КОРОЛЕВА И ВЕРХОВНАЯ ЖРИЦА

 

– Во всех занятых нашей армией деревнях установлены ашкары, – пояснил эльф, указывая на карту Земли Ветра. – Люди пока держатся вот здесь, – отметил он пальцем маленькую часть этой страны у границы с Землей Воды, – но мы полагаем, что они скоро уйдут и отсюда.

Рядом с ним стоял Крисс. Как всегда, на нем были доспехи. Король-воин был полностью поглощен делами войны. Это была не игра, не образ, в котором он хотел появляться перед подданными. Война, которую он вел сейчас, была делом его жизни. Мысль о ней не давала ему покоя ни днем ни ночью, мешала отдыхать в часы темноты и заполняла ум при свете солнца. В его жизни не было места ни для чего другого. Крисс знал: так будет, пока его великая мечта не осуществится.

– Сколько времени мы безуспешно атакуем эту территорию? – спросил он.

– Две недели.

Король немного помолчал.

– Если вы не можете исполнить свой долг, мне придется поехать туда самому.

– Государь! – дрожа от возмущения, возразил эльф. – Это лишь ничего не значащий клочок. Земля Ветра в наших руках.

Крисс гневно оттолкнул от себя карту. Она упала на пол вместе с флажками, которые служили отметками при планировании атак.

– Моим должно быть все! – прогремел голос короля. – Все эти проклятые деревни до одной и каждый проклятый дом! Что тебе не ясно? По-моему, слова простые и понятные.

– Будет сделано, государь!

В наступившей тишине внезапно раздался короткий смешок Сана, которому эта сцена явно доставила наслаждение.

Крисс стиснул зубы, вздохнул и обратился к воину:

– Извини меня. Эта война требует от меня всех моих сил, и… я устал. А ты умелый солдат и хороший боец.

– Да, государь, – неуверенно ответил тот. Было похоже, что внезапное спокойствие короля испугало эльфа больше, чем предыдущий приступ гнева.

– А теперь уходи и пошли гонцов к Троку. Пусть они сообщат, что я собираюсь приехать и что скоро вся Земля Ветра будет нашей. Передай ему: пусть он подготовит ашкары для последних деревень. Ашкары крайне важны. Ты понял? – спросил король и взял военного за плечи.

Тот испуганно кивнул.

– Иди!

Эльф отсалютовал королю по-военному и покинул комнату.

– Тебе бы следовало сохранять спокойствие, – раздался голос Сана.

Крисс повернулся к своему союзнику. Сан сидел на стуле возле его кресла, держал в руке чашу с вином и недоверчиво улыбался.

– Почему ты решил, что можешь так обращаться со мной при моих людях? – холодно спросил король.

– Я всего лишь улыбнулся и никак не обращался с тобой.

– Если еще раз сделаешь так – ты покойник!

Эта угроза как будто позабавила Сана: на его лице отразилось нечто среднее между веселым любопытством и удивлением.

– Ты готов убить меня? И как же ты тогда выполнишь свой план?

Крисс медленно подошел к Сану и произнес:

– Ты не единственный такой. И ты это знаешь.

– Амхал не справится с этим один.

– А ты не справишься без него.

Сан перестал улыбаться.

– Угрозами ты меня не испугаешь.

– Это правда, не испугаю. И я отлично знаю, чего ты ищешь, – уже более уверенно заявил король.

– Очень надеюсь, что знаешь. Я выполню то, о чем ты просишь, как только Земля Ветра полностью будет в наших руках. Но для этого ты должен показать мне, что можешь сделать то, что пообещал мне.

Крисс спокойно сел в свое кресло. Видимо, он снова был полностью уверен в себе.

– Я не даю обещаний, которые не могу сдержать, – заявил он.

– Тем лучше для тебя, – мрачно констатировал Сан, глядя перед собой невидящим взглядом.

– Как только ты освободишь меня от людей, а я скоро вызову тебя для этого, он снова будет с тобой. Я поклялся тебе, что так будет, и готов повторить эту клятву.

