Глава 37. Судебная реформа

Структуру дореформенной судебной системы составляли разнообразные исторически сложившиеся органы, делавшие ее сложной и запутанной. Существовали особые суды для дво-рян, горожан, крестьян; специальные коммерческие, совестные, межевые и иные суды. Судеб-ные функции отправляли и административные органы - губернские правления, органы поли-ции и др. Рассмотрение дел во всех судебных инстанциях происходило при врытых дверях. На деятельность суда сильное давление оказывали различные административные органы, ведение следствия и исполнение приговора предоставлялись органам полиции, которые, кроме того, могли принимать на себя и судебные функции по "маловажным" делам. По словам А.Ф.Кони, "следствие было в грубых и нечистых руках, а между тем составляло не только фундамент, но в сущности единственный материал для суждения о деле", так как суд получал дело, знакомился с ним только по материалам, подготовленным полицией. Делопроизводство могло тянуться годами. В судебном процессе господствовали инкви-зиционное начало и теория формальных доказательств. Работа по подготовке судебной реформы, начавшаяся в 50-х годах, особенно интенсив-но пошла после провозглашения крестьянской реформы. К началу 1861 г. на рассмотрение Го-сударственного совета было представлено (с 1857 до 1861 Г.) четырнадцать законопроектов, предлагавших различные изменения в структуре судебной системы и судопроизводства: огра-ничение числа судебных инстанций, введение устности, гласности, состязательности и пр. Ма-териалы судебной реформы составили семьдесят четыре толстых тома. В конце 1862 г. в судебные инстанции был разослан проект "Основных положений су-доустройства", в котором были сформулированы новые принципы: бессословность суда, от-мена системы формальных доказательств и определения об "оставлении в подозрении". Ничего, однако, не говорилось о независимости судей. К новым принципам относились: идея отделения суда от администрации, установление состязательности, отделение судебной власти от обвинительной, введение присяжных заседа-телей. Предполагалось, что у присяжных будут изъяты дела о государственных преступлениях ("для сохранения уважения к институту присяжных") и должностных преступлениях (из-за опасения чрезмерного возвышения судебной власти). Авторы проекта настояли также на выде-лении института мировых судей из общего порядка судопроизводства, подчеркивая их специ-фику.
Отзывы, поступившие с мест на разосланный проект отметили: неполноту и непоследо-вательность в отделении суда от администрации, непоследовательность в определении компе-тенции института мировых судей. Усмотрена была опасность в создании института присяжных поверенных и широких полномочиях следователей.
Дискутировался вопрос о моделях суда присяжных. Какую выбрать - континенталь-ную, где ставился вопрос: "виновен ли подсудимый" или английскую, где вопрос звучит: "со-вершил ли подсудимый данное деяние?" (Выбрана была первая модель). В отношении институ-та мировых судей также имелись разногласия: как должны решать они дело - по закону или по своему усмотрению, лишь ссылаясь на закон (Выбрали первый вариант).
В ноябре 1864 г. были утверждены и вступили в силу основные акты судебной рефор-мы: Учреждения судебных установлении. Устав уголовного судопроизводства. Устав о нака-заниях, налагаемых мировыми судьями. Создавались две судебные системы: местные и общие суды. К местным относились: во-лостные суды, мировые судьи и съезды мировых судей.
К общим - окружные суды, учреждаемые для нескольких уездов; судебные (по граж-данским и уголовным делам) палаты. распространявшие свою деятельность на несколько гу-берний или областей, и кассационные (по гражданским и уголовным делам) департаменты Сената. Власть этих судов распространялась на все сферы, кроме тех, где действовала юрис-дикция духовных, военных, коммерческих, крестьянских и инородческих судов. Реформа судебной системы закрепила новые принципы: отделение суда от администра-ции, создание всесословного суда, равенство всех перед судом, несменяемость судей и следова-телей, прокурорский надзор, выборность (мировых судей и присяжных заседателей). '"В ходе подготовки и проведения реформы были созданы новые институты присяжных заседателей и судебных следователей и реорганизована деятельность старых. Изменились функции прокуратуры, а именно: поддержание обвинения в суде, надзор за деятельностью су-дов, следствия и местами лишения свободы.
Прокурорская система возглавлялась генерал-прокурором. При Сенате учреждались должности двух обер-прокуроров, а в судебных палатах и окружных судах - должности проку-роров и товарищей прокуроров. Все прокуроры назначались императором по представлению министра юстиции. Формирование принципов состязательности в судебном процессе потребовало создания нового специального института - адвокатуры (присяжных поверенных). Наряду с присяжны-ми поверенными в коллегиях при судах, в процессе (по разрешению суда и по договоренности одной из сторон) могли участвовать частные поверенные. Руководящим органом коллегии ад-вокатов стал Совет присяжных поверенных.
Для удостоверения деловых бумаг, оформления сделок и других актов учреждалась система нотариальных контор в губернских и уездных городах.
