В состояние шока я отвернулась от комнаты Кайла и подбежала к папе. Именно тогда и увидела мамино тело. Я ахнула, когда заметила ее убийцу, все еще стоящего над ней.

Мой взгляд упал на бездыханное тело мамы, и я сделала ненамеренное движение к ней, но затем убийца вскочил на ноги, и я замерла, боясь сделать еще шаг.

Дыхание нарушителя стало громче, а мое, казалось, остановилось совсем. Глаза незнакомца встретились с моими. Время остановилось, пока мы уставились друг на друга. Страх окаймлял его выражение лица, и это смутило меня.

Резкий звук его одышки заполнил комнату. Это было похоже на то, как будто он обдумывал свой следующий шаг. Он перевел взгляд на дверь позади меня. Пока он переминался с ноги на ногу, свет поймал что-то в его руке. Это был мамин медальон с фотографиями меня и Кайла внутри. Он много не стоил, и это странно, что парень взял его, но затем я осмотрела комнату и увидела, что их телевизор пропал.

Убийца отошел от мамы с кулоном в руке и побежал ко мне. Я перестала дышать и упала на колени. Как раз в то самое время, когда он находился рядом со мной, и я была уверена, что он собирался убить и меня, нарушитель пробежал мимо, а потом вниз по лестнице. Задняя дверь хлопнула. И затем, хотя я могла слышать плачущего Кайла, вокруг было устрашающе тихо.

Я проснулась в постели в своей пижаме и с одеялом, обернутым вокруг себя. Солнце из окон ослепило меня, стоило лишь мне открыть глаза.

Звук изнутри кондоминиума испугал меня, и я потянулась к прикроватной тумбочке. Все еще в вызванном сном тумане я открыла ящик и схватила пистолет, который Себастьян купил мне.

Идя на звук шума на цыпочках, я подняла пистолет готовая стрелять. Дойдя до угла кухни, я сделала глубокий вздох и попыталась успокоить свои нервы.

Когда я шагнула за угол, то уткнулась лицом в грудь крупного мужчины. Не раздумывая, я нажала на курок.

Ничего не произошло.

Я посмотрела вверх, и Себастьян стоял передо мной, глядя на меня дикими глазами. Он протянул руку и взял пистолет у меня.

- Святое дерьмо. Ты могла убить меня, Роз, - он положил оружие на стойку около нас.

- Слава Богу, он на предохранителе. Кстати говоря, ты должна убедиться, что сняла его с предохранителя, прежде чем стрелять.

Он повернулся и отошел от меня, возвращаясь к плите, где готовил. Не уверена, как упустила запах бекона, распространившийся повсюду вокруг.

- Ты здесь, - указала я на очевидное.

- Да, - он усмехнулся мне, словно я только что не пыталась убить его. – «Доброе утро» было бы неплохо.

Я все еще находилась в шоке от того факта, что чуть не проделала дыру в его груди.

- Доброе утро, - сказала я медленно.

- Присядь и позавтракай, - сказал Себастьян, поставив тарелку с беконом и яйцами на стойку.

- Ты приготовил мне завтрак?

- Это меньшее, что я мог сделать.

У меня имелся миллион вопросов, которые мне хотелось задать, но я не желала портить момент. Вместо этого я села на стул перед своей тарелкой и начала ковыряться в беконе.

- Ешь. Нам о многом нужно поговорить, - сказал он, откусив большой кусок бекона и жуя с улыбкой на лице.

Я не могла ждать.

- Прости, Себастьян. Я не подумала. Так получилось.

- Я пришел сюда поговорить не об этом.

- Оу, - возможно я поторопилась, думая, что он на самом деле вернулся.

- Я пришел сюда сегодня, надеясь, что ты скажешь мне свое имя.

- Нет, - сказала я серьезно. - Не хочу, чтобы ты оттолкнул меня. Я останусь твоей Джессикой.

Итак, я сказала это. Показала свое отчаяние и в то время как мне следовало быть полностью смущенной, я не являлась такой.

- Таким образом, для тебя вполне нормально спать с мужчиной, который называет тебя именем другой женщины навсегда?

- Хорошо, возможно не навсегда, но…, - я остановилась. - Что ты подразумеваешь под «навсегда»?

Себастьян никогда не говорил слова «навсегда». Я всерьез сомневалась, может ли он даже думать о следующей неделе, когда приходит к своим девочкам.

- Имею в виду, я провел неделю без тебя и не уверен, что когда-либо захочу пройти через это вновь на такой долгий срок.

