ГЛАВА 14. – То шо – вомпэр?! – обратилась она почему-то ко мне, тыча пальцем в сторону Ролара.

Первой, как ни странно, опомнилась от изумления Орсана.

– То шо – вомпэр?! – обратилась она почему-то ко мне, тыча пальцем в сторону Ролара.

– Определенное сходство имеется, – осторожно ответила я.

Ролар откровенно упивался нашим замешательством, посмеиваясь в накладные усы, – свои у вампиров не росли.

– Ну, ну! – подбодрил он нас. – Кто первая? Смелее, девушки! Сам укус – пустяк, а потом совсем не больно!

– Посмей только тронуть меня или мою подругу! – Орсана угрожающе крутанула-свистнула в воздухе выхваченным из ножен мечом. – Стой, где стоишь, упырь!

– Так, я что-то не понял, – одной рукой вампир пригладил волосы, второй же словно невзначай коснулся рукояти торчащего из-за пояса кинжала. – Вы упыря искали или вампира?

– Вампир, упырь, вурдалак – один леший! – Орсана опустила меч, но в ножны вкладывать не торопилась.

– Не скажите, милая девушка. Упырь – это восставший мертвец, вурдалак – вид хищной нечисти, а я – представитель Разумной расы.

– Ага, эта самая разумность у тебя прямо из клыков прет!

– Лебяжий изгиб вашей шейки сводит меня с ума, сударыня... Спрячьте меч, это не намек, а комплимент.

– Вот еще, я и кинжалы на всякий случай достану!

– Эй, стоп, стоп, стоп! – Я замахала руками. – Прекратите, эдак вы сейчас подеретесь, и мне придется либо мстить, либо помогать прятать труп, а у меня нет времени на такие глупости! Ролар, мою подругу зовут Орсана. Я – Вольха. Мы действительно хотели с вами поговорить, но предпочли бы местечко поуютней. И побезопасней – возможно, за нами гонятся бандиты.

– Под бандитами, надеюсь, подразумеваются не мои коллеги из Стармина? – с ехидцей уточнил вампир.

– Нет, настоящие разбойники, очень недовольные нашим вмешательством в их лесную антиобщественную деятельность.

– И чем же вы их так прогневили?

– Вот об этом у нас и пойдет разговор.

Вампир посмотрел на меня с таким обреченным видом, словно ему было доподлинно известно, что за ближайшим углом его поджидают полчища ведьмаков с осиновыми кольями, а я у них за главную. Но только вздохнул и спросил, кивнув на Орсану:

– Ей можно доверять?

Я удивленно кивнула. С тем же успехом Ролар мог задать этот вопрос Орсане, второй из совершенно незнакомых ему девушек. Но почему-то выбрал меня.

– Хорошо. Здесь неподалеку есть славная забегаловка, – предложил Ролар, трогая узду своего жеребца. – Правда, она только для стражников, причем холостых, и просто с улицы туда не зайдешь, но если ваша охранница будет вести себя прилично и уберет меч в ножны, я выдам вас за случайных подружек, за небольшую мзду скрасивших мое одиночество.

– Шо?! – взревела наемница, преисполненная праведного гнева. – Меня – за продажную девку?!

– Зато там нас наверняка никто не подслушает, – пожал плечами Ролар. – Разбойники ни за что не сунутся в битком набитую стражниками харчевню, а знакомые не станут портить мне такой многообещающий вечер.

Судя по Орсаниному лицу, “многообещающий вечер” начался бы немедленно, но в этот момент в аршине над нашими головами распахнулось окно и оттуда маленьким зловонным водопадом изверглось содержимое помойного ведра, поровну разделившись между сточным желобом и левым боком Венка.

– Шоб тебе так на башку дурную шваркнули! – от души пожелала наемница, дрыгая заляпанной ногой.

– А неча под окнами стоять, глазами хлопать! – не осталась в долгу выглянувшая из-за ставня баба и уже прицельно плеснула в Орсану из бадейки с обмылками. Мутная вода описала круг и прыгнула обратно в бадейку, да с такой силой, что бабу отнесло от окна и о дальнейшем развитии событий оставалось догадываться по грохоту, плеску и ядреной ругани в адрес “треклятой ведьмы”.

Отведя душу, но не желая привлекать к себе излишнего внимания, мы вслед за Роларом ретировались из негостеприимного переулка. Вопреки моим ожиданиям, вампир не поспешил углубиться в мрачные трущобы, где легко запутать следы и укрыться от посторонних глаз, а, напротив, вернулся в центр города. Популярность вампира в народе нас потрясла. Его приветствовал каждый второй – от встречных стражников до нищих, сидевших вдоль стен. Хихикали продажные девки, шаловливо посылая вампиру воздушные поцелуи; радостно пищали дети; подобострастно ухмылялись воришки, торопливо выдергивая руки из чужих карманов; важно раскланивались купцы. Уличные торговки наперебой зазывали Ролара к своим лоткам, а когда он и впрямь снизошел до горячего пирожка с капустой, не взяли с него ни медяка.

“Забегаловка” оказалась просторной харчевней “Страждущий страж”, где шумно проводили время сменившиеся с дежурства патрули. Нас встретил восторженный рев голосов – Ролар, идя к свободному столику в дальнем углу, то и дело отвечал на приветствия и пожимал руки коллегам. Не успели мы присесть, как стол прогнулся от пивных кружек и подавальщица торопливо, чтобы не забыть, перечислила, кому из друзей вампир обязан такому изобилию. Ролар перебил ее, осведомившись о здоровье, игриво ущипнул за охотно подставленную попку и царственным жестом велел угостить всех присутствующих за его счет. Харчевня снова утонула в реве, вампиру пришлось встать и поприветствовать народ, поклонившись на все четыре стороны.

Орсана бесцеремонно дернула подавальщицу за подол, отвлекая ее внимание от Ролара, и попросила телячью отбивную с квашеной капустой и кусок вишневого пирога. Не утруждая себя выбором, я заказала то же самое.

– Все эти люди знают, что вы... ну, этот? – недоверчиво поинтересовалась Орсана.

– Нет, конечно, еще чего не хватало. – Ролар, полуприкрыв глаза, потянул носом с блаженным видом изголодавшегося гурмана. – Милетта, солнышко, а мне – баранью ляжку, запеченную в горчице, к ней – тарелку картошки и, пожалуй, парочку расстегайчиков с сыром. Да поживей, крошка, иначе мне придется съесть тебя!

– И он не шутит, – проворчала Орсана вслед девушке.

– Эй, Ролар! – окрикнул вампира пожилой мужчина у стойки. – Этой ночью, в переулке бондарей – твоя работа?

– Угу. – Вампир, в ожидании ужина, отдавал должное пиву. Я не рискнула пить на голодный желудок, Орсана же смело ухватилась за ручку ближайшей кружки и сделала большой глоток, но тут же сморщила нос и раскашлялась.

– Говорят, семерых на месте положил? – продолжал допытываться знакомый. Ролар лениво взмахнул рукой с растопыренными пальцами.

– Пятерых. Двое успели довольно далеко отбежать.

– Гищ клялся, что они задели тебя по меньшей мере дважды.

– Я удивляюсь, как он вообще что-то разглядел. Из бочки, в которую нырнул при виде десятка недоумков с ржавыми мечами, – презрительно бросил вампир, принимаясь за вторую кружку. Выждал, показ коллеги отсмеются, и с досадой добавил: – Напарничек, чтоб его. Три месяца Зоарову банду выслеживали, а как лицом к лицу столкнулись, мне одному пришлось разбираться. Еще и за бочку грозятся из жалованья вычесть – Гищ-то в ней застрял намертво, пришлось обручи рубить...

– Надо было прям в ней на пост и катить, – посоветовал какой-то шутник, и внимание окружающих переключилось на смачный перебор способов извлечения незадачливого труса.

Мы выжидательно уставились друг на друга.

– Разговор, – напомнил Ролар. – Непринужденная беседа двух людей с целью получения информации. Какие проблемы, Хранительница?

– Как вы меня назвали? – опешила я.

Вампир кивнул на подаренный Лёном амулет, выбившийся из-за расстегнутого по случаю жары ворота.

– Вы носите реар Повелителя Догевы, но не знаете, что он означает?

– Это подарок, в знак благодарности.

– Неужели? – хмыкнул Ролар. – Ну-ну. Подарок! Да, по-своему это чудесный подарок...