В основу преобразований осуществившихся в ходе реформы 1864 г. был положен прин-цип разделения властей: судебная власть отделялась от законодательной, исполнительной, ад-министративной. В законе отмечалось, что в судебном процессе "власть обвинительная отделя-ется от судебной". Провозглашалось равенство всех перед законом.
Путаницы в системе старых судебных учреждений не стало вместе с отменой принципа сословности судов. Однако пережитки сословности сохранились в виде судебных учреждений с особой компетенцией (волостные, духовные, военные, коммерческие и инородческие суды). Да и само разделение системы на общие и местные судебные учреждения не способствовало ее унификации. Мировые судьи избирались уездными земскими собраниями и городскими думами. Дос-таточно высокий имущественный и образовательный ценз практически закрывал доступ на эту должность представителям низших классов. Кроме того, занимать должность почетного миро-вого судьи, которая не была оплачиваемой, могли позволить себе только состоятельные люди.
Мировой округ включал в себя, как правило, уезд и входящие в него города. Округ де-лился на мировые участки, в пределах которых осуществлялась деятельность мировых судей.
На созывающиеся съезды мировых судей ложилась обязанность кассационного рас-смотрения жалоб и протестов, а также окончательное решение дел, начатых участковыми ми-ровыми судьями. Закон определял сферу юрисдикции мировых судей следующим образом: им были под-судны дела "о менее важных преступлениях и проступках", за которые предусматривались также санкции, как кратковременный арест (до трех месяцев), заключение в работный дом на срок до года, денежные взыскания на сумму не свыше трехсот рублей. В сфере гражданско-правовой на мировых судей возлагалось рассмотрение дел по лич-ным обязательствам и договора", (на сумму до трехсот рублей), дел, связанных с возмещением за ущерб на сумму не свыше пятисот рублей, исков за оскорбление и обиду, дел об установле-нии прав на владение. Споры о праве собственности на недвижимое имущество были у миро-вых судей изъяты.
Окружные суды. учреждались на несколько уездов и состояли из председателя и чле-нов. Новым институтом, введенным реформой на уровне первого звена общей судебной систе-мы (окружных судов) были присяжные заседатели. На суд присяжных предлагались дела "о преступлениях и проступках, влекущих за со-бой наказания, соединенные с лишением всех прав состояния, а также всех или некоторых осо-бенных прав и преимуществ. Избранная континентальная модель института присяжных заседа-телей (они отвечали на вопрос "Виновен ли подсудимый?") определила организацию и порядок их работы.
Присяжным заседателем могло стать лицо в возрасте от двадцати пяти до семидесяти лет, обладающее цензом оседлости (два года). Для выборов присяжных составлялись общие списки, в которые включались: почетные мировые судьи, служащие (кроме профессиональных юристов), все выборные должностные лица, волостные и сельские судьи из крестьян, прочие лица, располагающие недвижимостью или доходом. Не могли включаться в списки священни-ки, военные, учителя, прислуга и наемные рабочие.
Общие списки служили основой для составления списков очередных и запасных засе-дателей на год. За три недели до судебного заседания председатель суда по жребию отбирал тридцать очередных и шесть запасных заседателей. В заседании оставалось двенадцать при-сяжных. Присяжные заседатели могли быть отведены как подсудимым (двенадцать присяж-ных), так и прокурором (шесть человек). Из числа не отведенных избирались двенадцать при-сяжных, из них - один старший. После рассмотрения дела по существу и окончания прений председатель суда разъяснял присяжным правила о силе приведенных доказательств, "законы о свойствах рассматриваемого преступления" и предупреждал их против "всякого увлечения в обвинении или в оправдании подсудимого". Для судьи-профессионала это был способ влияния на неискушенных в судейских делах присяжных заседателей. Председатель суда вручал присяжным письменные вопросы о факте преступления и о вине подсудимого, которые оглашались в суде. Вопросы разрешались присяжными по боль-шинству голосов. Отмена вердикта была возможной лишь в случае, если суд единогласно при-знает, что решением присяжных осужден невиновный. В этом случае он выносил постановле-ние о передаче дела на рассмотрение нового состава присяжных, решение которых было окон-чательным. Закон подчеркивал, что "приговор, постановленный судом с участием присяжных заседателей, считается окончательным". При окружных судах учреждался институт следователей, осуществлявших под надзо-ром прокуратуры предварительное расследование преступлений на закрепленных за ними уча-стках. До реформы предварительное следствие осуществляли земский суд и управа благочи-ния. Надзор за ними осуществляли: прокуроры, стряпчие, губернские правления. Обвинитель-ное заключение составлялось в канцелярии суда. Тем самым следствие не было отделено от суда. Расследование делилось на генеральное (предварительное, без предъявления обвинения) и специальное (формальное, с предъявлением обвинения). Реформа отделяет предварительное следствие от судебного расследования.
