Еще во время второй мировой войны в США развернулись работы по разработке основ нового мирового порядка, исходя из особой и возрастающей роли Америки. Основываясь, прежде всего, на трудах Мэхена и Маккиндера, была выдвинута версия «гуманизированной геополитики» с позиций силы. Впервые в американской геополитике на передний план выдвигаются проблемы взаимоотношений с Евразией. Но как их решать, если США разделяют от евразийского континента Тихий и Атлантический океаны?
Одним из продолжателей теории адмирала Мэхена был профессор международных отношений Николас Спайкмен (1893-1943), который рассматривал геополитику как аналитический метод, позволяющий вырабатывать эффективную международную политику. Таким образом, геополитика становилась фундаментальной базой подготовки профессионального аналитика. Спайкмен критически подошел к оценке геополитического значения осевого района «хартленда» в построениях Маккиндера, полагая, что географическая история «внутреннего полумесяца», который он переименовал в «римленд», формировалась не под давлением «кочевников суши», а наоборот, континентальные пространства получали энергетические импульсы с морских побережий (береговой зоны). Контроль над этой гигантской дугой, окаймляющей территорию Евразии, мог нейтрализовать влияние «хартленда». Спайкмен следующим образом перефразировал известный тезис Маккиндера: «Кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию, а кто контролирует Евразию, тот контролирует судьбы всего мира». Для достижения этих целей США должны вступить в союз с Великобританией, чтобы противостоят Германии и Японии в стремлениях к совместному контролю над тремя главными центрами силы в Евразии.
«Гуманизированная геополитика» обосновывала лидирующую роль США в послевоенном устройстве мира. Океанская держава с мощным военно-морским флотом и авиацией будет способна установить контроль над приморскими зонами евразийского континента в целях блокады хинтерланда и мирового могущества.
Спайкмен ввел новую геополитическую категорию — «Срединный океан» по аналогии с «внутренним» Средиземным морем античного и средневекового мира. Полюсами нового эксцентрированного североатлантического пространства становятся Западная Европа и Восточное побережье США во главе с Нью-Йорком. Спайкмен развил идею «анаконды» — контроля и удушения береговых зон приморских стран Африки и Азии, включая Индию и Китай, особо подчеркивая роль силы в установлении политического порядка: «В мире международной анархии внешняя политика должна иметь своей целью прежде всего улучшение или по крайней мере сохранение сравнительной силовой позиции государства. Сила в конечном счете составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии. Территория государства — это база, с которой оно действует во время войны и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государств, потому что этот фактор — самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктатуры, но цепи гор остаются непоколебимыми».
К концу второй мировой войны стало очевидным отождествлять «хартленд» с Советским Союзом. Поражение Германии усилило репутацию геополитической концепции Маккиндера. Поэтому в новой модели мирового порядка Спайкмена материковая держава из «хартленда» (СССР) противостоит морской державе из «внешнего полумесяца» (США), разделенных зоной соприкосновения («римленд»). В соответствии с этой моделью формировалась в США послевоенная политика сдерживания коммунизма. Сдерживание «крепости» (Советский Союз, страны Варшавского договора) со стороны США осуществлялось образованием антисоветских военных блоков вдоль «римленда»: НАТО в Европе, СЕНТО в Западной Азии, и СЕАТО в Восточной Азии. Противостояние чередовалось большими и малыми конфликтами в Берлине, Корее, Ближнем Востоке, во Вьетнаме, Камбодже и Афганистане.
После второй мировой войны геополитика наиболее успешно развивалась в США и Великобритании. В связи с сотрудничеством с лидерами Третьего рейха немецкая школа Хаусхофера была в значительной степени дискредитирована. Геополитическая теория талассократии, развивающаяся на идеях Маккиндера, Мэхена и Спайкмена, стала фундаментом международной политики США.
Особое развитие получил атлантизм. Последователи и ученики Спайкмена считали, что главную роль в мире играют морские цивилизации, от которых внутрь континента поступают культурные импульсы. Таллассократически ориентированным секторам евразийского «внутреннего полумесяца» принадлежит историческая инициатива в распространении этих интенсивных импульсов. Известный политик (бывший госсекретарь США) Генри Киссинджер, опираясь на геополитику моря, отдавал приоритет в американской внешней стратегии объединению разрозненной береговой зоны в единую систему, что позволит получить атлантистам полный контроль над Евразией, а значит и над СССР. Поэтому в морских секторах «внутреннего полумесяца» необходимо размещать военные ракетно-ядерные базы и осуществлять политику «кнута и пряника».
Появлением новых видов вооружений — стратегических бомбардировщиков и межконтинентальных ракет — поколебало приоритет Моря над Сушей. Потребовались новые доктрины, учитывающие роль воздушного и космического пространства. Геополитика атлантистов, базирующаяся на законе моря, оказалась наиболее динамичной и наступательной в использовании других природных сфер. Если в воздушном пространстве СССР добился относительного паритета, то в «звездных войнах» он не смог конкурировать, что ускорило поражение в «холодной войне».
Началась новая — холодна — война, когда мировой порядок определялся состоянием конфронтации между двумя противоборствующим блоками во главе с сверхдержавами. Конфликты и конфронтация биполярного мира были пронизаны прежде всего идеологией, где география была подчинена борьбе двух систем и блоков. Во время холодной войны возросла роль «теории ядерного устрашения».
Появление ядерного оружия и межконтинентальных ракет, научно-технический прогресс, выход человека в космос, успех коммуникационных технологий поставили под сомнение геополитические модели, основанные только на географическом детерминизме. На фоне критического осмысливания евроцентризма и усиления регионализма в геополитических исследованиях, наметился сдвиг от биполярной (океанской и континентальной) к полицентрической трактовке современного мира.
Американский политолог Сол Коэн поставил под вопрос политику сдерживания, критически оценивая теорию Спайкмена «хартленд-римленд». По меткому выражению Коэна, сдерживание «хартленда» похоже на запирание ворот конюшни, когда лошадь уже сбежала. В СССР был создан океанский ракетно-ядерный флот, и усилилось советское присутствие в Карибском бассейне (Куба) и Юго-Восточной Азии (Вьетнам). Коэн выделяет геостратегический и геополитический типы регионов разного масштаба. К первому типу относятся ориентированные на торговлю и открытую экономику морские государства и евразийско-континентальный мир во главе с сверхдержавами США и СССР. Океанический мир морских держав включает четыре геополитических региона: Англо-Америка и Карибские страны, Европа и страны Магриба, Южная Америка и Южная Африка, островная (оффшорная) Азия и Океания. Евразийско-континентальный мир состоит из двух геополитических регионов - хартленда (СССР и Восточная Европа) и Восточной Азии. Каждый геополитический регион, характеризуемый общими политико-экономическими и социокультурными особенностями, формируется из одной большой страны и нескольких малых стран. Объединенная Европа рассматривается как процесс возникновения нового сверхгосударства, равновеликого двум супердержавам. Коэн выделяет в глобальной полицентрической системе пять геополитических центров мира (держав первого порядка): США, Западная Европа (Европейский Союз), СССР, Китай и Япония. между ними существует множество силовых полей, служащих гарантом международной стабильности и равновесия. Другие геополитические центры образуют государства второго порядка (Индия, Бразилия, Нигерия и другие), вокруг которых формируются свои регионы. За ними следуют государства третьего, четвертого и пятого порядков со своими зонами внешнеполитического влияния. В результате в отличии от биполярной модели образуется многоуровневая и частично пересекающаяся сеть динамично меняющихся регионов. Идеи полицентризма и регионализма получили широкой популярность в постбиполярном мире.
Задолго до победы Запада над Востоком возникла геополитическая концепция «мондиализма» (от французского, мир). Эта идеология предполагает слияние всех государств и народов в единое планетарное образование с установлением Мирового Правительства, уничтожением расовых, религиозных, этнических, национальных и культурных границ. Эта концепция нашла отражение в лозунгах: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и всемирной революции, «американского века», конвергенции (слияния, сближения) капитализма и коммунизма и других.
Давнюю историю имеют притязания США на исключительное положение в мире. Если в «доктрине Монро» (1823) утверждалась главенствующая и руководящая роль Соединенных Штатов, сначала в Латинской Америке, затем — Западной Европе, то в ХХ в. во внешней политике доминирует идея мирового превосходства. Американский народ должен нести повсюду «стабильность» и «прогресс», бремя ответственности за руководство миром («доктрина Трумэна»). Америка становится истинной столицей мира, чтобы спасти «больное человечество» от грозящих ему опасностей. В соответствии с замыслами американских геостратегов для реализации идей мондиализма создавались многие надправительственные организации, такие как ООН, ЮНЕСКО и другие.
В 1973 г. была сформирована «Трехсторонняя комиссия», которая под руководством Збигнева Бжезинского (р.1928) разработала несколько вариантов перехода к единому мировому порядку во главе с США. Один из возможных сценариев опирался на идеи конвергенции.
Во второй половине ХХ века широкое распространение на Западе получила теория конвергенции, созданная американским социологом русского происхождения Питиримом Сорокиным (1889-1968) и в последующем модернизированная У. Ростоу, Дж. Гелбрейтом и другими. Согласно теории, капиталистическая и коммунистическая системы должны были коренным образом реформироваться через взаимное усвоение преимуществ соперника, вобрав лучшие черты от атлантизма и континентализма. Запад весьма эффективно использовал мондиализм в «холодной войне» против СССР и стран Восточной Европы. Капитализм ввел определенные элементы планового регулирования экономики и расширил программы социального обеспечения, что наряду с научно-техническими и другими достижениями способствовало переходу к постиндустриальной эпохе.
Идейной основой нового течения — «неомондиализма» — стал проект планетарного существования человечества на основе Рынка и Демократии. По своему содержанию этот «геоэкономический проект» переустройства мира стал промежуточным вариантом между атлантизмом и мондиализмом.
