ГЛАВА 34. Когда показался выход из туннеля, Рилд совсем пал духом

 

Когда показался выход из туннеля, Рилд совсем пал духом. Ведущий на поверхность наклонный ход был засыпан свежевыпавшим снегом по щиколотку, и огромные белые хлопья продолжали сыпаться в туннель столь густо, что в нескольких шагах от лаза уже ничего было не разглядеть. Как они с Халисстрой отыщут дорогу через все Студеное Поле за этой белой завесой? Не имея сколько-нибудь приметных ориентиров, они скорее всего станут блуждать по кругу, пока холод наконец не одолеет их.

Вдобавок к этой маленькой проблеме Рилд уже устал. Знак его Дома позволял ему левитировать, чтобы Халисстра могла тащить его за собой по воздуху на веревочке, будто детскую игрушку, но концентрация внимания, необходимая для приведения магии броши в действие, изматывала его. Позволив себе расслабиться, он мягко опустился на землю и уставился на сыплющийся в туннель снег.

Халисстра дрожала, и он понял, что ее одежда совершенно не подходит для защиты от жестокой зимней стужи.

— У тебя есть какая-нибудь магия, чтобы не замерзнуть? — спросил Рилд.

Она кивнула:

— Эйлистри дарует мне заклинание, которое поможет противостоять холоду, но...

— Но — что? — настаивал Рилд. Халисстра вздохнула:

— Оно действует очень недолго. Мне пришлось бы повторять его несколько раз, чтобы сохранить тепло на всем пути через Студеное Поле. А это значило бы, что я не смогу возобновить заклинание, сохраняющее жизнь тебе.

— Тогда оставь меня.

Взгляд Халисстры сказал ему все яснее слов.

— Сколько я продержусь? — спросил Рилд вместо того, чтобы спорить.

— Заклинание, которое я на тебя наложила, будет действовать по меньшей мере до конца ночи — до самого восхода солнца, — ответила она. — А до того времени я буду экономить магию и рассчитывать на то, что солнце потом отогреет меня. Тогда магии хватит на то, чтобы замедлить действие яда еще раз. Дай мне знать — немедленно, — если боль усилится. Время действия заклинания — вещь неточная. Оно может окончиться внезапно, без предупреждения. Если яд снова хлынет в твое тело с полной силой, шок может убить тебя. Чем реже мне придется повторять заклинание, тем лучше.

Рилд кивнул.

Халисстра вздрогнула и добавила:

— Давай двигаться. На ходу мне будет теплее.

Рилд снова поднялся в воздух. Халисстра с трудом вскарабкалась по откосу и поплелась по равнине, по скрипящему под башмаками свежевыпавшему снегу, таща Рилда за собой, потом побежала медленной рысцой. После не более дюжины шагов Рилд уже потерял из виду нору червя позади. Впереди висела густая пелена падающего снега, не позволяющая разглядеть ничего вокруг. Над головой не было видно ни звезд, ни луны, лишь небо — сплошного тускло-серого цвета. Пышные хлопья опускались на коротко стриженные волосы Мастера Оружия, таяли и замерзали снова.

На какое-то время быстрая ходьба согрела Халисстру. Но к той поре, когда снег стал доходить ей до середины икры, ее уже снова била дрожь. Она держалась, пока не застучали зубы, потом, наконец, остановилась и прошептала торопливую молитву к Эйлистри, и пар от ее дыхания облачком клубился в студеном воздухе. После этого ей полегчало. Бивший ее озноб мало-помалу утих.

Как она и предсказывала, благотворное действие заклинания продолжалось недолго. Халисстра сумела продержаться некоторое время, перейдя с бега на шаг из-за глубокого снега, но потом снова начала дрожать. Когда она поднесла пальцы к губам, дуя на них, Рилд, к своему ужасу, увидел, что их кончики посерели. У наземных эльфов для этого было специальное слово: обморожение. Рилд начинал понимать, почему они так странно называют это. У него самого пальцы на руках и ногах — и кончик носа тоже — саднило, словно их глодали невидимые существа.

— Этого заклинания хватает ненадолго, — заметил он.

— Да, — согласилась Халисстра, снова начиная стучать зубами. — Ненадолго.

Рилд щурился под снегопадом, завесой отгородившим их от всего мира. Хотя небо немножко посветлело, снег скрывал следы древнего сражения, которыми была усеяна земля. Однако мгновением позже башмаки Халисстры с хрустом наступили на кусочек замерзшей кости и раздавили ее, напоминая ему, что они все еще на Студеном Поле.

— Нам не выбраться отсюда, — сказал Рилд. — Не выбраться без помощи.

Он умолк, задохнувшись от боли, скрутившей живот.

Глаза Халисстры расширились.

— Что случилось? — спросила она. — Заклинание не могло окончиться — еще слишком рано.

Рилд позволил себе опуститься на землю и некоторое время стоял, прижав ладони к животу и переводя дух. Когда боль отпустила, он ответил на ее вопрос:

— Это из-за левитации. Я слаб. Твое заклинание замедлило действие яда, но к тому времени отрава, судя по всему, уже успела натворить бед. — Воин кивнул на Лунный Клинок у нее за поясом. — Мне конец, а у тебя есть дело, которое ты должна завершить. Если хочешь вынести отсюда этот меч, ты должна беречь свою магию для себя. Оставь меня.

Халисстра не спорила. Она просто смотрела на Рилда полными слез глазами. Крепко сжав губы, она взяла его руку и стиснула ее. Он ободряюще кивнул ей, и жрица начала было поворачиваться, чтобы идти дальше.

Потом она остановилась.

— Нет, — произнесла Халисстра, снова обернувшись к нему. — Так не пойдет. Дай мне подумать. Должно быть какое-нибудь заклинание, которое можно использовать,— что-нибудь, что позволит мне двигаться быстрее.

Рилд кивнул, тупо глядя на падающие хлопья. Они сыпались с неба вниз отвесно; ни малейшего ветерка не было. Почему же тогда в некоторых местах падающий снег словно закручивался в водоворотах, образуя причудливые фигуры и снова рассыпаясь?..

Вздрогнув, он понял, что именно видит.

— Халисстра, — знаками показал он, не осмеливаясь говорить вслух. — Призраки. Мы окружены ими.

— Мы с-с-скоро м-м-можем оказаться среди них, — выдавила Халисстра, стуча зубами. — Почти с-с-светает. П-придвинься ближе, ч-чтобы я могла с-с-сотворить...

— Тихо,— показал Рилд.— Они могут услышать.

Когда Халисстра заговорила, один из призраков сразу же посмотрел в их сторону. При этом он как будто чуть-чуть сгустился. Рилд разглядел, что это солдат, лицо которого так перепачкано копотью, что казалось почти таким же черным, как его собственное. Передняя часть его деревянного щита обгорела, практически превратившись в угли. Призрак оставался материальным достаточно долго, чтобы Рилд узнал эмблему на его спине — дерево войска лорда Велара, — а потом растаял клубящимся облачком среди снежных хлопьев.

Рилд видел множество призрачных фигур, движущихся в ту же сторону, что и они с Халисстрой. Он улавливал их лишь мельком — как и первый солдат, они, похоже, все время переходили из твердого состояния в газообразное и обратно, — но и этого было достаточно, чтобы понять, что это воины отступающей армии. Понурившись и тоскливо глядя в землю, солдаты апатично волокли за собой оружие. Время от времени среди них быстро мелькали призрачные животные из Верхнего Мира, которых бешено нахлестывали сидящие на их спинах всадники. Каждый раз при этом пешие солдаты опасливо оглядывались через плечо, словно высматривая, что там гонится за наездником, а кое-кто пускался бежать. Однако вскоре, пошатываясь, они снова переходили на заплетающийся шаг, некоторые падали и не могли больше подняться, и их призрачные очертания погружались в снег.

Армия призраков не обращала особого внимания на Рилда и Халисстру. Солдаты словно каким-то образом чувствовали, что бредущие дроу тоже изранены, что они также пытаются выбраться с этой холодной, безжизненной равнины. Один из солдат — знаменосец, все еще тащивший железное древко, увенчанное вымпелом с изображением дерева, — рухнул наземь прямо перед Рилдом, не замечая его. Хотя вымпел, падая на снег, мазнул Рилда по руке, древко не оставило никакого отпечатка на ровной белой поверхности. Подобно телу знаменосца, оно бесследно кануло в снег.

Рилд разглядел, что снег перед ним образует едва заметный холмик. Он из любопытства сунул руку в его студеные глубины и нащупал скелет, а рядом холодный металлический шест, изъеденный ржавчиной. Подобно тому призрачному офицеру, что встретился Рилду раньше, солдат проигрывал последние мгновения своей жизни, снова и снова падая на снег в том самом месте, где умер столетия назад.

«Уж не суждено ли и мне присоединиться к нему?» — подумал Рилд, чувствуя, что боль в животе усиливается.

Халисстра прикоснулась к символу Эйлистри, висящему у нее на поясе.

— З-з-заклинание, — выдавила она, отчаянно дрожа, потом перешла на язык жестов: — Скоро мне надо будет повторить его.

Однако внимание Рилда было поглощено призрачным всадником, скачущим к ним верхом на наземном животном — лошади, Рилд вдруг вспомнил, как оно называется. Ноги лошади не оставляли следов на снегу, хотя Рилд слышал — едва-едва — перестук ударяющихся о землю копыт. Лошадь была все еще сильна, все еще способна бежать быстро — и она была материальна, по крайней мере, в данный момент. И это навело его на мысль.

Подхватив древко упавшего знаменосца, Рилд выдернул его из снега и выпрямился, насколько позволяла мучительная боль в животе.

— Именем лорда Велара, стой! — прокричал он. — У меня донесение, которое ваш командующий должен услышать!

На какой-то томительный миг Рилду показалось, что его хитрость не сработает. Древко знамени в его руках было древним и ржавым, вымпел давным-давно истлел. Но офицер, должно быть, видел его таким, каким оно было прежде. Призрак разом осадил своего скакуна. Полностью материализовавшись, офицер уставился на Рилда сверху вниз. Лошадь полностью разделяла страх своего призрачного седока, она раздувала ноздри и — наверное, чуя запах дракона, ко временам Рилда уже давным-давно издохшего,— нервно и тихо ржала.

Однако неумерший офицер перевел взгляд с Рилда на Халисстру, и глаза его сузились.

— Вы не солдаты, — сказал призрак. — Вы даже не люди.

— Мы дроу, — быстро ответил Рилд, мысленно моля богов, чтобы их раса в те далекие дни не находилась в состоянии войны с этими людьми. — Темные эльфы из Нижних Земель, пришедшие сражаться на стороне лорда Велара.

— Вы опоздали. Посмотри вокруг, Армия лорда Велара разбита. Драконы...

Призрак содрогнулся, не в силах продолжать.

— Да, я знаю. — Рилд поднял левую руку, показывая офицеру кольцо Мили-Магтира в форме дракона на своем пальце. — Я хорошо знаком с драконами и знаю, каким ужасным оружием они могут быть. Мне известно нечто, способное помочь лорду Велару победить их, если только я успею добраться до него вовремя. Дай мне свою лошадь, и это поражение еще может обернуться победой.

Халисстра стояла позади Рилда, дрожа, крепко прижимая руки к груди.

Офицер еще раз нервно оглянулся через плечо, потом соскочил с седла.

— Бери, — сказал призрак, вкладывая поводья в руку Рилда. Он выхватил меч и повернулся лицом туда, откуда только что прискакал. — Лучше умереть с честью, чем жить в бесчестии, — произнес он нараспев, словно цитируя что-то.

Призрачный офицер быстро зашагал прочь, исчезая среди мелькающих в густом снегопаде теней.

Лошадь, однако, осталась. Она переступила с ноги на ногу, и ее копыта пропахали борозду на снегу. Потянувшись погладить ее по шее и успокоить, Рилд обнаружил, что чувствует запах пота и пыли, исходящий от ее шерсти. От тела животного шло желанное тепло — тепло, которым могла воспользоваться отчаянно дрожащая Халисстра, чтобы выжить.

— Ты сможешь ехать на нем? — спросил он жрицу несколько запоздало.

Халисстра передернулась, что, видимо, означало кивок.

— Я ез-з-здила на ящерах. В-в-вряд ли н-на этой тв-в-вари буд-д-дет слож-ж-жнее. Ч-что это?

— Оно называется «лошадь». Однажды, несколько лет назад, я видел, как такую продавали на Базааре в Мензоберранзане. Слыхал, что она стоила уйму денег, но прожила всего несколько дней, — ответил Рилд, потом снова вспомнил, что нельзя терять время. — Садись в седло, а я...

Накатившая волна боли заставила его задохнуться.

Халисстра обеспокоено смотрела на него.

Рилд, досадуя, что не сумел сдержаться, заставил себя не думать о боли. Он с трудом улыбнулся Халисстре и передал ей поводья.

— Ты поедешь, — сказал он, — а я уцеплюсь за тебя и полечу следом. Тогда животное сможет бежать быстрее. Если повезет, мы доберемся до леса и свяжемся со жрицами еще до того, как перестанет действовать заклинание, что ты на меня наложила.

— Не «если повезет», — поправила Халисстра, — а если на то б-б-будет благос-с-словение б-б-богини.

Она быстро поцеловала его — губы ее были холодными, как у мертвеца, — и, продолжая дрожать, вскарабкалась в седло.