Картошка… с небес!
— В один год уродилось мало картошки, люди пухли, умирали. А мама все носила картошку больным. Возьмет в фартук и понесет. И мы, дети, как-то ей сказали: «Что ты носишь картошку другим, ее осталось совсем мало». Она сказала нам: «Вы каждый по шесть картошек съедаете за день, а люди пухнут, умирают». — «И мы будем пухнуть!» — «Нет, не будем, нам Господь даст». — «Мама, что ты говоришь, как это — даст?» Она повела нас в подвал и показала, сколько у нас осталось картошки — ее было всего с ведро. «Еще только конец апреля, когда еще вырастет наша картошка!» А она опять свое: «Нам Господь даст!» И носит, и носит картошку больным. Прошло время, мы опять спрашиваем: «Мама, наверное, уже совсем нет картошки?» — «Есть. Пойдемте, посмотрим». Когда я вспоминаю об этом, содрогаюсь и плачу. Она носила картошку больным уже недели две, а в подвале как было ведро картошки, так и есть. И мы поверили ей, что нам Господь дает. И спросили: «Мама, а как нам Господь дает?» — «Ангел ночью спускается и приносит картошку». Мы ели лебеду, сныть, другие травы и не голодали. Все травы, которые росли на огороде, мы никогда не выбрасывали. У меня в монастырях спрашивают список трав на случай голода, и я им даю список дикорастущих съедобных растений. Я знаю двести сорок съедобных трав: крапиву, сныть, лебеду и другие. Лебеда растет на всех огородах. Она богата белками и заменяет мясо. У нас в подвале всегда зимой стояли бочки капусты, огурцов и опят. Мы носили маме мешками опята, и она их очень вкусно готовила: не кипятит, а просто обдаст кипятком и добавит приправ. И они такие вкусные были зимой во время поста — мы же все посты держали. Еще мы питались корнями. Когда ранней весной люди начинали пахать огороды, по всей деревне после боронования мы собирали корни. Таскали эти корни мешками. У нас хранилось на чердаке по двадцать пять — тридцать мешков корней. Намоем их, насушим. У нас был большой камень и поменьше, и по очереди мы перетирали этими камнями корни и превращали их в муку, а мама пекла из нее хлеб. Хлеб из корней вкуснее и питательнее, чем пшеничный. Люди шли по деревне и говорили: «Опять Евдокия душистый хлеб печет!» Мы делали из корней каши, заправки. В 1933 году был голод, умерло много людей. А мы не голодали на этих корнях, ходили румяные. Мама этими корнями лечила многих людей, а в войну раненых.
|