ЭРИКА ЛЕОНАРД ДЖЕЙМС 56 страница

— Хорошая девочка, Анастейша, — стонет Кристиан, тяжело дыша.

Он шлепает меня еще два раза, потом тянет за нить, соединяющую шары, и выдергивает их из меня. Я едва не кончаю — неземное ощущение. Кристиан осторожно переворачивает меня. Слышу треск разрываемой фольги, и Кристиан ложится рядом со мной. Он берет мои руки, закидывает мне за голову, медленно опускается на меня, и входит внутрь, заполняя то место, где были серебряные шарики. Я отвечаю громким стоном.

— О, детка, — шепчет Кристиан и движется вперед-назад в медленном, чувственном темпе, чувствуя меня, наслаждаясь мной.

Он еще никогда не был таким нежным, и я почти сразу достигаю пика, взрываюсь восхитительным, яростным, всепоглощающим оргазмом. Я сжимаю Кристиана, и он кончает, выкрикнув мое имя:

— Ана!

Какое-то время он лежит на мне, тяжело дышит, по-прежнему удерживая мои руки своими. Наконец он отстраняется и смотрит мне в глаза.

— Мне очень понравилось, — шепчет он и ласково меня целует.

На этом нежности заканчиваются — Кристиан встает, укрывает меня одеялом и уходит в ванную. Он возвращается с бутылочкой белого лосьона и садится на кровать рядом со мной.

— Повернись, — командует он, и я послушно перекатываюсь на живот.

К чему вся эта суета? Безумно хочется спать.

— Твоя задница восхитительного цвета, — одобрительно говорит Кристиан и осторожно втирает охлаждающий лосьон в мои порозовевшие ягодицы.

— Давай, Грей, колись, — зеваю я.

— Мисс Стил, вы умеете испортить момент.

— Мы договорились.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто меня обсчитали.

Кристиан вздыхает, ложится рядом и притягивает меня к себе, стараясь не задевать мой саднящий зад. Мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, и он нежно целует меня возле уха.

— Женщина, которая произвела меня на свет, была шлюхой и сидела на крэке. А теперь спи.

Твою ж мать… что это значит?

— Была?

— Она умерла.

— Давно?

Кристиан снова вздыхает.

— Она умерла, когда мне было четыре года. Я ее толком не помню. Помню только определенные вещи. Кое-какие подробности мне сообщил Кэррик. Пожалуйста, засыпай.

— Спокойной ночи, Кристиан.

— Спокойной ночи, Ана.

Я проваливаюсь в тяжелый сон, и мне снится четырехлетний сероглазый мальчик, которого бросили к отвратительном, темном, страшном месте.

Глава 21

Свет повсюду, яркий, теплый. Я хочу укрыться, поспать еще чуть-чуть! Но свет слепит глаза, и я нехотя воскресаю ото сна. Меня встречает восхитительное утро — солнечные лучи бьют в окна до пола. Почему вчера мы их не зашторили? Я лежу в огромной постели Кристиана Грея. Не хватает только самого Кристиана.

Я снова падаю на подушки, любуясь величественной панорамой Сиэтла. Жизнь в облаках — иллюзия. Замок, висящий в воздухе, подальше от суровой прозы жизни: ненужности, голода, матери-шлюхи, сидящей на крэке. Я вздрагиваю, понимая, через что Кристиану пришлось пройти в детстве и почему теперь он живет здесь один, в окружении произведений искусства, как можно дальше от мест, откуда он родом… что ж, он не скрывает своих мотивов. Я хмурюсь — все это не объясняет, почему мне нельзя к нему прикасаться.

Ирония в том, что в его роскошной башне я сама ощущаю подъем. Словно парю над землей. Лежу в фантастически-прекрасных покоях, занимаюсь фантастическим сексом с фантастическим бойфрендом. Тогда как суровая проза жизни такова: Кристиан хочет заключить контракт, хоть и обещал, что постарается дать мне больше. Насколько больше? Мне важно знать, по-прежнему ли мы далеки друг от друга, словно на разных концах качелей, или стали чуть ближе?