Этого обещания хватило, чтобы изменить настроение Сана. Он стал печальным и задумчивым.

– Да, он снова будет с тобой, Сан, – тихо повторил Крисс и хитро улыбнулся.

 

Храм в маленьком городке Левании, на границе Земель Ветра и Воды, был небольшим, а потому с трудом вмещал толпу молящихся. Почти все они были больны моровой болезнью. Дубэ осторожно шла между ними. Впереди шел Баол, прокладывая для нее дорогу в толпе. Эти люди были из ее народа, но они почему-то были ей неприятны. Они собрались в храме не потому, что верили в сурового бога, который хмуро глядел на них с высоты алтаря. Они пришли не ради молитвы, но лишь ради лекарства. Пока дела шли хорошо, они не спешили в храм Теаны, а теперь вдруг все стали верующими. Поэтому Дубэ считала их ничтожествами. Ей самой никогда не была нужна религия, даже когда умерли Леарко и Неор. Теперь ее жизнь приближалась к концу, а она не слишком верила в искренность обращения к вере в последнюю минуту. Она предпочитает считать небо пустым и умрет так же, как жила – под небом без богов. Но много лет своей жизни она видела сильную и искреннюю веру Теаны. Она видела, как Верховная Жрица произносит проповеди, строит храмы и тратит всю свою жизнь на то, чтобы показать своему народу подлинное лицо Тенаара – истинный облик бога, который Гильдия убийц погребла под горой лжи. Дубэ всегда чувствовала уважение к убеждениям Теаны.

Теперь она видела, как люди унижают веру ее подруги. Если бы они не заболели, то, может быть, никогда не пришли бы в храм. Разве это вера? Разве верить значит отрекаться от себя и своих убеждений, чтобы спасти себе жизнь?

«Ты слишком сурова к ним», – сказала она себе, но не могла заставить себя думать иначе.

Теану она нашла возле алтаря. Верховная Жрица раздавала лекарство и улыбалась всем безнадежно усталой улыбкой. Ей помогал молодой жрец. При виде подруги ее глаза заблестели от радости.

– Продолжай один, – велела она юноше, подойдя к Дубэ, положила ей руку на плечо и сказала: – Тебе не надо было утруждать себя, я сама могла прийти к тебе.

Теана тоже постарела. Ее лицо покрылось морщинами, спина еще больше согнулась, и во всем ее облике была видна сильнейшая усталость.

– Не считай меня старухой. Я еще держусь, – с улыбкой ответила Дубэ.

– Ты же знаешь: я не это хотела сказать.

Дубэ с притворным безразличием взмахнула рукой:

– Мы уже обменялись комплиментами? Если я не ошибаюсь, нам есть о чем поговорить всерьез.

 

Они заперлись в маленькой комнате в задней части храма. Дубэ отпустила Баола и почти упала на стул рядом с большим столом из красного дерева. Теана медленно сняла с себя жреческие одежды и бережно сложила их в большой шкаф.

– Надеюсь, жрец этого храма не сердится на меня за то, что я надевала его облачение. Брать во все поездки свое облачение – значит носить с собой лишний груз без достаточной причины.

– Зачем тебе эти утомительные поездки? – спросила Дубэ. – Разве ты обязана трогаться с места ради людей, которые даже не верят в твоего бога?

– Ты тоже не веришь в него, но ради тебя я бы сделала что угодно, – ответила Теана.

Верховная Жрица медленно перешла через комнату и села на стул у противоположной стороны стола.

– Ты слишком сурова, – продолжала она. – Люди слабы.

– Это верно – слабы. И именно поэтому Всплывший Мир оказался в таком положении.

– Мой бог сильно отличается от бога Гильдии убийц. Их бог выкручивал руки тому, кто не желал падать перед ним ниц. А мой Тенаар принимает всех, и в особенности неверующих. Этим людям нужно почувствовать, что он рядом с нами. Ты ведь когда-то вступила в войска именно ради этого чувства, разве не так?

Дубэ неохотно кивнула.