– О чем вы? – Я поймала в горсть болтающийся на шнурке камушек. Орсана, не вмешиваясь в беседу, с интересом поглядывала на ничем не примечательный кусочек авантюрина, оправленный в серебро. – Постойте, так это и есть реар?! А что в нем особенного?

Вампир, нахмурившись, побарабанил кончиками пальцев по столешнице, не понимая, испытываю я его или шучу.

– Согласно реару, вы являетесь официальным заместителем Арр'акктура на случай... хм... его долговременного отсутствия. Вы это хотели услышать?

Я хотела услышать правду и, если это была она, никакой вымысел ей в подметки не годился.

– Так что, ты теперь Повелительница Догевы? – не выдержав, охнула Орсана. – Ну дела!

– Не совсем так... – Вампир мучительно подбирал слова, пытаясь объяснить мне нечто совершенно запредельное, с его точки зрения, для человеческого разума. – Вы... э-э-э... не Повелительница в прямом смысле слова, а избранница... хранительница...

– Хранительница – чего? Казны? Фамильных драгоценностей? Домашнего очага?

– Тела, – серьезно ответил вампир.

– Трупа, что ли? – недоверчиво переспросила Орсана. – М-да, не слишком пригодная для хранения вещь, разве что в закрытом гробу... или его предварительно бальзамируют?

– Орсана! – возмущенно перебила я. – Это не смешно!

– Извини. Я забыла, что он и в самом деле помер. – Орсана сочувственно, но излишне развязно потрепала меня по плечу, и я заподозрила, что тот единственный глоток не прошел для нее бесследно.

Деревянная кружка в руке Ролара заскрипела и смялась, словно берестяная, пиво вспенилось на золотистой кольчуге.

– Что ты сказала?! – резко охрипшим голосом переспросил бледный как полотно вампир.

– Ну да, на днях он геройски пал от разбойничьего меча, вечная ему память, – невозмутимо пояснила захмелевшая наемница. – Кстати, а где моя отбивная? Ау, ра-а-азносчица-а!

– Эй, Ролар... – Я помахала ладонью перед остекленевшими глазами собеседника. – Орсана, ну разве можно так огорошивать? Надо было как-нибудь помягче, потактичнее…

– По-твоему, лучше предложить ему сесть, попросить успокоиться, расслабиться, после чего деликатно, в радужных тонах обрисовать загробную жизнь, пообещать, что “все там будем”, и конце концов довести до инфаркта дурацкими намеками на постигшее его несчастье? – цинично пожала плечами наемница. – Ненавижу эти притворные рыдания над могилами. Когда я закончу свой жизненный путь, заройте поглубже, скажите: “Какое счастье, что ее нет с нами!” – и можете расходиться.

– Так и сделаем, причем в самое ближайшее время, – с угрозой пообещала я. – Ролар, вы не дослушали. Лён действительно умер, я собственными глазами видела его окоченевший труп с мечом в груди, но затем он превратился в очень даже живого волка, почему-то напал на меня, укусил и смылся. Похоже, он не в себе, и я не знаю, как ему помочь!

– Но это же совсем другое дело! – мгновенно воспрянул духом Ролар, привставая и отряхиваясь от пива и обломков кружки. – Тогда еще не все потеряно! Когда это произошло?

– Шесть дней назад, – с запинкой подсчитала я. А такое ощущение, что шесть часов...

– Прекрасно! Вы как раз успеете добраться до Арлисса, и у вас останется еще один-два дня в запасе.

Я не разделяла его оптимизма:

– В запасе до чего? И что мы там будем делать?

– Замыкать Круг, разумеется. – Вампир протянул руку за третьей кружкой, но промахнулся, сраженный моим недоумевающим взглядом: – Что? Вы не знаете, как это делается?!

– Ни как, ни для чего, ни что это вообще такое!

– О боги! – Ролар уткнулся лбом в ладони, пытаясь успокоиться и разобраться с мыслями. – Так вы не шутите? Лён ничего вам не рассказал? Как же вы тогда согласились стать Хранительницей?

– Говорю же вам, он просто подарил мне эту штучку!

– Подарил! Штучку! – Вампир так громко и нервно захихикал, что на нас стали коситься. – Может, наша Повелительница права, и у него на самом деле не все в порядке с головой?