Я выбираюсь из постели, мышцы не слушаются. Я чувствую себя, за неимением лучшего выражения, дряхлой развалиной. Вот что бывает с теми, кто не знает меры в сексе. Подсознание недовольно поджимает губы. Мысленно я закатываю глаза — благо этот психованный деспот сейчас не со мной — и решаю расспросить о персональном инструкторе. Разумеется, если я подпишу контракт. Внутренняя богиня бросает на меня отчаянный взгляд: «Не сомневайся, подпишешь». Делая вид, будто не замечаю их гримас, и мимоходом заглянув в ванную, я отправляюсь на поиски Кристиана.

В галерее его нет, изящная женщина средних лет хлопочет на кухне. Ее внешность заставляет меня затормозить на полпути. Коротко стриженная голубоглазая блондинка; простая белая блузка хорошего покроя и узкая темно-синяя юбка. Заметив меня, незнакомка широко улыбается.

— Доброе утро, мисс Стил. Будете завтракать?

Тон дружелюбный и деловой. Я теряюсь. Что делает эта привлекательная блондинка на кухне Кристиана? На мне лишь его футболка.

— Боюсь, вы застали меня врасплох, — говорю я тихо, не в силах скрыть смущения.

— Простите, пожалуйста. Я миссис Джонс, домработница.

Ах, вот оно что.

— Доброе утро, миссис Джонс.

— Будете завтракать, мэм?

«Мэм»! Только этого не хватало!

— Пожалуй, выпью чаю, благодарю вас. Вы не знаете, где мистер Грей?

— В кабинете.

— Спасибо.

Нахмурившись, я быстро шагаю к его кабинету. Что за мода нанимать красивых блондинок? Неужели все они его бывшие сабы? Мысль вовсе не кажется мне забавной.

Я осторожно заглядываю в кабинет. Кристиан разговаривает по телефону, любуясь видом из окна. На нем черные брюки и белая рубашка. Волосы еще не просохли после душа — от его вида все сомнения и страхи разом вылетают у меня из головы.

— Рос, если компания не увеличит прибыль, я выхожу из игры. Нам ни к чему мертвый груз, и потом, мне надоели отговорки… Пусть Марко позвонит, хватит топтаться на месте… Кстати, передай Барни, что опытный образец выглядит отлично, хотя насчет интерфейса я не уверен… Нет, чего-то не хватает… Я хочу встретиться с ним и его командой сегодня, пора устроить мозговой штурм. Ладно, переключи меня на Андреа…

Он ждет, господин своей вселенной, разглядывая крошечные фигурки людей у подножия башни.

— Андреа…

Кристиан поднимает глаза и видит меня. Губы растягивает сладкая улыбка, и я таю под его взглядом, не могу вымолвить ни слова. Он самый красивый мужчина на свете, слишком хорош для людей у подножия башни, слишком хорош для меня. Нет. Это моя внутренняя богиня хмурится, нет, не для тебя. Разве он в некотором роде не принадлежит тебе? От этой мысли дрожь пронзает тело, прогоняя сомнения.

Кристиан говорит по телефону, но не сводит с меня глаз.

— Сегодня утром я занят для всех, кроме Билла, пусть позвонит мне. Я буду в два. Встречаюсь с Марко, это займет около получаса… Запиши Барни с командой после Марко или на завтра и выбери время на неделе для встречи с Клодом… Пусть подождет… Вот как… Нет, публичность в Дарфуре нам не нужна. Пусть Сэм этим займется. Нет… Какое событие? В следующую субботу? Подожди.

— Когда ты возвращаешься из Джорджии?

— В пятницу.

Снова в трубку:

— Нужен еще один билет, со мной будет девушка. Да, Андреа, ты не ослышалась. Девушка. Мисс Анастейша Стил… Это все.

Он заканчивает разговор.

— Доброе утро, мисс Стил.

— Мистер Грей, — смущенно улыбаюсь я.

Грациозным движением он огибает стол и останавливается напротив меня. Он пахнет восхитительно: чистотой, свежестью, Кристианом. Нежно проводит по моей щеке тыльной стороной ладони.

— Не хотел тебя будить, ты так крепко спала. Выспалась?

— Я прекрасно отдохнула, спасибо. Зашла поздороваться, прежде чем принять душ.

Я не свожу с него глаз, упиваюсь им. Кристиан наклоняется, нежно целует меня — и я не выдерживаю, обнимаю его за шею и запускаю пальцы во влажные волосы. Прильнув к нему, я возвращаю поцелуй. Я хочу его. Мой натиск застает Кристиана врасплох, мгновенное замешательство — и он откликается стоном. Его ладони соскальзывают с моих волос на обнаженные ягодицы, язык проникает мне в рот. Затем Кристиан отпускает меня, щурит глаза.

