Студопедия — Глава 18. Сердце чуть не остановилось, а ноги прилипли к полу, когда из коридора послышалось такое знакомое хихиканье
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 18. Сердце чуть не остановилось, а ноги прилипли к полу, когда из коридора послышалось такое знакомое хихиканье






Сердце чуть не остановилось, а ноги прилипли к полу, когда из коридора послышалось такое знакомое хихиканье. Придерживаясь за стену, Грейс, моя Грейс, крадучись, выходила из спальни Итана. Она споткнулась, с грохотом закрывая дверь, и шлепнулась на пол, выронив при этом из своих пьяных ручек так и взывающие к греховным мыслям туфли. Чтобы заглушить хихиканье, она прикрыла рот ладошками, а вот я свои тут же сжал в кулаки.

Спустя почти шесть недель, глядя на нее, я впервые вдохнул полной грудью и, кажется, вновь обрел способность дышать. И тут же ощутил исходящие от нее горькие пары виски вперемешку с вонью одеколона гавнюка-Итана. Несложно догадаться, чем она занималась в комнате Итана, учитывая ее внешний вид: едва держащиеся на бедрах свободные рваные джинсы и самая облегающая из всех, что я видел на ней, футболка. «Все что мне надо — Туфли, Бухло и Татуированные парни рядом» — гласила надпись на так любимой мною, чертовски великолепной груди, прямо под которой эта футболка и заканчивалась, демонстрируя подтянутый плоский животик цвета слоновой кости. Волосы у нее были растрепаны, и готов поклясться, весь ее вид кричал: «свежеоттрахана» — ровно то, что я неделями мечтал с ней сделать.

Словами «в тот момент мое сердце разбилось на мелкие кусочки» невозможно описать всю ту мучительную боль. Не хватит слов, чтобы выразить мое отчаяние. Ни за что не объяснить, как меня это задело, каким брошенным я себя почувствовал, когда весь смысл моего существования вышла из спальни другого мужчины. В пучине урагана разрывающих сердце человеческих эмоций я утратил способность здраво мыслить.

Заметив меня, она застыла.

— Какого черта? — услышал я собственный рык. И, о да, рык этот был чертовски звериным. Я не мог выдержать, не мог выдержать взгляда таких прекрасных серебряных глаз. Побледневшая и широко распахнувшая глаза Грейс вздрогнула от неожиданности, не ожидая оказаться застуканной мною в коридоре. Ох-мать-твою-какой-сюрприз. Стоило представить, как лапы Итана обвивали ее, как к ней присасывались его губы, и мне тут же захотелось пробить кулаком стену. Изображения мелькали перед глазами, как будто я не застукал ее пьяную, позорно покидающую его комнату, а запечатлел весь процесс на гребаный Никон.

— Какого. Черта? — повторил я громче.

А затем у нее хватило наглости прикусить свою пухлую нижнюю губку и взглянуть так, словно я не прочь попользоваться ей после Итана. Да ни за что.

— Ты сейчас вышла из чертовой спальни Итана? — прокричал я.

Глаза Грейс расширились еще больше, она хватала ртом воздух. Ее щеки густо покраснели, и в тот момент я себя возненавидел, потому что сразу же возвел этот цвет в ранг любимых. Меня убивал, чертовски убивал тот факт, что этот самый обычный человек так легко отмахнулся от меня, словно я никогда и не был божеством. А ведь я по-прежнему люблю ее. Просто. Хочется. Сдохнуть.

Она замотала головой и тут же покачнулась.

— Да, но ничего… — начала она отрицать очевидное.

Перед глазами плыло, внутри все сжалось, и я на полном серьезе начал подумывать о том, чтобы выцарапать собственные глаза, если разрыдаюсь перед этой девушкой.

— Не надо. Плевать. — Я обошел ее, при этом своей рукой задев нежную кожу ее руки, и услышал тихое «ах» на грани вдоха. И сразу же почувствовал отвращение, потому что сорвалось оно с моих губ. Злость за то, как она поступила со мной, с нами, заставляла кровь в венах бурлить. Господи, прости, но мне очень захотелось, чтобы она испытала ту же боль, что и я. Я остановился, наши руки все также чуть соприкасались, и наклонил голову, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Не стоит захлопывать за собой дверь, ведь к нам регулярно снуют туда-сюда такие же легкодоступные шлюхи, как ты.

