Студопедия — Глава 4 13 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 4 13 страница






Я воевал с ноября 1943 года. Мог сравнивать. Так вот возможности 1943 года по сравнению с теми возможностями, которые мы имели в конце 1944-го, намного выше. Наше командование уже располагало значительными резервами и средствами усиления. Маневр проводился быстро, скрытно. И противник практически постоянно имел перед собою свежие силы и не мог им противопоставить ничего подобного. У них были танки. Но у нас были прекрасные ПТО с опытными расчетами. Среди артиллеристов были такие снайперы, которым в бою только дай цель на несколько минут.

Смена происходила так. Вначале прибыли офицеры новой воинской части. Потом роты. Набились в окопы так, что не продохнуть. В каждой ячейке по нескольку человек. А высунуться нельзя. Немцы и венгры производили свою перегруппировку и, чтобы прикрыться, усилили из-за озера артиллерийский огонь.

Вообще немецкая так называемая пехотная артиллерия (Infanterengeschutzen), или артиллерия поддержки, была еще одним «чудо-оружием» немцев. Это были артиллерийские подразделения, вооруженные различными системами, которые постоянно пребывали рядом с пехотой, непосредственно на передовой, и, естественно, реагировали на каждое изменение обстановки. И подчинены они были офицерам полка и батальонов, а иногда и рот. Немецкий пехотный полк, кроме каких-то особых полков, был, как и у нас, трехбатальонного состава. В каждом батальоне три роты и так далее. В каждом батальоне, в свою очередь, в штате была пулеметная рота – четвертая. Итак: в полку двенадцать рот. Но были и еще две роты. Минометная и противотанковая.

Минометная состояла из четырех взводов. Кроме 50-мм и 80-мм минометов, взводы имели на вооружении две легкие 75-мм гаубицы (дальность стрельбы 5600 метров). Две тяжелые 150-мм гаубицы (дальность стрельбы 5100 метров). Три 105-мм миномета.

Противотанковая рота тоже состояла из четырех взводов. Каждый взвод имел три 37-мм или 50-мм противотанковых орудия, легкий пулемет и части поддержки.

Вот они нас там, в Киш-Веленце, и засыпали осколками. Из взводов люди выбывали в основном из-за осколочных ранений.

Пока мы сменялись, похоронная команда убирала тела погибших наших солдат, сержантов и офицеров. Отдельно складывали немцев и венгров. Складывали в штабеля. Трупы их собирали не везде, а только там, где лежали наши. Когда мы возвращались в тыл, около шоссейной дороги я увидел три штабеля трупов. Совсем недавно я с частью своего взвода именно в этом месте прятался от артиллерийского огня. Теперь здесь было тихо. Я повернул к штабелям, обошел их. Лица, головы залиты кровью. Руки и ноги перебиты и лежали как бы отдельно от туловищ. В первом штабеле лежали русские солдаты. Наши, славяне. Во втором – немецкие. Ко второму штабелю сбоку было приложено еще два трупа. Видимо, наверх поднимать их было уже высоковато, тяжело. В третьем штабеле лежали венгерские солдаты. Трупы складывались так: по четыре в каждый ряд. В каждом штабеле лежало приблизительно по двадцать тел. Все убитые были сложены лицом вверх. Среди этих трех штабелей особо выделялся последний, где лежали венгры. На всех них были надеты темно-бежевые шинели. Наши и немцы были одеты в разное. Кто в чем. А вот венгры все в шинелях.

Я смотрел на убитых, на своих товарищей, павших в бою, на немцев, венгров. Они мало чем отличались. Только формой. Остальное было одинаковым. Лица, перебитые руки и ноги, кровь…

По шоссе проходили тягачи. Сменялись на передовой и артиллеристы. Орудия нашего полка отводились в Гардонь.

Смена проходила под рассеянным огнем немецких батарей из-за озера. Мы шли и рассуждали о том, что хорошо бы их там, за озером Веленце, сейчас было бы накрыть эскадрильей «горбатых». Но наших штурмовиков Ил-2 мы в эти дни не видели. Видимо, они были заняты ближе к Будапешту.

В Гардони, в штабе батальона, нас встретил новый ротный старший лейтенант Кокарев. Встречал нас и старшина Серебряков. Он отвел нашему взводу дом, позаботился о том, чтобы мы были обеспечены всем необходимым, что нужно солдату, выжившему в нелегком бою, который длился несколько суток подряд, днем и ночью. Я наблюдал за хлопотами старшины и потом спросил его: долго ли нам тут наслаждаться прелестями тыловой жизни?

– Да нет, – сказал старшина тихо, явно заботясь о том, чтобы наш разговор не слышали солдаты. – Роту вывели на двухдневный отдых.

– Что, через два дня снова вперед?

– Да, – сказал он. – Так что отдыхайте, набирайтесь сил.

От старшины Серебрякова я узнал, что в окрестностях Гардони накоплено много артиллерии и танков.

– Говорят, на подходе гвардейские минометы. Несколько колонн.

А мы атаковали без танков. Да и артиллерия не очень-то помогала. Правда, танки она отбила сразу, как только они появились. Но артиллерийские позиции за озером так и остались неподавленными. А от их огня мы понесли основные потери. Вечером мы, командиры взводов, собрались, чтобы обсудить свои проблемы. Мы пришли к выводу, что наша атака на Киш-Веленце особого смысла не имела.

Озеро Веленце – родниковое озеро. Расположено во впадине. В него впадает несколько речек. Длина озера 10–12 километров, ширина вдвое меньше.

От дома, в котором расположился мой автоматный взвод, прямо в озеро были положены тесовые сходни. Вода чистая. По берегам заросли камыша. Умывались, зайдя на сходни прямо в воду, по пояс обнаженными. Уже попархивал снег, и снежинки таяли на наших спинах, как на спинах лошадей. После умывания до завтрака всегда оставалось несколько минут. Солдаты брились, подшивали чистые подворотнички. Бродили по берегу, смотрели за озеро. Там был противник.

Завтрак приносили всегда в термосах. В этот раз доставили даже горячий чай. Мы сразу почувствовали, что мы в тылу. Вкус чая мы успели забыть. Двадцать дней, пока наступали, пили воду. Набирали ее где придется. А тут – чай. Настоящий, крепкий, грузинский. С сахаром.

После завтрака сдвинутые столы накрыли чистой плащ-палаткой. Разрядили оружие. Осмотрели автоматные и пулеметные диски на предмет, нет ли где повреждений и хорошо ли работают пружины. Приступили к чистке и смазке основных частей автоматов и пулеметов. В ручных пулеметах чистили газовые камеры и поршни на штоке затворной рамы. Там обычно появлялся нагар. Пулеметы и автоматы в эти дни поработали много.

Помкомвзвода старший сержант Менжинский с двумя солдатами сходил на пункт ротного боепитания и принес боеприпасы: патроны, гранаты, несколько новых запасных дисков для ППШ и «дегтярева».

Противотанковые гранаты мы очень берегли. Носили их в вещевых мешках тщательно завернутыми в запасные портянки. Взрыватели и ручки укладывали отдельно, соблюдая все меры предосторожности.

Я с собою всегда носил одну противотанковую гранату. Лежала она в вещмешке. А две противопехотные, оборонительные Ф-1, лежали в гранатной сумке. Они не раз спасали мне жизнь. Непосредственно перед боем еще несколько гранат раскладывал в нише окопа.

После боя в Гардони и Киш-Веленце солдаты стали ценить противотанковую гранату РПГ-43, бережней относиться к ней. Те, кто раньше боялся ее метать, старались теперь освоить ее. Я, как командир взвода, всячески им в этом помогал.

Закончили чистку оружия, построились. Старшина осмотрел моих автоматчиков. В строю стояло двадцать три человека. Пятеро в эти дни выбыли в санчасть по причине ранения. Убитых во взводе, слава богу, не было.

Старшина Серебряков внимательно осматривал автоматчиков и сокрушенно качал головой. Называл некоторых по имени и говорил:

– Я ж тебе недавно сапоги менял! А у тебя опять подметка отвалилась!

– Ему осколок в каблук попал, товарищ старшина, – вступались за своего товарища автоматчики.

– Осколок? – Старшина нагибался к изувеченному сапогу и качал головой. – Хорошо. Заменим и тебе.

Некоторым старшина действительно заменял сапоги. Многие получили новые гимнастерки. Другие получили новые шинели. Рваные сапоги солдаты обязаны были почистить, помыть, просушить и сдать старшине. Только тогда он производил замену.

Все уже понимали, что обмундировывают нас не для парада.

За день до наступления взвод привел себя в порядок. Автоматчики отдохнули. Заполнили кисеты табаком. Написали домой письма. Мне писать было некому.

Наступило 20 декабря. Шел снег, и слегка морозило. Вода у берегов замерзла. Озеро выглядело стальным.

После завтрака стали спешно укладывать вещевые мешки. Старшина принес и выдал каждому двупалые рукавицы. Я сходил к командиру роты. Тот ничего определенного не сказал. Я вернулся и приказал взводу отдыхать. Многие сразу же улеглись спать.

Меня возмущало, что за эти два дня во взводе ни разу не появился ни командир батальона, ни кто-нибудь из офицеров штаба. Даже замполит батальона не зашел. Первый автоматный взвод то в составе своей роты, то вместе с соседней, второй, больше десяти дней и ночей вел тяжелые, непрерывные, изнурительные бои с противником, находился на самом опасном участке нашей обороны, а потом успешно атаковал вместе со вторым батальоном. Многие солдаты при этом отличились, особенно пулеметчики. И к нам не зашел никто из офицеров батальона, чтобы хотя бы выразить благодарность за умелые действия.

Равнодушие к людям бывает пострашнее предательства. Капитан Утешев буквально демонстрировал свое равнодушие к солдатам своего батальона, к офицерам уровня командиров взводов. Он посылал нас вперед без предварительной разведки. И это приводило к неоправданным потерям. Теряли, как всегда, самых лучших. И все ему сходило с рук. Но, самое страшное, его манеру начали перенимать некоторые другие офицеры из его непосредственного окружения.

Подошло время обеда. Мы снова сдвинули столы, расставили стулья. Для многих из нас этот совместный обед стал последним. Мы сели и принялись за кашу с мясом.

После обеда ко мне подошел рядовой Николай Хохотова. Украинец. Из старых солдат, старожилов взвода. Он и возрастом был немолод – лет тридцати пяти. Я знал, что дома у него осталась семья: жена и двое детей. Очень аккуратный и исполнительный солдат. Воевал храбро, умело. Порой в бою проявлял исключительную отвагу и бесстрашие. Такие всегда были опорой взвода, его ядром. На таких равнялись молодые и пополнение. Смотрю, он вроде как не в себе. Я его спросил:

– Ты что такой, письмо плохое получил?

– Товарищ лейтенант, сон мне плохой был. Будто падал я с крутого обрыва, и страх во мне такой, что невозможно вынести. Проснулся весь в холодном поту. До сих пор дрожу. Лучше бы спать не ложился… Обрыв такой, что конца-краю ему нет…

Я, как мог, успокоил его. Но вижу: переживает, и мои слова мало его успокоили.

– Чем я могу тебе помочь? – спросил я его.

– Товарищ лейтенант, – говорит он, – если можно, разрешите мне завтра в цепи идти рядом с вами?

– Разрешаю, – согласился я. – Иди рядом.

Такого автоматчика, как Николай Хохотова, иметь в бою рядом с собой для любого командира взвода хорошо.

Во второй половине дня из штаба батальона пришел связной и передал, что меня вызывают в штаб. В штабе я встретил нового командира нашей роты старшего лейтенанта Кокарева. Он был болен.

– Лейтенант, – сказал мне капитан Утешев, – принимай роту.

– Есть принять роту, – ответил я.

Командир батальона при этом даже не поинтересовался, в каком состоянии рота. А ведь наша первая рота не выходила из боев двадцать дней, понесла большие потери, которые не восполнялись. В строю к тому времени оставалось всего шестьдесят пять человек. Когда я покидал штаб, начштаба даже не сказал ничего о предстоящем наступлении. Не выдал даже топографических карт нового района, где предстояло вести боевые действия. Не сообщил никаких данных о противнике. Видимо, и на этот раз в штабе батальона никаких данных о противнике не было.

Вот такие порядки существовали у нас в батальоне при капитане Утешеве.

Возвращаясь в свой взвод, я невесело смотрел по сторонам: выпал снег, а наступать по снегу, да еще днем, значит нести дополнительные потери из-за того, что противник нас будет хорошо видеть на местности.

Телефонной связи у нас в батальоне не было. Телефонные аппараты мы имели даже во взводах. И раньше, при прежнем комбате, связь всегда наводилась даже между взводами. А теперь не было проводов и аппараты бездействовали. Однажды мои автоматчики захватили несколько мотков телефонного провода. После боя я распорядился навести связь с НП командира роты. Но мои связисты вскоре вернулись и сказали, что ротный им приказал сматывать провод и больше с ним не появляться. Поэтому приказ о выводе роты на марш в сторону передовой я получил из штаба батальона через связного. Здесь, на уровне рота–батальон, связи тоже не существовало.

Перед маршем я собрал всех командиров взводов и передал им приказ командира батальона о моем временном исполнении обязанностей командира роты. Своим заместителем я назначил лейтенанта Петра Куличкова. А старшего сержанта Менжинского назначил исполнять обязанности командира автоматного взвода. Изложил суть приказа: маршем выйти к передовой в готовности к наступлению на населенный пункт Пакозд.

Мы должны были обойти озеро Веленце слева и атаковать Пакозд с ходу.

Передо мной на том совещании стояли трое: старший сержант Менжинский, лейтенанты Петр Куличков и Владимир Осетров. Лейтенанта Осетрова в нам в роту прислали после гибели Владимира Ведерникова. Теперь вторым стрелковым взводом командовал Осетров.

Гвардейские минометы дали залп в сторону немецкой обороны. Наш батальон развернулся в боевой порядок, в линию ротных колонн, и, набрав интервалы между взводами, развернулся в цепь.

Наступали мы в таком порядке. На левом фланге нашей роты наступала вторая стрелковая рота старшего лейтенанта Сурина. Локтевую связь с нею обеспечивал третий стрелковый взвод лейтенанта Куличкова. Второй взвод лейтенанта Осетрова шел в центре боевого порядка нашей первой роты. Правым флангом рота придерживалась направления грунтовой дороги и края озера Веленце.

Мы развернулись, когда уже начало темнеть. Снег продолжал сыпать. Мороз прижимал. Ночь опускалась быстро.

Впереди уже гремел бой. Какие батальоны наступали в первом эшелоне, мы не знали. Не знали и того, на каком рубеже, наращивая удар, мы должны были выйти в первый эшелон наступающих.

Населенный пункт Пакозд расположен на северо-западе озера Веленце. У самого озера проходит шоссейная дорога, которая связывает города Секешфехервар и Будапешт. Мы знали, что Секешфехервар – древняя столица Венгрии.

Наша рота правым флангом должна была держаться улучшенной грунтовой дороги, которая вела в Пакозд. Дорога шла берегом.

Я шел в цепи на стыке второго стрелкового и первого автоматного взводов. Рядом шел Николай Хохотова. Я поставил его рядом в цепи, как и обещал перед маршем. Все это время он от меня не отходил. Позади, в 5–6 метрах, передвигались связные от каждого взвода.

Старший сержант Менжинский шел на правом фланге с первым отделением автоматного взвода.

Мы наступали по частично убранным кукурузным полям. Вглядывались в ночь. Что там разглядишь? Кое-где стояли неубранные полосы – черные среди белого поля. Мы их особенно остерегались. Обычно обстрелы начинались именно из таких полос, где можно спрятаться, затаиться.

Стали приближаться к насыпи, где пересекались шоссейная и железная дороги. Впереди ярко полыхали пожары. Что там горело, неизвестно. Связи не было ни с первым эшелоном, ни со штабом батальона. Никто не заботился об этой связи. Никого не выслали вперед. Над головами уже пролетали очереди трассирующих пуль.

Еще днем я зашел на огневые к артиллеристам и там из разговоров со знакомыми офицерами, командирами взводов, понял, что левее нашей 4-й гвардейской стрелковой должна наступать 40-я гвардейская стрелковая дивизия. Артиллеристы – народ осведомленный. И связь у них получше нашей, и перемещаются они на транспорте. У них больше возможности общаться с соседями. Возможно, впереди вел бой один из полков этой дивизии.

Мы продолжали движение, не отклоняясь от заданного направления. Придерживались грунтовой дороги.

Когда наша рота вплотную приблизилась к шоссейной дороге, из копен, темневших слева от дороги, ударили пулеметы. Огонь велся по левому нашему флангу и по центру. Этого удара мы не ожидали, потому что находились в тылу первого эшелона. Откуда здесь немцы? Потом, уже когда бой загрохотал вовсю, стало понятно, что никакие это не копны, а тщательно замаскированные кукурузными стеблями танки. Над «копнами» взвились красные ракеты, и тут же заработали танковые пулеметы. Все произошло в тот момент, когда мои второй стрелковый и первый автоматный взводы вышли в открытое поле.

Как могло случиться, что нас, второй эшелон, фактически вывели под огонь немецких танков?

Третий стрелковый взвод лейтенанта Куличкова немцы не заметили. Третий взвод оказался в глубине поля. А середина ротной цепи оказалась под огнем. В третьем автоматном отделении сразу же были убиты двое автоматчиков. В числе убитых оказался и Николай Хохотова. Трое получили ранения, в том числе и я.

Рота сразу залегла. Чувствуя, что ранен, я передал по цепи:

– Лейтенанта Куличкова – к командиру роты!

Куличков тут же приполз. Я ему сказал, что ранен и что он должен принять на себя командование ротой. Он спросил, куда я ранен. Пуля из танкового пулемета ударила мне в спину.

– Проверь в каждом взводе, кто убит, кто ранен, – сказал я ему. – И веди роту дальше.

– Как тут поведешь? Видишь, что творится? – сказал он.

– Прими правее, к грунтовой дороге. Там есть кюветы. Проползете это пространство перед танками по кюветам. Там уже и до Пакозда недалеко. А танки оставьте капитану Утешеву. И еще: постарайся предупредить старшего лейтенанта Сурина. Чтобы он знал, где стоят танки, и думал сам, как их лучше обойти.

Это был наш последний разговор.

Петя Куличков спросил:

– Ну, как ты?

– Терпимо, – ответил я ему.

Подошли санитары. Когда меня перекладывали на плащ-палатку, я успел увидеть, как к лейтенанту Куличкову подползли связные и он отдал им распоряжение. Нас, троих раненых, перенесли к скирде. Вскоре туда, к скирде, пришел старший сержант Менжинский. Он услышал, что я ранен, и прибежал навестить. Я ему сказал о дорожных кюветах.

– Давай, Менжинский, веди взвод по этим кюветам. Другого пути нет.

Мы с ним еще немного поговорили, и он пополз к своим автоматчикам. Так мы с ним расстались возле той скирды. Как оказалось, навсегда.

Пока нас перевязывали, солдаты принесли туда же, к скирде, убитых. В том числе и Николая Хохотова. Мне его было особенно жалко. Надо было его все же оставить со старшиной Серебряковым. Найти какой-нибудь предлог и оставить в тылу.

Вскоре прибыла санитарная повозка. Нас погрузили на нее и доставили в полковой медпункт.

Туда уже поступали раненые из других батальонов. Мне хотелось узнать, откуда они прибывали и как у них там шли дела. Но спрашивать у стонущих раненых, что да как, я постеснялся. Не до того им.

Нам срезали повязки, обработали раны, наложили новые повязки, сделали противостолбнячные уколы и начали готовить к перевозке в армейский госпиталь.

Ночью пришли грузовики. Нас погрузили в кузова, и после двухчасового пути мы прибыли в полевой госпиталь в город Шабогард.

В госпитале я узнал, что 21 декабря 1944 года населенный пункт Пакозд был очищен от противника атакой стрелковых батальонов 8-го гвардейского стрелкового полка и 11-го гвардейского стрелкового полка. Дорога из Секешфехервара на Будапешт была перехвачена, немцы и венгры лишились важнейшей коммуникации, по которой перебрасывали подкрепления, горючее, боеприпасы, продовольствие в помощь все еще обороняющемуся Будапешту. Узнал я, что немцы несколько раз пытались контратаковать, чтобы отбить Пакозд и оттеснить наши роты от автомагистрали. Но их атаки отбивали. Однако артиллерия и минометы, установленные на окрестных высотах, продолжали вести огонь. Одной из мин, выпущенных из тяжелого миномета, были убиты одиннадцать офицеров и сержантов нашего батальона. Случилось это так. Начальник штаба батальона собрал на батальонном КП командиров рот и взводов, чтобы поставить очередную задачу. Собрались они не в закрытом помещении, а во дворе. Видимо, их обнаружил артиллерийский наблюдатель. Среди убитых оказались мои боевые товарищи: исполняющий обязанности командира первой стрелковой роты лейтенант Куличков, исполняющий обязанности командира первого автоматного взвода старший сержант Менжинский, командир второй стрелковой роты старший лейтенант Сурин. Капитана Утешева во дворе во время постановки задач офицерам батальона не оказалось.

 







Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 303. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Шрифт зодчего Шрифт зодчего состоит из прописных (заглавных), строчных букв и цифр...

Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Примеры задач для самостоятельного решения. 1.Спрос и предложение на обеды в студенческой столовой описываются уравнениями: QD = 2400 – 100P; QS = 1000 + 250P   1.Спрос и предложение на обеды в студенческой столовой описываются уравнениями: QD = 2400 – 100P; QS = 1000 + 250P...

Дизартрии у детей Выделение клинических форм дизартрии у детей является в большой степени условным, так как у них крайне редко бывают локальные поражения мозга, с которыми связаны четко определенные синдромы двигательных нарушений...

Педагогическая структура процесса социализации Характеризуя социализацию как педагогический процессе, следует рассмотреть ее основные компоненты: цель, содержание, средства, функции субъекта и объекта...

Этические проблемы проведения экспериментов на человеке и животных В настоящее время четко определены новые подходы и требования к биомедицинским исследованиям...

Классификация потерь населения в очагах поражения в военное время Ядерное, химическое и бактериологическое (биологическое) оружие является оружием массового поражения...

Факторы, влияющие на степень электролитической диссоциации Степень диссоциации зависит от природы электролита и растворителя, концентрации раствора, температуры, присутствия одноименного иона и других факторов...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия