Историк Джамал Валиди о староме-тодных мектебах и медресе

Валиди Джамал (1887-1932) — языковед, ли-| тературовед, педагог, историк, публицист и обще­ственный деятель. Одним из основных его трудов является книга «Очерк истории образованности и | литературы татар», в которой содержится описа­ние и традиционных татарских учебных заведе­ний — мектебов и медресе.

Мектеб¹, это — конфессиональное начальное училище, имевшееся при каждой мечети. Распоря­дителем мектеба был обыкновенно приходской мул­ла, но он редко занимался учением, поручая это сво­ему ставленнику, так называемому халъфе². Типич­ный хальфа это — полуграмотный старый шакирд, не получивший, конечно, никакой педагогической подготовки и не имевший никакого диплома. Он, как и мулла, жалованья не получал, а обеспечивался приношениями учеников. Класса или отделений в мектебе не было; преподавание велось с каждым учеником по одиночке. Хальфа обыкновенно сидел на маленьком ученическом сундуке, устланном уче­ническими же подушками (мектеб в то же время служил общежитием для учеников), ученики сиде­ли длинными рядами в ожидании своего урока, как пассажиры перед пароходной кассой. Здесь опреде­ленных предметов не было, были только книги, со­держание которых состояло из догматов веры и нра­воучительных рассказов, обыкновенно из жизни свя­тых и пророков. Это были старые книги, большею частью неизвестного автора, язык их был архаичес­кий, мало понятный для учеников. Здесь собствен­но обучения татарской грамоте не было; в руки на­чинающего давали букварь, на первых страницах ко­торого показывались арабские буквы со всеми дру­гими знаками произношения. Это был неизменный арабский алфавит, в котором были и буквы, не со­ответствующие никаким татарским звукам, и, на­оборот, многие из татарских звуков не имели здесь соответствующих букв. Остальная часть этого бук­варя содержала в себе разные догматы веры на араб­ском и татарском языках, и книга даже носила на­звание «Основы веры». Таким образом, ученик, не успевши еще усвоить букв, вдруг переходит к чте­нию арабских фраз, в смысле которых он совершен­но не разбирался.

После этого, к концу учебного года, ему давали другую книжку — «Ясин». Это одни из сур (глав) Корана, более употребительные при душеспаситель­ных чтениях. Начинающий ученик не только не понимал смысла этих сочинений (о нем сам халь­фа мало имел понятия), но даже не разбирал их букв и слов. Это было просто чтением, сперва по указке хальфы, потом уже наизусть. Только при дальней­шем продолжении курса, благодаря многократному

7. Из «Дневников» Л.Н. Толстого

Толстой Лев Николаевич (1828-1910) —граф, писатель, почетный академик Петербургской академии наук. Будучи студентом Казанского уни­верситета (1844—1847) начал составлять «прави­ла жизни» в отношении к людям и самому себе, вести дневник, который потом займет тринадцать томов. В Казани для Л.Н. Толстого началась пер­вая литературная школа, здесь он избрал для себя путь самовоспитания, нравственного самосовершен­ствования.

1847. 24 марта. [Казань].

Я много переменился; но все еще не достиг сте­пени совершенства (в занятиях), которого бы мне хотелось достигнуть. Я не исполняю того, что себе предписываю; что исполняю, то исполняю не хоро­шо, не изощряю памяти. Для этого пишу здесь неко­торые правила, которые, мне кажется, много мне помогут, ежели я буду им следовать. 1) Что назна­чено непременно исполнить, то исполняй, несмотря ни на что. 2) Что исполняешь, исполняй хорошо. 3) Никогда не справляйся в книге, ежели что-нибудь забыл, а старайся сам припомнить. 4) Заставь по­стоянно ум твой действовать со всею ему возмож­ною силою. 5) Читай и думай всегда громко. 6) Не стыдись говорить людям, которые тебе мешают, что они мешают; сначала дай почувствовать, а ежели он не понимает, то извинись и скажи ему это.

8. О составе и содержании студентов Казан­ского университета. 1857 г.

Всего по положению казенных воспитанников и пансионеров 100. Наконец, по высочайшему повелению, полагается для образования врачей из маго­метан Оренбургского края, до 20 воспитанников в разных учебных заведениях, в том числе и в уни­верситете.

На содержание казенного воспитанника отпус­кается в год 142 руб. 85 коп. именно: на стол 43 р. 80 коп.; на одежду, обувь, белье и проч. 99 руб. 5 коп.

За право слушания лекций каждый своекошт­ный¹ студент платит 40 руб. в год. Освобождаются от этой платы только самые бедные.

Бедные студенты, по усмотрению начальства, сверх того, получают денежное пособие от универси­тета, из сумм, собираемых за слушание лекций... те­чение последних 10 лет, 1848-1858 г., студентов было до 3.400...

По вероисповеданию студенты распределяются так: