Глава 2. Начало учебного года.

Он даже не мог сказать, в который раз с негодованием думал о том, что его день рождения каждый год приходится на последний день каникул. Просыпаться первого сентября не хотелось еще больше, чем в обычные дни.

Что-то шумно прошлепало в его комнату и взгромоздилось на его ноги, чуть не сломав колено.

— Ал, иди к черту,— попросил Джеймс, спихивая брата с себя.

— Одеяло,— пробормотал Альбус, сползая с кровати и начиная закидывать одеяло Джеймса на постель.

— Отстань, Ал, иди к отцу или Лили пристань!

— Папа занят,— Джеймс слышал, что младший брат начал бродить по комнате, и парню это еще больше не понравилось. Нюхлер вас всех! Парень сел на кровати, тут же находя взглядом Альбуса — мальчишка что-то рассматривал на столе, заваленном всякими вещами — от вчерашних подарков до новых учебников для пятого курса.— Брысь отсюда!

— Папа занят,— Альбус был еще в пижаме, но с очками на тонком носу.

— Чем бы это?

— Мамой,— Ал улыбнулся, и на его щеке появилась ямочка, которой в их семье вообще ни у кого не было.

— Замечательно,— фыркнул Джеймс, спуская на пол ноги.— И из-за этого ты решил мучить меня?

Брат лишь хлопал глазами и улыбался.

— Ну, что тебе надо? Иди и разбуди Лили, если тебе обязательно нужно кому-то не давать жизни…— парень поднялся и стал искать свою одежду.

— Лили готовит завтрак,— Альбус разбежался и с размаху запрыгнул на кровать Джеймса, весело смеясь.

— А ты почему ей не помогаешь?

— Я тебя бузю…

— Сам ты «бузю»,— хмыкнул Джим, хватая брата за руки и с размаху подкидывая. Мальчишка запищал — наверное, его крик был слышен даже в Хогвартсе.

— Альбус, что…?— на пороге возник отец, в пижамных штанах (на левую сторону), с растрепанными волосами и очками в руке.— А, это вы играете…

— Играем?— Джеймс отпустил брата, скептически посмотрев на отца.— Я вообще-то пытался поспать, но это недоразумение…

— Джим…— за спиной Гарри появилась мама. Она обняла отца и прижалась лицом к его плечу, улыбаясь.

— А что я?— Джеймс улыбнулся, глядя на родителей.— Вы как хотите, а я в душ… Не собираюсь опаздывать в школу только из-за того, что моим родителям не хватает ночи…

Парень демонстративно прошествовал в ванную, не желая больше ни с кем разговаривать. Вообще настроение было на нуле: Малфой только вчера вечером вернулся в Англию, и им даже не удалось выбраться и как следует отметить пятнадцатилетие Джеймса. Ну, зато родные повеселились, ведь день его созерцая… Радость, конечно, не великая, но семье этого, кажется, достаточно…

— Джим, завтракать!— он услышал голос Лили, которая легко постучалась в дверь, когда он вытирался.— Ты еще даже вещи не собрал!

— Я еще и не оделся,— откликнулся Джеймс, подмигивая себе в зеркале. Ну, если ты сам не поднимешь себе настроение, кто это сделает за тебя?

Он вышел в комнату (Лили уже не было, видимо, она поглощала завтрак за обе худенькие щечки) и огляделся в поисках нужных ему в Хогвартсе вещей. Так, метла, перчатки, мантии, чистые носки… Что-то забыл….

— Может, тебе помочь?— в комнату вошла уже одетая мама, на ходу завязывавшая волосы в «хвост».

— Хм, было бы неплохо,— Джеймс почесал затылок, думая, что же он забыл.

— Учебники, дорогой,— Джинни улыбнулась сыну и взмахнула палочкой: стопка книг и свитков, а также новые перья и пергаменты поспешно бросились паковаться в сундук.

— Да, действительно, как это я мог забыть,— рассмеялся парень, надевая кроссовки.— Ну, я пошел завтракать?

— Да, поторопись, пожалуйста,— мама начала аккуратно — руками — складывать его рубашки и брюки в сундук.— И не третируй Альбуса…

— Я? Когда это я третировал Альбуса? Это ему нужно сказать, чтобы он не третировал Джеймса…

Мама со смешком покачала головой вслед сыну.

