Эндшпиль

Вообще-то сегодняшний раут в Кремле должен был быть посвящен объявлению результатов голосования. Народ сегодня в едином порыве выбирал лидера – Премьер-министра Либеральной Евразийской Республики. Но все приглашенные сегодня в Кремль прекрасно понимали, что весь этот фарс с теледебатами, провозглашением программ кандидатов и кабинками для электронных голосований, окончится победой Вертушинского. Самые приближенные даже счет знали – должно получиться где-то процентов 30 у сельхозминистра и 70 у Вертушинского. Очень даже демократическая и в тоже время уверенная победа. Поэтому сегодня был фактически бенефис Николая Арсеньевича.

 

Приглашенные гости начали подъезжать гораздо раньше назначенного времени. Все хотели занять самые удачные места, недалеко от розовой ковровой дорожки, по которой в зал будут входить оба кандидата на пост мера. Правда игра будет в одни ворота – все овации и улыбки будут предназначены одному Вертушинскому. Каждый в толпе из кожи лезть будет, лишь бы премьер увидел и запомнил именно его поздравление.

 

Хотя желанием поздравить премьера горели не все. Если местная политическая элита и творческий бомонд теснились возле дорожки, то представители международного дипломатического корпуса и крупного бизнеса, сразу образовали тесные кружки по интересам и начали обсуждать свои темы и новости. Им сама по себе была малоинтересная процедура приведения марионетки к видимости власти. Их больше интересовала власть реальная. Вокруг них сновали официанты с подносами, разносящие напитки. Наигрывала точно отмеренная по громкости звука музыка, не отвлекающая и не мешающая слушать собеседника.

 

Громогласно разошлись в стороны звуки фанфар!!! Первый их рокот возвещал о том, что лимузин с кандидатами в премьеры проехал Спасские ворота. Обратно в эти ворота выйдет к народу только один человек. Человек, получивший большинство голосов. Человек, ставший Премьер-министром. Человек, которого на улице ждет толпа, готовая приветствовать его ором десятков тысяч глоток! Фанфары прозвучали во второй раз – Вертушинский и Шурупаев вошли в Кремль. Толпа гламурного бомонда, незаметно наступая друг другу на ноги и скрытно пихаясь, начала борьбу за место в первых рядах у ограждения вокруг ковровой дорожки.

 

Третий звук фанфар – кандидаты вошли в зал. Засверкали рукотворные молнии вспышек, заработали видеокамеры, десятки журналистов стали быстро говорить восторженные слова в микрофоны. Кандидаты вместе переступили порог зала, такова была традиция. Пока они равны. Пока они оба были самыми славными сынами своего народа. Вот только никто не обратил внимания на «славного сына» Шурупаева, который был необычно бледен. Его глаза, как у мелкого хищника стреляли из стороны в сторону, да и рукой он махал как деревянная кукла. Взоры были прикованы к Вертушинскому. Он-то сегодня сиял как хорошо отполированная бронза, стал на 10 сантиметров выше ростом и на 10 лет моложе. Он сегодня альфа-самец, он победитель! Хотя если разобраться, то его победа означала одно – он проживет еще четыре года. А следующие четыре может не прожить, отслужившую свое марионетку не отправят на пенсию. Ее просто не станет. Но сегодня он выторговал себе отсрочку, смог доказать хозяевам что не подведет. Это его час!

 

Вертушинский одаривал всех благосклонной улыбкой и уже представлял себе, как будет выглядеть завтра на обложках журналов. Елена Разумовская обещала устроить феерическую пиар компанию в масс-медиа по окончанию выборов, чтобы каждый гражданин страны искренне и беззаветно полюбил своего премьера. Шоумены Разумовской также продумали проведение и сегодняшнего вечера. В зале был установлен огромный монитор, на котором были отражены фамилии кандидатов и проценты голосов, которые они набрали. Причем проценты менялись в реальном времени. Электронная система голосования граждан позволяла это сделать. Вот только граждане были тут мало причем. Цифры менялись по заранее заданной программе, разработанной отличными психологами и политтехнологами. Цифры шли почти вровень друг другу, несколько раз Шурупаев даже обгонял по числу голосов Вертушинского. Монитор еще большего размера висел на розовой стене Кремля. Собравшаяся на Розовой Площади толпа как бы участвовала на скачках и радостно воспринимала рост даже сотых долей процента у своего кандидата.

 

Вертушинский очень плохо играл. В те редкие моменты, когда его «обгонял» Шурупаев, он изображал разочарование так, что его не взяли бы даже в захолустный сельский клуб самодеятельности. А с другой стороны – ну какой смысл прикидываться, ведь практически все находящиеся в зале были уверены в результатах выборов. Все знали, что победит Вертушинский. Но на самом деле всего один человек в зале точно знал, чем закончится эта гонка чисел. Дима находился в одном из дальних углов, предназначенных для мелких сошек его уровня. Он был включен в состав окраинской делегации, потому что проделал львиную долю работы по организации встречи премьера с окраинским гетманом. На этом благосклонность его патронов заканчивалась, и он стоял с такими же статистами, беседуя ни о чем. Его постоянно пыталась ухватить за локоть младший секретарь посольства Польши. Этой высокой стройной блондинке очень импонировал статный накачанный парень с диким взглядом. Полька немного потеряла голову из-за выпитого шампанского и из-за того, что редко можно встретить мужчину с настолько спортивной фигурой, в обществе, предпочитающем виртуальные спортивные состязания реальным.

 

Эх, знала бы польская красотка, почему именно сегодня он такой красиво-спортивный, то бежала бы от него с дикими воплями. Ее изящная ручка, потихоньку ощупывая бицепс Димы, не подозревала, что это не мышцы. Вернее не только мышцы. Над его телом 24 часа колдовали лучшие специалисты из Германии. Поверх его кожи, почти по всему телу было установлено хитроумное устройство, поверх которого наложена силиконовая плоть, на ощупь практически не отличимая от настоящей. Технология была выдающегося уровня, искусственная кожа была способна скрыть от сканирующих устройств все что угодно и, в то же время, не мешала естественной физиологии организма. Дима потяжелел почти на 15 килограмм, но так как этот вес был распределен по телу, слишком уж сильно его переход в следующую весовую категорию в глаза не бросался.

 

Раут проходил своим чередом и уже была запущена следующая стадия отображения информации на главном мониторе. Вертушинский по чуть-чуть, буквально мелкими перебежками начал обгонять своего конкурента. Вот он достиг перевеса в 5 %. А вот уже и в 10. Вся сеть голосования, была завязана на американских серверах, которые должны были обеспечивать «соблюдение демократических принципов». Ведь кто может быть авторитетнее и непогрешимее американцев в вопросах демократии? Данные по голосовавшим гражданам ЛЕР действительно стекались на серверы. А потом … просто выкидывались на помойку. Их даже и не думали учитывать. Вот благодаря стараниям заокенских друзей Вертушинский достиг разрыва в 17 %. В зале уже открыто хлопали и выкрикивали поздравления. Сам Николай Арсеньевич, приветственно размахивая руками, двинулся к специально установленной сцене, с которой он должен будет сказать, как он удивлен таким неожиданным поворотом событий и как сильно он благодарен электорату за оказанную честь. Ведь до окончания голосования осталось всего две минуты.

 

Две минуты реального времени это очень и очень мало. Всего-то 120 секунд. Но это для человека. А вот для компьютеров, чье сердце бьется с пульсом нескольких миллионов ударов в секунду, две минуты это куча времени. Человек мало что успеет за это время, но если он заранее напишет программу, пошаговую инструкцию что и как надо делать, компьютер может с умопомрачительной скоростью это выполнить. Это похоже на пружину, которую человек долго и упорно сжимает, чтобы потом она вмиг распрямилась. А если этих человек будет около сотни? И пружинку они эту сжимали в течение года? Такая пружина-программа ой как много всего может натворить. Целый год 107 программистов из Белоруссии составляли программу, которая за две минуты до окончания голосования в ЛЕР «распрямилась». Она взломала и перехватила каналы связи, по которым в ЛЕР передавались данные о результатах выборов. Под управлением этой программы, процент проголосовавших за Шурупаева начал неуклонно расти.

 

Вертушинский стоял на сцене, улыбался и радостно размахивал рукой. Рядом с ним стоял бледный и трясущийся Шурупаев. По сценарию, он, проиграв, должен был сердечно поздравить победителя, пожать ему руку и удалиться в тень. Толпа ликует, все счастливы. Но ликование собравшихся в зале внезапно начало сходить на нет. Вертушинский по инерции продолжал искренне радоваться своей надвигающейся победе, пока не почувствовал изменение настроения своих подданных. В зале тем временем воцарилась полная тишина. Премьер перехватил сотни взглядов и, обернувшись, посмотрел на монитор, висящий за сценой. «Шурупаев – 53, 41 %, Вертушинский – 46, 59 %». Следующая надпись его окончательно добила: «До окончания голосования осталось 00:00:05». За пять секунд Николай Арсеньевич только успел выдавить из себя какое-то глупое «а как же так?».

