Основные вехи жизни и деятельности .

Петр Федорович Каптерев родился 7(20) июля 1849 г. в семье сельского священника в селе Кленово Подольского уезда Московской губернии. Здесь прошло его детство и годы учения. Мать Каптерева Надежда Яковлевна рано осталась вдовой с восемью малолетними детьми на руках. Все они участвовали в работе по дому, на огороде, в поле. Трудолюбие и упорство помогали переносить материальные лишения, нужду. Единственным доступным заведением, куда Надежда Яковлевна могла определить своих сыновей, было духовное училище в Подольске. После его окончания в 1862 г. Петр, как и все его братья, поступил в Вифанскую духовную семинарию. После шести лет успешной учебы в семинарии он был принят на историческое отделение Московской духовной академии (1868).

Еще в семинарии Каптерев увлекся сочинениями Дж. Локка и Г. Спенсера, впервые познакомился с трудами К. Д. Ушинского, Н. И. Пирогова, а также П. Г. Редкина, П. Д. Юркевича и других русских педагогов. Интерес к эмпирической психологии, приобретенный в семинарии, самостоятельный выбор книг для чтения привили Каптереву склонность к изучению философских дисциплин. Они составили содержание его специальной подготовки на последнем году обучения в академии.

8 В 1872 г. Каптерев окончил Московскую духовную академию, и в том же году совет Петербургской духовной семинарии избрал его преподавателем философских учений. Молодой преподаватель вскоре завоевал уважение коллег и семинаристов, ему доверили заведование воскресной школой, избрали в Члены распорядительного совета правления семинарии. Личность Каптерева покоряла окружающих, особенно его интеллект, обширность и глубина знаний. Однако служба в духовной семинарии тяготила Каптерева, так как его научные интересы шли вразрез с уставом семинарии.

После того как истек обязательный срок службы в духовном ведомстве за бесплатное обучение в Московской духовной академии, Каптеров покинул семинарию и решил посвятить себя науке* Год 1874 — знаменательная веха в жизни Каптерева: результаты своих научных изысканий он публикует в нескольких журналах Петербурга. В журнале «Народная школа» (№ 6, 7) в статье «Обучение детей дошкольного возраста» он впервые в отечественной педагогике рассматривает вопросы интенсификации развития и воспитания умственных способностей детей раннего возраста, отмечает, что педагогика «недостаточно производительно пользуется ранними детскими годами, недостаточно эксплуатирует их».

Вскоре в журнале «Семья и школа» (№ 8, 9) появилась другая его статья — «Законы ассоциации психических явлений и их приложение в деле обучений и воспитания», а в следующем номере — статья «Как образовать стойкий характер». Осенью того же года журнал «Знание» (№ 10) публикует большую статью Каптерева «Этюды по психологии народов (Мифология как первоначальное религиозное и научное мировоззрение человечества)», а в конце года «Народная школа» (№ И, 12) ~ статью «Эвристическая форма обучения в народной школе». Содержание названных пяти статей заключает в себе главные проблемы, которые Каптерев будет исследовать на протяжении всей своей жизни и которые станут стержневыми в его психолого-педагогическом творчестве.

Это вопросы формирования мировоззрения, содержания и методов обучения, развития ума, характера и воли ребенка.

Разрабатывая лекционные курсы по психологии, дидактике, педагогике, истории педагогики, Каптерев глубоко изучал отечественные и зарубежные научные источники. Но ни один из этих лекционных курсов, ограниченных узкими учебными рамками, не позволял ему с исчерпывающей полнотой изложить результаты исследования. И он стал работать над книгой. С конца І874 г.

на протяжении двух лет в популярном среди учителей журнале «Народная школа» он публикует главы из книги «Педагогическая психология для народных учителей, воспитателей и воспитательниц», а в 1876 г. издает ее полностью как приложение к журналу* В 1877 г. книга вышла отдельным изданием. В ней Каптерев попытался психологически обосновать процесс обучения и воспитания, дать учителям не рецептурное пособие по педагогике, а научные знания о психических явлениях, лежащих в основе педагогической деятельности. В истории отечественной психологии и педагогики это был первый завершенный труд подобного рода.

И самое понятие «педагогическая психология» вошло в научный оборот с появлением книги Каптерева.

В самом начале своей деятельности в Петербурге Каптерев познакомился с многими видными педагогами столицы, сгруппировавшимися вокруг журнала «Народная школа», основанного Ф, Н. Медниковым. В свое время здесь сотрудничал К. Д. Ушинский, а во времена Каптерева — Н. Ф. Бунаков, В. И. Водовозов, Л. Н. Модзалевский, С. И. Миропольский и другие. Вскоре П. Г. Редкий, возглавлявший Педагогическое общество, рекомендовал Петра Федоровича в члены Педагогического общества, а затем — в совет Петербургского фребелвеского общества, при котором действовали частные педагогические курсы по подготовке воспитательниц детских садов. На курсах параллельно с работой в духовной семинарии с осени 1874 г. Каптерев читал лекции по психологии, истории педагогики, проводил практические занятия. Под его руководством слушательницы учились наблюдать за детьми в детском саду и анализировать результаты своей работы.

Научная и преподавательская деятельность Каптерева на курсах Фребелевского общества продолжалась почти четверть века (до 1898 г.). За эти годы он многое сделал для развития практики и теории дошкольного воспитания в России. В своих первых статьях и публичных лекциях для членов Общества Каптерев не только глубоко и разносторонне освещал вопросы воспитания детей до школы, но и по-новому решал проблемы дошкольного воспитания, в особенности детских игр, их роли в развитии ума и всей личности ребенка. Своими трудами он привлек внимание родительской общественности к делу правильного воспитания малышей, познакомил ее с научными основами дошкольной педагогики.

После ухода из духовной семинарии (1878) Каптерев не мог сразу поступить на государственную службу. Лишь через год ему удалось преодолеть преграды, возводимые духовным ведомством лицам, навсегда оставляющим духовную карьеру. Он был принят на службу по ведомству учреждений императрицы Марии (таи называемое Мариинское ведомство)[1] и шесть лет преподавал педагогику на педагогических курсах при петербургских женских гимназиях. По вольному найму (совместителем) Каптерев преподавал логику и психологию в Александровском лицее (в 1882— 1885 гг.).

В первой половине 1883 г. вышло переработанное издание «Педагогической психологии», в которой Каптерев заменил некоторые главы новыми, усилил объяснительную часть и сократил описательную. Критика оценила эту книгу как новый труд, а не как переиздание прежнего. Реакционный еженедельник «Гражданин»[2] назвал ее «безумной педагогикой» за то, что в ней давалось материалистическое объяснение происхождения человеческого сознания, отвергалась врожденность идей (о боге, о христианской нравственности и др.). Вслед за анонимной рецензией последовал донос в цензуру на литографированные лекции по логике и психологии, выпущенные слушательницами педагогических курсов.

Из цензурного комитета анонимный донос был переслан в Святейший синод, а оттуда с резолюцией обер-прокурора Победоносцева в канцелярию Мариинского ведомства. Для рассмотрения этих лекций была назначена экспертная комиссия, от имени которой профессор духовной академии М. Коринский дал заключение, в целом благожелательное для Каптерева, но в вопросе о соответствии нервных явлений психическим привел несколько толкований. Основываясь на них, Каптерева обвинили в материализме, безбожии, подрыве христианской нравственности, следовательно, в нарушении устава педагогических курсов. Каптерев был отстранен от преподавания с осени 1884 г. (он вынужден был также уйти и из Александровского лицея).

На всех членов комиссии сильное впечатление произвело поведение Каптерева, его письменное объяснение по поводу анонимных обвинений. Он заявил, что давать ответ «на обвинения из-за угла» и унизительно и бесполезно. Унизительно потому, что автор анонимки — невежда в науке; а бесполезно потому, что мнение о нем и его лекциях составлено с пристрастием.

Мариинское ведомство, отстранив Каптерева от преподавания, однако, разрешило принять его на службу в это же ведомство помощником старшего чиновника Первой экспедиции, где было сосредоточено управление и инспектирование женских учебных заведений. Здесь он прослужил почти 32 года, до марта 1917 г., когда это ведомство было упразднено. Последовательно Каптерева повышали по службе: старший чиновник (1900—1909), чиновник особых поручений (1909—1912), председатель учебного комитета (1912—1917). Служба давала Каптереву постоянный заработок, а также возможность все свободное время посвятить научно-педагогической, преподавательской и общественно-педагогической деятельности.