— Всем приятного аппетита. Ал, не подавись,— Джеймс приземлился на свое место рядом с Лили. Отец стоял у плиты и готовил что-то, наверное, мамину любимую глазунью.— Пап, ты сегодня выходной?

— Нет, папа сегодня во вторую смену,— Лили протянула ему тост с маслом, чуть улыбаясь.

— Папа млакоболец,— пробормотал Альбус с наполовину забитым хлопьями ртом.

— Да ты что? Правда?— Джеймс сделал большие глаза, за что получил от Лили хороший пинок под столом.— Что?!

— Ничего,— сестра мило улыбнулась, поднимаясь.— Я за курткой и зонтом…

— Зонтом?— Джеймс только тут вспомнил о том, что, кроме его настроения, существует еще окружающий мир, в котором есть такая мелочь, как погода. Он повернулся к окну и застонал — еще только этого для полного счастья и не хватало…

Через двадцать минут в сопровождении отца Лили и Джеймс погрузились в такси и отправились на вокзал.

— Всемирный потоп, что ли, начался?— возмущался парень, когда они торопились на перрон, стараясь не вымокнуть до конца.— И почему каждый раз первого сентября на нас выливаются все водные резервы неба?!

— Джим, ты не выспался?— отец вез впереди тележку с вещами Лили, а сестра несла корзинку с каким-то белым котом, которого этим летом притащила с улицы. Страшнее животного Джеймс еще не видывал, но Лили почему-то даже позволяла тому спать на ее кровати. Надо бы выяснить, какого пола это животное. Может, ему лучше спать на полу? В подвале…

— Нет, папочка, просто он соскучился по Малфою…— чуть насмешливо заметила сестра, подмигнув Джеймсу.

— Как ты догадалась?— фыркнул парень, оглядываясь. Вроде бы у барьера никого не было. Он толкнул тележку и вскоре уже стоял в клубах пара на платформе девять и три четверти, сразу же начав искать глазами серебристую шевелюру.

— Ну, я же говорила…— шепнула Лили на ухо брата, улыбаясь. Потом она чуть приподнялась на носочках и помахала:— Эй, Роза, Хьюго! Мы тут!

— Ладно, пап, пока, до Рождества,— Джеймс не имел никакого желания второй день подряд слушать кузину: та почему-то считала своим долгом рассказать ему о том, как мерзко он поступил, внушив Джанни Финч-Флетчли ложные надежды, а потом расставшись, даже не объяснив причины. Как будто он кому-то чем-то обязан… И вообще этой Джанни лучше встречаться с Гарри Поттером, раз уж она так любит о нем говорить…

— Пока, Джим. Прошу: приложи максимум усилий, чтобы сдать СОВ хотя бы по трем предметам, ладно?— отец потрепал Джеймса по плечу.

— Я подумаю,— парень махнул отцу и поспешил к последнему вагону, в ставшее уже родным купе. Он туда буквально ввалился, неся клетку с Бэгом, метлу и сундук (кажется, он стал еще тяжелее в этом году).

— Изящнее появления я еще от тебя не видел,— раздался знакомый тягучий голос, и настроение тут же рвануло вверх со скоростью снитча.

 

* * *

— В общем, она меня довела до белого каления, и даже то, что я мог беспрерывно ее целовать, ей не мешало трещать на две темы: новые платья и Гарри Поттер,— подвел итог своему летнему роману Джеймс, привычно разлегшись на сиденье. Поезд уже выехал за пределы Лондона и теперь несся между полями и маленькими деревушками в сторону Шотландии.

— И какая тебя больше раздражала?— осведомился Скорпиус, доставая из рюкзака бутылку с лимонадом.

— Не мог решить, вот и пошел иным путем: просто провел оставшееся время каникул в покое, лежа на лужайке,— хмыкнул Поттер.— Ну, а ты как? Что там с твоими дамами для души и тела?