Он отодвинулся от стойки и встал рядом со мной.

- Ты говоришь именно то, что я думаю, мистер Блэк? – спросила я игриво.

Себастьян посмотрел на меня с мягким выражением на лице, прежде чем прижать свои губы к моим.

- Скажи мне свое имя, - сказал он напротив моих губ.

Отступая, я позволяю глазам пожирать его лицо. Если, возможно, это последний раз, когда я вижу его, то мне хотелось запечатлеть все это.

- Росслин. Меня зовут Росслин Харрис.

Он закрыл глаза и с трудом сглотнул, прежде чем притянуть меня ближе.

- Красивое имя для красивой девушки.

- Ты думаешь, я красивая? – спросила я, хлопая ресницами смотря на него.

- Ты знаешь, что да, умница. И что еще лучше, ты вся моя.

- Снова, ты говоришь то, что я думаю, а что ты имеешь в виду, мистер Блэк?

- Не знаю, мисс Росслин Харрис. А как ты думаешь, что я говорю?

Было приятно слышать, как он говорит мое имя. После того, как он называл меня Джессикой так долго, приятно наконец-то признать себя.

- Это звучит для меня так, словно ты говоришь, что готов выбросить свою маленькую черную книжку.

Он запрокинул голову и громко расхохотался, прежде чем наклониться и нежно поцеловать меня. Я запустила пальцы в мягкие волосы, которые касались задней части его шеи, и он обхватил руками меня за бедра. Отстраняясь, Себастьян улыбнулся мне, прежде чем мило поцеловать кончик моего носа.

- Какая черная книжка? У меня нет такой вещи, - ухмыльнулся он.

 

 

 

 

 

 

Официально заявляю. Я самый глупый живой ублюдок. Мне следовало держаться от нее подальше. Я должен был избегать с ней встречи и заботиться издалека. Это меньшее, что мог сделать для нее. Но потом я увидел ее, и моя решимость рассыпалась.

Она стояла там, через дорогу, смотря на меня с той чертовой улыбкой, которую я так сильно любил. Я желал пойти к ней. Я хотел взять ее на руки, поместить на заднее сиденье и провести остаток дня с ней в постели. Но я так не сделал. Я проигнорировал ее, сел в автомобиль и уехал.

Я находился в своем офисе остальную часть дня и большую часть ночи, делая все за исключением наверно только надевания наручников на себя, чтобы остаться там. Я весь день не видел Вик, хотя знал, что она была внизу, когда клуб открылся на ночь. Она знала, что лучше держаться от меня подальше.

Было около полуночи, когда я сломался. Схватив свой пиджак, я покинул офис, пройдя вниз по лестнице и через оживленный клуб, я направился прямиком к Росслин. Я бы разобрался с последствиями в клубе позже, даже если бы что-либо и произошло.

Подумав над всей сложившейся ситуацией всю ночь, я решил, что могу быть с ней. Ей никогда ничего не нужно знать обо мне и Вик. Я могу сделать ее счастливой – вернуть ей жизнь, которую мы отняли у нее. Я отдал бы ей все, что она захотела бы.

Когда я добрался до кондоминиума, она сладко спала на диване, сжимая свой телефон. Я сел рядом с ней. Убрав волосы с лица Роз, я наблюдал за ее сном некоторое время, прежде чем уложить в кровать. Я провел остаток ночи, глядя на горизонт Нью-Йорка и строя планы.

- Поедем куда-нибудь, - сказал я.

Она лежала рядом со мной голая, кожа к коже.

- Куда?

- Какое-нибудь тропическое место. Я говорю о белых песчаных пляжах, пальмах и фруктовых напитках с зонтиками в них. Хочу увидеть тебя в бикини с большой болтающейся шляпой.

Она обдумывала мое предложение и стала серьезной.

- Все же есть одна проблема.

- Ах, да? И в чем же?

- Я не желаю болтающегося, - сказала она, схватив мой член.

Мы взорвались от смеха, и я поцеловал ее в нос.

- Ты права. Очень плохой выбор слов.

- Но у тебя определенно появится возможность увидеть меня на белых песчаных пляжах. Когда мы уезжаем?

Два дня спустя мы находились в самолете, улетая из Нью-Йорка. Перелет в Барбадос не был ужасен, по крайней мере, для меня. Я никогда не видел, чтобы Росслин пила, но она пила, как сапожник в самолете. Она подождала до тех пор, пока не пришло время приземляться, и только тогда сообщила мне, что никогда не летала прежде.

К тому времени, когда мы приземлились, у меня все еще не восстановилось полностью кровообращение в пальцах, а Роз говорила нечленораздельно и опиралась на меня. Это было восхитительно видеть ее такой беззаботной и смешливой. Выходя на улицу, я позволил ей использовать мое тело в качестве опоры.

Водитель забрал нас в аэропорту и отвез к месту назначения. Это был пятизвездочный отель со всеми удобствами, и в нашем распоряжении находился один из самых больших номеров люкс на верхнем этаже.

Езда в лифте до номера была самой долгой поездкой в истории поездок лифта. Единственное, что удерживало меня оттого, чтобы не трахнутьРосслин прямо там - это пожилая супружеская пара, которая вежливо нам улыбалась, находясь рядом с другой стороны.

- У вас двоих медовый месяц? – спросила леди.

Росслин все еще пьяная улыбнулась мне, ожидая увидеть, как я отреагирую. Миллион дерзких ответов приходило на ум, но вместо этого я улыбнулся Росслин и притворился на некоторое время, что «и жили они долго и счастливо» существовало между нами.

- Да, - прошептал я, не отводя глаз от нее. - Она определенно та самая.

- Как мило, - сказала леди.

Лифт издал звуковой сигнал, и двери открылись, чтобы выпустить эту парочку на их этаже. Сделав шаг, я быстро нажал на кнопку верхнего этажа, прежде чем кто-либо еще смог бы попасть в лифт. Я определенно больше не в настроении для компании.

- Самое время, - хихикнула Росслин, прижимая меня к стене.

Она терлась об меня, прикасаясь губами к моему телу. Я улыбнулся и схватил ее за задницу, приподняв так, чтобы она смогла обернуть свои ноги вокруг моей талии.

- Наш медовый месяц, да? – насмехалась она. - Себастьян Блэк женился. Это отчасти забавно.

- Еще пять минут, – я кусал ее за подбородок.

- Еще пять минут? - спросила она в замешательстве.

- Да, – я увидел, как красная лампочка загорелась на нашем этаже и двери открылись. - Теперь четыре, а затем ты сможешь поместить этот красивый умный ротик так, чтобы лучше использовать.

- Себастьян, - она игриво толкнула меня в грудь и захихикала.

Я не отпустил ее, когда выходил из лифта, а также не моргнул и глазом смотря на пару, которая почти отпрыгнула в сторону пытаясь войти в лифт вслед за нами.

- Извините нас, - сказала Росслин, когда я вставлял ключ-карту в дверь.

Ночь была, как в тумане сумасшедшего, неконтролируемого, дикого секса. Все было задействовано – наши руки, рты, языки и каждая возможная часть тела. Мы испробовали новые позиции и наслаждались старыми. Я не давал ей время даже отдышаться, а в ответ она не проявляла ко мне никакой пощады. Это было чертовски красиво.

Когда мы оба были истощены и больше не могли держать наши глаза открытыми, то заснули в огромной королевских размеров кровати. Прежде чем позволил глазам закрыться, я понял, что спать с Росслин в моих объятьях было тем, отчего я никогда не хотел отказываться. Она никогда не должна узнать мою тайну. Я просто не позволю этому случиться.

- Ты можешь натереть меня этим? - спросила Росслин, протянув тюбик крема от загара.

- Как будто бы тебе нужно просить, чтобы я натер твое тело, - дразнил я. Беря тюбик, я выдавил щедрое количество крема на ладонь и втер его в ее нежную кожу.

Мы планировали провести некоторое время на пляже, потому что Росслин прежде никогда не была здесь. И последнее чего бы нам обоим хотелось, так это обгореть и испортить наш мини-отпуск.

Она выглядела восхитительно в зелено-желтом бикини. Ее длинные стройные ноги вытянуты, пока она лежит на животе, положив руки под лицо. Я провел пальцами по изгибу ее спины, растирая крем от загара.

- Это - рай, - вздохнула она, закрыв глаза и делая глубокий вдох.

Склонившись над ней, я оставил мягкий поцелуй на ее щеке.

- Прекрасное место для моего ангела, - прошептал я ей на ухо.

Улыбка расползлась на ее пухлых губах, и мне пришлось побороть желание не целовать ее снова и снова. Жара от солнца, смешанная с жаром, который я испытывал просто глядя на нее, была слишком для меня.

- Итак, мне кое-что любопытно, - сказала она, держа глаза закрытыми.

- Что?

- Что связано с именем Джессика? Откуда оно взялось?

Страшный вопрос. Мне очень не нравилось мысленно возвращаться в свое детство, и я ненавижу говорить об этом. Но для Росслин я сделаю это.