– Так вы из Арлисса? – опешила я. – Я думала, раз вы узнали реар Лёна...

– Реары всех двенадцати долин различаются по форме. А Повелитель в Догеве один. – Ролар изловил-таки кружку, задумчиво отхлебнул, посмаковал и решительно объявил: – Нет, девушки, так не пойдет. Рассказывайте мне все, и с самого начала, иначе я поседею, прежде чем пойму, как обстоят дела. И давайте на “ты”, ладно?

Я здраво рассудила, что вампира вряд ли заинтересует мое тяжелое детство и унылые школьные будни.

– Мы познакомились с Лёном, то есть Повелителем Догевы, два с половиной года назад, когда я по поручению Школы приехала в долину расследовать серию загадочных убийств. Мне удалось отыскать и уничтожить монстра, и в благодарность я получила от Лёна этот амулет. Через полгода мы снова встретились и в компании одного знакомого тролля провернули совершенно идиотскую операцию, раздобыв тринадцатый камень догевского Ведьминого Круга. Ну, а за последние два года я так обжилась в Догеве, что Лён предложил мне место Верховной Ведь... догевского мага – видно, понял, что ему от меня все равно не отделаться, а так хоть польза какая будет. И вот, когда я уже ехала приступать к работе...

Дальше пришлось углубиться в подробности. Особое внимание я уделила разговору между разбойниками, стараясь как можно точнее повторить подслушанные реплики, чтобы не исказить и без того непонятный мне смысл. Кое-что оказалось загадкой и для Ролара, он пару раз удивленно поднимал брови и переспрашивал, а затем похлопал себя по карманам, наше завалявшийся, ненужный свиток и предложил мне записать все это на чистом обороте. Письменные принадлежности можно было попросить у корчмаря, но я поленилась вставать и идти через весь зал. Украдкой щелкнула пальцами, и чернильница с пером возникла посреди нашего стола, исчезнув со стойки. Корчмарь, не веря своим глазам, наклонился к самым доскам и даже похлопал по ним ладонью. Пока я строчила и перечеркивала, Орсана рассказала о своем посильном вкладе в стычку с разбойниками. К счастью, пивной хмель быстро выветривается, и она коротко и деловито описала, сколько их было, как они выглядели и во что были одеты.

– Действительно, похожи на вампиров, – признал Ролар. Пиво не оказало на него заметного действия, взгляд остался таким же сосредоточенным и проницательным; впрочем, Лён тоже пил, не пьянея, и куда более крепкие напитки. – Вы не заметили, у них были клыки?

Я покачала головой:

– Не присматривалась.

Орсане тем более было не до того; ловкость и быстрота нападавших ее неприятно удивили, отбив охоту глядеть в зубы.

– Но в Догеве я видала бойцов и попроворнее, – добавила я и запнулась. Стоит ли говорить вампиру, что разбойники свалили на меня вину за убийство? Их версия может показаться ему более правдоподобной. Но иначе пришлось бы объяснять, почему я не вернулась в Догеву.

Ролар выслушал мое сбивчивое признание и досадливо покачал головой:

– Ты виновата лишь в том, что поверила их угрозам. Как говорят в долинах, “у кого реар, тот и прав”. Ты могла преспокойно вернуться в Догеву, показать Старейшинам амулет и заручиться их безоговорочной поддержкой, но теперь уже поздно. Арлисс ближе, и разумнее ехать туда. К тому же его Повелительница не раз замыкала Круг и посвятит вас в мельчайшие тонкости обряда, о которых я могу даже не подозревать.

– Расскажи хотя бы в общих чертах, – жалобно попросила я, дуя на исписанный пергамент. Корчмарь подскочил от изумления и снова согнулся над стойкой, прожигая взглядом блудную чернильницу. Боязливо подтолкнул ее пальцем, выждал пару секунд, а затем схватил обеими руками и унес в подсобку.

– Попробую. Сколько младенцев может произвести на свет человеческая женщина? – издалека начал вампир.

Я пожала плечами:

– В селянских семьях бывает от четырех до десяти детей, не считая умерших во младенчестве. А что?

– То есть каждые двадцать лет число людей удваивается-упятеряется, – подсчитал вампир.