Малфой закинул ногу на ногу, кидая другу бутылку, к которой Джеймс тут же припал:

— Не знаю, как насчет души,— хмыкнул слизеринец,— но тело мое вполне довольно этим летом. В кое-то веки во Франции можно было узнать что-то полезное…

— И что именно? Как встречаться с двумя девчонками одновременно?

— Ну, и это в том числе,— пожал плечами Скорпиус, тоже растягиваясь на сиденье.— Еще я узнал пару прикольных заклятий, которые стоит опробовать на Филче…— Малфой гадко ухмыльнулся, вспоминая тиски для мужчин на балконе Луизы.— Еще я узнал разницу между садовыми розами и дикими… Ну, другие мелочи…

— Типа: где у девчонок чувствительные зоны и сколько можно не дышать, целуясь?— рассмеялся Поттер, довольно щурясь.

— Судя по твоему лицу, ты это точно узнал,— фыркнул Скорпиус, закидывая руки за голову и глядя в потолок.— Так вот слушай, неуч: у каждой девчонки свои… зоны…

— Проверено на практике?

— Ой, отвяжись,— лениво попросил Малфой.— Лучше расскажи, как там твой день рождения прошел?

— Кстати, где мой подарок?— спохватился Джеймс, даже приподняв голову.

— На дне сундука, потом отдам,— отмахнулся Скорпиус.

— Я хочу сейчас!

— Ничего не знаю.

— Малфой, это несправедливо, мой день рождения был еще вчера, так что поднимайся и вручай мне…

— Поттер,— Скорпиус поднял голову, положив ее на локоть и пристально глядя на чуть рассерженного друга,— справедливость — понятие абстрактное, и в данном случае она ни при чем. Кстати, если хочешь знать, справедливости вообще нет…— слизеринец повернулся обратно на спину, дернув уголком губ.

— А чего еще нет?— Джеймс тоже лег в прежнее положение.

— Мм… Нет чистого добра и чистого зла,— пожал плечами Малфой, задумавшись.— Нет бескорыстия и не эгоистичных людей. Нет свободы. Нет выбора. Нет любви…

— Позволь тогда спросить, что же есть?

— Есть все, что делает человека человеком: страсть, желание, корысть, месть, эгоизм, расчет…

— Так, стоп,— Поттер сел и посмотрел на друга.— А дружба есть?

Скорпиус пожал плечами:

— Есть, но ведь и она носит корыстный характер. Разве друзья — это не два эгоиста, которые используют друг друга в свою пользу, но со взаимного согласия?

— Ну, Малфой, после этого я бы должен встать и уйти отсюда…

— Ты узнал что-то новое?— усмехнулся Скорпиус, тоже садясь.

— О тебе — да. Потому что, уж прости, я тут с тобой сижу не ради использования тебя, это точно…

— А для чего?

— Ну…— Джеймс задумался, потирая шею.— Потому что мне с тобой весело и хорошо, с тобой есть, о чем поговорить… Потому что мне почему-то хочется тут быть…

— И хочешь мне сказать, что это не использование?— ухмыльнулся Малфой.— Ты используешь мое общество для того, чтобы тебе было хорошо, разве не так?

— Тьфу ты, Малфой, все ты перевернешь с ног на голову,— Джеймс недовольно посмотрел на друга.— Неправильно ты говоришь…

— Ну, что неправильно?

— Не знаю, но неправильно. Ты все принижаешь…

— Поттер, просто мне в детстве не надели на нос розовые очки, и я имею привычку на все смотреть реалистично,— Малфой поджал ногу и посмотрел в окно, где до сих пор шел дождь.— Вот, например… Твой отец — герой и все такое…

— Малфой, и ты туда же,— простонал гриффиндорец.

— Так вот. Уже давно всем известно, как ему жизнь испоганила одна дама из Министерства. А теперь ее сыночек — Министр Магии, а твой отец уже который год лишь командир группы мракоборцев. Где справедливость?

— Не буду тебе отвечать,— пробурчал Джеймс, нахмурившись.

— Потому что тебе нечего ответить,— фыркнул Скорпиус.— Не ежись, ты сам спросил…

— Глупый ты, Малфой!

— С чего бы это?

— С того, что видишь только плохое, а хорошее — нет.