 

Звук фанфар! Беспристрастный механический голос объявил:

 

- С перевесом 6,82 процента, на голосовании победил господин Шурупаев!

 

Небольшая кучка людей нестройно прокричала «ура». Вертушинский чувствовал себя малышом, который просил на Новый Год новую игровую приставку, а ему Дед Мороз принес валенок 47-го размера. Один. Левый. Он пытался понять, что же происходит? «Шефы» его решили сдать в последний момент? Или американский программист перепутал малопонятные русские фамилии? Да нет же, не может быть! Ни того не другого! Но сейчас-то что делать!?

 

Шурупаев тоже не излучал уверенности. Кошмары из его детских снов внезапно стали реальностью. Только заплакать и маму позвать не получится. Все присутствующие глаза и объективы впились в него мертвой хваткой. Цифры по голосованию на табло делали невозможным промямлить что-нибудь типа «ой, шутка не удалась». Он до последнего не верил, что затея белорусов удастся, поэтому не был морально подготовлен к такому «подарку судьбы» как кресло премьера.

 

Вы видели хоть раз, как марионетками управляет пьяный кукловод? А все присутствующие в Кремле это зрелище смогли лицезреть. Шурупаев, на ватных ногах с неестественной улыбкой, двинулся по направлению к микрофону. Его на траектории следования перехватил Вертушинский, решивший, что разберется во всем случившемся завтра, а сегодня лицо терять не стоит. Вертушинский с видом «завтра ты умрешь» пожал руку и похлопал по спине Шурупаева. Зиновий Петрович, парируя не менее выразительным взглядом «это мы еще поглядим», ответил на поздравления. Потом сделал несколько неуверенных шагов и оказался возле микрофона. Его голос сорвался на фальцет:

 

- Дорогие друзья! Граждане Либеральной Евразийской Республики! Я очень горд оказанной мне честью и обещаю вам …

 

Что-что, а произносить речи Шурупаев умел. Он начал потихоньку втягиваться в ораторство и его волнение начало отступать. Но в зале оставался еще один человек, чьи нервы были напряжены до предела. Дима. Стараниями немецких специалистов он был превращен в ходячую бомбу. Силиконовая кожа скрывала пластиковую взрывчатку и 7000 поражающих элементов в виде стеклянных шариков. Мокрая от пота, ладонь Димы лежала на наручных часах. Ему достаточно было сильно вдавить колесико завода и эти 7000 шариков брызгами рванут в зал, попутно убивая и калеча всех, оказавшихся на их пути. Дима специально подошел к сцене и развернулся к ней спиной. Теперь взрыв не заденет находящихся на ней людей. Вертушинский и Шурупаев останутся живы. Но жертвы в самом зале будут ужасающие. А от самого Димы останется пара дымящихся ботинок. Это было крайней мерой. Взрыв должен был прогреметь, если Вертушинский прямо со сцены стал бы возмущаться результатами выборов, вызывать охрану и пытаться помешать Шурупаеву вступить в должность. По оценкам психологов, вероятность такого поведения бывшего премьера составляла около девяти процентов. Девять процентов на то, что чтобы умереть самому и стать убийцей сотен людей. Но сейчас он бы убил сотни, для того чтобы завтра могли жить миллионы. Сам теракт потом бы приписали сторонникам Вертушинского, которые не смогли смириться с его поражением на выборах. Дима даже должен был прокричать перед взрывом, что победа Шурупаева это подлог и что власть надо вернуть действующему премьеру.

 

Но пока кричать и взрываться не приходилось. Вертушинский согласился с ролью побежденного, отошел на задний план сцены и автоматически кивал во время особенно патриотических высказываний Зиновия Петровича. Сломался. Пока сломался. Он надеялся прояснить ситуацию завтра, послезавтра принять меры, послепослезавтра снова занять премьерское кресло. Но вся беда в том, что не будет у Вертушинского никакого завтра. И, тем более, послезавтра. Вся эта затея с выборами была только начальным этапом. Просто привести к власти премьера было мало, уже через неделю ему устроят несчастный случай. Или силы поддержания порядка НАТО перейдут границу, принуждая население к «либеральным» ценностям. Сценарий может быть какой угодно, но финал будет один и тот же – на трон посадят новую марионетку.

 

План белорусов был более изощренным и это почувствовал находящийся в зале Самуил Яковлевич Кац. Именно почувствовал, каким-то верхним чутьем понял, что заварушка намечается серьезная и клоунада с выборами знаменует начало целой эпохи перемен. У Самуила Яковлевича тоже было мало времени для принятия решения. С одной стороны его семья в Швейцарии была в безопасности благодаря белорусам. А с другой, хотелось жить. Самому жить. Мерзнуть зимой, болеть ангиной, маяться от жары летом и жаловаться на ревматизм промозглой осенью. Но жить. А не быть свернутым вместе со всей страной-проектом ЛЕР. Если он сейчас сорвет замысел подпольщиков, в очередной раз докажет «шефам» свою полезность, может его и оставят в живых, как заслуженного пенсионера ЦРУ. Самуил Яковлевич решительно двинулся в сторону сцены, где соловьем заливался Шурупаев.

 

И откуда столько решительности и хищной грации взялось в этом вечно неспешном и даже слегка неуклюжем человеке? Он прорезал толпу как раскаленная игла воск, запрыгнул на сцену, которая доходила ему почти до груди и твердым шагом, как будто ничего не происходит, направился к Шурупаеву. Тот как раз подходил к финальной части речи, что при его мудром правлении граждане ЛЕР заживут просто до неприличия замечательно. Вообще из речей политиков надо убирать возможность говорить в будущем времени. У нас будет, мы получим, мы построим и разовьем. А в реальности ничего не получаем, не строим и не развиваем. Величие будущего при нищем настоящем. Но Кац шел не отчитывать новоиспеченного премьера за вливание тонн лжи в уши электората. Он слегка отодвинул Шурупаева от микрофона и произнес:

 

- Уважаемые дамы и господа, я из «Тысячи Правых». И я уполномочен сообщить, что в подсчете голосов произошла ошибка. Мы сейчас не можем выявить, кто из кандидатов выиграл голосование, но исправим эту досадную оплошность завтра. Это первый случай в мире, когда подвела американская система демократических выборов. Но поломаться может и самая надежная вещь на свете …

 

До Шурупаева начало доходить, что в зале явственно начинает пахнуть жаренным. И что на огне жарят именно его тушку. А ведь завтра могут и в государственной измене обвинить. Так что действовать надо немедленно. Он тоже начал оттирать Каца от микрофона со словами:

 

- Позвольте, я демократически избран. Да позвольте мне сказать! Я сейчас все расскажу и объясню. Система голосования …

 

А вот рассказывать и тем более объяснять Кац Шурупаеву никак не мог позволить. Не дай бог он что-нибудь ляпнет про святая святых – Великую Американскую Систему Голосования. Рука Каца быстро нырнула за пазуху. Он вытащил небольшой блестящий пистолет с глушителем на стволе. Два приглушенных «паф паф». Шурупаев схватился за грудь и начал медленно оседать. Кац проревел в микрофон:

 

- Не волноваться! Я из «Тысячи»! Мы пресекаем государственный переворот!

 

Толпа в зале замерла, как замирает стадо баранов при виде волка. Кто-то истерически завопил:

 

- У него оружие!!!

 

По правилам на раут не допускались вооруженные люди. Вся охрана с оружием находилась вне зала. Кац успокаивающе поднял руки, демонстрируя пистолет:

 

- Да, я вооружен. Я работаю в «Тысяче Правых». Оружие это привилегия моего положения. Я имею право носить его где угодно.

 

Только люди начали успокаиваться, как раздался еще один громкий хлопок и настал черед Самуила Яковлевича начать оседать на сцене. Туда быстро вскарабкались два паренька. Оба ростом под два метра, широкоплечие, коротко стриженные. У обоих в руках по пистолету. Вообще эти пареньки были приглашены как представители крупнейшего немецкого медиа-концерна. Но медиа-бароны на самом деле работали во внешней разведке Великой Германии. Что до оружия, то тут сказывалась привилегия передовых немецких технологий – пистолеты были выполнены из сверхтвердого пластика, который не засекался системами безопасности. Один из немцев наклонился над раненым Шурупаевым и, открыв небольшой кейс, занялся перевязкой его ран. Другой обратился в зал:

 

- Мы представители европейской выборной комиссии. Наша цель – наблюдение за процедурой голосования. Только что, на ваших глазах, была предпринята попытка подтасовать результаты голосования. Мы были вынуждены вмешаться и применить силу, чтобы обезопасить молодую демократию в ЛЕР.

