Идеологический дискурс

Реальное сосуществование и посто­янное взаимодействие разнообразных идеологических течений обозначают­ся в политической науке понятием «дискурс». С содержательной точки зрения оно предполагает целый спектр возможных вари­антов духовного взаимодействия: от взаимного дистанцирования идеологий до их объединения и соответствующего синтеза тех или иных идеалов, норм, политических требований и прочих своих элементов. Причем как в мировом или, предположим, региональ­ном масштабе, так и в рамках отдельно взятой страны могут скла­дываться самые разнообразные и противоречивые тенденции идеологического диалога. Но духовный климат, образовавшийся в том или ином государстве, как правило, всегда испытывает вли­яние более масштабных идейных веяний, свойственных межго­сударственным и мировым политическим процессам.

Реалии XX в. существенно повлияли на характер идеологи­ческого взаимодействия как в мире в целом, так и в отдельных странах. Если вторая половина прошлого века, проходившая под знаком интенсивного формирования и развития индустриально­го общества, несла на себе явный отпечаток идейной конкурен­ции социалистической и либеральной идеологий, то нынешнее столетие, знаменующее борьбу традиционных и модернизирую­щихся государств, поменяло и укрупнило акценты идейной дискуссии. Наряду с поощрением самых разнообразных идеологий главный водороздел оно провело между идейными течениями, защищающими идеалы гуманизма, человечности и демократии, а также доктринами, оправдывающими насилие, физическое при­нуждение и террор как основополагающие методы реализации своих целей.

Такое положение предопределило и соответствующую эволю­цию идеологических систем: с одной стороны, сближение и даже синтез определенных положений политических доктрин и фило­софий либерализма, консерватизма, социал-демократии, христи­анско-демократической идеологии и ряда других учений, и про­тивостояние им фашистских, экстремистских, шовинистических, расистских и иных аналогичных течений — с другой.

Сближение и объединение реакционных идеологий способст­вует поляризации общества и нарастанию политической напря­женности и в тех странах, где они пользуются соответствующим влиянием, и на международной арене в целом. Особенно ярко это проявляется в фактах политического терроризма. Результа­том же внутреннего сближения идеологических систем гуманис­тического направления, в частности, на Западе, стало возникно­вение ряда новых авторитетных идейных течений (неоконсерва­тизм) или, к примеру, существенное изменение соотношения между традиционно понимаемыми левыми и правыми полити­ческими течениями. Эти ранее разведенные по оконечностям политического спектра позиции и ориентации в настоящее время все более сближаются и объединяются по вопросам демократии, признания прав человека в качестве главного критерия полити­ки, защиты моральных и семейных ценностей, утверждения со­циальной открытости обществ и т.д. Таким образом, их различия касаются, по сути, частных вопросов текущей политики и выра­жаются скорее в разнице предвыборных обещаний, нежели в сфере принципиальных политических вопросов. Такая ситуация одно­значно ведет к снижению остроты идеологического противобор­ства и утрате людьми партийно-идеологической идентичности. Например, многие из тех, кто голосует на Западе за те или иные партии, зачастую не считают себя сторонниками провозглашае­мых и поддерживаемых ими идеологий.

Своеобразный оттенок в картину современного идеологичес­кого дискурса внесли и сторонники технократического направле­ния, отрицающие саму способность социальных доктрин опреде­лять движение государств и политическое поведение людей. Един­ственной силой, способной на такое, признается только техника. Как считал видный представитель этого по существу деидеологизаторского направления X. Шельски, демократия в обществе ста­новится ненужной из-за увеличивающегося могущества не нуж­дающейся в узаконении власти техники. Нельзя сказать, что та­кого рода взгляды получили широкое распространение или суще­ственно влияют на политический рынок. Однако технократичес­кие идеи стали неизменными участниками идеологического дис­курса, по сути, во всех странах.

В целом для устойчивых, стабильных государств демократи­ческой ориентации сегодня в основном характерна приглушен­ность идеологических споров. Там же, где борьба за выбор на­правления социально-политического развития продолжается, где различные группы ведут интенсивный диалог за приоритеты на­циональной политики, там идейное противоборство между идео­логиями только обостряется, а внутренняя напряженность такого спора мешает их сближению и внутреннему синтезу. Подобная ситуация, способствующая росту политической напряженности в обществе, характерна, в частности, для современной России.

После крушения монопольного ста­туса коммунистической идеологии в общественном мнении, казалось, ус­тановилось нечто наподобие аллергии

относительно идейно-целевых течений. Сложилась ситуация, ко­торую специалисты называли идеологическим вакуумом. Но она продолжалась недолго. Активность новых политических элит, пы­тавшихся отстоять интересы вступающих в борьбу за власть групп, а главное — стремление широких слоев населения концептуаль­но оформить свои политические чувства, надежды и разочарова­ния, породили всплеск различных идеологических доктрин. Вре­менное затишье сменилось идеологическим бумом. Однако не­смотря на обилие идеологических конструкций в настоящее вре­мя доминирующее положение в политико-идеологическом про­странстве занимают три идеологических течения: коммунисти­ческое, национально-патриотическое и либерально-демократичес­кое.

В то же время в коммунистической идеологии явно ощуща­ются две тенденции. Одна из них выражает стремление к либера­лизации этой доктрины, приближение ее к идеалам, разделяемым социал-демократией. Это находит свое выражение в признании права частной собственности, отказе от воинствующего атеизма, более лояльном отношении к правам человека, провозглашении; норм правовой государственности и т.д. Однако и такие модификации, сочетаясь с идеями приоритетного положения общественной собственности, государственного регулирования экономики, сохранения социально-классовых приоритетов, жесткими геопо­литическими целями и рядом других традиционных положений, показывают противоречивость и непоследовательность такой об­новленческой тенденции.

Наряду с ней существует и фундаменталистское течение, опи­рающееся на хорошо известные политические ценности и цели и исключающее саму возможность развития в стране отношений буржуазного типа. Учитывая же, что реальные социально-эконо­мические и политические процессы в значительной мере связаны именно с такой перспективой развития общества, данное идео­логическое течение нередко провоцирует экстремистские требо­вания и формы политического протеста.

Всплеск активности национально-патриотических идеологий, поставивших в центр своих требований образ Родины, обуслов­лен сложными процессами развития национального самосозна­ния российского народа и особенно «кризисом национальной идентичности, утратой чувств исторической перспективы и по­нимания уровня самооценки нации»[118]. По своему идейному и по­литическому содержанию — это самое противоречивое и разно­образное течение, собирающее под свои знамена как привержен­цев самобытности России и ее культуры, ратующих за их обога­щение и развитие в процессе равноправного диалога с иными культурами и цивилизациями, так и сторонников этногегемонизма, направленного против прав иных народов и враждебно на­строенных к представителям других национальных групп.

Либерально-демократическая идеология, придерживаясь сво­их основополагающих ценностей, представлена в виде трех отно­сительно самостоятельных идейных тенденций. Так называемый радикальный либерализм настаивает на последовательном умень­шении регулирующей роли государства и поощрении стихийных процессов, видит главную задачу в осуществлении макроэконо­мических реформ и всемерной адаптации западного опыта, вы­ступает против авторитаризма, но тем не менее допускает воз­можность преодоления сопротивления архаичных социальных структур насильственными мерами. В противоположность такой постановке задачи консервативный либерализм, испытывая страх перед сопротивлением традиционалистски настроенных слоев, ратует за максимальную ориентацию на сложившиеся хозяйственные связи, большую роль государства в осуществлении наме­ченных — и главное реальных — преобразований, предполагает учет массовых ценностей и избирательное отношение к западно­му опыту, достижение большего психологического комфорта для населения при проведении реформ.

Третья версия либерализма — это социал-либерализм. По сво­им установкам он достаточно близок к социал-демократической идеологии. Главной ценностью в нем выступает свобода, пони­маемая не только в духе классического либерализма как незави­симость от государства и других людей, но и как установление примерно равных для всех стартовых возможностей. Это предпо­лагает позитивное отношение к государственным программам в области образования, здравоохранения и социального обеспече­ния, признание важности принципов социальной справедливос­ти, ценности труда и т.д.

С теоретической точки зрения дискурс отмеченных идеологи­ческих течений вполне может предполагать их определенное сбли­жение и даже синтез отдельных положений. Например, требова­ние коммунистов о движении к бесклассовому обществу вполне сочетается с либеральной идеей изживания социальной дихото­мии за счет высокой социальной мобильности индивидов. На практике же, хоть и происходит известное сближение позиций между ними, по ряду политических проблем (например, уваже­нию прав человека, защите национальных интересов и некоторым другим вопросам) все же пока доминирует противостояние, обо­рачивающееся ростом политической напряженности и борьбы.

Как показывает опыт преобразований в обществах с переход­ными общественными отношениями, одним из важнейших усло­вий стабилизации политической обстановки является выработка долговременной идейно-целевой доктрины, которой руководст­вуется государство в своей деятельности и которую можно услов­но назвать государственной идеологией. Являясь составной час­тью процесса развития национального самосознания народа, вы­работка государственной идеологии обеспечивает интеграцию го­сударства и общества, целостность всей социальной системы.

В свою очередь, условием выработки такого типа идеологии является достижение того минимального компромисса, который отразил бы как согласие основных групп общества относительно характера общественного строя и будущих перспектив развития, так и снял бы остроту противоречий между «верхами» и «низа­ми», управляющими и управляемыми. Здесь особая роль принад­лежит позиции властей, их способности выражать интересы граж­дан и сохранять перед ними свои обязательства.

Существенной предпосылкой выработки ценностей государст­венной идеологии служит сохранение духовного плюрализма, возможности различных групп излагать собственное мнение от­носительно общественных целей и программы действий. (Исклю­чение в такой ситуации могут составлять только экстремистские группы и идеологии, перемещаемые на периферию политичес­кой жизни.) Однако опыт свидетельствует о том, что труднее все­го достигается запрет на идеологическую монополизацию госу­дарства, т.е. стремления властей руководствоваться узкогрупповыми идеями, которые жестко и односторонне навязываются населе­нию. Сложная ситуация в обществе складывается и тогда, когда прокламируемые идеалы подменяют ролевые, поведенческие цели и задачи граждан или ведут к преобладанию веры над рациональ­ным и прагматическим отношением к действительности.

Еще одним условием эффективной выработки государствен­ной идеологии является сохранение исторической преемствен­ности поколений, внимательный учет национальных, историчес­ких и географических особенностей страны, обеспечение атмо­сферы открытого диалога между странами и цивилизациями, пре­одолевающего — что особенно важно для России — предрассуд­ки и недоверие как к западно-европейскому опыту, так и к нор­мам и традициям восточного типа.

 

Глава 17