В тюремном карцере.
Блаженны исполняющие волю Пославшего их в мир, ибо воля Его -- любовь.
На голом, холодном, вонючем полу Он лежит, И крыса ночами чрез тело его, Визжа, Бежит.
Средь мира убийц он убийцею быть Не хотел И твердо сказать то в лицо палачей - Он посмел.
Милльоны покорных идут под ружье Рабов. Нет. Лучше смерть. Лучше вечные раны От оков!
Расстрелом грозили. Глумились над ним. И рукой. По лицу его бил вчера офицер Седой.
Его судьи судили в лентах, в звездах, И с крестом Священник убеждал его не итти С Христом.
Учены они. Он -- мужик лишь простой. Сотни книг Узнали они. Он с трудом лишь одну Постиг.
Но написано было в ней: "бога люби И людей. Никогда не враждуй. Ничью жизнь никогда Не убей.
И не бойся могущих за это тебя Погубить. Бойся душу, великую душу в себе Убить!".
И, прочтя, он божественный свет в себе Увидал И бесстрашным борцом за любовь в тот день Он встал.
Как Христос, оплеван, поруган, как он -- Избит, В цепях, но с великой, свободной душой Он лежит.
В груди чахотка. Ему больше семьи Не видать. К груди жену, дитя больше никогда Не прижать.
Пируют цари и вожди, -- и штыки Для них все льют. И резать друг друга все также для них Идут.
Им -- крики "ура!". Им -- кирок, костелов, Церквей звон. На голом тюремном, вонючем полу Во вшах он.
Им блеск, и победные арки, и горы Цветов.
Ему -- побои и кровавый рубец От оков.
Но зато средь рабов, средь холопов тьмы Один Он царь над собой, над душою своей Властелин.
Он в жару. Он бредит... К нему склонился Христос... И падают на его цепи капли Жарких слез...
"О, не плачь, мой Учитель! Мне не больно Страдать. Такая радость за Божью правду жизнь Всю отдать!
Пусть вся без остатка прольется скорей Моя кровь -- Вся. Только б Она победила, Она -- Любовь!"
На голом, холодном, вонючем полу Он лежит, И крыса ночами чрез тело его Бежит.
Средь мира убийц он убийцею быть Не хотел И твердо сказать то в лицо палачей Он посмел.
Он скоро умрет, этот замученный Человек. Выше его нет героя в кровавый, Зверский Ученый, Наш век!
Заговор против человечества. I.
|