По ее щеке скатилась слезинка, а сама она отшатнулась от меня, сильно ударяясь о стену.

— Мы разговаривали...

Я засмеялся:

— Да, конечно, до или после того, как ты его трахнула? Забей, меня это не колышет. Я не хочу слышать подробности вашей ночи.

Сжав кулаки, она попыталась отлепиться от стены, но не удалось.

— Да пошел ты, Шейн!

И после того ада, через который я прошел, после всего, чем я ради нее пожертвовал, она меня посылает? Меня захлестнула неконтролируемая ярость. Я почувствовал себя отвратительным человеческим существом, власть над которым взяли эмоции. Для меня было полной загадкой, как у людей пар из ушей не идет при попытках совладать с сильными, безумными эмоциями. Мне хотелось сбежать. Покинуть это тело. Покинуть этот мир. Я хотел вернуть себе крылья.

Да пошел я? Я кинулся к ней и перекинул ее через плечо, в стиле пещерного человека. Знаю, я — конченный придурок, но клянусь, с каждым прожитым днем в человеческом теле я становился все менее и менее разумным. Хотя, нет, о какой неразумности речь, если она спала с Итаном, а я из-за нее торчал в тюрьме и отказался от последней возможности возвратиться на небеса! Клянусь, я так и чувствовал, как тестостерон из моих яиц распространяется и затопляет коридор. На долю секунды я посмотрел вниз, проверяя, не позеленела ли кожа и не лопнула ли футболка, превращая меня в Халка. Но нет. Просто временно тронулся умом. Я подхватил ее под бедра и понес в сторону комнаты-на-одну-ночь. Она даже не закричала.

Толкнув, я открыл дверь комнаты-на-одну-ночь так сильно, как только мог. Она ударилась о стену внутри комнаты и отразилась грохотом, словно гром, по квартире. Я скинул Грейс вниз, рядом с дверью, и навис над ней, меня трясло от едва сдерживаемой боли.

— Да пошел я? Я? Так, может быть, ты пойдешь со мной в комнату-на-одну-ночь? — Я склонился и присел на корточки на одном с ней уровне и ударил ладонями в стену по обе стороны от ее лица. Гипсокартон под руками захрустел. Срань господня, возьми себя в руки, Шейн, а то ты уже на грани насилия. Да даже появись передо мной сам Господь, я бы не смог остановиться. — Потому что я бы сейчас не отказался от перепиха с кем-нибудь, учитывая, что провел месяц в гребаной тюрьме. — Я медленно провел руками вниз по стене, не отводя от нее взгляда. — Правда, обычно мне не нравится пользоваться еще не высохшими после Итана девочками, но эй, если ты не против, то... ну а если против, то пошла вон отсюда.

И вот тогда Грейс ударила меня.

Пощечина была такой силы, что мое лицо дернулось в сторону, и я ее точно заслужил. Но мне хотелось сделать Грейс больно. Я бы никогда не ударил ее, ни за что. Но я хотел, чтобы она тоже почувствовала эту... эту пустоту в душе. Почему, черт возьми, ей понадобилось отдаться другому? Она была моей. К горлу подступил комок, когда в голове круговоротом замелькали образы ее ног вокруг бедер Итана. Они сводили с ума.

Она плавно поднялась, опираясь на стену, не отрывая от меня стального взгляда.

— Больше никогда не прикасайся ко мне, Шейн. И убирайся к черту с моего пути, — прошептала она. То, как она посмотрела на меня... не знаю, смог бы я еще хоть раз вынести такой взгляд Грейс — полное отвращение. Сдохнуть хотелось.

Я медленно встал, не отводя от нее взгляда. Боже, позволь мне уйти от нее ко всем чертям и дай мне сил, потому как единственным моим желанием было поцеловать ее.

Она пронеслась мимо меня, пихнув плечом, и проследовала по коридору. Я наблюдал, как она подобрала свои туфли и подошла к входной двери. И от ее вида сзади меня прошибло новой волной бешенства. Ее рваные джинсы отлично демонстрировали всему миру интимное представление о ее великолепной попке.

— Чертовски милые штанишки, готов поспорить, Итан вдоволь насладился твоей сладенькой попкой. Ты еще не передумала насчет комнаты-на-одну-ночь? — Мой голос срывался.

Она показала мне средний палец. А затем ушла. Просто ушла. Без ругани, без отрицаний. Так просто. Даже без каких либо сожалений. Не похоже, что помнила про то, что произошло, пока я спасал ее после заточения Габриэлем, когда она была в коме. Она понятия не имела, кем я был, и она двинулась дальше.

Кинувшись в свою комнату, я сильно захлопнул за собой дверь и сел на пол, держась за грудь, боль была невыносимой для любого человека, и я задумался, не умру ли от нее. Без нее я не мог дышать, поэтому я так и остался на полу, дожидаясь смерти.

Я резко вздрогнул, проснувшись, когда мне в лицо вылили стакан с чем-то ледяным. Надо мной возвышались пятеро сволочных предателей: Коннер, Леа, Алекс, Брейден и Итан. И, конечно, стакан был в руках улыбающегося Алекса.

— Я бы на твоем месте, Алекс, бежал, потому что когда я встану с этого... — Я оглянулся вокруг... с пола... — Когда я встану с пола, то надеру тебе задницу. Серьезно? Какого хрена я на полу? — А, точно, это же то место, где вчера разбилось мое сердце.

Алекс покраснел и серьезно посмотрел на меня.

— Слушай, Шейн. Мы все пришли сюда, чтоб сказать, насколько нам жаль, что мы не поверили тебе и…

— Забудьте об этом, — оборвал я, поднимаясь с пола. — Пофигу. Только расскажите, кто-нибудь, что там случилось и кто виновен на самом деле. И какого хрена мне никто не рассказал, что Грейс очнулась и что с ней все нормально.

Алекс взглянул на Коннера и Леа, затем поднял руки в знак капитуляции.

— Со всем этим к Коннору и Леа. Я собирался тебе рассказать, но... черт, Шейн, все думали, что это ты напал на нее, так с чего бы кому-то что-то тебе рассказывать?

Я провел руками по волосам. Да плевать мне на все это. А еще мне хотелось, чтобы Итан свалил из моей комнаты.

— Леа, можем поговорить с тобой наедине?

Алекс покачал головой.

— Я никуда не уйду, пока не узнаю, что мы по-прежнему друзья. И что ты в порядке.

Я одарил Алекса улыбкой.

— Все нормально, не парься. А теперь, предатели вы такие, валите отсюда. Мне надо поговорить с Леа, — шутливо сказал я.

Они вышли, и я закрыл за ними дверь. И, не оборачиваясь, сказал ей:

— Сегодня утром я застал ее крадущейся из спальни Итана. Объясни мне, какого хрена происходит, Леа.

— Понятия не имею, Шейн. Она сломлена. Шейн, она заперлась у себя в спальне и до вчерашнего дня, пока мы не заставили ее побеседовать с детективами, не выходила оттуда. А затем, Коннер, Итан и я уговорили ее сходить в бар. И я не знаю, что там у них с Итаном. Знаю только, что она узнала до того, как впала в кому, что ты, Шейн, был тем самым ангелом, которого она разыскивала более двух тысяч лет, но больше ты им не являешься. Поэтому это ты объясни мне, что происходит. Она думает, что ее ангел ушел от нее, это так, Шейн?

Я ответил на ее умоляющий взгляд.

— Ты должна понять, Леа. Я не ангел. Я — Шейн. Тем, кем я когда-то был, я пожертвовал, ради нее. И я бы никогда не ушел от нее.

— Святое дерьмо, — улыбнулась она. — Тогда чего, черт возьми, ты ждешь? Пойди к ней и расскажи все.