– Теоретически. На деле большая половина детей до совершеннолетия не доживает, плюс моровые поветрия и войны. Официальная перепись населения говорит об удвоении через семьдесят – сто лет.

– Даже если так, нам за вами не угнаться. Несмотря на долгую жизнь, большинство вампирок становятся бесплодными уже после третьего, а бывает, и после второго ребенка. Правда, младенческой смертности нас почти нет, дети редко болеют и до десяти лет регенерируют не хуже Повелителей, при этом обладая немалой силой. Но ни о каком удвоении тут и речи не идет – разве что за одну-две тысячи лет, и то если исключить случайную смертность. Вот этим Повелители и занимаются.

– Страховкой от несчастных случаев?

– Вроде того. Если вампир погиб во цвете лет, смерть наступила мгновенно и тело относительно цело, оно начинает защитную, непроизвольную трансформацию, не регенерируя, а словно переплавляясь.

– В волка?

– Да, это проще. К тому же какая-то часть плоти неизбежно теряется из-за пролитой крови или разорванного в клочья органа, а звери легче переносят истощение и быстрее приходят в форму. Ты видела наше национальное оружие – гворд? У него три лезвия, часто зазубренных, чтобы нанести как можно более обширную, рваную рану.

– Видела. А разве вы воюете между собой?

– Сейчас – нет, но еще тысчонку-другую лет назад – доводилось.

– А почему волк не может превратиться обратно в вампира, когда опасность миновала?

– Все не так просто, – криво и невесело усмехнулся Ролар. – Вы, люди, верите, что после смерти душа отлетает в небесные кущи или проваливается в преисподнюю. Насчет кущ и преисподней у нас несколько иное мнение, но в одном мы сходимся: тело без души мало чего стоит, все равно, вылезает ли оно из могилы разлагающимся зомби или бегает в волчьем обличье. Посему ее, душу, необходимо как можно скорее вернуть на место, не позднее двенадцати дней с момента смерти. В этом и заключен смысл обряда. Активируя Ведьмин Круг – как у нас говорят, “замыкая”, – Повелитель воссоединяет душу с телом. Вот почему в каждой долине должно быть хотя бы по одному Кругу и одному Повелителю.

– А что будет, если убить волка? – заинтересовалась Орсана.

– Похороны, – мрачно буркнул Ролар. – То же самое, если сжечь или расчленить тело после смерти. Если нет желания возиться с топором и дровами, достаточно вбить в тело несколько кольев и подождать пару часов, пока оно полностью не омертвеет. Как только Вольха вытащила меч, Арр'акктур перевоплотился, но, став волком, не узнал ее, верх одержали звериные инстинкты.

– Потом все-таки узнал, – неуверенно возразила я, припоминая боль и удивление, скользнувшее в желтых глазах стоявшего передо мною зверя.

– Да, но не тебя, а реар, – поправил Ролар. – Когда Повелитель отдает свой амулет – любимой женщине, лучшему другу или советнику, – это означает безграничное доверие, в жизни и посмертии. Мало кто из вампиров, не говоря уж о людях, удостаивается столь высокой чести, потому-то я с вами и разговариваю, хотя по правилам должен был прирезать вас обеих и зарыть в ближайшем овраге, чтобы никто в городе не узнал о моем существовании.

– Цю, вы только подывицеся на цього злыдня-подлюку! – профессиональная гордость Орсаны была задета. – Еще неизвестно, над кем бы по осени осот зацвел!

– А откуда ты мог знать, что я не сняла реар с трупа убитого мною врага? – тоже не без обиды поинтересовалась я.

– Это исключено. – Ролар откинулся на спинку стула, меча короткие тоскливые взгляды в сторону кухни, где бесследно растворилась Милетта с нашим заказом. – Если реар не был отдан добровольно, спустя какое-то время он полыхнет огнем не хуже дракона, разделив вора на обгорелые верх и низ, а сам развеется в пыль. По тебе же видно, что ты носишь его не меньше года.

Я спрятала амулет за воротник, с замиранием ожидая взрыва, но пронесло.

– Что значит – видно? А почему никто до тебя не замечал?

– Так уж и никто? – прищурился вампир.

– Дракониха! – сообразила я. – Вот на что она намекала! И Магистр Травник какие-то дурацкие вопросы задавал, и Келла со Старейшиной так уставились, словно впервые увидели. Но ведь видели, всего неделю назад!

