К. Д. Бальмонт. Стихотворения. Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд. Ленинград: "Советский писатель", 1969.
Мы лежим на холодном и грязном полу, Присужденные к вечной тюрьме. И упорно и долго глядим в полумглу: Ничего, ничего в этой тьме!
Только зыбкие отсветы бледных лампад С потолка устремляются вниз. Только длинные шаткие тени дрожат, Протянулись - качнулись - слились.
Позабыты своими друзьями, в стране, Где лишь варвары, звери да ночь, Мы забыли о солнце, звездах и луне, И никто нам не может помочь.
Нас томительно стиснули стены тюрьмы, Нас железное давит кольцо, И как духи чумы, как рождения тьмы, Мы не видим друг друга в лицо! К.Бальмонт. Избранное.
О, да, я Избранный, я Мудрый, Посвященный, Сын солнца, я — поэт, сын разума, я — царь. Но — предки за спиной и дух мой искаженный — Татуированный своим отцом дикарь.
Узоры пестрые прорезаны глубоко. Хочу их смыть — нельзя. Ум шепчет: перестань. И с диким бешенством я в омуты порока Бросаюсь радостно, как хищный зверь на лань.
Но, рынку дань отдав, его божбе и давкам, Я снова чувствую всю близость к божеству. Кого-то раздробив тяжелым томагавком, Я мной убитого с отчаяньем зову. <1899> К.Бальмонт. Избранное.
Я насмерть поражен своим сознаньем, Я ранен в сердце разумом моим. Я неразрывен с этим мирозданьем, Я создал мир со всем его страданьем. Струя огонь, я гибну сам, как дым.
И, понимая всю обманность чувства, Игру теней, рожденных в мире мной, Я, как поэт, постигнувший искусство, Не восхищен своею глубиной.
Я сознаю, что грех, и тьма во взоре, И топь болот, и синий небосклон — Есть только мысль, есть призрачное море, Я чувствую, что эта жизнь есть сон.
Но, видя в жизни знак безбрежной воли, Создатель, я созданьем не любим. И, весь дрожа от нестерпимой боли, Живя у самого себя в неволе, Я ранен насмерть разумом моим. <1899> К.Бальмонт. Избранное.
Сонет
Увечье, помешательство, чахотка, Падучая и бездна всяких зол, Как части мира, я терплю вас кротко, И даже в вас я таинство нашел.
Для тех, кто любит чудищ, все находка, Иной среди зверей всю жизнь провел, И как для закоснелых пьяниц - водка, В гармонии мне дорог произвол.
Люблю я в мире скрип всемирных осей, Крик коршуна на сумрачном откосе, Дорог житейских рытвины и гать.
На всем своя - для взора - позолота. Но мерзок сердцу облик идиота, И глупости я не могу понять! <1899> К.Бальмонт. Избранное.
Я не из тех, чье имя легион, Я не из царства духов безымянных. Пройдя пути среди равнин туманных, Я увидал безбрежный небосклон.
В моих зрачках - лишь мне понятный сон, В них мир видений зыбких и обманных, Таких же без конца непостоянных, Как дымка, что скрывает горный склон.
Ты думаешь, что в тающих покровах Застыл едва один-другой утес? Гляди: покров раскрыт дыханьем гроз.
И в цепи гор, для глаза вечно-новых, Как глетчер, я снега туда вознес, Откуда виден мир в своих основах! <1899> К.Бальмонт. Избранное.
Сонет
Разлука ты, разлука, Чужая сторона, Никто меня не любит, Как мать-сыра-земля. Песня бродяги.
Есть люди, присужденные к скитаньям, Где б ни был я,— я всем чужой, всегда. Я предан переменчивым мечтаньям, Подвижным, как текучая вода.
Передо мной мелькают города, Деревни, села, с их глухим страданьем. Но никогда, о, сердце, никогда С своим я не встречался ожиданьем.
Разлука! След чужого корабля! Порыв волны — к другой волне, несхожей. Да, я бродяга, топчущий поля.
Уставши повторять одно и то же, Я падаю на землю. Плачу. Боже! Никто меня не любит, как земля! К.Бальмонт. Избранное.
Запах солнца? Что за вздор! Нет, не вздор. В солнце звуки и мечты, Ароматы и цветы Все слились в согласный хор, Все сплелись в один узор.
Солнце пахнет травами, Свежими купавами, Пробужденною весной, И смолистою сосной.
Нежно-светлоткаными, Ландышами пьяными, Что победно расцвели В остром запахе земли.
Солнце светит звонами, Листьями зелеными, Дышит вешним пеньем птиц, Дышит смехом юных лиц.
Так и молви всем слепцам: Будет вам! Не узреть вам райских врат, Есть у солнца аромат, Сладко внятный только нам, Зримый птицам и цветам! К.Бальмонт. Избранное.
Да, и жгучие костры Это только сон игры. Мы играем в палачей. Чей же проигрыш? Ничей.
Мы меняемся всегда. Нынче «нет», а завтра «да». Нынче я, а завтра ты. Всё во имя красоты.
Каждый звук — условный крик. Есть у каждого двойник. Каждый там глядит как дух, Здесь — телесно грезит вслух.
И пока мы здесь дрожим, Мир всемирный нерушим. Но в желаньи глянуть вниз Все верховные сошлись.
Каждый любит, тень любя, Видеть в зеркале себя. И сплетенье всех в одно Глубиной повторено.
Но, во имя глубины, Мы страдаем, видя сны. Все мы здесь, наоборот, Повторяем небосвод.
Свет оттуда — здесь как тень, День - как ночь, и ночь - как день. Вечный творческий восторг Этот мир, как крик, исторг.
Мир страданьем освящен. Жги меня - и будь сожжен. Нынче я, а завтра ты, Всё во имя красоты. <1901>
|
