Глава IX ЗАКОН РОСТА

Обращая ваше внимание на ведическую натурфилософию, нельзя не упо­мянуть о принципе Роста. Начнем с того, что принцип Роста, почти забытый сегодня, в свое время в европейских ведических традициях был представлен в мировоззрении человека наравне с такими фундаментальными законами, как за­кон трибожия и закон равновесия. Для нагляд­ности и лучшего понимания закона Роста рас­смотрим его как антитезу принципу Пути (До или Дао). Таким образом, закон Роста соответ­ствует европейскому типу сознания, в то время как принцип Пути является порождением восточноазиатского менталитета. Здесь необходи­мо обратиться к наиболее значимым первоосно­вам, породившим эти совершенно отличные друг от друга модели миропонимания. В целом мож­но с уверенностью утверждать, что привер­женцы Пути — это представители "плоскостно­го сознания"¹. Их мироощущение лежит в одной плоскости, оно совершенно лишено есте­ственной многомерности.

В силу этого обстоятельства восточное со­знание не в состоянии обходиться без принци­па Пути. Во-первых, жизнь человека понимает­ся как путь, в течение которого возможны поте­ри и приобретения; Путь может пересекаться или не пересекаться с путями других людей, он может запутываться, а может быть прямым и ровным. Таким образом, философия пути при­вела к образованию теории кармического воз­даяния, без которой немыслима ни одна восточ­ная цивилизация. Путь становится вечным, кроме того, путь любого человека сопряжен с неизбежным страданием, значит, существова­ние любого человеческого существа есть не что иное, как бесконечное повторение и чередова­ние путей жизни, другими словами — вечное страдание, а от страдания, естественно, нужно избавляться любыми путями.

Да и дорожить собственной жизнью и тем более жизнью другого — совершенно не­обязательно. Кроме того, пресловутые кармические узлы перепутывают жизненные пути лю­дей, вызывая еще более сильное страдание "свя­занных кармой". Соответственно логично было бы предположить, что страдание кончается после "развязывания кармических узлов" или более категорично — отсекания земных привязанностей.

Плоскостное, или восточное, сознание по­родило, кроме принципа Пути и закона воздая­ния за него, еще и самую жесткую иерархию во всех сферах существования, которые призваны организовать жизнь человеческого сообщества на Востоке. Взять, к примеру, восточные еди­ноборства. В каждом из них существует жест­кая структура обучения и подчинения младших старшему, в конце концов все упирается в од­ного человека, который является и носителем знаний, и руководителем всей пирамиды. Вся беда в том, что со смертью лидера пирамиду растаскивают на много маленьких пирамидок.

Ведь тем, кто подошел к верхним ступе­ням, тоже хочется быть единственными руково­дителями, основателями, адептами, в общем — сэнсэями. Таким образом, плодятся стили и направления единоборств, едва отличающиеся друг от друга как по технике, так и по структу­ре. Единственное, чем заняты их адепты, это отстаивание приоритетов одной группы техни­ческих элементов перед другими и создание теоретического фундамента для оправдания сво­его существования. Единственное, что остается неизменным, — это внутренняя структура орга­низаций, страсть к механическому моделированию технической базы, оправдываемая прин­ципом Пути (ведь путей даже на небольшом про­странстве теоретически может быть множество), а также философия избавления от страдания, основанная на принципе преодоления привязанностей и дальнейшего недеяния.

Думаю, что эти факторы, лежащие в осно­ве восточных единоборств и их методологии, породили то обстоятельство, что поразитель­ное однообразие технических приемов в каж­дом из них компенсируется крайне узкой спе­циализацией, тщательностью и долговременностью изучения каждого из элементов, а также стремлением добиться максимального эффекта от каждого технического действия. Как бы там ни было, любые восточные единоборства — это искусственно созданные, жестко стереотипные системы — устойчивые, но ограниченные и ма­лоэффективные вне структуры породившего их направления.