— Уж извини, как умею, так и смотрю…

— Я знаю, что тебе подарить на Рождество...

— И что?

— Розовые очки.

Малфой фыркнул, но промолчал.

 

* * *

— Вот скажи мне, Поттер, сколько вас там еще в вашем клане в Хогвартс готовится?— Малфой проводил взглядом двух рыжих близнецов-первокурсников в гриффиндорской форме.

— Хм, после этих,— Джеймс махнул кузенам, сыновьям дяди Чарли, которые по-английски говорили не хуже, чем по-румынски, поэтому были отправлены учиться в Англию,— наступит перерыв, можешь вздохнуть спокойно…

— Счастье-то какое,— фыркнул Скорпиус,— вот если бы еще половину из присутствующих можно было куда-то сплавить,— слизеринец указал на вставшую из-за стола Гриффиндора Розу Уизли, к которой тут же присоединились двое ее друзей.

— Мы на Прорицания пойдем, или еще посидим?— светски осведомился Джеймс, небрежно закидывая ногу на ногу, из-за чего на него тут же удивленно посмотрели Парма и Эмили, сидевшие неподалеку. Парни улыбнулись старым знакомым, но слизеринки тут же скорчили мины и удалились.— Эх, наверное, не стоило с ними в прошлом году так резко отношения прекращать…

— Поттер,— Скорпиус поднялся и взял рюкзак,— вокруг столько девчонок, чего ты вздыхаешь из-за того, что уже прошло и забыто?

— Да я так, настраиваюсь на волны Венеры, у которой амурные дела с Марсом…

— Ну, думаю, в этом году тебе придется только мечтать о Венере… Стрекоза, небось, все лето выдумывала, как бы нас занять еще чем интересным.

Двое друзей медленно шли по коридору, совершенно не торопясь на занятия.

— Смотри: трио, ставшее дуэтом. Печальные и одинокие,— усмехнулся Джеймс, кивнув на двух рейвенкловок-шестикурсниц.— Без Фауст какими-то сиротами выглядят…

— Зато Женская Академия, наверное, веселится,— Скорпиус махнул рукой девчонкам.— Надо будет написать Луизе — пусть расскажет, как твоя ученица девчонок из Академии на путь истинный наставляет… Глядишь, скоро тебе пачками письма будут приходить: «милый Поттер, научи нас, пятый курс Академии, целоваться…».

— Ой, Малфой, тема уже изъезженная, смени пластинку,— попросил Джеймс, запуская руку в волосы.

— Так, Поттер, Малфой, поторопитесь,— их нагнал Фауст со свитком в руке.— Не думаю, что опоздания помогут вам сдать в конце года СОВ…

— Зад нюхлера,— пробормотал Джеймс, когда декан скрылся в коридоре,— еще даже первого колокола не было, а уже про СОВ…

— Привыкай,— с мальчиками поравнялись Сюзанна Паттерсон и Эмма Томас.— Весь год будем об этом слышать.

— С чего бы такое прозрение? Прорицания пошли вам на пользу?— Скорпиус начал подниматься по винтовой лестнице.

— Нет, Малфой,— Томас, наверное, впервые обратилась к нему, не покраснев и не запнувшись: лето не прошло зря?— Мне папа рассказывал…

— Слушайте, может, смыться отсюда до лета, пока не поздно?— усмехнулся Поттер, поддержав за локоть Сюзанну. Та благодарно ему улыбнулась. Скорпиус, увидев это, усмехнулся над головой девчонки, закатив глаза. Джеймс лишь широко улыбнулся, весело сощурившись.

— Вот видишь, Малфой,— шепнул гриффиндорец, когда они поднялись в Башню и сели за один из столиков в ожидании Трелони,— и никакого специального воспитания не нужно…

Скорпиус лишь презрительно фыркнул.

— Здравствуйте, дети…

— О, ура,— Джеймс даже оживился, увидев любимого профессора. Половина класса тут же заулыбалась, глядя на Поттера: Прорицания благодаря гриффиндорцу всегда проходили весело.

— В этом году мы с вами будем заниматься толкованием снов…

— Супер!— Джеймс даже не стал приглушать голос.— Мне вчера снились три белых хорька на метлах. Может, это значит, что в этом году Кубок возьмет Слизерин?

Трелони тут же сделала шаг к столику Поттера и Малфоя: за два года она успела понять, что энтузиазм Джеймса носит больше издевательский характер, но справляться с этим все еще не научилась.

Да и кто может справиться с лохматым ежиком с бурной, даже воспаленной, фантазией? Скорпиус улыбнулся своим мыслям, следя за Трелони и ее «любимым учеником».

— Возможно, вы сами сможете нам истолковать ваш сон, мистер Поттер?— таинственно проговорила Стрекоза.— Достаточно открыть учебник и прочитать третью и пятую страницы… Думаю, в конце урока мы послушаем, о чем же поведала вам во сне судьба…

Малфой чуть не подавился, глядя, как лицо Поттера чуть вытянулось: ну, еще бы, его засадили за учебник на весь урок. Хотя, слизеринец сомневался, что лохматый откажется от привычной тактики — приври побольше.

— Итак, человеческий сон…— начала вещать Трелони, а Джеймс наклонился к другу, засовывая руку в карман и доставая сверток.

— Что опять? Поттер, ты снова голодный?— притворно ужаснулся Малфой, глядя, как друг разворачивает салфетки, в которых был спрятан превращенный в кашу пудинг.

— Ну, мало ли для чего может пригодиться,— усмехнулся гриффиндорец, сжимая в руке палочку и глядя на Трелони, которая только что театрально руками не разводила, рассказывая о чудесном мире снов.— Не зря же Флитвик столько времени потратил, обучая нас заклинанию Отталкивания…

— Ты же косой, как пьяный Хагрид, пытающийся войти в хижину,— фыркнул Скорпиус, оглядываясь, когда почувствовал чей-то взгляд на спине. Позади сидел чуть хмурый Мильтон с Хаффлпаффа.— Дай сюда.

— Малфой, что-то не замечал в тебе страсти к еде,— тихо рассмеялся Джеймс, беря перо и начиная задумчиво его крутить.— Так, к чему снятся хорьки?

— К синяку на физиономии,— подсказал Скорпиус, доставая свою палочку и комкая пудинг в салфетке.

— Все равно промахнешься.

— Спорим?

— На что?

— Я попаду в очки Стрекозы, и тогда ты поцелуешь Элизабет Грей.

— Слизеринку?

— Она хорошо целуется,— ухмыльнулся Малфой.

— Если промахнешься, ты поцелуешь Энжи МакЛаген.

Скорпиус даже поморщился, но кивнул. По его лицу было заметно, что он не собирается целовать старшую МакЛаген. Он опустил палочку под стол, направил ее на пудинг в другой руке и прошептал «Депульсо». Еда на большой скорости взвилась в воздух и влепилась в правую линзу очков Трелони.

— Оо…— профессор замерла, руки ее были испуганно разведены в стороны. Видимо, она пыталась узнать, кто выключил свет.

Ну, или понять, насколько далеко за пределы разума она успела выйти и как вернуться назад.

Скорпиус скомкал салфетку и запихнул ее в карман мантии Джеймса, который старательно изучал учебник, пытаясь подавить смех, что, как обычно в этом классе, рвался из него. Малфой даже смог не улыбнуться, наблюдая за тем, как половина класса сползла под столы, ладонями зажимая рты.

— Ну, что там?— Скорпиус решил, что не рассмеяться ему поможет только смена темы, и нагнулся к другу, который старательно что-то писал. Трелони, наконец, сообразила, что же произошло, и пыталась теперь отмыть очки, сердито и даже обиженно поджав губы.

— О, ты не поверишь…— Поттер стал вращать глазами, пытаясь донести до друга всю торжественность ситуации.— Это просто глас судьбы…

— Итак, мистер Поттер…— Стрекоза бесшумно возникла перед ними в уже отмытых очках и с алчным блеском в глазах: наверное, ей страсть, как хотелось, отыграться на ком-то за пудинг.— Что же предсказала вам судьба?

Джеймс с готовностью поднялся, театрально прочистил горло и начал вещать не менее потусторонним, чем у Трелони, голосом:

— Три хорька — это три символа: семья, карьера и личная жизнь. Метлы — это свобода, это удовольствие, это радость,— вдохновенно начал врать Поттер.— То есть во всех трех хорьках… ой, простите, сторонах жизни, меня ждет покой и процветание… Чтобы выяснить, когда это будет, нужно было посчитать количество волосков на каждом хорьке и посчитать годы. Так вот у меня получилось, что это благостное время наступит примерно через восемь лет… Также по полу хорьков можно было узнать степень моего благополучия, но, к сожалению, между лап им я заглянуть не смог…

Малфою казалось, что он сейчас лопнет от смеха. Он старательно щипал себя за руку, чтобы отвлечься. За спиной Трелони тихо смеялись Томас и Паттерсон.

— Спасибо, мистер Поттер,— Стрекоза благоговейно сжала ладошки,— теперь вы видите, какую силу имеют сны… Поэтому все вы будете вести сонник, куда запишите свои сны. Мы будем их толковать…

Джеймс, довольный собой, уселся на место и только тогда позволил себе улыбнуться. По замку разнесся звук спасительного колокола.

— Что там у нас дальше с расписанием?— Скорпиус легко спрыгнул на площадку под люком и поправил рюкзак на плече.

— Мм…— Джеймс достал из кармана сначала салфетку, потом скомканное расписание, что выдал за завтраком староста.— Вот больной гиппогриф, у кого-то фантазии совсем не хватает!

— Что опять?

— Да каждый год одно и то же: Прорицания, Защита — и все в первый день. Трелони и Фауст в одном флаконе до обеда — это издевательство над нежной душой подростков…

— Поттер, оставь дом Венеры и вернись в пределы разума,— усмехнулся Малфой. Они шли вниз по лестнице, совсем не торопясь на встречу с Фаустом.— Слушай, как хорошо все-таки…

— Ты о чем?— Поттер взъерошил волосы на затылке и взглянул на друга.

— О том, что на нашем курсе нет старост, а то можно было бы сойти с ума.

— Ну, нам-то радость, а вот в следующем году мы застонем…

— Почему это?— Скорпиус оглянулся на гриффиндорца.

— Потому что тогда старостой станет Роза, как пить дать,— хмыкнул Джеймс и рассмеялся, когда друг чуть не оступился, вовремя схватившись за перила.

— Вот черт, а я и не подумал,— Малфой даже поморщился.— Убиться, что ли, заранее?

Парни молча дошли до класса Защиты от Темных искусств и сели за свою любимую последнюю парту. Они одновременно подняли глаза, когда у их стола возник Фауст — это не предвещало ничего хорошего.

— Как всегда год начинается с вашего наказания,— заметил профессор, сложив на груди руки.

— Почему опять?— даже без всякого протеста спросил Джеймс. Ну, не могла же Трелони доказать, что пудинг, возникший на ее очках, — дело рук приятелей. Догадаться — да, но доказать — нет! А без этого в Хогвартсе даже за кражу не наказывают, всем известно.

— Потому что вы безобразно вели себя на Прорицаниях. Как обычно,— даже с каким-то удовлетворением заключил декан.— И это видели несколько учеников, так что не стоит делать такое невинное выражение, мистер Поттер. Вечером, в классе Трансфигураций.

— Все лето только об этом и мечтал,— буркнул Поттер, доставая чернила и перо.— Кто заложил?

— Ясна пихта,— Скорпиус сощурил глаза, думая о чем-то своем.— Методом исключения можно легко установить, что в группу смерти записался Мильтон.

— С Хаффлпаффа?— усомнился Джеймс.

— Он сидел позади нас и слышал все, о чем мы говорили.

— А если это не он?— гриффиндорец уловил знакомый блеск в глазах друга.

— Я привык доверять своей интуиции,— Малфой вертел в руке палочку.— Ну, думаю, тиски для мужчин нашли для себя первую жертву…

— Слушай, может…

— Поттер,— Скорпиус сел прямо, чуть усмехаясь,— не думай об этом. Твоя задача сейчас проста — ты проиграл спор, плати.

— Черт…— вспомнил Джеймс, и широкая проказливая улыбка расползлась по его довольному лицу.