На судебные палаты возлагались дела по жалобам и протестам на приговоры окружно-го суда, а также дела о должностных и государственных преступлениях по первой инстанции. Дела рассматривались при участии "сословных представителей", в числе которых были губерн-ский и уездный предводители дворянства, городской голова губернского города и волостной старшина. Судебные палаты выступали в качестве апелляционной инстанции по делам окружных судов, рассмотренных без участия присяжных заседателей и могли заново, в полном объеме и по существу, рассматривать уже решенное дело. Кассационные департаменты Сената рассматривали жалобы и протесты на наруше-ние "прямого смысла законов", просьбы о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам приговоров, вошедших в законную силу, и дела о служебных преступлениях (в особом порядке судопроизводства). В 1872 г. было учреждено также Особое присутствие Сената, рассматри-вающее политические дела особой важности. Департаменты Сената были кассационными органами для всех местных и общих судов России и могли рассматривать любое дело, решенное в низших инстанциях с нарушением ус-тановленного порядка. При разработке реформы было высказано предложение создать должность областного Главного судьи, который бы осуществлял общее руководство судопроизводством и назначал на судейские должности, но оно было отвергнуто правительством, опасавшимся, что судебная система может получить тем самым излишнюю, с его точки зрения, автономность. Тогда же было отвергнуто и предложение о допущении защиты на стадии предварительного следствия.
В целом становление новых судов встретилось со значительными трудностями. Новые принципы их деятельности: гласность, состязательность, несменяемость судей, их независи-мость (пусть относительная) от административных властей - не могли не вызвать подозри-тельности и противодействия со стороны государственной бюрократии. Первоначально (в ап-реле 1866 г.) были созданы только два судебных округа (Петербургский и Московский), в ос-тальных районах новые суды создавались в течение долгого времени, постепенно и по частям. Несмотря на свой буржуазный радикализм, судебная реформа с самого начала несла на себе целый ряд пережитков прошлого. Ограничение компетенции суда присяжных, особый по-рядок придания суду должностных лиц, недостаточное ограждение судейской независимости от администрации - все это ослабляло эффективность проводимой реформы. Ничем не огра-ниченное право министра юстиции назначать судей, не вдаваясь при этом в объяснения, стало одним из главных каналов давления администрации на судебные органы.
Предание государственных чиновников суду осуществлялось постановлениями их на-чальства, а не по решению, суда. Присяжные заседатели устранялись от рассмотрения дел, имеющих политический характер. Эти и другие изъятия из общего судебного порядка посте-пенно готовили почву для надвигающихся контрреформ. В 1862 г. городская и уездная полиция были объединены в единую полицейскую систе-му, которая стала представлять собой сложную иерархию, начинающуюся с урядника и при-става и на уездном уровне возглавлявшуюся исправником. В губернских городах руководство полицией осуществлял полицмейстер. Вся губерн-ская полиция подчинялась губернатору и генерал-губернатору. Вершину полицейской пира-миды представлял министр внутренних дел. Ему же подчинялись включенные в 1880 г. в еди-ную полицейскую систему губернские жандармские управления. Согласно "Временным правилам об устройстве полиции" (1862 г.) в уездах создавались уездные полицейские управления, в которые входили городничий со своей канцелярией, пред-ставлявшие уездный город, и земский исправник с земским судом, представлявшие уезд.
В составе канцелярии градоначальника, заменившей управы благочиния, создавались сыскные и охранные отделения. Полиции поручалось проведение дознания, материалы которо-го она передавала следователю, а тот - прокурору. Меры пресечения,, которые применяла полиция, включали: отобрание вида на жительство, установление надзора, взятие залога, передача на пору-ки, домашний арест, взятие под стражу.
Органы полицейского надзора сконцентрировали в своих руках всю реальную репрес-сивную власть в центре и на местах. С отменой крепостного права достаточно длительное время готовилась "тюремная ре-форма". В 1879 г. все руководство тюремными заведениями сосредоточилось в Главном тю-ремном управлении. Изменилось положение заключенных, стал активно использоваться их труд, была создана система медицинского обслуживания. Но к заключенным могли применять-ся специальные виды наказаний, не предусмотренные в законе - розги, помещение в карцер, перевод на хлеб и воду.
Предусматривались другие виды заключения: в крепость, исправительный дом, арест. Применялись ссылка и каторга (срочная и бессрочная). Каторгу отбывали в Сибири и на Саха-лине. Отбывшие каторгу переводились в состояние ссыльных поселенцев. Ссылка заключалась в принудительном поселении (чаще всего в Сибирь).
Указом 1863 г. были отменены телесные наказания для женщин, дополнительные те-лесные наказания, клеймение, ограничивалось применение розг. В армии отменялись шпицру-тены, но сохранялись розги. В 1871 г. были отменены шпицрутены для ссыльных, в 1885 г. вовсе отменяются розги.Конец формы

