Очерк современной истории 6 страница

Вот женщина, предпочитающая простое грубое платье, которого не надела бы и служанка, шелку и кружевам; не кажется ли она, несмотря на кротость своего ангельского личика, живым и постоянным укором еврею, который не может купить ценою всего своего золота то, чем обладает эта нищая: веру, надежду, любовь к ближнему.[37]

К смерти она равнодушна, и гроб, будь он хоть простой деревянный, ее не страшит.

Симон, он же Локруа, может оскорблять монахов, требуя, чтобы их прогоняли из келий; Дрейфус может предлагать нашим честным республиканцам, чтобы у сестер милосердия отнимали кусок хлеба, поддерживающий их существование, — у них все таки останется распятие, которое они носят на шее; оно медное, а жидовские баронессы любят только то, на чем есть проба.

Один тот факт, что существуют эти возвышенные добродетели, это равнодушие ко всему материальному, это прекрасное самоотречение, встает как терние из ложа грубого сибарита еврея, который, владея всем, чувствует, что он бессилен над этими душами.

Об этом состоянии духа евреев мы встречаем драгоценные сведения у Ренана. Его портрет современного еврея в «Екклесиасте» великолепен. Это дело рук художника, имеющего таинственную склонность к Иуде; он всегда кладет смягчающий тон рядом с слишком резкой истиной, затушевывает черту, могущую оскорбить и подчеркивает эпитет, который может понравиться. Он удивляется этому паразиту, «свободному от династических предрассудков, умеющему пользоваться обществом, которое не им создано, пожинать плоды с поля, которое не он обрабатывал, вытеснять преследующего его ротозея и делаться необходимым глупцу, который им пренебрегает».

Поверите ли вы, что только для него Хлодвиг со своими франками наносил тяжеловесные удары мечем, для него династия Капетингов вела свою тысячелетнюю политику, Филипп Август одержал победу при Бувине, а Кондэ при Рокруа. Суета сует! О, как легко отвоевать себе все радости жизни, объявив заранее что они суетны! Мы все знаем этого преданного земному мудреца, которого никакая сверхъестественная химера не собьет с пути, который отдает все мечты о другом мире за один час наслаждения действительностью: он против злоупотреблений, а между тем он совсем не демократ, перед властью послушен, и в то же время горд, аристократ по своей тонкой коже, нервной впечатлительности, своему положению человека, отстранившего от себя тяжелый труд, в то же время, он буржуа по своему презрению к воинской доблести и по сознанию своего векового унижения, от которого не спасает его даже видимое изящество.

Он взволновал весь мир своею верою в царствие Божие, а сам не верит ни во что креме богатства, ибо богатство действительно не является его настоящею наградою. Он умеет трудиться, умеет и наслаждаться. Никакие безумные рыцарские бредни не заставят его променять его роскошное жилище на славу, добытую с опасностью жизни; никакой стоический аскетизм не заставит его выпустить добычу ради призрака. Вся ставка жизни по его мнению — здесь на земле. Он достиг совершенной мудрости: наслаждаться в мире плодами своих трудов среди произведений утонченного искусства и воспоминаний о наслаждениях, исчерпанных до дна.

Поразительное подтверждение философии суетности всего земного! Стоило ли смущать мир, распять Бога на кресте, вынести все мучения, несколько раз обращать в пепел свое отечество, надругаться над всем тиранами, ниспровергнуть всех идолов для того, чтобы под конец умереть от болезни спинного мозга в роскошном отеле в Елисейских полях, сожалея, что жизнь так коротка, а наслаждение так мимолетно. Суета сует!

Нет, дилетант, не для того Хлодвиг бился при Толбиаке и Филипп-Август при Бувине, чтобы еврей умирал от болезни спинного мозга в отеле в Елисейских полях. Наши отцы жертвовали собою, умирали на полях битв для того, чтобы была Франция, как есть Англия и Германия, чтобы наши дети молились, как молились их отцы, чтобы у них была вера, которая бы их поддерживала в жизни.

Впрочем везде, во всех почти государствах, становится заметно анти-симетическое движение: «Всемирный анти-семитический союз» основан, и «Всемирный израильский союз» его не одолеет.

Что до меня, то я не более как провозвестник предстоящих событий. Может быть я умру оскорбленный, поруганный, непризнанный, прежде чем стану свидетелем их. Что за беда, я исполню мой долг и завершу труд мой.

«Во всех делах», говорит Боссюэт, «есть то, что их подготовляет, что побуждает людей их предпринять и то, что им дарит успех. Истинная историческая наука состоит в том, чтобы подмечать тайный распорядок, который подготовляет события и стечения обстоятельств, благодаря которым эти события совершаются».