Глава 26. С ума сойти: Хардин имел наглость заявить, что я хотела привязать его к себе беременностью, и вообще думает

Тесса

 

 

С ума сойти: Хардин имел наглость заявить, что я хотела привязать его к себе беременностью, и вообще думает, что я на такое способна по отношению к нему… или себе. Все это полная чушь и глупость!

 

Все было просто замечательно – правда, просто невероятно, пока он не вспомнил про презерватив. Ему надо было только выйти из ванны и надеть его; я же знаю, что у него в сумке их целая куча. Сама видела, как он их туда засунул после того, как я аккуратно уложила багаж.

 

Наверное, он просто расстроен всей этой ерундой с Сиэтлом и поэтому погорячился, да и я тоже. Раздражением на грубость Хардина я испортила такой… момент в джакузи, и мне приходится стоять под душем. Через несколько минут горячая вода расслабит напряженные мышцы, успокоит нервы и очистит голову. Мы оба принимаем все слишком близко к сердцу, он несколько больше меня, и конфликт был совершенно бессмысленным. Тянусь к шампуню – и вдруг понимаю, что так была возмущена обвинениями, что забыла захватить умывальные принадлежности. Отлично!

 

– Хардин? – зову я.

 

Сомневаюсь, что он слышит, когда я в душе, а он – в горячей ванне, но все же оттягиваю цветную занавеску и на всякий случай смотрю, не придет ли он. Когда через несколько секунд он не появляется в дверях, хватаю полотенце и, обернув его вокруг тела, проскальзываю в спальню, добираюсь до чемоданов, лежащих на кровати. И в этот момент слышу голос Хардина.

 

Не могу расслышать, что он говорит, но улавливаю тон, ненатуральную любезность, по которому я могу понять, что он пытается быть вежливым и не показать свое разочарование. Что свидетельствует о том, что он считает этот разговор достаточно важным, чтобы вести себя как обычно. Я осторожно ступаю по деревянному полу, и, поскольку у него включена громкая связь, слышу, как кто-то говорит:

 

– Потому что я риелтор и моя работа – заполнять пустые квартиры.

 

Хардин вздыхает:

 

– Ну, может, у вас есть еще пустые квартиры?

 

Погоди-ка, Хардин хочет снять мне квартиру? Я потрясена и обрадована. Он наконец пришел к тому, чтобы переехать в Сиэтл, и действительно пытается мне помочь, а вовсе не действует против меня. Как раньше....

 

Женский голос на другом конце, на удивление очень знакомый, отвечает:

 

– У меня складывается впечатление, что мне не стоит тратить время на эту вашу подругу Тессу, пытаясь подобрать ей квартиру.

 

Что? Погоди… что?..

 

Он не станет этого делать.

 

– Дело в том… она не так плоха, как я ее описал. Не то чтобы она мусорит или съезжает не заплатив, – говорит он.

 

У меня обрывается сердце. Он это сделал.

 

Я распахиваю дверь.

 

– Ты больной эгоистичный ублюдок! – кричу я первое, что приходит в голову.

 

Хардин с вытянутым лицом поворачивается ко мне, рот широко открыт, телефон падает на пол, и он таращится на меня, словно я какая-то жуткая тварь, которая пришла его сожрать.

 

Я просто в ярости.

 

– Как ты мог? Как ты мог так поступить?

 

– Я… – начинает он.

 

– Нет! Даже не трать время на оправдания! Чем ты думал? – Я гневно тычу в него рукой.

 

Возвращаюсь в спальню, и он бежит за мной и умоляет:

 

– Тесса, послушай меня!

 

Я оборачиваюсь, чувствуя одновременно и ярость, боль, обиду и гнев.

 

– Нет! Ты послушай меня, Хардин, – цежу я сквозь зубы, стараясь говорить негромко. Но не могу. – Я устала от этого, я сыта по горло твоими попытками уничтожить в моей жизни все, что не связано с тобой! – кричу я и сжимаю кулаки.

 

– Я не…...

 

– Заткнись! Заткнись! Ты самый эгоистичный, себялюбивый, ты просто… тьфу!

 

Я просто не могу сейчас думать, оскорбления вылетают из моего рта, я машу руками.

 

– Я не знаю, о чем я думал. Только что я пытался все исправить.

 

На самом деле я даже не удивлена. Следовало догадаться, что за внезапным исчезновением Сандры стоит Хардин. Он не задумываясь влезает в мою жизнь, портит мою карьеру, и я страдаю из-за него.

 

– Именно об этом я и говорю. Ты всегда так поступаешь. Постоянно скрываешь что-то. Постоянно ищешь новый способ, пытаясь контролировать все, чем я занимаюсь, и я так больше не могу! Это слишком.

 

Я непроизвольно расхаживаю по комнате туда-сюда, а Хардин испуганно таращится на меня. Я могу вытерпеть твои маленькие безумства, могу вытерпеть бесконечные скандалы. Блин, я могу даже примириться с тем, что половину всего времени ты ведешь себя как полный мудак, потому что в глубине души всегда знаю, что ты делаешь то, что считаешь для меня правильным. Но это перебор. Ты пытаешься разрушить мое будущее – а мне это на хрен не надо.

 

– Мне очень жаль, – открывает он рот.

 

Я знаю, что он искренен, но…

 

– Да тебе, блин, всегда жаль! И всегда одна и та же хрень: ты что-то скрываешь, что-то говоришь, я плачу, ты говоришь, что тебе жаль, и бац! Все забыто. – Я сурово тычу в него пальцем. – Но не в этот раз.

 

Очень хочется дать ему пощечину, и я ищу глазами, на чем бы выместить злость. Хватаю с кровати декоративную подушку и швыряю на пол. Затем вторую. Это не сильно помогает, но будет еще хуже, если я испорчу что-нибудь из вещей Карен.

 

Это очень утомительно. Не знаю, на сколько меня еще хватит, прежде чем я сломаюсь.

 

Черт, я не сломаюсь! Я устала ломаться – потому что делаю это постоянно. Мне нужно собрать себя, аккуратно сложить все части вместе и держаться от Хардина подальше, чтобы обезопасить себя от очередного грубого топтания по моей душе.

 

– Я устала от этого замкнутого круга. Я много раз тебе об этом говорила, но ты не слушал. Ты ищешь новые способы замкнуть цикл, а с меня хватит, с меня уже хватит, черт возьми!

 

Не знаю, злилась ли я на него когда-нибудь сильнее, чем сейчас. Да, он делал вещи и похуже, но я всегда могла от этого отстраниться. Но мы еще не попадали в ситуацию, когда я думала, что он перестал что-то скрывать, что он понимает, что не надо мешать моей карьере, потому что она для меня очень много значит. Я насмотрелась на то, что происходит с женщиной, у которой нет ничего своего. У моей матери никогда не было ничего, чего бы она сама достигла, а мне это необходимо. Мне это нужно. Нужен шанс доказать, что, несмотря на то что я очень молода, я могу жить самостоятельно и для себя. И я никому не позволю отнять у меня шанс, который утратила моя мать.

 

– С тебя хватит… быть со мной? – Голос заметно дрожит. – Ты сказала, что с тебя хватит…...

 

Я не знаю, что я имела в виду. Скорее всего, что мне стоит с ним порвать, но я знаю, что лучше не отвечать прямо сейчас. Обычно я плачу и прощаю его, мы целуемся… но только не в этот раз.

 

– Я просто выжата, не могу больше этого выносить. Я не могу с этим примириться! Ты собирался сделать так, чтобы я переехала в Сиэтл, где у меня нет жилья, просто чтобы я передумала!

 

Хардин молча стоит передо мной. Делаю глубокий вдох, ожидая, что гнев пройдет. Но гнев не проходит. Он только нарастает, пока у меня в буквальном смысле глаза не наливаются кровью. Хватаю оставшиеся подушки, воображая, что это стеклянные вазы, которые разобьются вдребезги об пол, создав беспорядок, который кому-то придется убирать. Впрочем, уборщиком тут буду я; Хардин палец о палец не ударит, чтобы меня от этого избавить.

 

– Убирайся! – кричу я.

 

– Нет. Прости, хорошо, я…

 

– Пошел вон. Быстро. – Мне становится абсолютно все равно, и он смотрит на меня так, словно не узнает.

 

Может, это действительно так.

 

Он разворачивается и выходит из комнаты.

 

Я хлопаю за ним дверью, а потом возвращаюсь на балкон. Сажусь в плетеное кресло и гляжу на море, пытаясь успокоиться.

 

Никаких слез, только воспоминания. Воспоминания и сожаления.