 

Контрреформа

После покушения на импратора Александра II, совершенного народовольцами, усили-вается правительственное наступление на судебную систему, порожденную реформой. В 1881 г. было принято специальное "Положение о мерах к ограждению государственного порядка и общественного спокойствия", закрепившее и приведшее в систему все ранее сделанные изъя-тия из общего судебного порядка.
Согласно этому Положению, министру внутренних дел, генерал-губернатору предос-тавлялось право передавать ряд дел на рассмотрение военных судов для решения по законам военного времени. Причем это право не было ограничено территориальными пределами: доста-точно, чтобы в одном месте было введено "положение чрезвычайной охраны", и оно могло быть распространено на любую часть страны. Военные суды рассматривали дела в кратчайшие сроки, с минимальными гарантиями прав обвиняемого, приговаривая к самым суровым наказа-ниям. Еще в 1866 г. у суда присяжных были изъяты дела о печати, административные органы понуждали прокуроров возбуждать дела против наиболее смелых публицистов и редакторов. Наступление на гласность началось задолго до 1881 г. в интересах конфиденциальности допрос высших должностных лиц с 1869 г. мог производиться на дому. В 1887 г. суду предоставлялось право закрывать двери заседаний, объявляя слушаю-щееся дело "деликатным", "конфиденциальным" или "секретным".
В 1889 г. вступает в действие "Положение о земских участковых начальниках", разру-шившее идею о раздельности судебной и административной властей. Этим актом прежде всего был нанесен серьезный удар по системе мировых судов, их число существенно сократилось, а затем вплоть до 1913 г. они исчезают вовсе. В уездах вместо мировых судей вводился институт земских начальников, наделенных широкими административно-судебными правами в отношении крестьянского населения. Они осуществляли контроль над сельскими и волостными органами самоуправления, руководили полицией и надзирали за деятельностью волостных судов. В качестве ценза для должности земского начальника устанавливались: высшее образо-вание или занятие кандидатом в течение нескольких лет должности мирового посредника, ми-рового судьи, высокий имущественный ценз и звание потомственного дворянина. Сословный принцип подбора кадров проявился здесь со всей откровенностью. Параллельно с земскими начальниками в уезде стали действовать уездные члены окружного суда, рассматривавшие де-ла, изъятые у мировых судей, но не перешедшие к земским начальникам. В городах вместо ми-ровых судей появились городские судьи, назначаемые министром юстиции.
Второй инстанцией для всех этих судов стал уездный съезд, состоявший из уездного члена окружного суда, одного-двух городских судей и нескольких земских начальников. Съезд возглавлялся уездным предводителем дворянства. Таким образом, большинство мест в этих органах оказывалось за государственными должностными лицами.
Кассационной инстанцией для вновь возникшей системы судов стали губернские при-сутствия, находившиеся под руководством губернатора и в основном состоявшие из государ-ственных чиновников. Кассационная деятельность в ходе такой реорганизации перестала быть исключительной компетенцией Сената. Кроме того, в 1885 г. наряду с кассационными депар-таментами Сената организуется специальное административное (Первое) присутствие, ото-бравшее у департаментов ряд дел кассационного производства.
Административное вмешательство в судопроизводство повлекло за собой отход от од-ного из важнейших принципов судебной реформы - гласности суда, в 1887 г. было провоз-глашено право суда рассматривать дела при закрытых дверях, в 1891 г. резко сужается глас-ность гражданского судопроизводства. Волостные суды. которые уже в ходе самой судебной реформы составляли особое звено судебной системы (специальный порядок судопроизводства, применение ими телесных наказа-ний, руководство нормами обычного права), с 1889 г. подпадают под непосредственный кон-троль земских начальников. Последние отбирали кандидатов для волостных судов, осуществ-ляли ревизии, штрафовали и арестовывали без особых формальностей волостных судей.
Апелляционной инстанцией для волостного суда стали уездные съезды, кассационной - губернские присутствия, т.е. органы по своему существу административные.

 

 

С.Б. ГЛУШАЧЕНКО, Л.З. ГАЗИЕВ

РАЗВИТИЕ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ

РОССИИ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД

Создание государства, обеспечивающего права человека, возможно только при условии организации на новых началах судебной системы России. В данных условиях особое значение приобретает изучение судебной системы России второй половины XIX в. Министр юстиции и генерал-прокурор Д.Н. Замятнин при открытии Санкт-Петербургской судебной палаты утверждал: "Вы не будете иметь возможность ссылаться и на предписания начальства... Уважение (к закону) распространится только тогда, когда вы первые будете подавать пример строгим и точным исполнением предписаний закона, когда все убедятся, что, кто бы ни прибегнул к вашему суду: богатый или бедный, вельможа или простолюдин, - всякий найдет у вас равную защиту и покровительство своим законным требованиям и равное противодействие несправедливым стремлениям"

В пореформенный период стало формироваться новое поколение судей, которые были в более высокой степени подготовлены к юридической деятельности в рамках состязательного уголовного процесса. Новая прокуратура хотя и продолжала оставаться органом исполнительной власти, непосредственно подчиненным правительству, но в сравнении с губернской прокуратурой оказалась более самостоятельной и независимой от местных властей. Эти факторы способствовали постепенному возрастанию авторитета прокуратуры <2>. В отношении судов: "...прокуратура может и должна быть не чем иным, как стороной в деле, равноправной с другой стороной и, подобно ей, не вторгающейся в сферу судебной независимости, не принимающей участия в судебном управлении" <3>.

Появляется новый институт судебных следователей, существенно изменяется статус прокуратуры. Принципиально меняются характер и принципы судопроизводства. Производство уголовных дел согласно ст. 1 Закона "О судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках" в последующей редакции состояло: "1) в следствии или изыскании всех обстоятельств дела или происшествия, составляющего преступление, и собирания доказательств к открытию и обличению виновного; 2) в суде, который состоит в проверке следствия, в суждении, по силе доказательств и улик, о вине или невиновности подсудимого и в постановлении приговора по закону; 3) в исполнении приговора" <4>. Следственные действия на своем участке следователь должен был совершать самостоятельно, к ним могли прикомандировываться кандидаты на судейские должности. Следователь самостоятельно проводил все необходимые следственные действия, допросы обвиняемых, свидетелей, потерпевших, принимал решение об избрании меры пресечения, назначении экспертизы, осмотре вещественных доказательств, проведении обысков и выемок, имел право привлекать в необходимых случаях для помощи чинов полиции.

