Колумбийка

Спустя два или три месяца я проводил семинар «Земля и Небо» в городе Куэрнавака, неподалеку от Мехико. Для участия в нем собралось больше ста человек, и примерно двадцать из них приехали из Колумбии.

Я обратил внимание на одну из колумбиек, хотя внешне это была обычная, вполне современная женщина лет сорока. Но, как только начиналась церемония, танец или песнопение, которые были «настоящими», то есть во время которых у людей появлялось ощущение присутствия Бога, — она совершенно преображалась. В ней появлялась раскрепощенность и просыпалось что-то первобытное; ее движения становились импульсивными и страстными, как у человека, который полностью находится во власти пения и музыки, — такого поведения не ожидаешь от современной женщины.

На мой взгляд, это зрелище было просто прекрасным, но у остальных колумбийцев ее поведение вызывало чувство неловкости.

Наш семинар продолжался, и «странное» поведение этой женщины все больше действовало на нервы ее соотечественникам.

На третий день группа стояла в большом круге, взявшись за руки, и мы пропевали определенные звуки для повышения уровня осознанности. Неожиданно колумбийка разорвала круг и в неистовом танце направилась в его центр под продолжавшееся пение.

Минут через пятнадцать ее спутники дали мне знак остановить женщину, их терпению пришел конец. Я не хотел прерывать ее танец, мне он казался таким красивым. Но из уважения к другим людям я вошел в центр круга, чтобы вернуть ее в группу.

Когда я приблизился к женщине, она смотрела в противоположную сторону. Я слегка коснулся ее плеча, колумбийка повернулась и посмотрела мне в глаза, заглянув прямо мне в душу, и ее тело издало какой-то необычный звук, который как будто окутал все мое тело.

В тот же миг помещение в Куэрнаваке исчезло, и я оказался в незнакомом месте. Там были соломенные лачуги, а вокруг меня стояли люди в белых одеждах. Все было очень реально, мимо даже пробежала собака.

Я оказался в женском теле и рассматривал то, что было вокруг. На меня нахлынуло странное, незнакомое чувство, которое очень напоминало сексуальное возбуждение, и все же оно было иным. Скажем так: мне было очень, очень хорошо.

И вдруг, как только во мне начало пробуждаться приятие этой новой реальности, я снова оказался в Куэрнаваке, в том же помещении, и в глаза мне смотрела эта чрезвычайно странная женщина. Я никогда не испытывал ничего подобного, хотя пережил немало необычных состояний.

В тот момент я знал только одно: мне снова хотелось испытать это ощущение. И вот, полностью оставив роль руководителя группы прямо во время продолжавшегося пения, я взял эту женщину за руку и направился в угол нашего огромного помещения. Посадил ее и, глядя прямо в ясные карие глаза, попросил: «Пожалуйста, сделайте это еще раз».

Она улыбнулась и снова издала странный звук, и я снова перенесся из мексиканской Куэрнаваки в Колумбию. Судя по словам участников семинара, которые перестали петь и наблюдали за происходящим, я пребывал в измененном состоянии сознания около двух часов.

За то короткое время, что я провел с необычной колумбийкой, я узнал и понял, что происходило в тот момент. Все стало совершенно понятным. Собственно, это объяснили мне два пожилых Мамы коги за то время, пока я был в женском теле в Колумбии.

Они сказали мне: «Мы спустились с гор в другое племя, чтобы встретиться с женщиной, наделенной особым даром. И попросили ее помочь нам добраться до тебя. Она согласилась».

Женщину звали Эма, она легла на травяную подстилку в своей круглой соломенной хижине, ее дух покинул тело и спустился еще ниже, к подножию горы, где в старом испанском доме из сырца жила та самая колумбийка.

Дух Эмы вошел в ее тело (я не знаю, было ли у Эмы разрешение на это) и подсказал идею поехать на мой семинар в Мексику, где у Эмы появилась бы возможность научить меня «языку без слов».

Но самое удивительное, что у той колумбийки не было ни денег, ни паспорта, ни визы, ни даже свидетельства о рождении или какого-нибудь другого документа, подтверждающего ее личность. Не было и билета на самолет. И все-таки она смогла добраться до Мексики и приехать ко мне на семинар. Кто-то купил ей авиабилет, а еще до того, как я прилетел в Мексику, мои ангелы сказали мне не брать с нее плату за участие.

И все-таки как ей удалось пройти через паспортный контроль без удостоверения личности? Каким образом она добралась на самолете из Колумбии в Мексику и назад, не встретив на своем пути никаких препятствий? Думаю, она просто стала «невидимой».

С помощью Эмы и ее странных звуков я узнал не только, как Мамам коги удалось переместить меня в пространстве. Благодаря моим вновь обретенным способностям я ходил в реальном мире по земле коги в женском обличье в окружении старых шаманов — Мам. Им было известно, что я нахожусь в этом женском теле, и вот все они по очереди стали подходить ко мне, поднося свое лицо очень близко к моему, и издавать необычные звуки.

После каждого такого звука я переносился в какую-то другую реальность, и там Мамы рассказывали мне о своей истории, культуре и верованиях. Когда закончилось это очень реальное переживание, я, помимо всего прочего, многое узнал о женщине, в чьем теле тогда находился. Я знал все про ее мужа и троих детей, как будто они были моими близкими. Все это время рядом со мной были два старых Мамы, и я узнал их настолько хорошо, будто мы были родственниками.

Один из них, Мамос Бернардо, стал моим проводником и учителем на несколько следующих месяцев. У меня появилось ощущение, как будто я заново родился в другом удивительном мире, где все старые правила не действуют. Моя старая привычная действительность казалась больше похожей на сон, чем на явь, тогда как этот новый мир был реальным.

Наше взаимодействие с Эмой закончилось так же неожиданно, как и началось, и вот я снова в Мексике, в своем теле, веду семинар на тему, которая, как мне тогда казалось, не имеет ничего общего с тем, что я только что пережил.

Мне понадобилось несколько недель, чтобы осознать полученный мною опыт и начать осваивать тот способ, с помощью которого меня так великодушно обучали Мамы коги.

Я узнал, что те звуки рождались не в уме посредством мышления и слов, а в сердце, в его священном пространстве. Эти звуки направлялись снов и дящим сознанием, чувствами и эмоциями. (И разум, и сердце способны создавать образы в теле, но только образы сердца кажутся совершенно реальными.)

Вне всякого сомнения, это было средство общения, далеко превосходящее все, на что способен разум. Я на собственном опыте познал «язык без слов» и безвозвратно изменился. Я одновременно чувствовал, какую большую честь мне оказали, и был взволнован открывающимися возможностями.

Этот язык может быть средством общения между любыми формами жизни — не только между людьми. Мамы коги посоветовали мне попробовать таким образом установить контакт с животными, чтобы самому убедиться в том, что это — правда.