ВОЙНА УГРОЖАЕТ ЯФФЕ

 

на............. месяц 19.. г.

№ п/п	Виды профес­сиональ­ной дея­тельно­сти	Цель и задачи психо-диагно-стической про­цедуры	Форма профес­сиональ­ной дея­тельно­сти	Контин­гент уча­стников (возраст­ная груп­па)	Средства профес­сиональ­ной дея­тельно­сти	Необхо­димый матери­ал и обо­рудова­ние с от­меткой о наличии	Необхо­димость сотрудни­чества
	Психо­диагно­стика	Опреде­ление об­щей и специаль­ной го­товно­сти к школе     Опреде­ление ин­дивиду­альных особен­ностей психиче­ского раз­вития де­тей на «выхо­де» из до­школьно­го возра­ста	Группо­вое диа­гностиче­ское об­следова­ние детей     Индиви­дуальное психоло­гическое обследо­вание	Подгото­витель­ная к школе группа   Подгото­витель­ная к школе группа	Комплекс методик: «Предпо­сылки развития учебной деятель­ности», «Самое непохо­жее» и др. Комплекс методик: «Два дома», «Три жела­ния», «Семь карто­чек», «Лестни­ца», «Пикто­грамма» и др.	В наличии   В наличии
	Психо­профи­лактика
	Психо­коррек­ция
	Консуль­тирова­ние
	Психоло­гическое просве­щение
	Психоло­гическое обеспече­ние педа­гогиче­ского процесса

 

 

*Показатели, помеченные *, фиксируются начиная с 4 лет.

 

* Показатели, помеченные *, фиксируются с 5 лет.

 

Он коснулся меня

Бенни Хинн

 

 

Глава 1

ВОЙНА УГРОЖАЕТ ЯФФЕ

"Бенни, мне нужна твоя помощь", - сказал мне мой любимый, но очень строгий отец, протягивая лопату. В его голосе слышалось необычное напряжение.

Эта просьба Костанди Хинна в адрес четырнадцатилетнего сына не была пустячной. Это был приказ - и я точно знал, зачем ему понадобилась моя помощь.

Мы тотчас начали копать глубокую траншею в саду нашего дома номер 58 по улице ибн-Рашад в Яффе, Израиль. Это исторический портовый город на южной окраине современного Тель-Авива. "Надеюсь, нам все это не пригодится, - сокрушался отец, - и все же лучше приготовиться. Кто знает, что может случиться? Кто знает?". Потрудившись в поте лица под палящим ближневосточным солнцем, мы выкопали довольно глубокую траншею. В ней могли укрыться все домочадцы Хиннов и еще оставалось место для соседей, если бы вдруг они оказались без убежища. Чуть раньше, на той же неделе, в Колледже братьев, французской католической школе, в которую я ходил, была проведена учебная воздушная тревога, во время которой мы укрылись в подземном бункере.

Дома моя мама Клеменс и старшая сестра Роза собирали еду и готовили бутылки с водой. Они отдавали последние распоряжения моим младшим братьям и сестре. На улице люди закрашивали черной краской фары автомобилей и занавешивали окна в домах.

Шла первая неделя июня 1967 года. Каждую ночь наша семья напряженно вслушивалась в последние новости из Каира на нашем родном арабском языке, и мы знали, что война была неизбежной. Несколькими днями ранее президент Египта Насер обшявил о том, что вся египетская армия приведена в состояние полной боевой готовности. Это была хорошо разрекламированная кампания - он двинул свои многочисленные войска через улицы Каира по направлению к Синаю. В некоторых кругах рассчитывали на то, что эта битва станет завершением всех битв, и надеялись раз и навсегда сокрушить девятнадцатилетнее государство Израиль, загнав его армию в море.

Насер находился в зените популярности, и, казалось, истерия охватила весь арабский мир. Иордан, Сирия и Ливан объединились в союз. Саудовская Аравия, Кувейт, Ирак и Алжир обещали послать ограниченные контингенты своих войск против Израиля.

Жители Яффы были охвачены ужасом. Израиль был окружен арабскими войсками, насчитывавшими двести пятьдесят тысяч человек, и в это число входили сто тысяч египетских солдат на Синае. У них имелось две тысячи танков и более семисот бомбардировщиков и истребителей, что намного превосходило силы израильтян.

"Но почему? - снова и снова задавался я вопросом. - Почему это происходит? Почему люди так хотят воевать?". Я никак не мог понять этого.

Ненависть и злобная горечь, внезапно ставшие в нашей общине явными и видимыми, совершенно потрясли меня. До того момента я не осознавал глубоко укоренившейся враждебности, которая существовала между арабами и евреями.

Но дома у нас все было иначе. Да, мы считали себя палестинцами, но наши двери всегда были широко распахнуты для представителей всех национальностей. Мой отец работал на израильское правительство, и мы считали своими близкими друзьями мусульман, иудеев и христиан. По вере мы принадлежали к греческой православной церкви, но я ходил в школу, в которой преподавали католические монахини.

И теперь, когда над городом нависли грозовые тучи, мы почувствовали, что нас вынуждают принять чью-либо сторону - и нам это очень не нравилось. "Вот бы уехать отсюда, - сказал я своим родителям. - В любом месте будет лучше, чем здесь!".