Глава 31. – Ты сорвал ей съем квартиры?

Хардин

 

 

– Ты сорвал ей съем квартиры? – спрашивает Лилиан, пораженно уставившись на меня.

 

– Я же говорил, что сделал ужасную гадость, – напоминаю я.

 

Мы идем вдоль дороги к ее родителям, нас освещает фарами очередная машина. Я собирался вернуться в дом отца, но Лилиан оказалась весьма достойным слушателем. Поэтому, когда она попросила проводить ее до дома и договорить, я согласился. Пусть у Тессы будет время поостыть; надеюсь, к моему возвращению она будет готова к разговору.

 

– Ты не говорил, что дошел до такого. Я ее не виню, что она на тебя разозлилась.

 

Она девушка и, конечно, всегда готова принять сторону Тессы. Не представляю себе, что бы она подумала, если бы знала обо всей той фигне, которую я натворил за последние полгода.

 

– И что же ты собираешься теперь делать? – спрашивает она, открывая двери.

 

Она приглашает меня войти в дом своих родителей так, словно наверняка знает, что я хочу войти.

 

Внутри я понимаю, что здесь роскошно. Даже роскошнее, чем у моего отца. Это чертовски богатые люди.

 

– Они должны быть наверху, – говорит она, когда мы заходим.

 

– Кто должен быть наверху? – раздается женский голос.

 

Лилиан, поморщившись, оборачивается к женщине, полагаю, своей матери. Она выглядит точь-в-точь как Лилиан, за исключением возраста....

 

– Кто это? – спрашивает она.

 

В этот момент в гостиную входит мужчина средних лет в рубашке-поло и защитного цвета брюках.

 

Прекрасно, просто прекрасно. Я должен был просто довести Лилиан до дому. Интересно, что бы подумала Тесса, если бы узнала, что я здесь? Она все еще зла на меня за тот случай, когда были причины ревновать меня к Молли. Но тем не менее эта девушка не Молли, у них нет ничего общего.

 

– Мама, папа, это Хардин, сын Кена.

 

На лице мужчины появляется широкая улыбка.

 

– Очень рад с тобой познакомиться! – восклицает он с шикарным английским акцентом, который сразу объясняет, откуда он знает моего отца.

 

Подойдя поближе, он хлопает меня по плечу. Я делаю шаг назад, и он слегка хмурится, хотя, мне кажется, ожидал такой реакции. Отец, наверное, предупредил его обо мне. Я почти усмехаюсь при этой мысли.

 

– Дорогая, – обращается он к жене, – это сын Триш.

 

– Вы знаете мою маму? – спрашиваю я прежде, чем его жена успевает ответить.

 

– Да, я знала твою маму еще до того, как она стала твоей мамой, – отвечает женщина с улыбкой. – Мы дружили, все пятеро, – добавляет она.

 

– Пятеро? – спрашиваю я.

 

Отец Лилиан смотрит на нее.

 

– Дорогая.

 

– Ты так на нее похож, вылитый! Только глаза отцовские. Я не виделась с ней с тех пор, как вернулась в Америку. Как она?

 

– Хорошо, скоро выходит замуж.

 

– Правда? – взвизгивает она. – Передай ей, что я ее поздравляю и рада об этом слышать.

 

– Хорошо, – отвечаю я.

 

Эти люди чертовски много улыбаются. Все равно что находиться в комнате одновременно с тремя Карен, только более приставучими и менее красивыми.

 

– Ну, мне пора, – сообщаю я Лилиан, но получается довольно неловко.

 

– Нет-нет. Не уходи, мы уже поднимаемся наверх, – говорит отец Лилиан, обнимает жену и уводит за собой.

 

Лилиан смотрит им вслед, потом снова на меня.

 

– Извини, они такие…

 

– Искусственные? – договариваю я за нее. Я умею почувствовать неискренность за сверкающей белозубой улыбкой.

 

– Да, очень! – смеется она и садится на диван.

 

Я неуклюже переминаюсь у двери....

 

– Твоя девушка будет возражать, если узнает, что ты здесь? – спрашивает она.

 

– Не знаю, наверное, – вздыхаю я, раздраженно проводя рукой по волосам.

 

– Ты хотел бы, чтобы она так поступала? Что бы ты почувствовал, если бы она пришла в гости к парню, с которым только что познакомилась?

 

Как только она это произносит, в груди у меня закипает гнев.

 

– Я бы озверел! – рычу я.

 

– Так я и думала, – ухмыляется она и хлопает ладонью по дивану рядом с собой.

 

Глубоко вздыхаю и направляюсь к креслу напротив. Не знаю, как к ней относиться: она адски груба и несколько раздражает.

 

– Ты ревнивый парень, верно? – спрашивает она, разглядывая меня.

 

– Думаю, да. – Я пожимаю плечами.

 

– Готова поспорить, твоей подружке не очень понравится, если ты меня поцелуешь.

 

Она тянется ко мне, и я вскакиваю. Я уже на полпути к дверям, когда она начинает хохотать.

 

– Что ты, блин? – Я стараюсь говорить негромко.

 

– Да я просто прикалываюсь. Я не серьезно, поверь, – улыбается Лилиан. – И очень рада видеть, что и ты тоже. Можешь расслабиться.

 

Может быть, у нее действительно много общего с Тессой, но она не такая милая… и не такая невинная. Я сажусь на стул напротив дивана. Я еще недостаточно знаю эту цыпочку, чтобы ей доверять. Я здесь только потому, что мне нужно некоторое время не возвращаться в дом отца. А Лилиан, несмотря на то что она мне чужая, все-таки нейтральная сторона, в отличие от Лэндона, лучшего друга Тессы. Все-таки приятно поговорить с человеком, которому нет причин меня осуждать. К тому же, черт, она немного грубее, так что с ней сейчас лучше, чем там, откуда я пришел.

 

– Теперь расскажи, что там такого в Сиэтле, что ты не можешь поехать туда ради нее?

 

– Ничего конкретного. У меня там была пара неприятных инцидентов, но дело не в этом. А в том, что она там будет двигаться вверх, – отвечаю я, понимая, как глупо это звучит.

 

Но я не кретин; эта девушка топала за мной целый час, так что если кто и дурак, то это она.

 

– И это плохо?

 

– Нет. Я, конечно, хочу, чтобы она развивалась. Просто хочу быть частью этого.

 

Вздыхаю оттого, что мы с Тессой не рядом, хотя прошло всего несколько часов. Но дело в том, что раз она так сердится на меня, я могу оказаться вдали от нее на гораздо дольший срок.

 

– Так ты отказываешься ехать в Сиэтл, потому что хочешь быть частью ее жизни? Это бессмысленно, – убежденно заключает Лилиан.

 

– Я знаю, ты этого не понимаешь, и она тоже, но она единственное, что у меня есть. Все, что есть в моей жизни, буквально все, что мне нужно, и я не могу ее потерять. Без нее у меня нет ничего.

 

Зачем я все это ей рассказываю?

 

– Я понимаю, что это звучит дико жалко.

 

– Нет, ты не понимаешь. – Она сочувственно улыбается, и меня передергивает. Последнее, чего я хочу добиться от нее, – это сочувствия.

 

Гаснет свет на лестнице, я смотрю на Лилиан.

 

– Мне пора? – спрашиваю я....

 

– Нет, я уверена, отец просто в восторге, что я притащила тебя домой, – отвечает она без всякого сарказма.

 

– Почему?

 

– Ну, с тех пор, как я познакомила их с Райли, они все ждут, когда мы расстанемся.

 

– Ему он не нравится или что?

 

– Она.

 

– Что?

 

– Ему не нравится она, – говорит она, и я еле сдерживаю усмешку.

 

Я сочувствую ей, что родители не принимают ее отношения, но вынужден признать, что мне становится легче.