– Изменения происходят постепенно, – подтвердил Ролар, – окружающие могли их не заметить или не придать значения.

– А что изменилось-то? – подозрительно спросила я.

– Так сразу и не скажешь, – развел руками вампир, – выражение глаз, что ли?

“У тебя крас-с-сивые глаза. С-с-слишком крас-с-сивые...”

Все-то эти драконы знают!

Ну, выражение еще куда ни шло. А то я уж испугалась – не ровен час, клыки растут. Так дело в реаре, а не во мне! Вероятно, в нем заключен источник силы, необходимой для проведения обряда, а я неосознанно ею пользуюсь. Странно, я ощущала реар как совершенно инертный камешек, более того – скорее отталкивающий магию, чем излучающий. Как он защищает от телепатии, я еще могла понять, но откуда берется все остальное – ночное зрение, мгновенно заживающие раны, быстрое восстановление резерва? И почему я не могла пользоваться его силой раньше, на том же экзамене, когда пришлось-таки бежать к источнику в актовый зал? Или когда я здорово обгорела на солнце? Впрочем, эти вопросы могли подождать.

– Хорошо, а зачем нужны Хранители?

– Видишь ли, погибший может и не захотеть воскресать. Мало ли при каких обстоятельствах он скончался, или по ту сторону Круга ему понравилось больше. Вампиры слушаются Повелителей беспрекословно, но самим Повелителям никто не указ. У него должно быть веское основание вернуться – дружба, любовь, долг. Поэтому один Повелитель не может замкнуть Круг для другого, а у обычного вампира это не получится, вот и приходится готовить Хранителя заранее. Желательно – за пять—десять лет, хотя тут, конечно, не угадаешь.

– А у одного Повелителя может быть несколько Хранителей? – с надеждой спросила я. Не мог же Лён просто так, с бухты-барахты, после трех недель знакомства отдать мне настолько важную для него вещь, даже не намекнув о ее ценности! Дешевый, можно сказать, бросовый камешек на тонком кожаном шнурке не соблазнил бы самого опустившегося грабителя, для украшения тоже не годился, а защищаться от телепатии я научилась уже и сама. Мне он был дорог как память, и только. Кто мог поручится, что я, весьма неаккуратная особа, не потеряю его – например, купаясь в речке или случайно стянув вместе с ночной рубашкой, – или кому-нибудь не подарю?

– Единовременно – только один, – разочаровал меня Ролар. – Извини, Вольха, но открутиться тебе не удастся.

Откручиваться я и не думала. Напротив, убедившись, что обратного пути нет, пришла в лихорадочное, но предельно собранное и деятельное состояние:

– Значит, у меня осталось не больше шеста дней. Дорога до Арлисса займет четыре-пять, но мне необходимо разыскать волка, а значит, вернуться назад. Тогда уж лучше провести обряд в Догеве.

Ролар покачал головой:

– В этом нет нужды. Если волк жив, то где-то поблизости.

– Здесь, в городе?! – не поверила я.

– Или в перелесках возле городских стен, что вероятнее всего. Реар притягивает его, как магнит, и если бы вашей первой встрече не помешали разбойники, он признал бы свою Хранительницу и беспрекословно ей подчинился. Сейчас волк сбит с толку, но рано или поздно объявится. А искать его бесполезно, разве что облаву устроить, и то вряд ли что путное выйдет – он умнее и хитрее обычного зверя, заляжет под кустом и не шелохнется, даже если загонщик с трещоткой наступит ему на хвост.

Милетта наконец-то прекратила кокетничать со стражниками, вспомнила о нашем заказе и уставила стол дымящимися тарелками. Ролар и Орсана накинулись на еду, как изголодавшиеся бродяги, мне же от волнения кусок в горло не лез.

– В таком случае, мой план предельно ясен. Я еду в Арлисс; надеюсь, волк последует за мной. Ролар, я буду тебе очень благодарна, если ты дашь мне рекомендательное письмо к Повелительнице или кому-нибудь из Старейшин.

– Не дам. – Вампир, жмурясь от удовольствия, вгрызся зубами в долгожданную баранью ляжку.

– Почему?! – опешила я.

– Ы-ы-о а иу в аиссс с а-ой.

– Что?!

Ролар неодобрительно глянул на меня поверх ляжки, вынужденный проглотить непрожеванный кусок, чтобы ответить на мой вопрос более членораздельно.

– Потому что я еду в Арлисс с тобой.

– А твоя служба?

– Возьму о-ук. – Ролар снова занялся ляжкой, но на этот раз я догадалась, что он хотел сказать.

– Отпуск? Хорошо, но зачем тебе в это ввязываться? Я слыхала, что между Арлиссом и Догевой довольно натянутые отношения.

Ролар сообразил, что нормально поесть ему не удастся, и со вздохом отодвинул тарелку, дабы не подвергаться соблазну.

– Не между Арлиссом и Догевой, а их Повелителями. Арр'акктур и Лереена примерно одного возраста, помолвлены чуть ли не с самого рождения, и их монарший долг – оставить в обеих долинах по наследнику. К сожалению, ни он, ни она не испытывают друг к другу ни малейшей приязни, но, если Лереена принимает текущее положение дел как должное и относится к продолжению рода серьезно и обстоятельно, то Арр'акктур упирается руками, ногами и крыльями. Лереена несколько раз приезжала в Догеву, но на своей территории Арр'акктуру успешно удавалось ее избегать, а его первый и единственный визит в Арлисс закончился “похищением”.

– Но Лён говорил, что никогда не покидал пределов Догевы, – вспомнилось мне, – по крайней мере, до знакомства со мной.

– Он и не солгал. Переезд между долинами в закрытой карете вряд ли можно расценивать как увлекательное путешествие. Тогда его сопровождали вампиры из догевского гарнизона, и они не посмели ослушаться приказа своего Повелителя: высадить его на границе Арлисса, а самим несколько дней пожить в ближайшем городе, не давая о себе знать. Вот Лереена и поступила хитрее – прислала свое посольство, чтобы на сей раз горе-женишок прибыл по назначению. Меня личные дела Повелителей не касаются, но, когда жизнь одного из них в опасности, я не могу оставаться в стороне.

– Но это же не твой Повелитель, – заметила я.

– Что значит “не мой”? – удивился и даже как-то обиделся Ролар. – Повелитель – это не преходящий титул короля, которого могут свергнуть в любой момент, а кастовое звание. Любой Повелитель может рассчитывать на помощь любого вампира.

– Даже если эта помощь потребуется вопреки желанию другого Повелителя? – подумав, спросила я. – Лереене может не понравиться твое рвение. Лён как-то пошутил, что может убить любого из своих подданных одним словом: “Умри”.

– Я надеюсь, до этого не дойдет. И потом… Мне уже все равно, – Ролар нахмурился своим мыслям, и мне подумалось, что он рассказал нам далеко не все.

– Ролар, а какая она?

– Лереена? Красивая. Умная. Расчетливая. Самоуверенная и надменная. В общем, неплохая. Для Повелительницы.

– Но в первую очередь – красивая? – иронически уточнила Орсана.

– Красота эльфийской розы. – Ролар, не выдержав, отщипнул кусок хлеба и обмакнул в натекшую с мяса подливу. – Необычная. Завораживающая. Но, увы, чужая и холодная. Дадите вы мне наконец поесть, люди?

– Ладно, ешь, – смилостивилась я. – Орсана, а ты? Когда состоится твой экзаменационный турнир?

– Успею, – отмахнулась наемница.

– Что успеешь?

– Съездить в Арлисс и вернуться.

– Зачем?

– Ты еще спрашиваешь?! – возмутилась Орсана. – Что я, по-твоему, наемница какая-то: выполнила свою часть работы – и катись на все четыре стороны? Нет уж, дорогая подруга, сначала я удостоверюсь, что тебя не слопали волки и не растерзали вампиры, а потом, с чистой совестью, приступлю к легионерской службе.

– Ты так уверена, что тебя возьмут в Легион? – Ролар коварно ткнул ножом в Орсанину тарелку, поддев кусочек телятины.

– Ну, если туда даже вампиров берут, то мне уж точно волноваться нечего. – Девушка успела сорвать мясо с ножа перед самым носом Ролара и, обворожительно улыбаясь, положила отвоеванный кусок себе в рот.