В эти годы он становится организатором, участником многих объединений психологов, педагогов и врачей при Педагогическом музее военно-учебных заведений в Петербурге (педагогическая секция, отдел Я. А. Коменского, а потом К. Д. Ушинского, Родительский кружок), принимает активное участие в подготовке и проведении съездов: по семейному воспитанию, педагогической психологии, экспериментальной психологии, народному образованию. Часто выезжая в губернские города для инспектирования мариинских гимназий и институтов, он выступает с лекциями на учительских съездах, встречается с народными учителями Курской, Костромской, Пермской и других губерний. Так, летом 1901 г. Каптерев прочитал учителям Пермской губернии цикл лекций «Народная школа как воспитательно-образовательное заведение». Инспекторская работа давала Каптереву обильный материал для его научно-педагогических исследований и преподавательской деятельности в частных женских гимназиях (Э. П. Шаффе, М. Н. Стоюниной и М. А. Макаровой), а впоследствии — в институтах и на курсах по подготовке преподавателей средней школы Петербургского учебного округа.

Участие Каптерева в Родительском кружке сыграло важную роль в разработке вопросов семейного воспитания. С 1884 г. на' протяжении многих лет он ежегодно делает один-два доклада о развитии личности и воспитании ребенка в семье. А с 1898 г. под общей редакцией Каптерева стали выходить брошюры «Энциклопедии по семейному воспитанию и обучению». Авторами брошюр были видные педагоги, психологи, врачи, ученые и литераторы: А. Н. Острогорский, И. А. Сикорский, П. Ф. Лесгафт, П. И. Ковалевский, А. Ф. Кони и другие.

Научные труды Родительского кружка привлекли внимание западноевропейской общественности. На выставке работ подобного рода кружков Франции, Англии, Германии, Бельгии и других стран Петербургский кружок получил в Льеже (Бельгия, 1906) первую премию. Особой наградой были отмечены издания «Энциклопедии по семейному воспитанию и обучению». Всего (до 1910 г.) вышло 59 выпусков «Энциклопедии», из них 57 — под редакцией Каптерева, были опубликованы его работы.

Когда Женские педагогические курсы Мариинского ведомства были преобразованы в женский педагогический институт (1903), Каптерев получил разрешение на чтение в нем лекций по психолого-педагогическим дисциплинам (психологии, дидактике, педагогике, всеобщей и русской истории педагогики) на словесно-историческом отделении. В 1912 г. этим институтом Каптерев был представлен к званию профессора. Представление поддержали ученые советы институтов: психоневрологического, где Каптерев работал преподавателем-консультантом с 1909 по 1918 г., й педологического, где Каптерев также преподавал по 1918 г. Осенью 1912 г. ему присвоено звание ординарного профессора по словесно-историческому отделению.

В эти годы Каптерев создает свой капитальный труд «Педагогический процесс»» Отдельные его главы печатались ежемесячно с февраля 1904 г. в журнале «Русская школа», который в следующем году выпустил его отдельным изданием. Для характеристики взглядов Каптерева «Педагогический процесс» имеет большое значение. Здесь обобщены результаты 30-летнего психолого-педагогического творчества ученого, им сформулированы главные положения, определившие место педагогики среди других наук и ее роль в решении задач образования и воспитания. Самое понятие «педагогический процесс» с тех пор прочно вошло в обиход ученых и учителей.

В самом начале своей научно-педагогической деятельности Каптерев в статье «Спенсер как педагог и его русские критики» сформулировал условие, без которого научная педагогика невозможна: «...педагогика без физиологии и психологии немыслима»[3].

По его мнению, чтобы быть педагогом, нужно быть сначала антропологом, т. е. физиологом и психологом. Здесь же он называет Дж. Локка основоположником научной педагогики именно потому, что тот заложил антропологическую основу педагогики, «неразрывно связал ее с физиологией и психологией», внес в науку о воспитании «твердые научные приемы, фактичность, жизненность»[4].

Углубляя и расширяя идею антропологической основы педагогики, Каптерев подкрепил ее новыми данными по возрастной физиологии и детской психологии. Он стремился в то же время объяснить общественную направленность педагогического процесса, показать, что вне общества нет личности, а есть лишь биологическая особь, живущая по законам органической жизни.

