Quot;Согласен". 91 страница
Формы и фигуры, которые я не в состоянии даже рискнуть описать словами, то и дело кружившие, сопровождавшие и проходившие мимо меня. Картинные замыслы земных художников не дадут уму представления о формах, настолько странных и необычных, какими были эти сложные существа. Успокаивающим, вне всякого описания, было испытать неописуемые мелодии поэзии движения, звучащие в передвижениях прекрасных созданий, ещё не упомянутых мной. Не менее утешительным было переживание душевного облегчения, перенесённого посредством окружавших меня звуков, ибо музыканты не знают нот, столь сладостных и очаровательных. В боковых кавернах, к которым я был подведён, были такие комбинации звуков и сцен, в которых плавали мелодии и летающие фигуры переплетались и перемещались настолько близко, что чувства зрения и слуха сливались в одно чувство - новое, необычное, странное и невыразимое. Как аромат является комбинацией запаха и вкуса, и не является ни запахом, ни вкусом, так и эти сцены и звуки в сочетании не были ни звуками, ни сценами, но сложным ощущением, новым, изысканным. Иногда я упрашивал разрешить остановиться и остаться жить среди тех божественных очарований, но мой спутник тащил меня вперёд своей такой же крепкой рукой, как и тогда, когда он помогал мне пройти через каверны грязи, тины и пресмыкающихся рептилий.
"Старик, - крикнул я - Вы издеваетесь надо мной. Я сказал ради шутки, а Вы отвечаете буквально. Знайте, что у меня нет доверия к Вашим матросским сказкам, к истории Вашего Марко Поло". "А! Так Вы дискредитируете Марко Поло! И почему же Вы сомневаетесь?" "Потому что я никогда не видел такие явления и не был свидетелем таким случаев. Чтобы поверить, я должен увидеть". "Значит, Вы верите только в то, что видите?" - вопрошал он. "Да". "Тогда ответьте немедленно, - приказал он, и, как под действием магии, его манера говорить сменилась на манеру учителя - Вы когда-нибудь видели Гренландию?" "Нет". "Исландию?" "Нет". "Гейзер?" "Нет". "Кита?" "Францию?" "Нет". "Англию?" "Нет". "Моржа?" "Нет". "В таком случае, Вы не верите, что эти условия, страны, животные существуют?" "Конечно же, они существуют". "Почему?" "Другие же их видели". "А, - сказал он - в этом случае Вы желаете видоизменить Ваше утверждение: Вы верите только в то, что видели другие?" "За исключением одного человека" - упорствовал я. Вскоре он продолжил, как бы не заметив моего личного намёка: "Вы когда-нибудь видели своё сердце?" Я заколебался. "Отвечайте" - скомандовал он. "Нет". "А желудок?" "Нет". "А желудок любого из Ваших друзей Вы видели?" "Нет". "Затылок Вашей головы?" Я становился раздражённым и не отвечал. "Ответьте" - снова приказал он. "Я видел его отражение на стекле". "А я говорю, нет, - ответил он - Вы не видели". "Вы нахальны" - возразил я. "Вообще нет, - ответил он с чувством юмора - как же легко совершить ошибку. Смею сказать, что Вы вообще никогда не видели отражение затылка Вашей головы". "Ваша самонадеянность меня поражает". "Я оставляю её Вам". Он взял стакан со стола и стал держать его позади моей головы.
|
Мы шли через проходы жидкой грязи и лабиринты явно нескончаемых внутриземных структур. Развлекаться такими особенностями моего путешествия было бы непрактично. Время от времени я испытывал звуки такой мелодии, которую никогда раньше не слышал, как будто ангельские хоры пели мне в душу и внутри неё. Из пустого пространства вокруг меня, из ущелий за мной и подо мной, из глубин моего внутреннего духа исходили эти звуки в ясных и отчётливых тонах, но всё же неописуемых. Фантазировал ли я или это было реальностью? Не посмею сказать. Прекрасные цветы и структуры, великолепные насекомые, необъяснимые, они были вокруг меня.
Однако вернёмся к теме. Что касается того, что мой спутник был пещерным монстром, то я не помню, чтобы называл его существом пещерного типа, а если я это забыл, то сожалею, что у меня короткая память. Говорил ли я, что он всегда был пещерным существом? Утверждал ли я, что он никогда не жил среди смертных верхней земли? Если так, то выходит, что я не помню нашей беседы по данному вопросу? Он, безусловно, был мудрецом знания, как Вы это осознали из моих слабых попыток объяснить природу феномена, который для Вас был неизвестен, и всё же Вы через меня постигли многое, главным образом, посредством его наставления. Как Вы заявляете, он был метафизиком, и Вы совершенно правы. Он был искренним, честным собеседником и учителем, совестливым исследователем. Ни единым словом он не дал мне почувствовать, что не уважает все религии, и не преклоняется перед Создателем Вселенной, наук и религий. Его манера держать себя была тактичной, его методы безошибочны, его любовь к природе глубока, его терпение неистощимо, его искренность неоспорима. Да, - сказал старик - Вы правы в своём восхищении этим любвеобильным персонажем. Когда Вам придётся встретить это существо, поскольку Вам уготована судьба, также когда-то уйти с поверхности Земли и оставить лишь Ваше имя в связи с этой историей, я сейчас знаю это, - Вы тогда, безусловно, ощутите ещё большую любовь и более глубокое уважение к тому, кто столь одарён и бескорыстен".