- У меня не было обычного детства, я воспитывался в нескольких приемных семьях. Плохие вещи происходили вокруг меня, и я не хотел думать о них. Когда мне хотелось сбежать от всего, я смотрел мультики.

Она открыла глаза и посмотрела на меня.

Я ненавидел этот взгляд, которым она смотрела на меня – жалость.

- Пожалуйста, не смотри на меня так. Преодоление трудностей делает тебя таким, какой ты есть. Так или иначе, после этого я называл всех девушек в своей книжке в честь анимационных персонажей.

- Девушки были твоим спасением.

Она понимала меня как никто другой. Это лишь заставило мое сердце переполниться чувствами к ней еще больше.

Я позволил пальцам задержаться на ее позвоночнике, в то время как отвел взгляд и объяснял.

- Да, но я оставил своего любимого персонажа, Джессику Рэббит, для самой особенной женщины из всех. Когда ты вошла в мой клуб в ту первую ночь, я знал, что ты моя Джессика.

Я чувствовал ее взгляд на себе, но она не заговорила сразу же.

- Это делает тебя моим кроликом? Могу я называть тебя Роджером?

Ухмылка растянулась на моих щеках, пока не причинила боль. Она определенно та самая. Никаких раздражений или задаваний вопросов, которые вызывали бы у меня неудобство. Она позволила мне прийти к этому самому в свое время. Вдобавок ко всему, она знала все о Роджере Рэббите, моем любимом анимационном персонаже.

Я наткнулся на ее милую улыбку, когда, наконец, посмотрел ей в лицо. Она действительно самая удивительная женщина. Наклоняясь ближе, я поцеловал Роз возле уха и вдохнул ее сладкий запах, смешанный с ароматом кокосового крема от загара. Она задрожала, и эта реакция позволила мне предвкусить то, что я собирался сделать с ней позже.

- Ты можешь называть меня как тебе угодно. Я буду твоим кроликом всю ночь напролет, детка.

- И продолжай, продолжай, продолжай…

Я лег сверху на нее и защекотал по бокам. Смеясь, я говорил ей на ухо.

- Плохой кролик, да ты шалунья.

Она извивалась подо мной, и я уже чувствовал, как стал твердым. Откинувшись назад, я сосчитал до десяти. Если бы это продолжилось, то я бы ходил постоянно возбужденным.

- Я иду плавать, - сказал, встав с ее стула.

- Я буду здесь, - сказала она с небольшим колебанием.

Холодная океанская вода охладила мою горящую плоть, когда я окунулся с головой и поплыл против волн. Оборачиваясь, я оглянулся на пляж. Белый песок и голубые зонтики простирались, насколько мне было видно. Это был рай, и я рад тому, что в состоянии разделить его с женщиной, которая пленила мое сердце.

Позже мы покинули пляж, чтобы выпить в Тики баре, который находился недалеко от места, где мы остановились. Росслин шла с сандалиями в руке, одетая в белую легкую накидку, спадающую с ее плеча. Ее рыжие волосы были растрепаны и стали вьющимися от океанской воды, сохнущей в ее волосах. Она была нереально красива.

Как и обещал, я заказал нам два фруктовых напитка с зонтиками, и мы сидим в баре.

- Чем бы ты хотела заняться дальше? – спросил я, попивая через свою соломинку.

- Мне все равно. Это - рай. Я счастлива просто сидеть здесь, - улыбнулась она.

- Мне нравится делать тебя счастливой.

Я превращался в смазливого придурка, но ничего не мог поделать с этим. Это она делала меня таким.

- Ну, у тебя хорошо получается.

Наклонившись, я поцеловал ее. Вкус ее клубничного ароматизированного напитка почувствовался на моем языке. Она восхитительна.

На следующий день мы переехали из нашего отеля в пляжный домик, который я арендовал до конца недели. Я всерьез рассматривал покупку недвижимости на острове и мог уладить это пока мы здесь, но не хотел тратить свое время с Росслин на что-либо связанное с бизнесом.

Дом был полностью белым с массивными окнами от пола до потолка по всем четырем сторонам. Вид на пляж и пальмы открывался в каждом направлении. Я взглянул через одно из окон, после того как принял душ, и увидел, как Росслин стоит на террасе, глядя на океан. Ее волосы были собраны в хвост, но выбившаяся прядь спадала ей на лицо.

Я наблюдал, как она закрыла глаза и позволяла бризу касаться ее щек. Она выглядела довольной, и в тот момент я понял, что потрачу всю свою оставшуюся жизнь, убеждаясь в том, что она всегда будет чувствовать себя так. Нет никаких сомнений, я влюбился в нее.

Красавица, на которую смотрел, была моей, и я хотел, чтобы она знала это. Мне нужно, чтобы она знала, что это больше не деловое соглашение для меня. Это нечто большее, и она важна. Роз - все, чего я когда-либо хотел, и все, в чем я когда-либо буду нуждаться. Она моё «долго и счастливо».

Для человека, вовсе не понимающего эмоций, чувства, которые я испытывал к Росслин, были неоспоримы. Она та самая, и это напугало и взволновало меня одновременно.

Выйдя на террасу, я подошел к ней сзади и притянул к себе. Положив подбородок ей на плечо, я наслаждался видом перед нами.

- Спасибо, Себастьян, - прошептала она.

- За что?

- За это. За все, - она облокотилась на меня и положила голову мне на плечо. - Я просто хочу, чтобы ты знал, что сделал меня самой счастливой, как никогда в моей жизни. Меня не волнует продлиться это неделю или всего лишь еще один день, ты - одна из лучших вещей, которые когда-либо происходили со мной.

Ее слова поразили мое сердце, как вспышка молнии, я закрутил ее в своих объятьях и поцеловал. Под шум волн мы кружились, и она сладко застонала в мой рот.

Отстраняясь, я прижался лбом к ее и закрыл глаза, чтобы погрузиться в момент.

- Я люблю тебя, Росслин.

Слова исходили от сердца и слетели с моих губ. У меня не возникло желания забрать их обратно. В любом случае я желал написать их в небе, чтобы весь мир мог увидеть их. Она должна знать, потому что это правда, и поскольку я всегда знал, что рано или поздно это произойдет, правда определенно освободила меня, когда я сказал все ей.

 

 

 

 

 

 

- Я люблю тебя, Росслин.

Я посмотрела на него, его слова наполнили меня такой радостью, я была уверена, что мое сердце разорвется. Он уставился на меня с невозмутимым видом, его темные волосы колыхались от океанского бриза. А голубые глаза выделялись на фоне белого дома и исчезающего заката на заднем плане.

- Таким образом, я должен поблагодарить тебя, - продолжил он, улыбаясь мне. - Никогда не думал, что когда-нибудь буду испытывать такие чувства к кому-либо. В течение многих лет я был эмоционально парализован, но ты обернула мои страхи против меня и превратила их в красоту.

Мне с трудом верилось, что Себастьян Блэк говорил такие красивые слова. Обернувшись, я обхватила его лицо ладонями и провела большим пальцем по легкой щетине на его щеке.

- Я тоже люблю тебя.

Его выражение лица изменилось в неверии, словно никто никогда не сможет полюбить его. Затем он наклонился и прижался губами к моим. Это был поцелуй, наполненный обещаниями будущего – навсегда.

В эту ночь мы занимались любовью.

- Сегодня не будет никакого траханья, - прошептал он, опуская меня на кровать. - Хочу сделать то, чего никогда не делал. Я хочу заняться с тобой любовью, - он нежно поцеловал меня, непрерывные искры проносились по моему телу.

- Себастьян Блэк сделает это нежно и романтично?

Раздвинув мои ноги, его губы проложили путь вниз к моему животу.

- Это именно то, что я делаю.

Это было медленно, нежно и красиво.

- Я так влюблен в тебя, - прошептал он, погружаясь глубоко в меня. Наши тела медленно качались друг против друга.

Его большие плечи перекрыли тусклый свет, когда он нависал своим телом надо мной. Я прижалась затылком к подушке, задыхаясь и поднимая свои бедра. Наклонившись, я медленно поцеловала Себастьяна. Его язык двигался против моего, прежде чем он нежно начал посасывать мою нижнюю губу.

Проведя руками по его спине, я проскользнула под простыни, запутавшиеся вокруг нас, и впилась ногтями в его мягкую задницу.

- Я не могу насытиться тобой, Росслин. Я никогда не смогу насытиться тобой, - прошептал Себастьян напротив моих губ, перед тем как прижаться своим лбом к моему тяжело дыша.

Впоследствии, я заснула в его объятьях. Никогда не чувствовала себя так блаженно за всю свою жизнь, и надеюсь, что мне никогда не придется вернуться обратно.

- Я загорела, - сказала, сняв с себя купальник и готовясь принять душ.

- Загар так сексуален.

Я обернулась и увидела, как Себастьян распростерся на кровати, а его руки располагались под головой.