 

Немец указал на лежащего на полу Каца:

 

- Этот человек никогда не работал в «Тысяче Правых». Он является известным международным террористом. Цель их организации дестабилизация власти в вашей стране. Мы не знаем, есть ли у него в зале сообщники. Поэтому мы просим всех гостей встать на колени и заложить руки за голову. При не подчинении этому приказу мы будем вынуждены применить силу еще раз. Приношу извинения за причиненные неудобства, но эти меры необходимы для обеспечения государственной безопасности вашей страны. Представители прессы могут продолжать съемку репортажа.

 

Бомонд в зале был в шоке. Отметили демократические выборы называется – на сцене бойня, два подстреленных человека и два вооруженных. И Вертушинский, бывший премьер, лежит ничком, закрыв руками голову. Все присутствующие дружно возжелали оказаться как можно дальше отсюда, но сказок в жизни не бывает, поэтому им пришлось, как самым последним преступникам принять позу покорности. Десятилетиями леровцам вдалбливали доктрину о послушании, которая сейчас замечательно сработала. Тем более приказ исходил от представителей высшей цивилизованной расы.

 

Немец у микрофона посмотрел на своего коллегу, пытающегося реанимировать Шурупаева. Они перебросились несколькими фразами на немецком. После чего медиа-барон снова обратился в зал:

 

- Прошу подняться на сцену председателя конституционного суда. Нам надо срочно провести процедуру инаугурации премьера.

 

На сцену поднялся перепуганный председатель. Один из немцев сделал Шурупаеву инъекцию прямо через одежду в плечо. Это была адская смесь гормонов, мобилизующая на короткое время все остатки сил в организме. Он пришел в себя и немцы объяснили ему, что необходимо быстро провести процедуру инаугурации, после чего он получит всю необходимую медицинскую помощь. Шурупаев присягал на конституции ЛЕР сидя, поддерживаемый председателем конституционного суда. Он произнес что обязуется «уважать и охранять, соблюдать и защищать». После чего был объявлен новым Премьер-министром ЛЕР.

 

Немец снова обратился к собравшимся:

 

- Как вы все только что видели, безопасность демократии в ЛЕР под сильнейшей угрозой. Международные террористы протянули свои грязные руки к вашим властным структурам. Великая Германия не может спокойно смотреть на попытки создания целого террористического государства. Ради безопасности Европы и ЛЕР, Великая Германия готова пойти на решительный шаг. У меня есть полномочия предложить ЛЕР войти по процедуре аншлюса в состав Великой Германии. Нам нужен ваш ответ прямо сейчас – вы готовы объединиться и совместно противостоять этому страшному внешнему врагу?

 

Вопрос, конечно же, не был обращен ко всему народу ЛЕР. Он был обращен к его полномочному и только что выбранному представителю, Зиновию Петровичу. Тот, готовил пламенную речь о том, как он счастлив положительно ответить на предложение немцев и как они вместе будут бить общих врагов. Но силы его покидали, поэтому он тихо сказал:

 

- Да … готовы …

 

- Отлично! – Немец из того же кейса достал два документа и ручку. – Прошу вас подписывайте соглашение о присоединении.

 

Шурупаев сидя подписал оба документа, пожал руку немцу и лишился чувств.

Немец показал подписанное соглашение в многочисленные камеры:

 

- Сегодня мы стали свидетелями великого дня. Дня объединения двух братских народов, разобщенных на многие века из-за заблуждений в прошлом. С этой минуты территория Великой Германии и ЛЕР едина. – В голосе и взгляде немца появился металл. – И если наши враги мечтают нанести удар по ЛЕР, то пусть они помнят, что на их удар немедленно ответит Великая Германия!

 

Сказанное было услышано! И если леровцы просто с ума сходили от счастья быть принятыми в Ту Самую Европу, то американцев с китайцами удар хватил совсем нет от безграничной радости. Сразу после этого видео обращения сотни и тысячи умов лихорадочно заработали над тем, как и на каких основаниях можно расторгнуть соглашение между ЛЕР и Великой Германией.

 

А вот Дима облегченно выдохнул. Все. Закончилось. Он убрал палец с кнопки на часах и вместе со всеми приглашенными покинул зал. Несостоявшийся палач шел рядом со своими несостоявшимися жертвами.

 

Шурупаева после подписания моментально погрузили в реанимационный автомобиль и отправили в больницу. Он был еще жив. А вот Самуил Яковлевич Кац угасал. Последней картинкой в его сознании была яркая зеленая полянка. И маленький Сема, зовущий его поиграть в мяч.