— Сон пошел тебе на пользу, — выдыхает он. — Иди в душ, если не хочешь, чтобы я поимел тебя прямо на столе.

— Я выбираю стол, — шепчу я бесстрашно. Страсть, словно адреналин, затопляет меня, сметая все на своем пути.

Миллисекунду он изумленно разглядывает меня.

— Кажется, вы распробовали блюдо. Вошли во вкус, мисс Стил, не так ли? И откуда только в вас столько ненасытности… — шепчет он.

— Я распробовала только тебя, — откликаюсь я.

Его глаза расширяются и темнеют, а руки скользят по моим ягодицам.

— Да, черт возьми! — рычит Кристиан и неуловимым движением сбрасывает бумаги на пол, резко поднимает меня и укладывает вдоль стола — так, что голова почти свисает с противоположного края.

— Ты этого хотела, детка, теперь пеняй на себя, — шепчет он, извлекая из кармана пакетик из фольги и дергая молнию на брюках. О мой бойскаут! Надев презерватив на эрегированный член, он опускает глаза.

— Надеюсь, ты готова меня принять?

На лице Кристиана играет похотливая улыбка.

Мгновение — и он во мне, мои запястья прижаты к бокам, а Кристиан толчком проникает глубоко внутрь.

Я издаю стон… о да.

— Господи, Ана, я мог бы не спрашивать, — восхищенно шепчет он.

Обхватив его бедра ногами, я удерживаю его, а он не сводит с меня серых глаз, сияющих и властных. Кристиан начинает двигаться. Это не похоже на занятия любовью, Кристиан трахает меня — и мне это нравится. Нравится необузданность, чувственность, распутство. Я отдаюсь его страсти, его похоть утоляет мою.

Он двигается легко, блаженствуя и наслаждаясь мною, губы разжимаются, дыхание учащается. Кристиан качает бедрами из стороны в сторону, даря мне неземное удовольствие.

Боже правый. Я закрываю глаза, чувствуя, как медленно и постепенно нарастает блаженство, как я поднимаюсь выше и выше, к башне в небе. О да… толчки все мощнее, я издаю громкий стон, отдаюсь ощущениям без остатка, растворяюсь в Кристиане. Я парю в вышине, наслаждаясь каждым движением. Он все быстрее — и мое тело движется в его ритме, мышцы ног затвердевают, тело пронзает сладкая судорога.

— Давай, детка, сделай это для меня, — выдыхает Кристиан сквозь зубы — и страстная мольба в его голосе переполняет чашу.

Я кричу — бессловесный, неистовый вопль — когда касаюсь Солнца и жара, делаю оборот и, бездыханная, падаю вниз. Кристиан дергается и резко останавливается, достигнув оргазма. Затем сжимает мои запястья и безмолвно опускается на меня сверху.

О… такого я не ожидала. Я медленно материализуюсь на Земле.

— Что, черт подери, ты со мной делаешь? — шепчет Кристиан, тычась носом мне в шею. — Ты околдовала меня, Ана.

Он освобождает мои запястья, и я запускаю пальцы в его волосы, потихоньку теряя высоту, но все еще удерживаю его ногами.

— Нет, это ты меня околдовал, — шепчу я.

Кристиан поднимает глаза, он смущен, почти испуган. Ладонями обхватывает мою голову.

— Ты… моя, только… моя, — восклицает он отрывисто. — Понимаешь?

Он так ревностен, так взволнован — настоящий фанатик. Его порыв внезапен и сокрушителен. Да что с ним?

— Твоя, я твоя, — шепчу я, захваченная его пылом.

— Тебе обязательно лететь в Джорджию?

Я лениво киваю. И внезапно выражение его лица меняется, словно захлопнули ставни. Кристиан резко встает, заставляя меня поморщиться.

— Больно? — Он склоняется надо мною.

— Чуть-чуть, — признаюсь я.

— Это хорошо, что тебе больно. — Его глаза вспыхивают. — Не дает забывать о том, где был я, я один.

Кристиан поднимает мой подбородок и жадно целует в губы, затем встает и потягивает мне руку. Я замечаю на полу пакетик из фольги.

— «Бойскаут всегда готов», — вполголоса говорю я.

Он озадаченно смотрит на меня. Я поднимаю пакетик с пола.