— Да, Леа, конечно. И встану в конце очереди, ведущей к ней в спальню. Займу себе местечко сразу за Итаном. Кроме того, я не могу ей рассказать.

— Вроде той очереди, в которой, как она думала, ей надо отстаивать к тебе. И почему ты не можешь рассказать?

— Мне не позволено. Конец истории.

К черту все это. Ради нее я отказался от всего. А она вручила себя Итану. Я выскочил из своей комнаты и побежал прямо к ней домой, и всю дорогу Леа вопила на меня.

Быстро пробежав по коридору, я пнул ногой ей в дверь. Сильно. Было чертовски больно. Так что же я сделал в итоге? Ударил еще трижды. Ну да.

— Открой дверь, Грейс! — От крика горло защипало как после кислоты. Далее я начал колотить в дверь кулаком. Ну вот и все, настала пора заканчивать с этой девушкой, я...

Дверь ее спальни распахнулась.

Ах. Мне стало нечем дышать.

Я пытался отвести от нее взгляд. Клянусь вам, пытался. И я искренне поверил, что если бы мне удалось, мои глаза бы выпрыгнули из моей чертовой башки. Черт возьми, от ее вида у меня дыхание сперло. Я руками схватился за косяк, костяшки пальцев побелели. Пришлось всеми силами перебарывать себя, чтобы не наброситься на нее и не прижаться к ее губам. Она. Стояла. В. Нижнем. Белье.

Глаза медленно путешествовали по ее бесконечно длинным обнаженным ногам. Пульс ускорился втрое, когда ее кожа покрылась мурашками. Мой взгляд прошелся по внутренней поверхности бедер, затем задержался на треугольнике черных кружевных трусиков. У меня руки зачесались от желания сдвинуть эту кружевную тряпочку и ощутить ее вкус, погружать язык глубоко внутрь нее, пока она не начнет выкрикивать мое имя. Только мое, и ничье больше. Мой взгляд продолжил свое путешествие по ее телу — по обнаженному животу, к холмикам полной груди, которую крепко обхватывал крошечный кружевной лифчик. Розовые, безупречные соски выпирали сквозь кружево. По челюсти прошла болезненная судорога от желания обхватить их и прикусить. Когда мой взгляд, наконец, добрался до ее глаз, мое дыхание стало тяжелым, глаза широко распахнутыми, а эрекция пульсировала внутри джинсов.

— Ах, — единственное, что смогло вылететь из моего проклятого рта. В теле крови не осталось — она вся хлынула в член. Мне показалось, что я упаду вперед под его тяжестью.

Она уперла руки в бедра.

— То есть, ты ломился в мою дверь руками и ногами для того, чтобы сказать... «ах»? — Ее. Улыбка. ПЬЯНИЛА.

Она переспала с Итаном. Она переспала с Итаном. Она переспала с ИТАНОМ. НЕ ПРИКАСАЙСЯ К НЕЙ! Мое тело подалось внутрь ее комнаты, и мне пришлось крепче вцепиться руками, удерживая себя на месте.

— Группа собирается завтра... в одиннадцать... в студии, — хрипло прошептал я. Больше ничего не сказал; просто смотрел ей в глаза и ерошил волосы, жалея, что ее первым мужчиной стал не я.

Леа подошла к нам, хихикая, чем смогла предотвратить мое окончательное превращение в осла, ведь я уже собирался протянуть руку и коснуться ее. Я взглянул на по-идиотски улыбающуюся Леа и рванул по коридору подальше от Леа и от стоящего рядом с ней в дверях чистейшего, срывающего крышу, черноволосого оргазма. И, кажется, убегая, я рычал. Мда.

Остаток дня и большую часть ночи я провалялся пьяным в своей гостиной, вместе с играющими в видеоигры Алексом и Коннером. Ну ладно, не просто пьяным, а бухим в хорошую такую какашку.

Из тех часов своей жизни я запомнил всего пять вещей, которые никогда не захочу повторить:

1) Почему-то я ел шоколадку в форме пениса. Было вкусно.

2) Носовое пивотечение у Алекса. Дважды.

3) Я в подробностях описывал Алексу, какие мягкие губы у Грейс. После чего нарисовал ему подробную схему, чтобы было понятнее.

4) Я спрятал все трусы Такера в своей морозилке. Правда, сперва засунул их под кран, чтобы сделать их симпатичными и мокрыми.

5) И в какой-то момент у меня состоялся разговор с Алексом и Коннером, выглядящий вот так:

— Так, ладно, заткните варежки на минутку, это очень-очень важно. Нам нужен тот, кто свозит нас в Тако Белл. (Алекс пьяно тянет руку.) Щас, не-не, ты не можешь везти нас. Ты бухой. Так что слушайте, тому, кто доставит нас в Тако Белл... я куплю, что он захочет... да хоть тачку. (Алекс снова тянет свою пьяную лапу.) Алекс, хочешь буррито? Буррито? Буурррриттттооооо, вау. Какое клевое слово. Я оплачу бензин. (Коннер бормочет что-то невнятное.) А просто... да заткнитесь вы... если я не попаду в Тако Белл, вы встретитесь с той частью меня, которую точно не хотели бы видеть. Знаю, вы думаете, что это все шутки, но я говорю серьезно. Мне нужно... мне нужно гребаное буррито. Из Тако Белл.

На утро я проснулся с Алексом, сопящим у меня на плече, и в окружении, чтоб мне провалиться, если вру, пятидесяти четырех завернутых буррито из Тако Белл плюс еще массы полусъеденных.

И я не помню, как ел хоть один из них.

Голова раскалывалась, и все тело ныло, но я все равно переоделся для бега и заставил себя побежать с Коннером через Центральный парк. Мы вернулись в квартиру Леа, как делали каждое утро, чтобы выпить кофе или воды. И я молился, чтобы Грейс еще спала.

Потный как черт, я прислонился к кухонным шкафчикам и со скоростью света опустошил целую бутылку воды. Мне хотелось убраться оттуда до того, как проснутся девушки.

Стоило сделать последний глоток, как на кухне появился мой криптонит. На ней была старая рубашка в клетку на пуговицах, которая сползала с плеч и едва прикрывала зад. А затем, вот только представьте, что она вытворила? Она в своих домашних тапочках встала на цыпочки и потянулась за кофейной чашкой, и эта рубашка задралась, открывая такой вид, от которого мои чертовы колени подогнулись. Черт, она была идеальна, и я едва себя контролировал от того, чтобы завладеть этой задницей и похоронить себя внутри... Мои представления прекратились, когда я получил локтем в живот от Коннера, который ржал над моим выражением лица. Скорее всего, я выглядел так, словно занимался с ней сексом наяву. Кинув свою пустую бутылку воды в мусор, я выбежал оттуда, рыча. Да-да, в последнее время я многовато рычу, если она поблизости.

— Увидимся позже, Коннер, — крикнул я, добравшись до входной двери.

Всю дорогу до дома я пребывал в ужасном настроении. Я заперся в своей спальне, игнорируя всех, кто стучался в мою дверь, и слушал свой айпод на оглушительной громкости. Каждая песня напоминала мне о ней. Каждая песня.

Я бродил по комнате, паникуя. Злость все увеличивалась и увеличивалась, пока не появилось ощущение, что моя макушка вот-вот взорвется из-за ее давления. Как же мне справиться со всем? Ведь ловить мне уже нечего.

Без четверти одиннадцать я ворвался в студию и стал ждать. Парни пришли следом, бросая на меня подозрительные взгляды, так и ожидая взрыва.

Ровно в одиннадцать Грейс вошла в студию. С собой у нее не было гитары. Внутри все похолодело, ну вот и все. Я наблюдал, как она прошла, скользнула взглядом по Итану и смущенно улыбнулась ему. И конечно же эта сволочь ответила ей улыбкой а-ля «я видел тебя голой, ведь я тебя поимел». Обошлось без приветственного поцелуйчика, что меня удивило, потому что если она переспала со мной, то весь мир знал бы об этом.

— А вот и наша великолепная девочка! — закричал Алекс из-за своего синтезатора и побежал, чтобы заключить Грейс в объятия и закружить, как маленького ребенка. У меня сердце разрывалось от того, что всем было позволено любить ее по-своему, кроме меня.

— Ура! Тебе сняли гипс, — воскликнула она, когда он отпустил ее. Боже, как же она красива, когда улыбается.

— Да, вчера. Грейс, любовь моя, ты выглядишь горячее, чем когда-либо, — рассмеялся он. Да, Алекс, так и есть.

— Прекрасно. Пора заканчивать с этим дерьмом, — пробормотал я и встал с дивана, на котором сидел. И прошел вперед, сложив руки на груди. — Итак, Алекс вернулся. Нам больше не требуется другой гитарист.

Тишина и пристальные взгляды, словно пощечина, полетели мне в ответ. Но не от Грейс. Она лишь грустно улыбнулась и кивнула, видимо, соглашаясь со мной.

— Эй, какого черта? — спросил Алекс. — Чувак, я теперь буду только на клавишах, Грейс на гитаре, она в любом случае заткнула меня за пояс. — Он подмигнул ей. — Тебе не понравилась, когда я сказал, что ты заткнула меня? — Отлично, теперь я представлял ее, занимающейся сексом с Алексом И Итаном.

Она подмигнула ему в ответ, улыбнулась и закатила глаза. Она решила свести меня в могилу.

Брейден подошел ближе к Алексу, и они оба недовольно уставились на меня.

— Да, это же глупо. Давайте начнем репетировать, чтобы нормально отыграть в «Бузере», прошли недели, чувак.

Так и хотелось сказать «К черту всю эту хрень». Я перекинул ремень от гитары, опустив гитару перед собой. И уставился на Грейс. Внутри все скрутило, но независимо от этого я поставил себе цель высказаться. Я был зол, опустошен, и сердце мое было разбито на мелкие кусочки.

— Да, но у нас в группе есть правила. Нельзя спать с другими участниками группы, так что Алекс остается на гитаре и клавишах. — Я пристально смотрел на нее, ожидая, что она сломается, расстроится, рассыплется на мелкие кусочки от моих слов. Да хоть что-нибудь! Скажи, что ты не спала с ним, скажи, что ты все та же прежняя Села и я не зря отказался от всего, скажи, что помнишь меня, скажи, что любишь меня, хоть я больше и не ангел. Скажи, что тебя устроит такой простой ущербный человек, как я.

Алекс нахмурился.

— Старик, я не спал ни с кем из этих ублюдков. Это ты у нас, симпатяжечка, пять гребаных недель провел в тюрьме, Господин ТрахнитеМеняВЗад.

— Я тоже ни с одним из вас не спал, ребята, — крикнул Брейден. — Теперь-то можем играть?

Грейс смотрела на меня своими серебряными глазами.

— Хм, кажется, Шейн говорит обо мне. — Все в помещении замерли. Затем все взоры присутствующих устремились на нее, и у всех челюсти отвисли до самого пола, моя тоже. — Ну, теперь, когда мы все выяснили... я действительно оттянулась по полной, играя с вами, ребята, и, Алекс, — она, перевела взгляд с меня на Алекса. — Можешь когда угодно притащить ко мне домой гитару, я с удовольствием сыграю с тобой. Скорее всего, мы будем иногда пересекаться с вами в баре. — После чего она развернулась на каблуках, покинула студию и пошла по коридору. Она словно воткнула мне в сердце нож и крутанула лезвие и до чистоты облизала его прямо перед моими друзьями. Я еле сдерживался от рвоты.

Не успела закрыться дверь студии, как Алекс завопил:

— И какому сукину сыну посчастливилось прикоснуться к ее идеальной заднице?

Я поставил микрофон перед собой, подключил гитару и начал играть и петь. Песню группы Bloodhound Gang — Ballad of Chasey Lain. Только заменил слова, оставив тот же ритм, но я знал, что она узнает эту песню. Я больше не контролировал себя. Совершенно.