– Для меня помощь больным – то же самое. Эти люди должны до последнего вздоха знать, что Тенаар с ними. Надежда лечит души, и она сильней любого лекарства.

– Ты никогда не изменишься, – улыбнулась Дубэ.

– В глубине души ты тоже, – лукаво ответила Теана. – Но вернемся к сегодняшним делам. Что узнали твои солдаты?

– Ничего. Мы захватили нескольких пленных, но ни один из них не имеет ни малейшего представления о том, зачем эльфам нужны магические предметы, которые видел твой человек. Мы допрашивали их долго и подробно, но похоже, что никто из них действительно ничего не знает.

Теана оперлась спиной о спинку стула и озабоченно взглянула в окно.

– Это еще больше усложняет наше положение.

– Понимаю. Почему Крисс приносит в жертву своих солдат ради того, чего они не понимают? Почему он настойчиво бросает их в бои, лишенные стратегического смысла?

– Что ты хочешь сказать?

– Эльфы тратят свои силы на бессмысленные бои. Они стараются захватить даже самые малые деревни.

Теана провела рукой по лбу и предположила:

– Они хотят полностью контролировать захваченную территорию.

– Деревушка из двух домов не может иметь никакого стратегического значения. Это какая-то безумная одержимость, а с точки зрения тактики глупейшая ошибка.

– Но ты думаешь, что в их действиях есть какой-то смысл?

Дубэ покачала головой:

– Не знаю, есть ли он. Но Крисс не глуп. Он привел своих солдат сюда, далеко от дома, и убедил их рискнуть всем. Он оказался способен заразить наш народ смертельной болезнью. До сих пор он проявлял себя как прекрасный полководец. В том, что он делает, должен быть смысл. – Дубэ немного помолчала, а потом вдруг вспомнила: – Один из пленных сообщил нам название этих предметов. Он назвал их «катализаторами».

Ей показалось, что Теана вдруг стала слушать внимательней.

– Он это сказал на нашем языке?

Дубэ кивнула и пояснила:

– Эльфы почти все говорят по-нашему, хотя и плохо.

– Он мог ошибиться… Ты не помнишь, он не называл их на языке эльфов?

Дубэ мысленно увидела перед собой этого пленного – свою жертву – так ясно, словно допрос происходил минуту назад. Под конец, когда боль стала невыносимой, эльф начал с трудом бормотать что-то на своем языке. Она тогда схватила его за волосы.

Вспоминать такое было больно.

– Ашкар, – сухо сказала она, обрывая нить воспоминаний. – Он сказал ашкар.

Теана помрачнела. Она встала, отодвинув в сторону стул, и заходила туда-сюда по комнате.

– Слово «ашкар» на языке эльфов означает магический предмет определенного вида, что-то вроде естественного катализатора магии. Когда мой человек рассказал мне про обелиски, мы сразу же подумали, что это могут быть катализаторы.

Дубэ сделала вид, что не улавливает мысль подруги.

– Магический предмет, – начала объяснять Теана с почти учительской интонацией, – это предмет, способный поглощать и изменять магическую силу так, что дает возможность своему пользователю применять ее. Копье Дессара и Талисман власти были магическими предметами. В человеческой магии это средство применяют редко: чтобы создать магический предмет, необходимо глубокое знание материи и ее структуры. Кроме того, маг должен иметь очень сильную способность изменять материю так, как ему угодно. А эта способность у людей гораздо слабей, чем у эльфов. Поэтому у эльфов магические предметы встречаются очень часто.

– А катализаторы?

– Катализаторы – это магические предметы, которые способны впитывать и увеличивать магическую силу. Слеза на мече Ниал была катализатором. Именно благодаря этому камню последняя Сирен могла выполнять магические операции высокого уровня, хотя не была очень одаренным магом. Судя по словам эльфа, которого вы допрашивали, обелиски должны собирать и увеличивать магическую силу.

Дубэ по-прежнему не понимала.

– Ну и что? Это не помогает нам понять, зачем они поставлены.

– Конечно нет. Но подумай. – Теана оперлась руками о стол и наклонилась к подруге. – Сотни обелисков. По одному на каждую деревню Земли Ветра, а может быть, даже на каждый дом. Вся эта территория уставлена предметами, которые должны усиливать магию, характер которой нам неизвестен.

У Дубэ по спине пробежал холодок.

– И эта магия должна подействовать на каждый клочок Земли Ветра?

– Вот именно.

– Но зачем делать такое на территории, которая уже захвачена? Земля Ветра и так во власти Крисса. – Дубэ задумчиво погладила рукой подбородок. – А если это имеет отношение к моровой болезни?

– Тенаар не допустит этого, – сказала Теана и, тоже задумавшись, снова села на свое место. – Дела только начали улучшаться, хотя по-прежнему появляется много новых больных, а запасы лекарства подходят к концу.

– А как продвигаются твои исследования болезни?

Теана печально посмотрела на нее и ответила:

– Они вообще не сдвинулись с места. Сейчас у нас есть лишь одно оружие против болезни – наше лекарство.

Обе долго молчали. За стенами храма пошел дождь, частый и бесшумный. Дубэ думала о неясной угрозе – обелисках, которые враг вонзил в землю их мира, словно иглы.

– Ты должна поговорить о катализаторах с Калтом. И исследовать их, – сказала она Теане.

Верховная Жрица смотрела на свои ладони.

– Я нужна в другом месте.

– Может быть, тебе приятно общаться с этими людьми. Но ты хорошо знаешь, что от твоего ума будет больше пользы, чем от улыбок, которыми ты ободряешь тех, кто отчаялся.

– Ты права, как всегда, – тихо произнесла Теана.

Некоторое время обе женщины молча смотрели друг на друга. Дубэ с болью в душе думала, что скоро потеряет и эту последнюю свою подругу: обе они уже старые, и у них осталось мало времени.

С этой мыслью она устало поднялась со стула и сказала:

– Я тоже нужна в другом месте.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? – внезапно спросила Теана.

Дубэ притворилась, что не знает, о чем говорит подруга, но, взглянув Теане в глаза, сразу поняла, что та раскрыла ее тайну.

– Я нужна моему народу.

– Именно поэтому ты не должна так быстро сжигать себя. Ты должна выполнять свои обязанности – помогать внуку-королю править страной.

Дубэ почувствовала в этих словах скрытый упрек и рассердилась.

– В лучшем мире ты жила бы в Новом Энаваре, в своем храме, и вокруг тебя собирались бы толпы верующих, а я – в своем дворце вместе с мужем и с сыном-королем. Но это Всплывший Мир, и, чтобы его спасти, даже две старухи могут сделать что-то полезное. Это место, где мы родились. За него мы проливали свою кровь и за него отдадим жизнь. Я королева и буду королевой до конца.

– Ради этого не обязательно умирать.

– Что ты знаешь об этом? – вырвалось у Дубэ.

Взгляд Теаны стал жестче.

– Ты стареешь на глазах. И стареешь не от горя: я умею распознавать последствия приема некоторых напитков.

– Если ты любишь меня, если действительно любила меня все эти годы, не говори мне ничего и дай мне идти моим путем, – ответила Дубэ.

– Я не хочу потерять тебя. Только поэтому я говорю с тобой так.

– Ты все равно потеряешь меня. Это только вопрос времени. Я предпочитаю идти навстречу своей судьбе и в пути делать что-нибудь для моего народа.

Теана печально улыбнулась и опустила голову.

– Значит, это прощание?

Лицо Дубэ смягчилось.

– У меня еще много дел. Пока я не выполню их, не уйду из жизни.

Теана подошла ближе, пожала ей руку и попросила:

– Прошу тебя, береги себя. Ты последняя, кто остался у меня от прежней жизни. Ты – и Тенаар в конце моего пути.

Дубэ сжала в ответ ее сухие худые пальцы, которые были так похожи на ее собственные, сказала только: «Не беспокойся», – и быстро зашагала к двери, с трудом сдерживая слезы. Она знала: больше они с Теаной никогда не увидятся.