Общество вырабатывает и идеалы воспитания, ставит жизненные цели, управляет развитием человека.

Характер школьного воспитания и образования Каптерев рассматривал применительно к условиям жизни в России своего времени. С болью в сердце он отмечал, что из каждых 11 детей школьного возраста обучается только один. «Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет. Особенно плох экономический строй жизни»,— писал он в статье «Спенсер как педагог и его русские критики»[5]. В этих условиях необходимо реальное образование, более или менее практическое воспитание, пригодное для жизни.

Учебные курсы, даже в народных школах, должны быть построены применительно к сельскому хозяйству и разным ремеслам.

Каптерев уделяет много внимания изучению общественно-педагогического движения в России. Еще в 1897 г. журнал «Русская школа» на протяжении года публиковал части его новой книги «Новая русская педагогия, ее главнейшие идеи, направления и деятели». В следующем году книга вышла отдельным изданием.

До этого журнал «Педагогический сборник» печатал очерки Каптерева о Н. И. Пирогове, К. Д. Ушинском, Л. Н. Толстом и других, которые потом вошли в «Историю русской педагогии». Обе книги привлекли внимание читателей и критиков тем, что впервые была сделана попытка проследить развитие педагогических идей в России конца XIX — начала XX в.

Одним ив первых на выход «Истории русской педагогии» отозвался известный педагог Н. В. Чехов. «Книга П. Ф. Каптерева несомненно самое ценное приобретение из них» **, т. е. из книг по истории педагогики, появившихся до конца 1909 г., среди которых была и многотомная «История русской педагогии» М. И. Демкова.

Не только педагогические, но и литературно-общественные журналы дали высокую оценку труду Каптерева. Так, «Современный мир» в разделе критика и библиография писал: «Обширное исследование известного ученого-педагога П. Каптерева — весьма солидный труд, охватывающий весь тысячелетний период истории теоретических соображений и практических попыток в деле строительства русской школы» ***.

Во всех своих трудах Каптерев защищает демократические свободы, которые должны, по его мнению, обеспечить всестороннее развитие личности, гуманные отношения между людьми. Он критически относился к самодержавным порядкам, указывал на односторонность официально-государственной политики, ограничивающей доступ к просвещению широким слоям народа.1 После Февральской революции Каптерев выступил с резким осуждением системы полного закабаления личности царизмом.

В статье «Новая школа в новой России»**** он изложил программу демократического обновления школы, систему гражданского воспитания, построенную на развитии критического мышления. Демократизацию школьного дела Каптерев представлял себе прежде всего как осуществление принципов автономного педагогического * Народная школа, 1879, № 3, с. 13.

** Вестник воспитания, 1910, № 2, с..

1*** Современный мир, 1910, № 8, с. 110.

**** Педагогический сборник, 1917, № 10—.

1114 процесса, самоуправления школы и независимости учителей в вопросах воспитания и обучения.

Великую Октябрьскую социалистическую революцию Каптерев воспринял прежде всего как прогрессивный педагог, сквозь призму своих демократических философских и педагогических взглядов и убеждений. Социальные перемены Каптерев оценивал прежде всего по главной мерке своей жизни — школьным преобразованиям, однако упрощенно объяснял их причины *. Так, ломку старой школы, разрушение всей школьной системы Каптерев пытался истолковать с позиций Л. Н. Толстого, будто именно его идеи подготовили почву для этого. Каптерев не понял всей глубины революционных преобразований в России. Ему казалось, что разрушительные перемены в школьном деле преобладают над созидательными **.

Статья Каптерева «Единая всеобщая школа» *** дает возможность проанализировать его отношение к основным реформам советской школы. Он одобрительно отнесся к принципам организации единой школы, заметив, однако, что наряду с правильными началами (трудовым, коллективным, общедоступностью образования и др.) недостаточно представлены принципы дифференцирования общего образования по видам одаренности и призванию юношества.

Осенью 1918т. Каптерев после двукратного воспаления легких переехал в Воронежскую губернию. Он не собирался там долго задерживаться, о чем говорит его заявление в совет женского педагогического института о предоставлении ему четырехмесячного отпуска для поправки здоровья. 1 октября 1918 г. совет удовлетворил его просьбу, предоставив отпуск с сохранением содержания до 1 января 1919 г. Однако в Петроград Каптерев не вернулся.

С первой же недели пребывания в Острогожске он включился в работу уездного отдела народного образования, занятого в то время осуществлением «Положения о единой трудовой школе РСФСР». Каптерева приняли на должность разъездного инструктора УОНО по вопросам трудового обучения. Ему шел 70-й год, но, несмотря на возраст, он с конца октября и до конца декабря 1918 г. энергично помогал УОНО в реорганизации школ на новых основах, хлопотал об открытии местного педагогического музея, выступал с лекциями перед учителями и родителями.

С января 1919 г. он приступил к работе сразу в трех учебных заведениях Острогожска: в учительской семинарии, в 1-й и 2-й средних школах. А вскоре принял заведование учительской семи* Это вызвало критическое отношение Н. К. Крупской.

** См.: Л. Н. Толстой и современное преобразование школы,— Педагогическая мысль, 1919, №.

1*** См.: Педагогическая мысль, 1919, № 7—9, с. 1—44.

15 нарией, преобразованной затем в трехгодичные педагогические курсы.

В 1921 г. Каптерев получил приглашение из Воронежского государственного университета (ВГУ) стать профессором на факультете общественных наук.

Одновременно Воронежский институт народного образования (ИНО) избирает его профессором школьного и дошкольного отделений. Губоно, хорошо зная Каптерева как талантливого организатора, поручил ему заново организовать первый воронежский педагогический техникум и назначил его заведующим.

Педтехникум был любимым детищем Каптерева. Интерес к нему подготовлен всей предшествующей общественно-педагогической и научной деятельностью Петра Федоровича, которая посвящена главному делу всей его жизни — подготовке народного учителя.

Еще в 1907 г. он составил проект создания при женском педагогическом институте в Петрограде отделения для подготовки народных учителей, разработал учебный план, определил содержание педагогического образования *. Именно поэтому спустя десятилетие, в труднейших условиях гражданской войны, в годы становления Советской власти он с большой энергией отдавался работе на трехгодичных педагогических курсах в Острогожске.

Педагогический техникум в Воронеже открывал для него новые возможности, более широкие, которых не было и не могло быть в Острогожске. Для преподавания в техникуме им были приглашены крупные ученые университета (К. К. Сент-Илер, С. Н. Введенский и др.), политехнического и сельскохозяйственного институтов (Б. А. Келлер, А. И. Протопопов и др.)В педтехникуме были созданы два отделения: дошкольное и школьное. На дошкольном Каптерев вел занятия по психологии детского возраста, истории дошкольной педагогики. В те тяжелые годы от Каптерева потребовалось большое напряжение, чтобы организовать педагогический процесс: не было учебных кабинетов, лабораторий, пособий, библиотеки, не хватало топлива. Кроме того, вновь принятые слушатели имели низкую общеобразовательную подготовку. Каптерев ставит вопрос о создании при педтехникуме подготовительных курсов. Общие трудности того времени помешали осуществить эту идею.

Широкая известность Каптерева как крупного педагога и организатора, удачный подбор им преподавателей, серьезная постановка всего учебно-воспитательного дела содействовали тому, что по просьбе родителей учащихся опытно-показательную школу губнаробраза перевели в ведение техникума. Расширяя его учебноматериальную базу, Каптерев добился передачи техникуму педа* ГИА Ленинградской обл., ф. 918, ед. хр. 5278, л. 370—37.

116 гогического музея. Таким образом, ему удалось создать систему учебно-воспитательных учреждений (детский сад, опытная школа первой ступени, показательная школа и педагогический музей).

Воронежский государственный университет, педтехникум, общественные организации города готовились торжественно отметить 13 сентября 1922 г. 50-летие его научно-педагогической деятельности. П. Ф. Каптерев лишь несколько дней не дожил до этой знаменательной даты. 7 сентября он скончался от воспаления легких.

Научно-педагогическое наследие П. Ф. Каптерева —часть нашей педагогической культуры. Обращение к его трудам помогает лучше осмыслить и понять ее прошлое и настоящее.

П. Ф. Каптерев о дошкольном и семейном воспитании Видное место в творчестве Каптерева занимают вопросы семейного и общественного дошкольного воспитания. Первые три-четыре года жизни ребенка, считал Каптерев, составляют самое важное время всего воспитательного процесса. Именно в эти годы закладываются основы всего дальнейшего развития и образования. Поэтому существенным условием первоначального воспитания является изучение психических процессов в первые дни, недели, годы жизни ребенка. Это позволяет улучшить постановку первоначального воспитания, сделать его рациональным.