Прокуратура выполняла функции надзора за законностью и стремилась к достижению целей уголовного судопроизводства: изобличению виновного и установлению истины по делу. Согласно ст. 281 Устава уголовного судопроизводства по всем предметам, относящимся к исследованию преступлений и к собранию доказательств, судебный следователь исполняет законные требования прокурора или его товарища, с отметкой в протоколе, какие именно меры приняты по его требованию. К участию в предварительном следствии не допускались ни представители сословий, ни защитник обвиняемого. Это объяснялось возможным противодействием защитника объективному следствию и возможным уничтожением улик преступления <5>. Отменялись формальные правила оценки доказательств. Правила о силе доказательств теперь должны были служить только руководством при определении вины или невиновности подсудимых по внутреннему убеждению судей, основанному на совокупности обстоятельств, обнаруженных при производстве следствия и суда. Для оценки значения доказательств по внутреннему убеждению требовались уже не юристы, склонные исключительно к канцелярской и бюрократической работе, а люди, обладающие жизненным, практическим опытом. Вместе с тем можно согласиться с мнением А.В. Лохвицкого: "Закон не признает и не может признавать в принципе, чтобы голодный имел право украсть даже хлеб. Признание такого положения равнялось бы разрушению права частной собственности. Крайность может служить обстоятельством смягчения наказания, но не отмены его" <6>.

Результаты практического применения Судебных уставов на политических процессах были для властвующей элиты шокирующими. Суд присяжных вынес ряд оправдательных приговоров, руководствуясь не соображениями закона, а политическими взглядами и общественным мнением. После событий 1 марта 1881 г. славянофильская газета "Русь" обвиняла либералов в солидарности с нигилистами, неуважении к "самобытности" русского народа, преклонении во всем перед "гниющим" Западом, пустословии и отсутствии какой-либо позитивной программы <7>.

Судебная реформа 1864 г. основывалась на таких идеях, как отделение суда от администрации, создание всесословного суда, равенство всех граждан перед законом, несменяемость судей, гласность, устность, состязательность процесса. По мнению некоторых высших должностных лиц того времени, суд должен быть зависим от правительства: "В суде, творимом по Указу Императорского Величества, все носит государственный характер, а потому и все судебное ведомство глубоко проникается безличным правительственным началом... Публичный принцип требует... чтобы все без изъятия должностные лица судебного ведомства назначались от правительства и находились под бдительным и строгим его воздействием" <8>. При таком подходе суд низводится до административного органа, подчиненного вышестоящим государственным субъектам управления. С этим нельзя согласиться, исходя из смысла концепции правового государства и разделения властей, нельзя оправдывать вмешательство правительства в правоприменительную деятельность судов политическими и государственными соображениями. Для обеспечения подлинной независимости судейского убеждения было закреплено, что судьи отвечают за неправильные действия только перед судебной властью (ст. ст. 261 - 296 Учреждения судебных установлений) <9>. Судьям было предоставлено в случае неполноты, неясности или противоречия в законах основывать свои решения на общем смысле законов, чем было допущено вместо единообразного самое разнообразное истолкование законодательных предписаний, что было закреплено в ст. 9 Устава гражданского судопроизводства 1862 г.

