Глава 9. Могвай

Было ещё темно, когда меня вспугнуло из моего не спокойного полусна тонкое повизгивание.

Я всю ночь мёрзла и шерстяное одеяло, которое я забрала на рассвете из гостиной и обмотала им живот, не помогло. Минуты и часы проходили так медленно, как будто день не собирался вообще наступать; иногда я крепко засыпала, но только на короткое время, а потом мысли снова проносились у меня в голове. Между тем я была уверенна, что кто-то был в комнате, да, что я что-то слышала, как раз рядом со мной, но, несмотря на моё беспокойство, я была не достаточно бодрой, чтобы посмотреть или даже включить свет.

Теперь же я проснулась и услышала визг. Высокое, пищащее, жалобное повизгивание. Оно доносилось снизу. Довольно близко от меня. Кто или что бы там ни скулил: он находился у меня под кроватью.

«Леандер?» спросила я себя. Нет. Нет, Леандер хотя всегда много жаловался и причитал, но он не скулил. А его семья ни за что на свете не допустила бы, чтобы он вернулся ко мне назад. Вот опять, в этот раз оно закончилось тихим глухим рычанием. Кроме того внезапно стало пронизывающе вонять мочой. Я сморщила нос и заглянула за край кровати. Жёлтый ручеёк тёк из-под кровати по половым доскам около моего лоскутного коврика, который лежал мятый рядом с батареей и всё в себя впитывал.

Теперь не было не какого сомнения. Повизгивание ни в коем случае не могло исходить от Леандера, и я была почти разочарована. Но всё, что хотя бы отдалённо напоминало посещение туалета, Леандер глубоко ненавидел. Он ни за что не написает у меня под кроватью.

Я сползла ещё немного вниз, так что моя голова, как у летучей мыши свисала с края кровати и взглянула прямо в два влажных, карих глаза, которые очень укоризненно уставились на меня.

- Что ты за уродливое существо? - прошептала я. Существо заскулило ещё раз. Оно сидело в картонной коробке, дно которой между тем уже промокло, и было очевидно не приучено не пачкать квартиру. Я протянула руку вниз и вытащила осторожно коробку из-под кровати.

Существо было собакой. Маленькой, кудрявой собакой с очень угрюмым выражением морды и густой, чёрно-серой шерстью. Она не двигалась, но свои круглые глазки ни на одну секунду не отводила от моего лица.

- Гав, - хрюкнуло оно страдальчески. Я подняла его неуклюже вверх, поставила его мокрые лапы на пол. Он позволил сделать это с собой, но при этом напрягся и драматично вздохнул, когда я снова отпустила его.

Я уже хотела выбросить влажную, вонючую коробку из окна, когда маленький кусочек бумаги остановил меня. Кончиками пальцев я выковыряла его со дна картонной коробки.

«Не украден. Из приюта для животных. Никто его не хотел. Л., - разобрала я буквы-каракули. PS: Помни своё обещание».

- Но я ведь не люблю собак..., - застонала я и облокотилась на подоконник. Если быть более точной я не любила никаких животных. Ещё точнее: я не умела с ними обращаться. Даже мои головастики погибли из-за меня. По прошествии двух дней в живых была лишь половина, а если из одного очень смелого всё же вырастал лягушонок, то он сбегал в ту же ночь. Этим я занималась три лета подряд, а потом решила, что домашние животные не для меня.

 

Мама и папа тоже не были любителями животных. И это, наверное, и было самой большой проблемой. Я более или менее пообещала Леандеру, что приму его подарок, несмотря на то, чем бы он ни был. Но как мне объяснить это маме и папе? И что вообще можно делать с собакой, кроме как постоянно выводить её гулять?

Теперь существо снова начало тихо рычать, не шевелясь при этом и не скаля зубы. Он просто рычал. Я проигнорировала его и прижала свои холодные руки к щекам, чтобы можно было лучше всё обдумать. Это было не так давно, когда Леандер сказал мне, что собаки могут слышать звуковые частоты телохранителей и что Sky Patrol любит использовать их в качестве посредников, если угрожает опасность.

Отсюда происходят истории о собаках, которые своего спящего хозяина предостерегли от огня или удержали от того, чтобы сделать что-то глупое. Собаки сходили с ума, потому что они слышали звуки охранников (что я теперь хорошо могла понять), а люди думали, что они очень умные и лояльные. Хотя у них просто болели уши.