- Ты думаешь, что все сексуально.

- Все, что связано с тобой.

Прошлая неделя была раем. Лежание на пляже, распитие «Маргариты» и занятие сексом в джакузи.

Себастьян заставил меня почувствовать себя королевой – сексуальной богиней, которой кажется, он все никак не мог насытиться. Как будто он изменился на все 180 градусов.

Он шептал слова любви и привязанности, показывая мне, насколько глубоко чувствовал все, что делал. Себастьян прикасался ко мне при любой возможности, он получал и дарил мне поцелуи полные страсти постоянно. Это было совершенством, и я начала думать, что моя жизнь наконец-то наладилась.

После душа я оделась, и Себастьян отвел меня на ужин в уютный небольшой ресторанчик на пляже. Мы ели морепродукты и пили слишком много.

Позже, я скинула свои сандалии, и мы гуляли по пляжу, держась за руки. Он выглядел невероятно в подвернутых брюках и свободной белой расстегнутой рубашке. Его волосы раздувало ветром в сексуальном беспорядке и всякий раз, когда он улыбался, я знала, что его ямочки на щеках - самая привлекательная вещь, которую я когда-либо видела.

- Потанцуй со мной, - сказал Себастьян, потянув меня в свои объятья и наклонив.

Я рассмеялась и позволила своим сандалиям упасть на землю.

- Нет музыки.

- Мы создадим нашу собственную музыку.

Он держал меня за руку и за талию, тихо напевая мне на ухо. Мы танцевали под звездами, а волны на заднем плане придерживались такта его мелодии.

- Ты такой романтик.

- Неа, - усмехнулся он.

- Тогда, как ты назовешь все это?

- Я называю это поводом почувствовать твое тело рядом.

Я хихикнула.

- Конечно.

И затем он прижал свою твердость к моему бедру, и я не смогла не захихикать еще сильнее.

- Прекрати, ПепеЛе Пью, - пошутила я. (прим. ПепеЛе Пью – персонаж из мультсериала «Приключения мультяшек», скунс. Работает организатором свадеб. Имеет французский акцент и изысканный вкус. Казанова)

На это раз он разразился смехом. Себастьян сжал меня крепче.

- Я ничего не могу поделать. Ты - солонина для меня, а я - капуста для тебя, - сказал он своим лучшим французским акцентом.(прим. «Ты - солонина для меня, а я - капуста для тебя» - фраза Пепел Ле Пью из мультфильма «Веселые мелодии», когда он признавался в любви)

Я не хотела, чтобы наш отпуск заканчивался, но, к сожалению, реальность была злой сукой, и Себастьяну нужно вернуться в свой клуб. После того, как я собрала вещи, у меня появилось два дополнительных чемодана, наполненных вещами, которые Себастьян купил для меня на Барбадосе.

Обратный перелет прошел значительно лучше, чем когда мы летели туда, но во всем заслуга Себастьяна, который сделал поездку проще, держа меня за руку и шепча успокаивающие слова в мои волосы.

Это был поздний вылет. На борту находилось только несколько человек кроме нас, поэтому, когда Себастьян накрыл нас одеялом, и я почувствовала, как его рука скользит между моими бедрами, я лишь слегка сопротивлялась.

Его пальцы творили волшебство, и прежде чем осознала все происходящее, то уже тяжело дышала и постанывала в его плечо. Когда мы сошли с самолета, я уже с нетерпением ждала нашей следующей поездки.

- Останься. Спи. Я появлюсь внизу и скоро вернусь.

Он отстранился от меня, откинув простынь и целуя каждую часть голой кожи, которая только открывалась его взору.

- Возвращайся скорее.

Прошло тридцать минут, и подумала, что могу встать и принять душ. Ступая в массивный душ Себастьяна, я стояла под несколькими насадками и позволяла дымящемуся водному потоку стекать по мне.

Когда я вышла, то роскошное полотенце, которое я обернула вокруг своего тела, уже было нагрето полотенцесушителем.

Возвращаясь в спальню Себастьяна, я скинула свое одеяние и надела его боксеры и одну из футболок. У меня имелась своя собственная одежда, но я предпочитаю носить его.

Следующие двадцать минут я провела любопытствуя. Нашла картины, на которые можно было посмотреть, и одеколоны в его гардеробной, которые можно было понюхать. Он так организован, и это так мило.

- Ты шпионишь? - я обернулась и увидела Вик, стоящей в дверях комнаты Себастьяна.

Я покраснела, соединив руки вместе перед собой, и улыбнулась ей. Ответной улыбки не последовало, и что-то очень странное просматривалось в ее поведении.

- Возможно только чуть-чуть, - я попробовала еще раз улыбнуться ей, но и это не помогло.

- Себастьяну не нравится, когда его девочки любопытствуют, Джессика.

Ее тон заставил меня задуматься. Не потому что он был сердитым, а потому что что-то еще имелось в ее голосе. Она звучала… ревниво.

- Он не называет меня так больше. Себастьян знает мое имя.

Она кивнула снисходительно.

- Ах, да. Ты думаешь, что это делает тебя особенной, Росслин? Думаешь, что теперь Себастьян собирается жениться на тебе, и вы скроетесь в лучах заходящего солнца вместе? (прим. скрыться в лучах заходящего солнца - часто употребляется иронически для описания счастливого конца в фильмах)

Мои плечи напряглись.

- Не знаю, чего ожидать, но знаю, что Себастьян меняется… и ему нравится это.

Она насмехалась, ее лицо передернуло от злости.

- Ты прикалываешься надо мной по поводу этого? Мужчины не меняются, особенно такие мужчины, как Себастьян.

Мне стало жалко Вик. Она влюблена в Себастьяна, а он влюблен в кого-то другого. Я никогда не испытывала такого чувства, но было легко попытаться понять, что она чувствует, когда я подумала о Себастьяне с кем-то еще.

- Мне жаль, если это причиняет тебе боль, Вик. Знаю, что нелегко видеть Себастьяна со мной, но…

Она расхохоталась так громко, что это заставило меня подпрыгнуть.

- Вау, ты действительно чертовски сумасшедшая, - ее глаза сузились, и она пристально смотрела на меня, словно ждала, что я загорюсь от ее пристального взгляда.

- Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, и не представляешь, кем на самом деле является Себастьян, или что он совершил в прошлом.

Я покачала головой.

- Мне плевать, что он совершил в прошлом. Что сделано, то сделано, и уверена, что есть вещи, о которых он сожалеет. Но это не изменит моих чувств к нему. Я люблю его и сделаю все для него.

Она смотрела на меня долго и упорно.

- Так ты в него влюблена. И готова на все ради него. А это включает в себя сохранение его тайн?

- Да.

- Держу пари, если бы ты знала, если бы ты только знала, ты бы его ненавидела. Ты бы пожелала никогда не встречать его. Ты могла бы даже пожелать ему смерти.

Я нахмурилась, не понимая, что она пыталась сказать мне этим.

- О чем ты говоришь?

- У всех есть скелеты в шкафу, Росслин. Некоторые хуже, чем другие. Ты просто должна знать, где посмотреть.

Она подошла ко мне, и я почувствовала прилив страха. Но Вик прошла мимо меня, и я обернулась, не доверяя свою спину ей. Отодвинув в сторону картину с изображением Бруклинского моста, она показала сейф, спрятанный за ней.

Вик не дернулась, чтобы открыть его, она просто повернулась и направилась к двери, чтобы покинуть комнату. Я не знала, чего Вик ожидает от меня без кода.

И затем она начала называть цифры.

- 02 12 01. Если ты хочешь знать больше о Себастьяне, о том, о чем ты имеешь право знать, то открой сейф.

Она не ждала моего ответа и вышла из комнаты. Я обернулась, чтобы посмотреть на сейф, и занервничала. Мои руки начали потеть, а мое сердце бешено колотилось.

Я вытерла ладони об штаны и пыталась сказать себе, что нет ничего в этом сейфе, о чем мне нужно знать. Но даже сейчас, когда я сказала себе это, то все равно повторяю число, которое Вик сказала мне, в своей голове снова и снова. 02 12 01, 02 12 01, 02 12 01.

Я могла бы оставить все это в покое и рассказать Себастьяну о том, что сказала Вик, когда бы он вернулся. Могла бы спросить его о том, что в сейфе, но у меня было такое чувство, что он не расскажет мне. Я также чувствовала, что все находящееся в сейфе было давно в прошлом, если бы даже я когда-нибудь и спросила об этом.

Глубоко вздохнув, я сделала медленный шаг к стене и потом еще, пока не оказалась достаточно близко, чтобы ввести код. Когда я потянулась к кнопкам, мои пальцы дрожали. Я проигнорировала дрожь и нажала пальцем на первую цифру.

Сейф издал звук, который звучал громче, чем было на самом деле, и открылся. Моя голова резко повернулась к двери, но там никого не было. Мое колотящееся сердце отдавалось в моих ушах, когда я потянулась открыть тяжелую дверь.

Не было ничего необычного на первый взгляд, и я вздохнула с облегчением. Не знаю, что ожидала найти, но рада, что там нет никаких частей тела. Я сдвинула бумаги в сторону. Они выглядели, как старые газетные вырезки, а также там находилось несколько стопок денег.

Затем я почувствовала небольшой пистолет. Сначала он испугал меня, и я выдернула руку из сейфа, словно оружие - это ядовитая змея. Я отругала себя за свое поведение испуганной идиотки и провела пальцами по оружию. Оно не выглядело опасным, но это не имело значения. Пистолет был очень старым – вовсе не похоже на то, что Себастьян использует его, но полагаю, что он имеет сентиментальную ценность.

Рядом с оружием располагался черный ящик среднего размера. Я вытащила его из сейфа и открыла крышку. Там находились фотографии Себастьяна и Вик, когда они были моложе, старый спичечный коробок и крошечные безделушки, уверена, значащие что-то для Себастьяна, но для меня они никак не выделялись.

Просматривая фотографии, я улыбалась каждой из них. Мои глаза наткнулись на следующую вещь, и все счастье было высосано из меня. Подняв эту вещь, я посмотрела вниз на медальон в своей ладони. Он выглядел точно так же, как…, но это было невозможно. Медальон моей мамы был украден той ночью.

Цепь была сломана, и кулон проскользнул через крошечную застежку медальона, издавая звенящий шум, когда он ударился об пол. Стукнувшись об защелку медальона, кулон открылся, и мое сердце разбилось на миллион кусочков. Мой взгляд упал на крошечную фотографию младенца, и я узнала Кайла, прежде чем увидеть свою фотографию на другой стороне кулона. Мне всего девять на этом фото, и я была самым счастливым человеком на свете.

Мои слезы размыли фото, заставив медальон выглядеть так, словно он плавал в моей ладони. Мне снится кошмар. Этого не может происходить. Я все еще сплю и мне нужно проснуться.

Я закрыла глаза и попыталась представить себе мальчика из той ночи – как он стоял, как держал плечи ровно, и его походка… это все было так знакомо теперь.

Закрыв медальон, я крепко зажала его в кулаке, и защелка сбоку впилась в мою ладонь. А затем я вспомнила про пистолет.

Я почувствовала, что не могу дышать, когда осознание того, в каких целях был использован пистолет, пришло ко мне. Правда от этого душила меня, и я ничего не могла поделать, чтобы остановить это.

Газетные вырезки накрывали оружие, и я потянулась к ним. Слеза скатилась по моим щекам, когда я просматривала их, читая историю за историей о смерти моих родителей. Дата привлекла мое внимание, 12 февраля 2001... 02 12 01. Код безопасности Себастьяна был датой убийства моих родителей.

- Что ты делаешь? - спросил Себастьян позади меня.

Я повернулась к нему с гневными слезами на глазах.

- Что это, Себастьян?

Цвет отхлынул от его лица. Я наблюдала, как грусть и сожаление заполнили его черты лица, и я знала – я просто знала.

Себастьян был убийцей.

 

 

 

 

 

 

- Ты хорошо провел отпуск? – глумилась Вик, стоя позади меня.

Я осмотрел свой клуб. Место, которое я когда-то думал, было единственное, что я мог любить… до Росслин. Я влюблен в женщину, которая доверяет мне, хотя у нее нет никаких оснований для этого.

Я не был в настроении ссориться с Вик.

- Мы провели.

Затем последовало ее ошеломленное молчание. Она ожидала, что я буду резок и груб с ней, но я не желал играть ни в какие игры с ней сегодня.

- Мы? Теперь вы - пара?

Я вздохнул и опустил голову, зажимая переносицу двумя пальцами. Очевидно, она была в настроении давить на меня.

Обернувшись, я поднял свой напиток с угла стола и опрокинул его, опустошая. Стакан издал глухой звук, когда я поставил его обратно. Я сбился со счета сколько напитков уже выпил, после того как оставил Росслин поспать, но легкий гул ошеломлял постоянное чувство вины, которое я испытывал с тех пор как узнал, кем она была.

- Да, Вик, мы пара. Я сказал тебе, что она другая. Я люблю ее. Я никогда не любил никого так, как люблю ее.

- Ты влюблен в нее. Ты с ума сошел, Себастьян? Мы убили…

Я оборвал ее.

- Мы? Мы никого не убивали. Ты сделала это.

Это было то, что не давало мне покоя в течение многих лет.