Константин IV Погонат

(652 — 685, имп. с 654, факт. с 668)

Константин IV Погонат (Бородатый), сын Константа II, родился в 652 г. Весной 654 г., по укоренившейся традиции Ираклидов объявлять соправителями наследников еще во младенчестве, отец венчал его на царство.

После убийства Константа II его сиракузское окружение провозгласило императором армянина Мизизия, который в скором времени обратился за поддержкой к арабам. Константин IV отправился с экспедицией на Сицилию и захватил Сиракузы. Мизизий был казнен, а многие участвовавшие в перевороте вельможи жестоко наказаны. Согласно легенде, за время похода юный император оброс бородой, за что и получил по возвращении в столицу свое прозвище. Тогда же, осенью 668 г., Константин отметил свое консульство.

Так как у императора были младшие братья-близнецы, Ираклий и Тиверий (род. 659), также провозглашенные августами, малоазиатские войска потребовали их равного участия в правлении, ссылаясь на пример святой Троицы. Делегатов, принесших в столицу такую петицию, император распорядился повесить, братьев же «помиловал», но к реальной власти допустить отказался. Когда же в 681 г. те сами потребовали раздела трона, Константин лишил братьев титулов и приказал отрезать им носы.

Основными событиями правления Погоната стали войны. Около 670 г. арабская конница подошла к Халкидону, а флот - к Золотому Рогу, но так как поход не имел должной подготовки, попытка овладеть Константинополем арабам не удалась. Однако они смогли закрепиться на полуострове Кизик (670) и взять Смирну (672). С лета 674 г. начались яростные атаки сарацинского флота на Константинополь. Четыре лета подряд неприятельские корабли, использовавшие Кизик в качестве плацдарма, выходили в Пропонтиду и устремлялись к столице ромеев. Однако военные действия арабов завершились для них полным разгромом, чему немало способствовало одно изобретение: сирийский архитектор Каллиник, перебравшийся к единоверцам (ок. 673), подарил Византии секрет самого мощного до появления пороха оружия - «греческого огня»[1]. Его состав окончательно не разгадан до сих пор, но в число ингредиентов входили, по-видимому, нефть, сера, селитра, смола (канифоль), негашёная известь. Подожженный, он не гасился водой (позже его научились тушить мочой или уксусом), а употреблялась эта смесь (в основном на флоте) либо в горшках из метательных орудий, либо из специальных приспособлений, именуемых сифонами. Мастер, отвечавший на корабле за использование «греческого огня», разогревал смесь в герметичном котле, откуда она под давлением воздуха, качавшегося мехами, через кран в форме головы какого-нибудь чудовища вырывалась наружу и поджигалась факелом. Вылетавшие в атмосферу капли перегретой нефти вскипали, и из отверстия такого сифона на противника обрушивался ревущий пламенный столб, превращавшийся затем в прилипающие ко всему огненные лужи. Как пишет Феофан, Константин IV соорудил «двухпалубные огромные корабли с горшками огненосными и быстрые корабли с огненными сифонами» [82, с. 260]. Применение этого страшного оружия в битве у Кизика летом 678 г. полностью деморализовало арабский флот, большая часть которого была сожжена на плаву, остатки потоплены штормом, а отступавшие по суше войска были разбиты византийцами, уничтожившими тридцать тысяч солдат неприятеля. Империя Ромеев стала защитой христианской Европы от нападений мусульман с самого уязвимого направления - с востока, и оставалась таковой несколько столетий.

В самом сердце халифата, в горах Ливана, непокорные потомки римских легионеров - христиане, которых арабы звали мардонитами, непрекращающимися восстаниями наносили мусульманам существенный урон.

Благодаря всем этим обстоятельствам, василевс заключил с халифом мир на тридцать лет, причем арабы обязались ежегодно выплачивать ромеям 3 000 золотых монет, 50 рабов и 50 коней - дань, впрочем, скорее символическая, чем существенная.

Обрадованный таким успехом Погонат решил уладить дела на Западе, ибо славяне и болгары своими постоянными набегами приносили государству массу неприятностей. Сын болгарского хана Куврата, Аспарух, собрал на Дунае значительную - до ста тысяч человек - армию и в любой момент мог нанести империи удар из Фракии. Василевс замыслил опередить Аспаруха, однако поход Константина IV на болгар провалился - в 679 или 680 г. император, находясь при войске, заболел подагрой и спешно отплыл лечиться на минеральные воды, а его солдаты, решив, что он бежит от какой-то неведомой опасности, в беспорядке начали отступление и были разгромлены. К 681 г. Византия признала независимость государства Аспаруха (так наз. Первое Болгарское царство со столицей в районе Преславы).

Разбитый болгарами, Константин IV обратился к делам религии. Так как местности, где нашло отклик учение монофелитов, были захвачены в большинстве своем мусульманами, а отбить их назад у империи явно недоставало сил, то необходимая ранее уния потеряла всякий смысл, тем более что противостояние по этому вопросу с Римом ослабляло позиции Константинополя в Италии. Для осуждения монофелитства Погонат приказал созвать VI Вселенский собор, который проходил с 7 ноября 680 по 16 сентября следующего года в Трулло - купольном зале Большого императорского дворца. По постановлениям собора были осуждены и отлучены от церкви четыре покойных константинопольских патриарха - Сергий, Пирр, Павел и Петр, папа Гонорий I и еще живший антиохийский патриарх Макарий. Собор утвердил во Христе две воли и два естества, признав монофелитство ересью. Позже император сделал еще один шаг к сближению с Римом: дал право папам вступать в должность без своего разрешения и отказался от выплат, которые преемники св.Петра делали по случаю своего избрания, а прерогативу утверждения пап передал равеннскому экзарху. Это, с одной стороны, облегчило утомительный процесс интронизации римских епископов, но и поставило их в несколько щекотливое положение: теперь они зависели не от императора-исапостола, а от простого чиновника.

Бенедикту II Погонат послал в знак расположения пряди волос своих сыновей[2].

10 июля 685 г. тридцатитрехлетний Константин IV Погонат «в спокойствии и строгом порядке закончил остаток жизни» (Никифор, [61, с.364]). Его изображения вместе с портретами братьев сохранились на мозаиках церкви св. Аполлинария в Равенне.

^[1] Жидкие огнесмеси существовали и в более древние времена, но секрет их изготовления к VII веку был утерян.

^[2] Обычай посвящать волосы — свои или своих родственников Богу восходил еще ко временам язычества.