И АЛЬТРУИСТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ

В западной психологии значительное внимание уделяется рассмот­рению мотивации помощи. В зависимости от того, какие цели преследует человек, оказывающий помощь, она делится на корыстную и бескорыстную (альтруистиче­скую). Под альтруистическим (просоциальным) следует понимать поведение, на­правленное на благо других и не рассчитанное на какую-либо внешнюю награду. Оно в большей степени ведет к благополучию другого человека, чем самого субъек­та, и обусловлено не внешним социальным давлением и не присутствием человека, способного оценить благородство поступка субъекта. Это поведение, которое обус­ловлено наличием у человека ряда душевных качеств (личностных диспозиций) — сострадательности, заботливости, чувства долга, ответственности — и отсутстви­ем качеств, не способствующих проявлению альтруизма, — подозрительности, жад­ности, скептицизма.

Мотивации помощи психологи стали уделять значительное внимание лишь с 60-х годов XX века, свидетельством чему является наличие в монографии X. Хек-хаузена специального раздела, содержание которого, с небольшими отступления­ми, касающимися работ отечественных психологов, кратко излагается мн*ою ниже. Диапазон помощи весьма широк: от мимолетной любезности до оказания помощи человеку в опасной для него ситуации ценой собственной жизни. При этом, при­нимая решение об оказании услуги или помощи, человек учитывает такие факто­ры, как затраты времени, прилагаемые усилия, денежные расходы, отсрочку сво­их планов, неудовлетворение своих потребностей, опасность для своего здоровья и жизни.

Поведение, связанное с оказанием помощи, провоцируется ситуацией, в свя­зи с чем мотивацию этого поведения можно отнести, поданной мною в главе 4 клас­сификации, к третьему типу (внешнеобусловленная мотивация). При этом важно, как субъект оценивает эту ситуацию, какую значимость ей придает. Важно выяс­нить, нуждается ли кто-либо в его помощи, какого характера должна быть она, сто­ит ли ему вмешиваться лично. Например, если у субъекта просят денег, он должен решить, кем является просящий: просто попрошайкой, который пытается его одура­чить, или же человеком, действительно находящимся в бедственном положении. Сообщаемые просящим дополнительные сведения влияют на оценку ситуации и при­нимаемое решение. Как показали Б. Латанеи Дж. Дарли{В. Latane, J. Darley, 1970), только при просьбе небольшой суммы денег количество людей, замотивированных на альтруистический поступок, оказывается значительно меньшим, чем в случае, когда просящий объясняет причину своего бедственного положения («украли коше­лек со всей получкой, пенсией и т. п.»). Эти данные не отрицают роли нравственных качеств личности (личностных диспозиций) в проявлении альтруизма, но показыва­ют, что дело не только в них, айв «холодном рассудке», в оценке значимости ситуа­ции (т. е. в оценке ее как действительно требующей помощи). Кроме того, могут иг­рать роль и возникающие у субъекта, при обращении к нему с просьбой, состояния неловкости или страха при мысли об отказе.

Имеет значение и взвешивание субъектом затрат (последствий поступка для себя) и польз (последствий для обратившегося с просьбой). Человек тем меньше готов оказать помощь, чем дороже она ему обходится, как материально, так и духов­но (например, возможность вступления в конфликт с кем-то из-за принятия на себя ответственности (Л. Берковитц, Л. Даниэльс [L. Bercovitz, L. Daniels, 1964]).

«Порог» пробуждения желания оказать помощь зависит от наличия образца для подражания. Например, X. Хорнштейн, Е. Фиш и М. Холмс (Н. Hornstein, E. Fisch, М. Holmes, 1968) установили, что если прохожий находит бумажник с вложенной в него запиской от человека, ранее нашедшего его и сообщающего, что отсылает этот бумажник его владельцу вопреки совету друга (или несмотря на то, что сам когда-то терял бумажник), то количество людей, возвративших находку владельцу, оказыва­ется в этом случае в три раза больше, чем в случае, когда в записке написано, что бумажник возвращается по совету друга или сообразуясь с собственным опытом.

В реальной ситуации процесс принятия решения о помощи проходит ряд эта­пов: восприятие ситуации как беды, оценка ее причин, оценка наличных возможно­стей оказания помощи и выбор одной из них, формирование намерения оказать по­мощь. На отдельных стадиях этот процесс может замедляться или нарушаться, на­пример из-за наличия других людей, способных оказать помощь {эффект «диффузной ответственности»). По сути, каждый перекладывает ответствен­ность и формирование намерения оказать помощь на плечи другого. Так, Б. Латане и Дж. Родин (В. Latane, J. Rodin, 1969) показали в эксперименте, что, слыша, как в соседней комнате кто-то падает с лестницы и кричит от боли, бросаются на помощь 70% испытуемых, если они были в своей комнате одни, и только 40% тех, кто нахо­дился в комнате вдвоем.

Правда, имеются и исключения. В случае внезапного падения пассажира в поез­де метро оказание ему помощи не зависело от количества пассажиров, а ее латент­ное время с ростом числа пассажиров даже уменьшалось. В организованных груп­пах диффузия ответственности также не наблюдалась. С другой стороны, на нее вли­яет вид человека, которому требуется помощь: опьянение, сочащаяся изо рта кровь, неопрятный вид увеличивали диффузию ответственности.

Как отмечает X. Хекхаузен, изучая мотивацию помощи, исследователи явно ув­леклись внешними обстоятельствами, затратами времени и усилий, не уделяя дол­жного внимания личностным особенностям. Совершенно очевидно, что одним из внутренних факторов альтруистического поведения является соблюдение норм или некоторых универсальных правил поведения (одной из них является христиан­ская заповедь «Возлюби ближнего твоего, как самого себя»). Действенность этих заповедей и правил зависит от того, насколько человек интериоризировал их, на­сколько они стали для него внутренними стандартами, насколько- поведение в соот­ветствии с ними является для него ценностью. Чем более интериоризованы нормы в качестве стандартов поведения личности, тем сильнее поведение определяется предвосхищением его последствий для самооценки и тем меньше оно зависит от внешних обстоятельств.

Норма социальной ответственности требует оказания помощи старому, боль­ному или бедному человеку (мотив заботливости). Показано (И. Горовиц [I. Horo­witz, 1968]), что чем больше нуждающийся в помощи человек считается виновни­ком своего положения, тем меньше окружающие чувствуют себя ответственными

за оказание ему помощи. Усиливает готовность к помощи образец чьего-то поведе­ния по оказанию помощи. Причем влияние образца бывает более сильным в случае, \ когда субъект непосредственно видит саму помощь, а не слушает нравоучительный рассказ о ней (Дж. Браун [J. Brown, 1933]).

Норма взаимности («ты мне — я тебе») обусловливает обмен материальными i благами, действиями, благодеяниями и даже вредом («око за око, зуб за зуб»). Воз­даяние как за добро, так и за зло направлено на воссоздание равновесия между ин-л дивидами и группами (на то, чтобы «расквитаться») и представляет собой основопо-ч лагающий принцип, воспринимаемый как справедливость. При этом если инициати-. ву в осуществлении нормы социальной ответственности берет на себя помогающий,.» то это скорее всего реакция признательности за оказанную ранее этому субъекту, помощь. Однако если помощьоказывается с расчетом на взаимность, то она теряет -свой альтруистический характер. Мотивация помогающего воспринимается том недоверчивее, чем утрированнее кажется помощь и чем менее в ней нуждаются. В таких случаях возникает подозрение, что помощь оказывается с корыстной це-, лью, обязывая получающего помощь компенсировать ее в будущем в соответствии с нормой взаимности (Дж. Шоплер [J. Schopler, 1970]).

Но иногда и бескорыстная помощь может вызвать негативную реакцию объекта помощи, например когда он не имеет возможности отблагодарить за нее.

Важным свойством личности, предрасполагающим к альтруистическому пове­дению, является предрасположенность к сопереживанию человеку, нуждающему­ся в помощи (эмпатия). Чем больше человек склонен к сопереживанию, тем выше его готовность к помощи в конкретном случае (Дж. Кок и др. [J. Coke, С. Batson, К. McDevis, 1978]).

По мнению Т. П. Гавриловой (1981) и других психологов, эмпатия может прояв­ляться в двух формах — сопереживания и сочувствия. Сопереживание — это пере­живание субъектом тех же чувств, которые испытывает другой. Сочувствие — это ■. отзывчивое, участливое отношение к переживаниям, несчастью другого (выраже­ние сожаления, соболезнования и т. п.). Первое, считает Т. П. Гаврилова, основано в большей мере на своем прошлом опыте и связано с потребностью в собственном благополучии, с собственными интересами, второе основано на понимании небла­гополучия другого человека и связано с его потребностями и интересами. Отсюда сопереживание более импульсивно, более интенсивно, чем сочувствие. Мне все же представляется, что сочувствие не всегда отражает эмпатию, оно может выражать­ся даже бесстрастно, просто из вежливости («да, я понимаю,что это неприятно, но меня это не касается, не трогает»,). Кроме того, Л. П. Калининский с соавторами (1981) считают, что при разделении эмпатических реакций вернее было бы гово­рить не столько о критерии разнонаправленное™ потребностей; сколько,о степени эмоциональной вовлеченности своего «Я» во время такой реакции. Они полагают, что сопереживание является больше индивидным свойством, так как связано с та­кой типологической особенностью, как слабость нервной системы, а сочувствие — личностным свойством, которое формируется в условиях социального обучения.

Т. П. Гаврилова изучила возрастно-половые проявления той и другой формы эм-патии и обнаружила, что сопереживание, как более непосредственная концентри­рованная форма эмпатии, характерно в большей степени для младших школьников, а сочувствие, как более сложная опосредованная нравственным знанием форма

эмпатического переживания, — для подростков. Кроме того, выявилось, что сопе­реживание взрослым и животным чаще было выражено у мальчиков, а сочувствие — у девочек. Сопереживание сверстникам, наоборот, чаще выражалось девочками, а сочувствие — мальчиками. В целом и мальчики и девочки чаще выражали сочув­ствие, чем сопереживание.

С. ШварциГ.Клаузен(5. Schwartz, G. Clausen, 1970) показали, что готовность к оказанию помощи более выражена у людей с внутренним локусом контроля, вос­принимающих себя как активных субъектов действия.

Е. Стауб (Е. Staub, 1974) отмечает положительную рольуровня морального раз­вития и отрицательную роль макиавеллизма (пренебрежение моральными принци­пами ради достижения цели) для готовности оказать помощь.

В связи с этим можно констатировать, что проявление альтруизма связано с дву­мя мотивами: морального долга (МД) и морального сочувствия (МС). Человек с МД совершает альтруистические поступки ради нравственного удовлетворения, самоува­жения, гордости, повышения моральной самооценки (избегание или устранение ис­кажения моральных аспектов Я-концепции представления о себе), относясь при этом к объекту помощи совершенно по-разному (и даже, иногда, отрицательно). Помощь носит жертвенный характер(«отрывает от себя»). Люди с МД (а это в основном лица авторитарного типа) характеризуются повышенной личной ответственностью.

Человек с МС проявляет альтруизм в связи с идентификационно-эмпатическим слиянием, отождествлением, сопереживанием, но иногда не доходит до действия. Его помощь не имеет жертвенного характера, альтруистические проявления неус­тойчивы из-за возможного уменьшения идентификации и повышения личной ответ­ственности.

Установлено, что 15% людей вообще не имеют этих мотивов, остальные пример­но поровну делятся на тех, кто имеет одинаковую силу обоих мотивов, и тех, у кого один из мотивов преобладает.

С. Шварц (S. Schwartz, 1977) разработал процессуальную модель альтруисти­ческого действия, включающую в себя 4 стадии и 9 этапов.

1. Стадия актуализации — восприятие нужды и ответственности:

— осознание того, что человек находится в состоянии нужды;

— понимание того, что существуют действия, способные облегчить его положе­ние;

— признание своей способности содействовать такому облегчению;

— восприятие себя в определенной мере ответственным за изменение ситуации.

2. Стадия обязанности — конструирование норм и зарождение переживания моральной обязанности:

— активизация существовавших ранее или заданных ситуацией личностных норм.

3. Стадия защиты — рассмотрение потенциальных реакций, их оценка и пере­оценка:

— определение затрат и оценка возможных исходов;

— переопределение ситуации и ее переоценка посредством отрицания: состоя­ния нужды (его реальности или серьезности), ответственности за свое дей­ствие, уместности актуализированных перед этим норм;

— повторение предшествующих этапов с учетом произведенных переоценок.

4. Стадия реакции:

—действие или бездействие.

К сожалению, Шварц не указывает, к какой стадии или этапу относятся отмеча­емые им три причины оказания помощи: эмоциональное или эмпатическое возбуж­дение, актуализация социальных ожиданий (позитивные или негативные оценки со стороны других) и привлекательность самооценок (сохранение своего «Я» в соб­ственных глазах, избегание ущемления чувства собственного достоинства); он не указывает также, насколько описанные им стадии отвечают альтруистическому по­ведению (ведь очевидно, что определение затрат и оценка со стороны других проти­воречат пониманию альтруизма).