Эта специфичность делает восточные сис­темы сугубо оборонительными, а их тактику и технику — употребимой в сугубо стандартных и очень простых ситуациях. При этом ставка делается на одно-два "смертельных" движения, ну а если они не достигли цели, то вашу неуда­чу объяснят тем, что вы плохо или мало трени­ровались, а возможно, ваш противник просто оказался адептом "внутреннего стиля", против которого вообще сложно драться результатив­но. В общем, в любом случае ваши наставники обвинят только вас, мотивировав свои обвине­ния только тем, что вы не овладели системой или неправильно применили ее приемы. При этом они никогда не задумываются над возможностью пересмотра и критической оценки своей собственной деятельности и структуры того вида рукопашного боя, который они представляют.

Единственная система рукопашного боя, которая в состоянии пересматривать тактику и стратегию ведения боя без одновременного из­менения технической базы, — это система объе­диненного русского стиля, то есть славяно-горицкая борьба. Только в славяно-горицкой борьбе существует уникальный сплав традиционной технической базы русского рукопашного боя и универсальных компоновочных принципов, ис­ключающих возможность окостеневания и за­стоя системы. В основу теории образования тех­нической базы в славяно-горицкой борьбе по­ложено множество традиционных принципов славяно-ведической натурфилософии, среди них прочное место занимает закон Роста.

Нужно отметить, что вся система славя­но-горицкой борьбы изначально была подчи­нена закону Роста. К тому времени, когда она возникла, славяно-русская культура противо­стояния была почти полностью забыта. Вот это "почти", собственно говоря, и спасло положе­ние. Хотя для реконструкции какой-то одной, региональной школы боя информации катаст­рофически не хватало, но сохранилось доста­точное количество прямых и косвенных свиде­тельств, которые раскрывали общероссийские закономерности бытования и развития нацио­нального рукопашного боя. Таким образом, возникла идея создать объединенный русский стиль рукопашного боя.

Первым с этой идеей выступил А. К. Белов, впервые подняв тему корней русского боевого искусства в широких кругах населения. Но не надо думать, что славяно-горицкая борьба —это коллекция древних приемов, вовсе нет! Славя­но-горицкая борьба — живой механизм, подчи­ненный закону Роста. Иначе эта система стала бы такой же искусственной попыткой механи­ческого переноса древних традиций в современ­ность, как системы Востока. Но ведь перенос из прошлого в настоящее —это не более чем по­пытка моделирования, а далеко не "возрожде­ние".

Моделирование — это процесс конструи­рования искусственной реальности, а возрож­дение — это возобновление Жизни. Идея воз­рождения и идея роста лежат в одной плоско­сти сознания человека; видимо, это обстоятель­ство позволило нашим предкам соотнести эти принципы с идеей существования Мирового Древа. Все мы знаем, что рост могучего дерева начинается из-под земли из крошечного заро­дыша жизни, который развивается сообразно условиям существования. Вот как раз законо­мерности природного процесса роста и легли в основу создания славяно-горицкой борьбы.

Попробуем провести ряд сравнений между этими двумя процессами. Для того чтобы выра­стить дерево, нужно иметь семя и почву, в ко­торую его можно посадить. В данном случае в качестве "семени" послужил тот материал, ко­торый удалось почерпнуть в экспедициях и из письменных источников, в качестве "почвы" выступили многотысячелетние культурные и правовые нормы славяно-русского язычества. Несомненен и тот факт, что без усилий создате­лей системы эти две ее составляющие никогда не стали бы взаимодействовать и давать резуль­таты. Именно благодаря создателям системы, которые активно создавали условия для разви­тия русской борьбы, при этом максимально при­ближая их к историческим условиям, мы те­перь имеем свой национальный вид рукопашно­го боя. Благодаря деятельности инструкторов Национального клуба славяно-горицкая борьба ста­ла не просто "существовать", а "расти".

Для роста любого явления необходима его собственная структура, становящаяся результа­том классификации технических элементов, их объединения в группы и так далее. Кроме того, обязательной формой проверки жизнеспособ­ности системы является постоянное практичес­кое опробование созданного арсенала.

Еще одним немаловажным фактором боеспособности последователей славяно-горицкой борьбы стала интересная закономерность: чем выше мастерство бойца, тем шире его возможно­сти и прочнее технические навыки. Именно прин­цип расширения или, другим словом, рассеива­ния лежит в основе увеличения объема физичес­ких, психических и интеллектуальных возмож­ностей бойца. Благодаря прогрессивному разви­тию объемного образного мышления становится возможным расширение, объемный рост созна­ния.