 

Эй, Грейс Тейлор,

Сейчас пою я для тебя,

Пока еще тебя не трахают опять...

А, ну а припев, припев я проорал...

Держу пари, у тебя было много членов, Грейси,

Но у тебя не было моего… [31]

— Какого черта, Шейн? — спросил Итан, выбегая из студии вслед за ней.

— Да, беги за ней, Итан! Давай, утешь ее! — прокричал я. Да, дальше этот придурок сорвал с меня гитару и швырнул на пол, а потом побежал за Грейс.

Не успел я подойти к двери, Алекс и Брейден набросились на меня и швырнули на пол. Алекс схватил меня за шею.

— Шейн, да что, черт возьми, с тобой такое? Кто-то поджег веревочку у твоего тампона? Успокойся! Ты ведешь себя, как чокнутая ревнивая подружка. — Меня это, впрочем, не остановило. Я вскочил и продолжил идти к двери с Алексом, повисшим на моей шее. — Брейден, черт тебя дери, твоя помощь не помешала бы!

Брейден бросился вперед и обхватил руками мои ноги, в результате чего заставив нас троих повалиться друг на друга и жестко приземлиться на пол. Брейден пнул меня по голени.

— Господи, старик, ты ведешь себя как Такер.

— Да, Шейн, и я сейчас полностью согласен с Бреем. Что, черт возьми, происходит с тобой? Проклятье, Шейн, ты опять на наркоте? Если так, то Богом клянусь, я лично отправлю тебя пинками под зад на реабилитацию. Только в этот раз я сообщу все твоей чокнутой мамаше, — рявкнул Алекс.

— Нет! — закатив глаза, опроверг его тупое предположение. — Да вы издеваетесь? Я уже много месяцев не употребляю. Хотите в баночку пописаю?

Отпихнув их от себя, я встал и вытер руки о штаны.

— А вы не задумывались о том, каково это, черт возьми, когда тебя сажают в тюрьму, а все друзья считают тебя куском дерьма? И уж точно не легче от того, что я чертовски в нее влюблен. — Они оба громко ахнули, их челюсти ударились об пол.

Вот дерьмо. Не надо было этого говорить.

Алекс театрально протянул ко мне свою дурацкую руку, отдернул ее, схватил себя за горло и прикрыл рот. После чего ткнул в меня пальцем с еще большей напыщенностью, сильно выпучив глаза.

— Ты... ты сказал слово на букву Л.

— Ох, да ну тебя. В любом случае это ни черта не значит. Я ей даже не нравлюсь,— ответил я, покидая студию.

И вышел из здания, чтобы увидеть на тротуаре болтающих и улыбающихся друг другу Итана и Грейс. И я, не говоря ни слова, прошел мимо. Не о чем нам больше говорить. Да, я идиот. Но также я был ангелом и отказался от своей сущности ради нее.

 








Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 326. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Методика исследования периферических лимфатических узлов. Исследование периферических лимфатических узлов производится с помощью осмотра и пальпации...

Роль органов чувств в ориентировке слепых Процесс ориентации протекает на основе совместной, интегративной деятельности сохранных анализаторов, каждый из которых при определенных объективных условиях может выступать как ведущий...

Лечебно-охранительный режим, его элементы и значение.   Терапевтическое воздействие на пациента подразумевает не только использование всех видов лечения, но и применение лечебно-охранительного режима – соблюдение условий поведения, способствующих выздоровлению...

Значення творчості Г.Сковороди для розвитку української культури Важливий внесок в історію всієї духовної культури українського народу та її барокової літературно-філософської традиції зробив, зокрема, Григорій Савич Сковорода (1722—1794 pp...

Постинъекционные осложнения, оказать необходимую помощь пациенту I.ОСЛОЖНЕНИЕ: Инфильтрат (уплотнение). II.ПРИЗНАКИ ОСЛОЖНЕНИЯ: Уплотнение...

Приготовление дезинфицирующего рабочего раствора хлорамина Задача: рассчитать необходимое количество порошка хлорамина для приготовления 5-ти литров 3% раствора...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия