Глава 12. Весь день со страхом жду Ла Ви

Весь день со страхом жду Ла Ви. Нейт отправляет нас в раздевалку. Встречаемся в парке, недалеко от кампуса. Я не только унижу себя перед одноклассниками, но и перед утончёнными леди, выгуливающих йорков, и пожилыми джентльменами, играющими в шахматы. Не говоря уже о студентах, которые выбежали на улицу выкурить ароматизированную сигаретку и понежиться в последних тёплых лучах солнца в этом году.

Воспоминания прошлого вечера — я сижу рядом с Сент-Клером в тёмном кинотеатре, его нога касается моей; взгляд, что пробегает между нами — недостаточно, чтобы уменьшить моё отчаяние.

Чем больше я вспоминаю произошедшее, тем больше убеждаюсь, что ничего не было. Поскольку НИЧЕГО И НЕ БЫЛО.

Когда мы вышли из кино, Рашми объявила:

— Фильм обрывается слишком резко. Мы так и не увидели хороших моментов.

К тому времени, как я заканчиваю защищать фильм, мы уже вернулись в общежитие. Я хотела поговорить с Сент-Клером, получить знак, что между нами что-то изменилось, но вмешалась Мер, чтобы обнять его перед сном. И так как я сама не могла обнять Сент-Клера, не выдав глухой стук сердце, то мне осталось лишь топтаться позади.

А затем мы неуклюже помахали друг другу на прощание.

А затем, смущённая как никогда, я легла спать.

Что произошло? Каким бы волнующим не показался бы тот момент, я, должно быть, преувеличила сцену в уме, потому что на следующий день, за завтраком, Сент-Клер вёл себя как обычно. И как обычно мы дружески поболтали. Кроме того, у него есть Элли. Он не нуждается во мне. Могу лишь предположить, что спроектировала свои разбитые чувства к Тофу на Сент-Клера. Мы с Тофом продолжаем общаться, но ничего не меняется. Словно нашего поцелуя никогда и не было.

И вот теперь, как в плохом летнем блокбастере, часы на истории — мой последний урок перед смертоубийством — тикают точно бомба в чемоданчике. И я не знаю, какой провод резать, так что просто жду, когда бомба рванёт прямо мне в лицо. Джош ничем мне не помогает. Он нарисовал, что я запуталась в футбольной сетке. Было бы забавно, только вот именно это со мной и случится, если я попытаюсь забить гол.

Как только урок подходит к концу, я прошмыгиваю в раздевалку переодеться и наталкиваюсь на Аманду Спиттертон-Уотс и Николь Берби, капитана моей несчастной команды. Девочки уже в коротких шортиках и в топах на бретельках, выставляя на всеобщее обозрение гладкие ножки и сиськи. Неудивительно, что они популярны

Будучи аллергиком на спорт, я не привезла с собой никакой спортивной одежды, и на сегодняшние соревнования пришлось взять штаны от пижамы (в клеточный узор клана Олифант) и чёрную футболку (с атлантского кинофестиваля). Очень жаль, что у меня нет парижского камуфляжа, чтобы слиться с природой. Пожалуй, изучу парк во время игры и завтра надену что-нибудь неприметное. Я стану Сью Шторм, Женщиной-Невидимкой из Фантастической Четвёрки. И закроем глаза на то, что фильм по этой вселенной отстой и я больше буду похожа на Виолетт Парр из «Суперсемейки», чем на…

— Оля-ля, Скунсик, — презрительно усмехается Аманда, стоит мне выйти из ванной кабины. Я её даже близко не задевала. Она указывает на мои штаны. — Мамочка решила почитать тебе сказку на ночь?

И это её лучшая издёвка? Тупо. Мою руки. Николь собирает волосы в тугой конский хвост — клянусь, она перекроет себе кровоток в мозг — а потом говорит:

— Может, у неё ноги кривые.

Как бы я хотела быть невидимкой. Убираюсь из ванной. Их смех эхом отскакивает от плитки. Врезаюсь в Джоша. Он хватает меня и замечает моё покрасневшее лицо.

— Что за муха укусила этих девушек? — удивляется он, хмуря лоб.

— Всё в порядке, — бормочу я. — Ты не опоздаешь на урок?

Джош внимательно изучает моё лицо, но решает не давить.

—Я не иду.

— Что?! Почему?

Он провожает меня на улицу.

— Математика достала. Сижу в первом ряду, и профессор Бабино вечно меня топит.

— О, понятно. Мер тоже сидит впереди, и от учителя никак не спрячется.