Использование принципа роста способно гарантировать постоянное и постепенное нара­щивание ваших боевых возможностей, а также смежных с этим направлением ресурсов созна­ния. Принцип роста также дает уникальную возможность развития бойца без тотального контроля тренера. Недаром в нашей системе нет

тренеров, а есть инструкторы — люди, которые могут, если вы хотите, разумеется, указать на­правление вашего роста и развития, а уж расти вам предстоит самостоятельно. Как и в приро­де, для того чтобы развиваться, нужно постоян­ное собственное усилие, за уши никто вас тя­нуть не будет. Прогресс в развитии традицион­но определяется практикой постоянных боев в полный контакт.

Если рассматривать категорию роста в от­ношении развития направлений славяно-горицкой борьбы, то схематично их можно себе пред­ставить следующим образом. Классический раз­дел вырос из объединения разных региональ­ных традиций боя в России; при этом были за­действованы сведения, начиная с древнейших времен и заканчивая моментом полного затуха­ния русской состязательной культуры. Раздел штурмового боя вырос из классического разде­ла, тем самым явив систему русской уличной драки, вобравшей в себя лучшее из традицион­ных форм ведения боя.

Идея боевого раздела культивировалась очень давно и вырастала одновременно с клас­сическим разделом, вбирая в себя формы веде­ния боя на поражение. Последнее ответвление славяно-горицкой борьбы стало формировать­ся в последние годы — это направление тотального боя, или боя без правил. Кстати, западные и российские варианты тотального боя таковы­ми по существу не являются. Такого количе­ства правил и ограничений иной раз не встре­тишь даже в сугубо спортивных дисциплинах. Русский вариант тотального боя действительно подразумевает полное отсутствие правил, а в идеале — и отсутствие судейства на площадке, а также временных ограничений. Проще гово­ря, на площадку выходят двое — остается один. Думаю, читателю ясно, что ни один из коммер­ческих бойцов не согласился бы драться по та­ким правилам, да еще бесплатно, без зрителей, телекамер и почестей, да еще с реальной угро­зой потерять здоровье. Но о конкретных дости­жениях в этом виде говорить еще рано.

Сейчас реально существуют три раздела славяно-горицкой борьбы — классический (тра­диционный), штурмового боя и боевой раздел.

Думаю, тем, кто заинтересовался славяно-горицкой борьбой, эта глава многое пояснила. Однако принцип роста совсем не ограничен узкоутилитарными целями, служащими задаче структурирования системы боя. Он гораздо бо­лее широк.

Даже согласно "Русской Правде" одноко­ренное с корнем "рус" слово "рез" или "раз" обозначало именно рост процента. Латинское же "рус" — не что иное, как "деревня", и это слово тоже несет на себе образ Древа. Заслу­живает внимания и еще одна версия, по кото­рой слово "россияне" понимается в смысле "рас­сеянные", то есть очень широко расселившийся народ. В подтверждение можно привести хотя бы тот факт, что в землях, когда бы то ни было населенных славянскими народами, собствен­ных имен от древнейшей основы с корнем "рос" — "рус" насчитывается чрезвычайное множе­ство.

Получается, что состояние нарастания пол­ностью сопрягается и с состоянием расшире­ния, и с состоянием рассеивания, и с состояни­ем объемного увеличения чего бы то ни было;

наконец, все эти понятия органично вплетают­ся в русский тип мышления и тем более в рус­ский психотип. Здесь же можно было бы доба­вить, что особенно много названий с корнем "рус" встречается в местах с обилием воды, будь то названия рек или поселений на их берегах. Поэтому можно считать стихию воды, рассмот­рению качеств которой были посвящены пер­вые главы, не только весьма влиятельной в пла­не истории и этнографии русского народа, но и стихией, организующей принцип Роста, при­дающей ему жизненную силу. Именно благода­ря этим обстоятельствам в русской боевой гимнастике полностью увязываются психоэмоцио­нальные влияния культа Мирового Древа (воп­лощающего закон Роста) и культа Мировых Вод на двигательную культуру русских — и не толь­ко.

Подводя итоги, хотелось бы надеяться, что представленная читателю картина избавит его от желания перемешивать философию Руси и философию Востока, которые имеют совершенно различные корни и разную историю развития.

 

Термин введен автором.