Леандер сказал, для любого человека было бы не плохо, завести себе собаку. Прежде всего, детям и подросткам. Но то, что он мне сейчас подарил собаку, в этом не было особого смысла. У меня ведь теперь не было телохранителя. Мой телохранитель - а он всё равно уже больше не мог хорошо меня защищать - был похищен сегодня ночью своей собственной семьёй.

Неужели случилось то, что я подумала - у меня был уже новый телохранитель? Они прислали мне замену? Я испуганно ахнула и рычание резко оборвалось. Чуть ли не раздражённо собака смотрела на меня. Я с тревогой посмотрела вокруг, хотя я ни разу не видела охранников моих друзей и одноклассников. Только семью Леандера - какая бы в этом ни была причина. С ужасом я поняла, что никогда не смогу выяснить, был ли у меня теперь новый охранник или нет.

Телохранителей нельзя было увидеть, услышать и почувствовать, потому что это было одно из их самых больших преступлений, касаться человека, когда он был в сознание. Был ли теперь один из них здесь или нет?

- О да. Да, я смогу это выяснить, - прошептала я, после нескольких минут молчания. Решение было простым: Мне нужно будет моего нового охранника незаметно спровоцировать, и тогда собака покажет мне, был ли он здесь или нет.

Без предупреждения я побежала на кухню, отыскала самую последнюю спичку в шкафчике кухонного стола, подожгла свечку и взяла её с собой в комнату. Потом я легла в кровать, положила мой комикс как раз рядом со свечкой, и притворилось, будто сначала читала, а потом задремала. Наконец я так энергично повернулась, что коснулось при этом свечки. С не громким шлепком она упала, и бумага начала потрескивать.

Собака оставалась сидеть и не издала ни звука. Нет, она не скулила, не рычала, не лаяла. Она только сидела не подвижно и время от времени обижено вздыхала.

- Чёрт, что ты за придурковатая собака? - закричала я и заколотила подушкой по горящему комиксу. У меня был опыт в игре с огнём и прошёл только короткий момент, как пожар был потушен. Кашляя, я отмахивала от себя облако дыма. Собака смотрела на меня, как будто я сумасшедшая.

- Здесь нет никакого ангела-хранителя, не так ли? - спросила я его.

- Гав, - ответил он с достоинством и начал преспокойно лизать свой зад.

- Ты не собака. Ты монстр. Тебя точно нельзя кормить после полуночи, не так ли? - попыталась я пошутить. Но у собаки определённо не было ни какого чувства юмора. Его зад был ему важнее.

- Ладно, - вздохнула я. – Тогда, значит, я назову тебя Могваем. - Он действительно выглядел как Могвай, один из этих меховых шариков, которые превращались в Гремлинов, в злых чудовищ. Гремлины был папин любимый фильм. Я уже много раз смотрела его вместе с ним. Да Могвай подходило к собаке. И меня больше не удивляло, что его никто не хотел. Его не интересовали люди вообще. А меня не интересовали собаки.

Значит, у меня больше не было телохранителя. Как здорово.

- Идиоты, - прошипела я, когда подумала о семье Леандера. Так сильно возмущаются, потому что их сын бросил свою работу, а потом отзывают его, и таким образом оставляют клиента одного. Значит, это было можно. А вот уволиться было возмутительно.

Что сказал отец Леандера? Они попытаются удалить его тело, и это будет неприятно. Я вздрогнула, когда подумала об этом. Слова Натана прозвучали так, как будто ему было всё равно, что его сын будет страдать от боли.

Однако для дальнейшего размышления не было времени, так как две минуты спустя сначала мама, а потом папа, которого она позвала, закричав во весь голос, ввалились в комнату и смотрели оба на Могвая, будто он был уродливым тараканом.

- Он здесь не останется, - решила мама, после того как отругала меня из-за свечи, и глубоко засунула свои руки в карманы розового, махрового кимоно.

- Люси, как это существо вообще попало в твою комнату? - спросил папа в недоумение и почесал себе затылок.

- Я, э-э... - Теперь я почесала свою голову.

- Дорогая, ты плакала? - Мама поймала меня за подбородок и у меня тут же появилась идея.

- Дааа, я плакала... да. Из-за него. Он прицепился ко мне в парке, я всё это время прятала его, поэтому и такое количество еды, понимаешь, я ведь знаю, что вы не любите собак, и я так же спросила в приюте для животных, но они не могут никого больше принять, потому что люди снова избавились на Рождество от стольких многих бедных собак... - Я заставила свой голос дрожать, только чуть-чуть, чтобы это прозвучало правдоподобно. - И он, наверное, такой же рождественский подарок, который никто больше не хотел. Его нельзя никуда отдавать. Ему нужен дом.

- Но, Люси, так не пойдёт! - воскликнул папа. Могвай только невозмутимо смотрел то на одного, то на другого. Мог ли он вообще вставать и ходить?

- Почему нет? - Ой-ой, это не могло быть правдой. Я боролась за то, чтобы можно было оставить эту ужасную собаку. Но я обещала это Леандеру. А обещания я всегда выполняла.

- Собаки и - э-э... Собаки и гробовщики, это не сочетается, Люси. Они чуют... хм. Они чувствуют трупы и непрерывно лают.

- Он не лает, - сказала я уверенно. - Даже чуть-чуть. Вы слышали, чтобы он в последние дни когда-нибудь лаял?

- О Боже, Люси, дитя..., - заикалась мама от счастья и прижала руку ко лбу. - Теперь я знаю, наконец, с кем ты всё время разговаривала. А я уже боялась...

- Что я того, не так ли?

- Ну да. - Мама покраснела и избегала моего взгляда. - Я обдумывала назначить встречу у детского психолога.

- Что ты делала? - папа посмотрел на неё ошеломлённо.

- Теперь это уже не имеет значения, - снова заговорила я. - Собака в любом случае должна остаться. У него уже даже есть имя! Его зовут Могвай.

- Ху - руф, - залаял Могвай мягко. Нет, это не было лаем. Это было больше похоже на разговор. И это прозвучало требовательно. Скорее всего, он был голодным.

- Могвай... - Глаза папы стали стеклянными и он встал на колени, чтобы протянуть Могваю свою руку. Могвай отвернулся, как будто от папы воняло.

Мне пришлось ещё какое-то время лгать и придумывать, пока я не убедила моих родителей в том, что собака должна остаться. И мне удалось этого только потому, что я сказала, что в последнее время чувствую себя такой одинокой и что мне нужен кто-то, кого я могу обнимать. Это чуть не разбило маме сердце, и она пообещала мне, выбрать для Могвая особенно красивый ошейник. И, конечно же, ему не помешает посетить собачьего парикмахера. Ещё в тот же день мы с Могваем поехали к ветеринару, чтобы проверить его.

- Знаете, моей дочери нужен кто-то, с кем можно будет поласкаться? - сказала мама доверчиво и подмигнула ему.

- О, это будет трудно сделать, - ответил врач весело. - Это смесь пуделя и довольно много Ши-тцу.

- Ши-тцу? - повторили мы хором.

- Да Ши-тцу. Тибетская королевская собачка. Могут жить очень долго и себе на уме. Эти животные не для того, чтобы ласкаться с ними. У них очень сильный характер.

- Это не страшно! - воскликнула я и обняла Могвая, который тут же напрягся. - Если он будет только со мной, то я буду счастлива.

Мама сморгнула с ресниц пару слёз, а папа с наигранным отчаянием посмотрел на потолок.

Дни, когда мне приходилось столько врать были всегда тяжёлыми. А я и так была уставшей ещё с ночи. Леандер значит ушёл, и я не хотела думать, что теперь с ним случиться. Я отодвигала эти мысли подальше. Я просто не могла об этом думать. Но я снова была не одна. У меня была собака, хотя я никогда ни одной не хотела. Маленькая, своенравная шавка, которая до сих пор ни разу не помахала своим пушистым хвостом и отворачивала голову, когда кто-то хотел быть с ней милым. Но она была моей собакой. Моим подарком от Леандера.

- Ты мне тоже не нравишься, - прошептала я ему, когда он возле меня свернулся в клубок в своей совершенно новой корзинке и уныло закряхтел - как раз там, где всегда спал Леандер. Леандера я не могла терпеть, и так же мало желала его появления, как и появление собаки.

Но всё-таки мне не хватало его. Во всяком случай совсем немножко. Совсем-совсем немножко.