Смотрю на небо в надежде, что, может, хоть облака сегодня решили не прятаться и пойдёт дождь. Как же.

— Так, что? Ты просто прогуляешь?

— Ага.

Я никогда не прогуливала и не могу понять, как Джош может так буднично к этому относиться. На одну долю секунды мне становится интересно, что будет если я прогуляю Ла Ви. Продлёнка, наверное, лучше футбола.

— Но у тебя ведь будут проблемы?

— Наверное.

Джош сгибает руку и морщится.

— Что с тобой?

— Кисть затекла, — объясняет он. — Из-за рисования. Всё нормально, такое часто бывает.

Джош действительно почти всегда ходит с кисточкой. Странно. Я никогда раньше не задумывалась о муках художников.

— Ты очень талантлив. Ты этим хочешь заниматься? Будешь зарабатывать на жизнь рисованием?

Мы проходим типичное уличное кафе — шесть круглых столиков с плетёными креслами. Официант в длинном фартуке ставит чашку кофе перед мужчиной с газетой. Все столики, кроме одного, заняты. Как бы мне хотелось здесь посидеть и не идти ни на какую физ-ру.

— Я работаю над графическим романом.

— Правда? Здорово. О чём он?

Уголок его рта изгибается в хитрой улыбке.

— О парне, которому пришлось учиться со снобами в школе-интернате, потому что его родители не хотят его больше видеть.

Фыркаю.

— Доводилось слышать. Кстати, кем работают твои родители?

— Мой папа политик. Сейчас занят кампанией переизбрания. Я не общался с «сенатором Уассирштейном» с начала учебного года.

— Сенатором? Настоящим?

— Более чем. К сожалению.

Ну, вот опять. О чём думал мой папа? Оправил меня в школу с детьми американских СЕНАТОРОВ? Мы доходим до парка. Мои одноклассницы уже шепчутся в центре поля. Местные жители прогуливаются по гравийной дорожке и с подозрением на нас косятся.

— Здесь у всех ужасные отцы? — спрашиваю я. — Это что ли обязательное требование для обучения?

— У Мер и Рашми нормальные. Но папа Сент-Клера — особый случай.

— Я слышала. — Меня раздирает любопытство: — Какой он?

Джош пожимает плечами.

— Настоящий козёл. Держит Сент-Клера и его маму на коротком поводке, а со всеми другими само дружелюбие. Почему-то так только хуже.

Перед нами вырисовывается Рашми.

— Какого чёрта ты творишь, Джош? Всеми правдами и неправдами пытаешься вылететь из школы?

Тихонько пячусь. Кстати, а где Сент-Клер? Как обычно опаздывает. Приходит Нейт и дует в свисток. Он не замечает лишнего ученика — Джош даже не в спортивном — и не знаю, злит ли это Рашми ещё сильнее или, наоборот, успокаивает.

— Анна! — кричит Нейт. — Где твой приятель? Он придёт?

Вздрагиваю. Понимание того, что Нейт знает, что Сент-Клер — мой друг, не должно вызывать во мне тайное торжество, но я отчего-то дико рада. Он мог спросить Джоша, он мог спросить Рашми. Но он спросил меня.

— Не знаю. Наверное, да.

Мы начнём без него. Нейт зовёт нас в центр поля. У него перекинута большая сумка через плечо. Без всякого сомнения, там футбольные мячи. Но Нейт открывает сумку, и у меня накрывает волной ужаса. Спортивная форма. Красная сетчатая спортивная форма.

О боже.

Меня отвращает множество вещей: волосы на крошечных белых подушечках для самолёта, рубашка поло моего бывшего в жирных пятнах из «КФС», общественные бассейны, в которые писают дети. Что ещё в списке?

Ах да, спортивный инвентарь и форма.

— Николь, почему твоя команда не надела спортивные футболки? — спрашивает Нейт.

Пытки нет конца и края. Одноклассники уже одеваются. Подбираю футболку кончиками пальцев и держу от себя как можно дальше. Джош и Рашми пялятся на меня в недоумении. Я не пытаюсь раздуть из мухи слона, но ничего не выходит.

— Она не кусается, — замечает Джош.

— Но от него можно подхватить какой-нибудь грибок.

— Нет, конечно же, — отвечает Рашми, прекрасно чувствуя себя в футболке. Не отвожу глаз от Рашми и натягиваю свою.

— Может, хоть немного расслабишь руки, — говорит Джош. — А то ты словно куриный танец исполняешь.

Чтобы сетка коснулась голых рук? Нет, спасибо.

Занимаем места на поле, и я ухожу как можно дальше от мяча. Нейт дует в свисток, и все приходят в движения. Я бегаю со всеми, пытаясь делать вид, что тоже играю. Украдкой бросаю взгляд на часы. Где Сент-Клер? Нечестно, что он прогуливает, а я нет. Так бы я хотя бы на него полюбовалась.

Нет! Заставляю себя о нём не думать.

Интересно, а чем сейчас занимается Тоф? Во что одет? Мне нравилось любоваться на него в его повседневной одежде, когда он приезжал за зарплатой. Он отдавал предпочтение панк-стилю: штаны с ремнями и куртки, усыпанные булавками…

— Не стой столбом, Скунс!

Я вырываюсь из мира грёз и становлюсь свидетельницей ужасающей сцены, как на меня мчится Аманда Спиттертон-Уотс с мячом. Отпрыгиваю в сторону, и мои товарищи по команде начинают на меня орать.

Что? Мне не нужен мяч.

Аманда бежит дальше по полю, и Джош не даёт увести у неё мяч.

— Аманда всех сучит, — кричит он. — Не принимай это личный счёт.

Легко ему говорить. Он явно не плохой танцор, которому всегда кое-что мешает.

Улыбаюсь от собственной пошлости.

— Что смешного?

Вздрагиваю, так как оказывается рядом со мной Сент-Клер. Его бледные щёки порозовели, скорее всего, от бега. Он переоделся в чёрные футбольные шорты и бледно-зелёную футболку. От моих гормонов не ускользают его худые мускулистые ноги. Кто же мог знать?

— Я просто подумала, что из Джоша выйдет хороший футболист, — отвечаю я, отводя взгляд от икр Сент-Клера.

— А, но он не так хорош, как Стив.

Он указывает на поле, где Стив Карвер отбирает мяч у собственного товарища по команде. Бедные Чизбургер падает на землю. Стив бьёт по мячу, и тот чётко и уверенно летит прямо в сетку.

— Так что у нас есть малый, который знает, как обрабатывать мяч.

— Где ты был?

— Забыл сменку. Пришлось вернуться в общежитие. Кстати, я без ума от твоего шотландского узора. — Он указывает подбородком на штаны. — А у тебя есть куртка под комплект? А шапка-ушанка?

— Закрой рот.

Пролетает мяч. Нерешительно вытягиваю ногу, чтобы остановить его, и промазываю.

— Футбол всего лишь неделю. Глазом не успеешь моргнуть, как он закончится.

— Легко тебе говорить.

— Хочешь секрет, Анна?

Изо всех сил стараюсь не расплыться в улыбке как дурочка. Меня так прёт, когда он произносит моё имя.

Сент-Клер становится ближе и шепчет. Его дыхание свежее и горячее, как зубная паста с корицей.

— Я абсолютно, совершенно, совсем не умею играть в футбол. Национальный позор своей страны.

— Но…

Хочется спросить, почему же тогда его выбрали одним из первых, но это грубо. Кроме того, я знаю ответ. Он привлекательный, забавный и нравится окружающим. Бесит.

— Не возражаешь, если я тут с тобой постою?

— Как хочешь. Уверена, ты себя недооцениваешь.

— О, поверь мне, я себя знаю. Я просто бревно на поле.

— Конечно.

Я злюсь. Такие уверенные в себе люди не могут быть в чём-то ужасны.

— Я серьёзно!

Мимо пробегают Стив и Николь. На этот раз я даже не пытаюсь сделать вид, что пробую их остановить.

— Тогда докажи, Золотой мальчик.

— Как-как ты меня обозвала?

Упираю руки в бока и тут же одёргиваю. Фу! Я только что коснулась вонючей футболки.

— Докажи мне, что полный ноль. Я хочу увидеть, как ты… — руками окидываю поле, — … сядешь в лужу. На глазах у всех.

— Золотой мальчик?

— Я здесь только месяц, но уже знаю, что ты во всём хорош.

Он хочет поспорить, но я останавливаю его поднятой ладонью.

— Ты хорошо учишься, ладишь с учителями, дружишь с одноклассниками. Круто одеваешься, классно шутишь, свободно говоришь по-французски и встречаешься с девушкой из колледжа.

У него отвисает челюсть.

— Мало того, я готова поспорить, что ты помнишь всю периодическую таблицу Менделеева наизусть, можешь продемонстрировать чудеса таэквондо и в жизни не знал провала. Никогда. — Распрямляю плечи. — Так что докажи, Золотой мальчик.