 

 

В ЭТОЙ СТАТЬЕ МНОГО ПО КОНТРРЕФОРМЕ

АДМИНИСТРАТИВНАЯ И СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ В РОССИИ ВТОРОЙ

ПОЛОВИНЫ XIX В.: ИСТОРИЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ

Н.И. ГОРСКАЯ, О.В. КОЗЛОВ

Принцип разделения судебной и административной власти, обоснованный административно-правовой наукой в эпоху Просвещения, в истории дореволюционной России не смог воплотиться в полной мере. Судебная и земская реформы 1864 г. создали условия для формирования в России правового государства, или, по терминологии Б.Н. Миронова, "всесословно правомерной монархии пореформенного периода" <1>, и одновременно явились первым серьезным его испытанием. Самостоятельным звеном судебной системы России и, что особенно важно, связанным порядком формирования и финансированием с основным институтом гражданского общества того времени - земским самоуправлением, был мировой суд земских губерний. Выборный земский мировой суд и земское самоуправление стояли в центре сложного переплетения судебно-административных и хозяйственных отношений в уездах 34 земских губерний. Притязания администрации к мировой юстиции затрагивали и земства, и вообще всю систему власти на местах. Поэтому когда центральная власть решила провести реформу местного управления и в 80-е годы XIX в. приступила к ее подготовке, мировой суд и земство стали главной мишенью правительственной политики.

Правительство Александра III, взявшее курс на ослабление влияния Великих реформ 60 - 70-х годов XIX в., игнорировало укоренившиеся в обществе представления о прогрессивной роли суда в жизни страны. Оно оппозиционировало себя с наиболее здоровыми элементами общества, но на самом деле действовало вразрез с требованиями времени и закрывало глаза на оценки мировой юстиции, доминировавшие в русском обществе, включая правящие круги. Сенаторские ревизии (они обычно давали основной материал для уяснения ситуации на местах) семи земских губерний (Тамбовской и Воронежской - С.А. Мордвинов, Саратовской и Самарской - И.И. Шамшин, Казанской и Уфимской - М.Е. Ковалевский и Черниговской - А.А. Половцов), предпринятые по распоряжению Александра II в 1880 - 1881 гг., дали высокую оценку мировых судов. Сенаторы не требовали уничтожения выборной мировой юстиции и не ставили под сомнение принцип разделения судебной и административной власти. В целом они вынесли оправдательный приговор мировой юстиции, назвав ее деятельность "удовлетворительной". Некоторые судебно-мировые округа, такие как Казанский, вообще заслужили высокую оценку сенаторов <2>. По итогам ревизии сенаторы внесли вполне реальные предложения по реорганизации судебно-мирового института, полагая, что она должна идти в двух направлениях: по линии расширения их подведомственности и по линии поисков наиболее приемлемых для земских собраний условий для формирования корпуса мировых судей. Сенатор Мордвинов предлагал "распространить на мировые суды иски о недвижимой собственности до 500 руб., а в пределах крестьянского надела от 100 до 500 руб., и создать в лице мировой юстиции II инстанцию для волостных судов, включив последние в общую судебную систему". Сенатор Половцов считал необходимым "принять меры к обеспечению действительного участия в мировых судебных учреждениях... - расширить круг лиц для избрания мировых судей уменьшением ценза и устранением его для лиц с высшим образованием" <3>.

На фоне критики, которой сенаторы подвергли губернаторов, полицию, присутствия по крестьянским делам и земские учреждения, мировые судьи, по словам И.В. Гессена, "представляли единственное светлое пятно в мрачном хаосе провинциальной жизни" <4>. На отчете И.И. Шамшина о результатах ревизии Самарской и Саратовской губерний Александр III написал: "Картина неотрадная, но и не новая... Надлежит всестороннему обсуждению всех министерств и касается весьма существенных и важных вопросов" <5>.

Хорошо знакомый с реальным положением дел на местах министр внутренних дел Н.П. Игнатьев в докладе царю 27 декабря 1881 г. писал: "Опыт показывает, что должности, например, мировых судей, членов присутствия...по выбору замещаются едва ли не удовлетворительнее, чем по назначению от правительства, на последних в общем замечается более жалоб и неудовольствий" <6>.

Результаты сенаторских ревизий легли в основу проекта Положения об устройстве местного управления, составленного комиссией по реформе местного управления (Кахановской комиссией) <7>. Комиссия не смогла создать цельного проекта - мешало "отсутствие основных положений, заранее выработанных и утвержденных" <8>, как это было в период подготовки реформ 60-х годов, когда император был заинтересован в преобразованиях. Она планировала упразднение волости в качестве единицы крестьянского общественного самоуправления и создание административно-территориальной волости во главе с волостелем, избираемым уездным земским собранием из лиц, имевших среднее образование, и утверждаемым правительством. Проект предлагал две модели местной юстиции. Но каждый из них сохранял выборный мировой суд, подведомственность которого расширялась. Согласно первой модели волостной суд ликвидировался. В каждом сельском обществе для разбора гражданских дел учреждался сельский суд, форма которого определялась самими крестьянами, а для мелких уголовных проступков - сельские расправы. В случае нежелания крестьян рассматривать гражданские дела своим судом, они могли обращаться в мировой или общий суд <9>. Вторая модель местного суда строилась на сохранении реформированного волостного суда. Он избирался сельскими обществами и работал под руководством мирового судьи. Крестьяне-судьи получали жалованье, а кассационные жалобы на решения волостных судов подавались в съезд мировых судей <10>.

В стенах Кахановской комиссии находили понимание идеи всесословной волости и сельского общинного или волостного суда с участием мировых судей, включения волостных и мировых судов в общую систему местной юстиции. Но эта продуктивная линия не получила дальнейшей разработки. Она не соответствовала целям внутренней политики самодержавия, стремившегося, наоборот, к укреплению сословности и усилению дворянской опеки над крестьянами. Упущено было "время, удобное для преобразований", - отмечал Вестник Европы <11>.

За сохранение земской мировой юстиции выступало Министерство юстиции во главе с Д.А. Набоковым и Н.А. Манасеиным. Министерство юстиции и Сенат постоянно работали над вопросами расширения подсудности мирового суда, учитывая требования и пожелания мировых судей и земских гласных <12>. Министр юстиции К.И. Пален в конце своего пребывания на посту министра пытался инициировать вопрос "об отмене выборной системы мировых судей". Его устремление находило поддержку в Комитете министров и в Министерстве финансов, но Д.А. Набоков, став министром юстиции, занял оборонительную позицию, заявив, что "назначение лиц, требующих юридического образования и судебной практики... неосуществимо" <13>.

Сенаторы, ревизовавшие губернии, и Министерство юстиции придавали большое значение постоянному и действенному надзору за мировыми судами. Ревизиям как форме контроля над органами государственного власти и средству улучшения их деятельности придавалось большое значение в бюрократическом государстве. Не были исключением и мировые суды. В фонде министра внутренних дел Н.П. Игнатьева хранится выписка из отчетной записки неустановленного лица, датированная 1879 г. В ней содержится утверждение, видимо, разделяемое министром: "...недостатки мирового института могли быть исправлены частыми и упрощенными ревизиями мировых судей (каждые 6 месяцев) и установлением порядка обжалования полицией приговоров мировых судей" <14>.

На протяжении всего периода существования мировых судов в земских губерниях (1866 - 1889 гг.) Министерство юстиции проводило их ревизии. Причем ревизиям подвергались "по преимуществу те округа и отдельные участки, о деятельности" которых "в центральном управлении имелись уже неблагоприятные сведения" <15>. Данное обстоятельство было вызвано большим числом мировых съездов и участков и ограниченностью круга лиц, которые привлекались к ревизиям. В этом заключался и большой недостаток ревизий - Министерство юстиции обобщало главным образом негативный материал, поступавший через ревизии.

Первые ревизии судебно-мировых учреждений подтверждали отсутствие у некоторых мировых судей юридических знаний (юридическое образование не являлось обязательным условием для избрания в мировые судьи) и судебного опыта, но во многих мировых округах дела находились в "превосходном состоянии" <16>.

В середине 80-х годов со стороны Министерства юстиции была проведена настоящая ревизионная кампания с участием министра Н.А. Манасеина. Поводом к ней стала борьба против Судебных уставов в правительственных кругах и, в частности, обсуждение плана Толстого-Пазухина, направленного против мировой юстиции и земских учреждений. В 1886 - 1887 гг. членами судебных палат и председателями окружных судов было обревизовано 28 судебно-мировых округов и специально 23 мировых участка. Деятельность уездных мировых судей была "найдена" ревизорами "весьма удовлетворительной" <17>.

В сложившихся усл