ГЛАВА XXI. Впрочем, тот же самый божественный авторитет допускает и некоторые

Впрочем, тот же самый божественный авторитет допускает и некоторые

исключения из запрета убивать человека. Но это относится к тем случаям,

когда повелевает убивать сам Бог, или через закон, или же особым

относительно того или иного лица распоряжением. В этом случае не тот

убивает, кто обязан служить повелевшему, как и меч служит орудием тому,

кто им пользуется. И поэтому заповеди «не убивай» отнюдь не преступают те,

которые ведут войны по велению Божию или, будучи в силу Его законов, т. е.

в силу самого разумного и справедливого распоряжения, представителями

общественной власти, наказывают злодеев смертью. И Авраам не только не

укоряется в жестокости, а напротив, восхваляется за благочестие потому,

что хотел убить сына своего не как злодей, а повинуясь воле Божией (Быт.

XXII). Справедливо также ставится вопрос, не следует ли считать

божественным повелением то, что Иеффай убил вышедшую ему навстречу дочь,

так как он дал обет принести в жертву Богу то, что первым выйдет ему

навстречу из ворот дома его, когда он будет возвращаться победителем с

войны (Суд. XI). И Самсон оправдывается в том, что похоронил себя с

гостями

под развалинами дома именно потому, что сделать так повелел ему тайно Дух,

который творил через него чудеса (Суд. XVI). Итак, за исключением тех,

кому повелевает убивать или правосудный закон, или непосредственно сам

Бог, источник правосудия, всякий, кто убивает себя ли самого, или кого

иного, становится повинным в человекоубийстве.