Сент-Клер закрывает рот, мотает головой… и пускается наутёк. О-о-о, нет. Он рассердился. Не могу поверить, что брякнула. И теперь он знает, что я вижу его совершенным небожителем! Я умру, УМРУ от унижения.

Постойте. Он подключился к игре и… он прав.

Не верю! Сент-Клер просто ужасно играет в футбол. Он петляет между Николь и мускулистым парнем по имени Мишель. Мускулистый ведёт, и Сент-Клер пытается отобрать мяч, но промахивается и попадает Мускулистому локтем в живот. Мускулистый складывается пополам и стонет, как раненый бегемот.

— Блин, Сент-Клер, что это?! — кричит Стив. — Он свой!

Николь забирает мяч и рвёт в противоположном направлении, хвост летит за ней. Сент-Клер гонится за ней, размахивая руками, точно мягкой пастой фетучини. Он выбегает вперёд, но Николь его обходит, и вместо неё Сент-Клер блокирует Аманду, которая пытается спасти мяч от его лапищ. Николь забивает гол.

Его команда кричит и свистит, но Сент-Клер продолжает врезаться в своих. Наконец Нейт даёт свисток.

— Этьен! Что ты творишь? Возвращайся на другую половину поля!

Сент-Клер поднимает руку в извиняющем жесте.

— Простите, сэр.

Все в парке — включая Джоша и Рашми — качают головами, как будто не могут поверить, что только что произошло. Как и я. Сент-Клер медленно возвращается ко мне. Его волосы мокрые от пота, но он ухмыляется, ожидая моей реакции. Позади нас возобновляется игра.

— Ух ты. Не думаю, что теперь меня будут выбирать последней.

Он смеётся в своей обычной уверенной манере.

— Ай, да они забудут всё к регби.

— Регби?

Он толкает меня.

— Шучу. Так как я тебе?

— По шкале от одного до десяти?

— Десятка — Бекхэм, единичка — Пош[50].

— Ну, я оценю тебя на два.

Он присвистывает.

— Я надеялся хотя бы на три.

— Но я впечатлена. На поле тебя больше не пустят.

— Составишь мне компанию и никогда больше не тронешь мяч.

Протягиваю руку.

— По рукам.

Сент-Клер жмёт руку при рукопожатии. Его кожа горячая и влажная, но я дрожу.

Он снова прав. Никто из нас не трогает мяч до конца занятий, а значит мы можем обсудить лучшую трилогию, лучший фильм трилогии всех времён и народов. Я голосую за «Властелин Колец», но Сент-Клер считает, что оригинальные «Звёздные войны» лучше — Шонни его точно полюбит — даже после того, как я указываю, что это не трилогия, потому что нужно считать новые эпизоды. На что Сент-Клер отвечает:

— Еретичка!

Я рада, что он не назвал «Крёстного отца», типичный мужской вариант. Я съёживаюсь каждый раз от воспоминания, что, по словам Тофа, это его любимые фильмы. Я даже не уверена, смотрел ли он всю трилогию, потому что когда я заговорила про слабые места последнего фильма — сюжет запутанный и непонятный без прошлых частей, концовка слабая — он сменил тему.

Нейт снова даёт свисток. Игра окончена. Я удивлена. Всё так быстро прошло. Аккуратно снимаю футболку и бросаю в сторону сумки. Нас находит Джош.

— Что, чёрт возьми, это было, Сент-Клер?

Рашми катается от смеха.

— Понятия не имею.

— Да, да, — отвечает Сент-Клер.

Он в хорошем настроении.

— Не, серьёзно, — не унимается Джош. — Я ничего подобного раньше не видел с тех пор как… кстати, а сколько мы уже дружим?

Сент-Клер пожимает плечами.

— Как бы там ни было, это было круто, — поддерживает Рашми. — Вот Мер узнает.

— Я же раньше видел, как ты играешь, — продолжает Джош настаивает. — Ты не был так ужасен.

Вздрогнув от неожиданности, я смотрю на Сент-Клер, но он отводит взгляд. Он сделал это нарочно? Зачем ему смущать себя подобным образом? Ради меня? Даже не знаю, что я сейчас чувствую. Злость, потому что он хорош в спорте, но солгал? Польщена, что так сильно ему нравлюсь, что он готов отвести от меня внимание? Смущена оттого, что он решил, будто мне нужна помощь?

— Кто-нибудь знает, что задал профессор Уэйкфилд? — спрашивает Сент-Клер. — Я прослушал.

Рашми просвещает его на этот счёт, хотя я думаю, что всё он знает. Прекращай менять тему. Как его партнёр по лабораторным (и, ладно, личный сталкер), я знаю, что он записал домашнее задание рядом с милым эскизом слона, которого нарисовал во время лекции про магнитные поля.

Поднимается ветер, каштаны шелестят жёлтыми листьями. Тру гусиную кожу на руках. Сент-Клер отстаёт от остальных и останавливается рядом со мной.

— Ох, и Анна. Один момент.

— Да?

Он усмехается.

— Никогда больше не зови меня Золотым мальчиком.

 

 

Официальный плейлист (со спойлерами)

 

(1) Besoin De Rien — The Hellboys, французский

Эта песня и группа стала моим самым любимым музыкальным открытием при написании этой книги. Французский рок — очень-очень редкий жанр (самая популярная музыка среди молодежи — электроника и рэп), но хвала богу за те немногие группы, что существуют! Многие читатели спрашивали меня о французской группе на футболке Этьена, и я имела в виду именно этих ребят (их логотип — паук в черепе). К сожалению, их солист Николя Акин скончался в 2008 году, поэтому Hellboys больше нет.

Название данного трека переводится как «ничего не нужно». Мое тайное желание — если Анна когда-нибудь снимет фильм, пусть эта песня играет в титрах!

(2) I've Just Seen A Face — Джим Стерджесс, английский

Мер — фанат битлов по той простой причине, что я сама от них без ума. Так что я дико извиняюсь перед Мер, что не выбрала официальную версию данной песни! «Через Вселенную» — фильм, который вращается вокруг их музыки (отсюда и кавер), был выпущен в год, когда я начала писать «Анну», и я влюбилась в него. Сцены, где звучит эта песня, особенно очаровательны, и мне нравится думать, что эта песня отображает чувства Этьена во время его первой встречей с Анной в коридоре.

(3) Le temps presse — Les Shades, французский

Еще одна классная французская группа! Понятия не имею, о чем песня. Но она зажигает.

(4) Inní Mér Syngur Vitleysingur — Sigur Rós, исландский

Это одна из моих любимых групп, и мне очень нравится атмосфера этого трека. Его радость лучше всего отображает пьянящие возрастающие чувства на День благодарения.

(5) Violet Hill — Coldplay, английский

«Если любишь меня, почему не даешь знать о своих чувствах?»

После Дня благодарения отношения становятся холоднее и запутаннее.

(6) Mister Driver — Plasticines, французский

Еще одна фантастическая французская группа!

(7) Le prix à payer — Les Shades, французский

И снова Les Shades! Люблю их.

(8) Bangers & Mash — Radiohead, английский

Это не та песня, под которую Анна и Этьян танцевали на дне рождения, так как группа как бы должна быть французской, но именно ее я слушала снова и снова, пока писала ту сцену в клубе.

«Что бы ни возбуждало тебя,

Что бы ни обламывало тебя»

 

(9) Burn It Down — The Hellboys, французский

И тут все идет наперекосяк. Становится намного хуже, чем раньше.

(10) Like A Friend — Pulp, английский

Это хороший пример лирики не совсем в тему, но правильно передающей настроение. А еще она, конечно, чертовски сексуальна. Я всегда любила резкое изменение темпа на 1:42, так что именно этот момент я и слушала, как когда писала первый пылкий поцелуй в Люксембургском саду.

(11) Backdrifts (Honeymoon Is Over) — Radiohead, французский

А-а-а-а-а, Анна и Этьен дали по тормозам. В очередной раз.

Radiohead — моя любимая группа на все времена, так что, естественно, я упомянула их еще раз!

(12) Say It To Me Now — Glen Hansard, ирландский

Дущераздирающая. Прекрасная песня для написания сцены на продленке.

«Если есть что сказать, выкладывай это сейчас».

(13) Love Like a Sunset, Pt. I — Phoenix, французский

Разговор по душам на крыше Нотр-Дам.

(14) Love Like a Sunset, Pt. II — Phoenix, французский

Поцелуй на крыше Нотр-Дам.

(15) Just Like Honey — The Jesus and Mary Chain, шотландский

Я не могла сопротивляться песни про мед, хотя фактический ее смысл невероятно пошлый! (Вы только послушайте). Эта песня также играла в конце фильма Софии Копполы «Трудности перевода». Мне кажется правильным закончить историю Анны и Этьена именно на этой ноте.