Анализ психофизических фактов, известных науке того времени относительно жизни утробного и новорожденного ребенка, приводит Каптерева к заключению, что воспитание детей должно начинаться с момента их рождения. Но незнание и неумение родителей ведут к тому, что они не могут сознательно влиять на духовное развитие ребенка, их заботы ограничиваются физической стороной воспитания. Возможность какого бы то ни было воспитания обусловливается предварительным знанием тех процессов, которые совершаются в ребенке. «Без этого знания,— подчеркивает он*— воспитание невозможно» *.

Ощущения — основа всей психической жизни человека. Поэтому систематическое упражнение и развитие органов внешних чувств ребенка составляют задачу первоначального воспитания детей, так как в это время ребенок почти совершенно неспособен ни к какой более высокой и сложной психической деятельности.

С этой точки зрения Каптерев оценивает и «дары Фребеля» (цвет* Народная школа, 1875, № 6—7, с. 8—9.

17 ные мячи, шар, цилиндр, куб, различные треугольники и палочки).

Он предпочитает фребелевские игрушки тем предметам, которые непосредственно окружают ребенка и привлекают его внимание.

«Дары Фребеля» и занятия с ними — «весьма целесообразные средства для первоначального развития глаза» *. Предметы жизни сложнее, чем искусственные игрушки вроде мяча или шара. Но и предметы жизни войдут позже в круг наблюдений ребенка и его игр, В такой последовательности — сначала простые геометрические фигуры, а затем сложные предметы — предлагает Каптерев осуществлять педагогическое правило: от простого к сложному.

Однако в 70-е гг. XIX в., как и позже, это правило толковали и по-другому: игрушки, включая «дары Фребеля», многие педагоги (Е. Н. Водовозова, супруги А. С. и Я. И. Симонович и др.) относили к искусственным предметам, указывая на естественные существа и предметы из жизни или ближайшего окружения ребенка как на лучшее средство удовлетворения запросов развивающегося детского ума (вместо мяча — кошка, вместо шара — голова и т. п.).

Каптерев не мог согласиться с таким пониманием естественности хода воспитания: «Естественность или искусственность воспитания обусловливается согласием или несогласием правил воспитания с законами раавития ребенка, а не с теми или иными частными предметами и упражнениями, входящими в систему воспитания» **. Он рассматривает «дары Фребеля» и занятия с ними как специальные упражнения для органов чувств. Цвет, форма, движение — основные элементы, искусно выраженные во фребелевских игрушках, способных возбуждать одновременно различные органы чувств. При этом выдвигается условие: во всех упражнениях ребенок должен быть самостоятельным участником, а не зрителем.

Вместе с тем, оценивая педагогическую систему Фребеля в целом, Каптерев отмечал, что в ней преобладают метафизика, техника воспитания ***. Он выступил против распространения системы дошкольного воспитания по Фребелю на всю область первоначального воспитания, считая ее одной из систем, но не единственной.

Предлагая выйти за рамки системы Фребеля, Каптерев ратовал за расширение программы подготовки воспитательниц для детского сада. Больше того, специальное объяснение занятий и игр, приготовление ручных работ по системе Фребеля, как и самое ведение * Народная школа, 1875, № 6—7, с. 28.

** Там же, с. 29.

*** См.: Л ГИА, ф. 582, оп. 1, ед. хр. 3; Краткий очерк о деятельности СПб-го фребелевского общества, с. 26 и 5.

118 фребелевских игр с детьми, было бы лучше, по мнению Каптерева, заменить более широким изучением игр и игрушек вообще — греческих, римских, средневековых — и специальным изучением игр и игрушек русских детей, следует играть с детьми в народные игры, учиться приготовлять простейшие детские игрушки *.

В 70-х гг. прошлого столетия идея создания детских садов в России только начинала обсуждаться в обществе. Каптерев сумел правильно оценить педагогическое и общественное значение детского сада как воспитательного заведения для малышей. Во введении к 1-му выпуску «Энциклопедии семейного воспитания и обучения» Каптерев писал, что сущность древней русской семьи состояла в безусловном повиновении главе семьи и строгом выполнении религиозных обрядов. Но со времени Петра I родительский авторитет в семье поколебался, древняя набожность стала ослабевать, женщина перестает быть только блюстительницей семейного очага.

«Нить педагогического предания в семьях порвалась: старое воспитание отринуто и на его место ставится новое» **. С перестройкой семьи тесно связан вопрос о воспитании детей. Но нового воспитания еще не создано: «Современные матери отстали от одного берега — способа воспитания своих матерей и бабушек — и не пристали к другому — новому научному воспитанию» ***. Это явление П. Ф. Каптерев называет «двойным кризисом»: перестройка семьи и перемена характера семейного воспитания. Важнейшими условиями правильного воспитания он считает выработку у детей общественной потребности, развитие общественного чувства в совместных играх, в товариществе, в деятельности для других при условии полной свободы в выборе друзей, приятелей, участников игр и различных союзов между учащимися.

В начале XX в. русская городская семья переживала глубокие изменения. На смену ранним бракам пришли поздние, желательной признавалась связь свободная, легко расторжимая. Каптерев делает вывод, что старая семья оказалась расшатанной, а новой жизнь пока еще не выработала. Рост рабочего класса, вовлечение женщин в фабрично-заводской труд требовали расширения дошкольного общественного воспитания. Невозможность для многих родителей самим заниматься воспитанием детей порождала потребность в детских яслях и садах. «Очевидно,— заключает Каптерев,— для рабочего класса решительно необходимы такие учреждения, в которые можно было бы отдавать детей, отправляясь на * См.: Воспитание и обучение, 1893, № 1, ст. «Педагогические курсы для матерей и нянь».

** Энциклопедия семейного воспитания и обучения, 1898, вып. 1, с. VIII.

*** Там же.

19 работу, и грудных и малолеток вообще» *. В деревнях и селах детские сады и ясли особенно необходимы в летнюю пору, когда почти все взрослое население было занято на работе в поле, а дети оставались без присмотра. Развития дошкольного общественного воспитания требовала и, по мнению Каптерева, собственно педагогическая необходимость, потребность детей в широком общении со своими сверстниками. Ребенок, растущий без товарищей, «лишается одного из весьма важных, существенных условий правильного развития» **. Товарищество — важнейшее условие детских игр.

В общем развитии ребенка играм принадлежит выдающаяся роль.

Каптерев видел в них одну из основ общественного и семейного дошкольного воспитания. Игры доставляют детям естественные упражнения для развития ума, чувств и воли наряду с укреплением их физических сил, содействуют жизнедеятельности всего организма, вырабатывают склонности, вкусы, культивируют эмоции, дисциплинируют, развивают самостоятельность, обеспечивают связь физического воспитания с духовным развитием и воспитанием, так как захватывают детскую личность целиком, в отличие от некоторых физических упражнений, направленных на развитие отдельных сторон личности. Игра, особенно «общественная» (со сверстниками),— это «серьезная школа для развивающегося мышления детей» и «условие правильного всестороннего развития детской личности» ***.

Идея дошкольного общественного воспитания встречала в России влиятельных противников. Возражения против детских садов сводились к тому, что они снимают с родителей обязанность первоначального воспитания и тем самым подрывают прочность семьи и основы общественной жизни, что детские сады стесняют свободу детей и дают стадное воспитание, они оказывают школе не помощь, а помеху, так как дети из детских садов учатся в школе хуже и в воспитательном отношении оказываются более трудными.

Каптерев доказал несостоятельность всех этих доводов. Детский сад не снимает с родителей ответственности за воспитание детей, так как они находятся в нем лишь часть времени, проводя основную его часть в семье. Индивидуальность ребенка в правильно организованном детском саду не подавляется, а, наоборот, развивается. В детском саду, который превращен в школу для малышей с введением в ней всех школьных порядков, воспитание целиком извращено. Однако по извращенной форме нельзя судить о самой природе общественных учреждений. В детский сад собираются дети для свободных игр и занятий. Тут нет места принуждению и шаб* История русской педагогии. 2-е изд. Пг., 1915, с. 699.

** Там же, с. 700.

*** Энциклопедия семейного воспитания и обучения, 1898, вып. IV, с. 55.

20 лону, дети но своему вкусу и склонностям группируются в играх и занятиях, в которых им, применяя свой опыт и знания, помогает воспитательница. Воспитательница не «буксир», тянущий за собой всех детей: куда она, туда и дети. Каптерев признает правильным другое: куда дети, туда и воспитательница. И тогда отпадут упреки в стадности воспитания, его шаблонности, придавливании индивидуальности ребенка и т. п.

Это не означало, что Каптерев целиком отвергал руководство в дошкольном воспитании или предоставлял детям полную свободу в их занятиях, в выборе игр, их характере. Опыт и знания воспитательницы искусно направляют занятия и игры детей, но не навязчиво, не ради точности правил, системы или распорядка.

С именем Каптерева связаны подготовка и проведение Первого Всероссийского съезда по семейному воспитанию зимой 1912/13 г.

в Петербурге. Еще до съезда в начале 1912 г. вокруг редакции журнала «Воспитание и обучение», в котором Каптерев был давним и постоянным сотрудником, объединилась группа педагогов и родителей для организации Всероссийского съезда по семейному воспитанию. В марте этого же года под председательством Каптерева был создан организационный комитет, члены которого разработали положение о съезде и определили его вопросы (семья как воспитательная среда, научное изучение ребенка, физическое воспитание; нравственное, эстетическое и умственное воспитание; обучение в семье; общественные организации по вопросам воспитания и защиты детей). Съезд был подготовлен в значительной мере трудами Родительского кружка, статьями известных русских педагогов, психологов, врачей-гигиенистов в педагогических журналах «Воспитание и обучение», «Педагогический сборник», «Русская школа», «Энциклопедия семейного воспитания и обучения». В его подготовке принимала участие родительская общественность Петербурга.

В своей речи на открытии съезда (30 декабря 1912 г.) Каптерев подчеркнул, что современная жизнь и окружающая действительность ставят вопрос: укреплять ли существующие семейные основы воспитания, совершенствовать или заменять новыми, общественными? Заменить всецело семейное воспитание общественным он считал невозможным, так как у семейного воспитания уже выработана своя система. А как она сочетается с общественным дошкольным воспитанием — покажет будущее. Однако уже теперь «живая связь семьи с общественными организациями... есть необходимое условие правильного развития детской личности в семье»*. Эту точку зрения поддержали участники съезда, высказавшиеся за * Труды Первого Всероссийского съезда по семейному воспитанию.

СПб., 1914, т. 1, с. 60.

21 необходимость улучшения и совершенствования как семейного* так и общественного воспитания.

П. Ф. Каптерев высоко ценил семейное воспитание и считал, что оно имеет самостоятельное значение, а не является «как бы отделением школы: то подготовляет к школе, то помогает прохождению школьных уроков» *. Каптерев последовательно содействовал выяснению основ семейного воспитания, его целей, задач, характера, содержания и форм» Он считал, что родителей и воспитателей следует просвещать в вопросах психологии, педагогики и гигиены. Разработкой проблем семейного воспитания Каптерев внес немалый вклад в сокровищницу русской педагогической литературы для родителей и воспитателей.

Проблемы школьного воспитания и обучения в трудах П. Ф. Каптерева Вопросам школьного воспитания и обучения Каптерев всегда уделял большое внимание. Уже в первых своих печатных работах (например, «Как образовать стойкий характер» **) он обосновывал свой взгляд на школу, которая, по его мнению, должна создавать наилучшие условия для подготовки детей к жизни, не сводить воспитание к поддержанию внешней дисциплины, а обеспечивать выработку у школьников характера и мировоззрения.

Становление характера и мировоззрения невозможно без развития умственной самодеятельности, приучения к умственному труду и воспитания к нему интереса. Такая задача может быть решена не любыми средствами обучения, а только эвристическими, побуждающими учащихся самим находить ответы, размышлять над наблюдаемым, самим делать простые обобщения и выводы.

Каптерев видел в эвристике основное средство обучения школьников искусству мыслить. Эвристика вносит в школу «дух науки, дух труда... сущность ее заключается в том, чтобы школьники постоянно работали, постоянно делали самостоятельные усилия для приобретения и выработки знания» ***.

Под воспитанием Каптерев понимал «намеренное и систематическое воздействие взрослых на детей» ****. Воспитание влияет на разные натуры неодинаково, и нуждаются в нем разные натуры в неодинаковой ст