— Мужчина должен надеяться, Анастейша, мечтать, и когда-нибудь мечта станет явью.

Его глаза пылают. Я его не понимаю. Моя эйфория потихоньку сходит на нет. Что его гложет?

— Значит, это то, о чем ты мечтал? — сухо спрашиваю я, пытаясь разрядить атмосферу.

Кристиан загадочно улыбается — а глаза печальны, — и я понимаю, что ему это не впервой. Не слишком приятное открытие. Эйфории и след простыл.

— Пойду приму душ. — Я встаю и иду к двери.

Кристиан хмурит брови и проводит рукой по волосам.

— Пара звонков — и я присоединюсь к тебе за завтраком. Миссис Джонс выстирала твою одежду и повесила в шкафу.

Что? Когда она успела? Вот дьявол! Неужели она нас слышала?

— Спасибо, — бормочу я, краснея.

— На здоровье, — отвечает он машинально, но голос резок.

Я не сказала спасибо за то, что он меня трахнул. Хотя это было…

— Что не так? — спрашивает он.

Видимо, я снова хмурюсь.

— То есть?

— Что с тобой?

— Сегодня ты вел себя еще страннее, чем обычно.

— Ты находишь меня странным? — Кристиан пытается подавить улыбку.

Я заливаюсь краской.

— Иногда.

Мгновение он с любопытством разглядывает меня.

— Скажем так, наслаждение застало меня врасплох.

— Наша цель — угодить клиенту, мистер Грей. — Повторяя его слова, я склоняю голову набок, как делает он.

— И вам удалось, — кивает Кристиан, но видно, что он смущен. — Кажется, кто-то собирался в душ?

Понятно, в моих услугах больше не нуждаются.

— Да-да… увидимся. — Я выбегаю из кабинета в растрепанных чувствах.

Кристиан кажется сбитым с толку. Почему? Физически — полное удовлетворение, а вот эмоционально… тут хвастать нечем, питательно, как сахарная вата.

Миссис Джонс по-прежнему на кухне.

— Чай, мисс Стил?

— Сначала приму душ, — бормочу я, пряча пылающее лицо.

В ванной я пытаюсь понять, что происходит с Кристианом. Он — самый непредсказуемый из всех, кого я знаю, и я никак не привыкну к изменчивости его настроений. Когда я зашла в кабинет, он казался вполне довольным жизнью. Затем мы занимались любовью… а потом его словно подменили. Подсознание знай себе посвистывает да прячет глаза, а внутренняя богиня все еще пребывает в эйфории после секса. Что ж, похоже, нам эта задачка не по зубам.

Просушив волосы полотенцем, я расчесываю их единственной имеющейся в наличии расческой и затягиваю в конский хвост. Выглаженное фиолетовое платье Кейт висит в шкафу рядом с бюстгальтером и трусиками. Миссис Джонс настоящая волшебница. Скользнув в туфли Кейт, я расправляю складки на платье, делаю глубокий вдох и возвращаюсь в комнату.

Кристиан еще не вернулся, а миссис Джонс возится в кладовке.

— Чай, мисс Стил? — спрашивает она.

— Да, спасибо, — улыбаюсь я. В платье и туфлях я чувствую себя куда уверенней.

— Есть будете?

— Нет, спасибо.

— Конечно, будет. — Кристиан сияет, его тон не допускает возражений. — Она любит оладьи и яичницу с беконом, миссис Джонс.

— Хорошо, мистер Грей. А вы что будете?

— Омлет, пожалуйста, и фрукты.

Кристиан не сводит с меня глаз, их выражение невозможно разгадать.

— Сядь, — приказывает он, показывая на барный стул.

Я повинуюсь, и он устраивается напротив, пока миссис Джонс готовит завтрак. Черт, мне не по себе, что наш разговор слышит чужой человек.

— Ты купила билет?

— Нет еще, закажу по Интернету из дома.

Опершись на локоть, он задумчиво чешет подбородок.

— Денег хватит?

Только этого не хватало!

— Более чем, — отвечаю я насмешливо, словно разговариваю с ребенком.

Кристиан хмурится. Вот привязался.

— Хватит, спасибо, — поправляюсь я.

— У меня есть самолет. В ближайшие три дня он в твоем распоряжении.

Я открываю рот. Ну разумеется, иначе и быть не могло, но я едва сдерживаюсь, чтобы не округлить глаза. Меня так и подмывает расхохотаться, однако я не могу угадать его настроение и пересиливаю себя.

— Мы уже и так злоупотребили авиацией твоей компании.

— Это моя компания, мой самолет. — Кристиан выглядит обиженным. Ох уж эти мальчишки, никогда не наиграются!

— Спасибо за предложение, но мне удобнее лететь обычным рейсом.

Кажется, он хочет поспорить, но решает уступить.

— Твое дело, — вздыхает он. — Тебе нужно готовиться к собеседованию?

— Нет.

— Хорошо. По-прежнему не хочешь сказать, в какое издательство устраиваешься?

— Нет.

Его губы нехотя складываются в улыбку.

— У меня есть свои возможности, мисс Стил.

— Ничуть не сомневаюсь, мистер Грей. Собираетесь отследить мои звонки? — наивно спрашиваю я.

— Вообще-то сегодня после обеда я занят, но у меня есть кому поручить это дело.

Кристиан ухмыляется.

Он что, всерьез?

— Вашим служащим определенно нечем заняться, советую вам пересмотреть штаты.

— Надо будет написать моему заместителю по кадрам, пусть посчитает по головам.

Он морщит губы, чтобы не рассмеяться.

Слава богу, чувство юмора осталось при нем.

Миссис Джонс подает завтрак, и на некоторое время мы замолкаем. Покончив с кастрюлями, она тактично отходит в дальний конец комнаты.

Я украдкой бросаю взгляд на Кристиана.

— Что такое, Анастейша?

— Ты никогда не говорил мне, почему не любишь чужих прикосновений.

Он бледнеет, и я жалею, что спросила.

— Я рассказал тебе больше, чем любому другому человеку на свете, — ровно отвечает он, невозмутимо встречая мой взгляд.

Он никому не доверяет. Есть ли у него близкие друзья? Возможно, он рассказал миссис Робинсон? Я хочу спросить, но боюсь показаться назойливой. Я качаю головой. Он и впрямь — остров.

— В Джорджии ты обещаешь подумать о нашем договоре?

— Обещаю.

— Ты будешь скучать обо мне?

Ему удается застать меня врасплох.

— Буду, — отвечаю я честно.

Как он умудрился стать так дорог мне за короткое время? Влезть в душу… фигурально выражаясь.

Кристиан улыбается, глаза сияют.

— Я тоже буду скучать. Сильнее, чем ты думаешь.

От его слов на сердце теплеет. Возможно, он и впрямь готов дать мне больше? Кристиан гладит меня по щеке, наклоняется и нежно целует.

Вечером я нервно верчусь на стуле в ожидании мистера Дж. Хайда из «Сиэтл Индепендент Паблишн». Это второе собеседование на сегодня, самое ответственное. Первое прошло отлично, но речь идет об издательском конгломерате с представительствами по всей территории США, и мне предстоит стать одной из множества помощниц редактора. Я воображаю, как громадная корпорация сначала поглотит, а потом с легкостью выплюнет меня. Нет уж, лучше СИП. Маленькое независимое издательство, специализирующееся на местных авторах, работающее с интересными и необычными клиентами.

Мебели немного, но, похоже, это не бедность, а дизайнерский изыск. Я сижу на одном из двух огромных темно-зеленых кожаных диванов, весьма похожих на те, что стоят в игровой комнате Кристиана. Поглаживая кожу, я гадаю, чем он занимается на этих диванах. Тут открывается простор для размышлений, но я одергиваю себя — я здесь не для этого. Секретарша — молодая афроамериканка с большими серебряными серьгами и длинными выпрямленными волосами. Вид у нее богемный, с такими я легко нахожу общий язык. Время от времени она отрывается от монитора и дружески улыбается. Я смущенно улыбаюсь в ответ.

Я заказала билет на самолет — мама на седьмом небе от счастья — и уже собрала вещи, а Кейт согласилась отвезти меня в аэропорт. Кристиан велел взять с собой «мак» и «блэкберри». При воспоминании о его властном тоне я закатываю глаза, но уже не удивляюсь. Ему важно контролировать все вокруг, включая меня. Хотя порой он бывает так уступчив. Кристиан умеет быть нежным, добродушным, даже сентиментальным. И тогда его еще труднее понять. Настоял на том, чтобы проводить меня до гаража. Словно я улетаю не на пару дней, а на несколько недель. Он постоянно держит меня в напряжении, не дает расслабиться.

— Ана Стил?

Женщина с длинными черными, прерафаэлитскими волосами у стола возвращает меня на землю. У нее такой же богемный, артистический облик, как у секретарши. На вид ей под сорок, возможно, больше. Мне трудно дается общение с женщинами старше меня.

— Да.

Я неловко вскакиваю.

Она вежливо улыбается, холодные карие глаза смотрят оценивающе. На мне черное платье-сарафан Кейт и белая блузка, на ногах — мои черные лодочки на каблуке. В самый раз для собеседования. Волосы затянуты в хвост, непослушная прядь выбилась наружу…

Женщина протягивает руку.

— Приятно познакомиться, Ана. Меня зовут Элизабет Морган, я руковожу кадровым отделом СИП.

— Добрый вечер. — Я жму протянутую руку.

Она не похожа на главу компании, вид слишком неформальный.

— Прошу за мной.

Миновав двойные двери, мы оказываемся в большом офисе с перегородками, откуда попадаем в комнату для переговоров. На бледно-зеленых стенах висят увеличенные книжные обложки в рамах. Во главе длинного стола сидит молодой мужчина с рыжими волосами, затянутыми в хвост. В ушах блестят серебряные серьги-колечки. На нем бледно-голубая рубашка и серые брюки свободного покроя. Галстука нет.

Я подхожу к столу, он встает. Глаза у него глубокие, темно-синие.

— Я Джек Хайд, главный редактор. Приятно познакомиться.

Мы жмем друг другу руки. На его хмуром лице непроницаемое выражение, впрочем, он кажется вполне дружелюбным.

— Долго добирались? — любезно интересуется он.

— Нет, я недавно переехала в район Пайк-стрит — маркет.

— И впрямь рукой подать. Прошу, садитесь.

Я сажусь, Элизабет занимает место рядом.

— Итак, Ана, почему вы хотите стажироваться в нашей компании?

Он мягко произносит мое имя, слегка клоня голову набок, как другой, хорошо знакомый мне мужчина — это мешает сосредоточиться. Взяв себя в руки, я приступаю к изложению тщательно подготовленной речи, чувствуя, как горят щеки. Я вспоминаю курс успешного прохождения собеседований от Кэтрин Кавана: «Главное, смотри им в глаза, Ана!» Черт подери, откуда у этой девушки начальственные замашки?

Джек и Элизабет внимательно слушают.

— У вас весьма высокий средний балл. Чем еще, помимо учебы, вы баловались в университете?

Баловалась? Я моргаю. Странный выбор слов. Я рассказываю о работе в библиотеке кампуса и интервью для студенческого журнала, которое взяла у одного непристойно богатого тирана, забывая сообщить, что саму статью в итоге писала не я. Перечисляю литературные общества, членом которых являлась. Упоминаю, что благодаря работе у Клейтонов приобрела кучу бесполезных знаний относительно железяк.

Они смеются — на это я и рассчитывала. Постепенно я расслабляюсь и становлюсь собой.

Джек Хайд задает умные, точные вопросы. Надеюсь, мне удается не ударить в грязь лицом, а когда мы заговариваем о любимых писателях, приходится отстаивать свое мнение. Джек отдает предпочтение послевоенной американской литературе. Никакой классики: ни Генри Джеймса, ни Эптона Синклера, ни Ф. С. Фицджеральда. Элизабет молча делает пометки в записной книжке. Джек, хоть и любит поспорить, весьма обаятелен, на свой лад. Чем дольше мы общаемся, тем занимательней становится беседа.

— Кем вы видите себя через пять лет? — спрашивает он.

Через пять лет я хочу быть с Кристианом Греем. Я хмурюсь, прогоняя навязчивые мысли.

— Редактором, литературным агентом. Не знаю, я не боюсь пробовать.

Джек улыбается.

— Хорошо, Ана, у меня больше нет вопросов. А у вас? — обращается он ко мне.

— Когда стажер должен приступить?

— Как можно скорее, — вступает в разговор Элизабет. — Когда вы сможете?

— Со следующей недели.

— Вот и славно, — говорит Джек.

— Если мы все обговорили, — Элизабет переводит глаза с меня на Джека, — то собеседование закончено.

— Был рад познакомиться, — тихо говорит Джек, сжимая мою руку. Я удивленно моргаю и прощаюсь.

По пути к машине я ощущаю странную неловкость. Кажется, все прошло удачно, хотя кто знает. На собеседованиях все притворяются, пытаясь скрыть свою истинную сущность за профессиональным фасадом. Подошла ли я им? Увидим.

Я сажусь в свою «Ауди АЗ» и еду домой, хотя это отнимает немало времени. У меня поздний рейс с пересадкой в Атланте, но раньше десяти двадцати пяти самолет все равно не взлетит, поэтому я не спешу.

На кухне Кейт разбирает коробки.

— Как прошло? — набрасывается она на меня. И как ей удается выглядеть сногсшибательно в мешковатой футболке, потертых джинсах и темно-синей бандане?

— Хорошо, спасибо, Кейт. Боюсь, правда, стиль придется сменить.

— Сменить?

— Думаю сразить их богемным шиком.

Кейт поднимает бровь.

— Ты и богемный шик?

Она задумчиво склоняет голову набок. Ну почему, почему все на свете напоминает мне о нем?

— А знаешь, Ана, пожалуй, тебе пойдет.

Я усмехаюсь.

— Второе издательство мне очень понравилось. Я хотела бы работать именно в таком месте. Правда, парень, который со мной беседовал, не давал мне спуску, но… — Я запинаюсь.

Ты что, решила провести Кэтрин Кавана? Заткнись, Ана!

— Да?

Когда Кэтрин включает свой радар для поиска сенсаций, спасения нет. Причем обычно это случается в самое неподходящее время. Да, кстати…

— Кстати, перестань цепляться к Кристиану. Твоя болтовня про Хосе за обедом была верхом нахальства. Кристиан ревнив. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Знаешь, если бы он не был братом Элиота, я бы еще не то ему сказала! Твой Кристиан одержим желанием командовать. Удивляюсь, как ты это выносишь? Я хотела заставить его ревновать, раз уж он так боится заводить серьезные отношения.

Защищаясь, Кэтрин выставляет руки вперед.

— Но если ты против, я больше ни слова не скажу! — добавляет она поспешно, заметив мою недовольную гримаску.

— Хорошо. Поверь мне, с Кристианом и так непросто уживаться.

Боже правый, я говорю, как он.

— Ана, — Кейт запинается, пристально смотрит на меня, — у тебя все хорошо? Ты летишь к матери не потому, что хочешь убежать?

Я вспыхиваю.

— Нет, Кейт. Ты сама сказала, что мне нужно сменить декорации.

Она подходит и берет меня за руку. Так непохоже на Кейт. Нет, только не это… ни за что не расплачусь.

— Ты… не знаю, как сказать… ты изменилась. Надеюсь, у тебя все хорошо, но, как бы ни складывалось с мистером Толстосумом, ты всегда можешь поделиться со мной. Обещаю не дразнить его больше, хотя вывести его из себя проще простого. Ана, если что-то пойдет не так, не скрывай от меня, я не стану тебя осуждать, обещаю, что постараюсь понять!

Я всхлипываю и обнимаю ее.

— О, Кейт, кажется, я совсем потеряла голову.

— Как будто я не вижу! И он по тебе с ума сходит. Глаз с тебя не спускает.

Я неуверенно усмехаюсь.

— Правда?

— Разве он тебе не говорил?

— Он немногословен.

— А ты?

— И я.

Я виновато пожимаю плечами.

— Ана, кто-то должен сделать первый шаг, иначе у вас ничего не получится.

Но как… как рассказать ему о том, что я чувствую?

— Я боюсь оттолкнуть его, испугать.

— Возможно, он тоже?

— Кристиан? Боится испугать меня? Мне кажется, он ничего не боится.

Не успеваю я договорить, как тут же воображаю Кристиана запуганным ребенком. Сердце сжимается.

Кейт смотрит на меня, поджав губы и сузив глаза — ни дать ни взять мое подсознание, не хватает только очков.

— Вам давно пора поговорить по душам.

— В последнее время мы мало разговариваем.

Я вспыхиваю. Глупости, невербальное общение ничем не хуже долгих разговоров. Даже лучше.

Кейт ухмыляется.

— Так я и знала. Что ж, если в постели вам хорошо, считай, что битва выиграна. Ладно, пойду куплю китайской еды навынос. Ты готова к отлету?

— Почти, у нас есть пара часов.