Головна сторінка Випадкова сторінка КАТЕГОРІЇ: АвтомобіліБіологіяБудівництвоВідпочинок і туризмГеографіяДім і садЕкологіяЕкономікаЕлектронікаІноземні мовиІнформатикаІншеІсторіяКультураЛітератураМатематикаМедицинаМеталлургіяМеханікаОсвітаОхорона праціПедагогікаПолітикаПравоПсихологіяРелігіяСоціологіяСпортФізикаФілософіяФінансиХімія |
КолективДата добавления: 2015-10-01; просмотров: 650
Ту вечеринку устроил в своей комнате Грег Дашков, отдаленный родственник Натальи. По-видимому, его родители были знакомыми чьих-то знакомых, потому что он располагал одной из самых больших комнат в жилом корпусе. До аварии он дружил с братом Лиссы и был более чем счастлив ввести в общество младшую сестричку Андрея. Мое общество тоже доставляло ему удовольствие, и тем вечером мы не отходили друг от друга. Для второклассницы средней школы вроде меня проводить время с мороем из королевской семьи, да еще из выпускного класса — высший кайф. Тем вечером я выпила много, но не забывала поглядывать на Лиссу. Среди большого количества людей ее всегда охватывала тревога, но никто ничего не замечал, потому что это не мешало ей мило общаться с ними. То, что я так набралась, не позволяло мне воспринимать многие ее чувства, но, поскольку внешне все было в порядке, я не волновалась. Мы страстно целовались с Грегом, когда он внезапно оторвался от моих губ и глянул куда-то мне через плечо. Он сидел в кресле, я — у него на коленях; пришлось вывернуть шею, чтобы проследить за его взглядом. — Что такое? Он покачал головой с видом удивления и недовольства. — Вейд привел «кормилицу» Действительно, Вейд Вода стоял, обхватив рукой хрупкую девушку примерно моего возраста. Человеческую девушку, хорошенькую, с волнистыми светлыми волосами и «фарфоровой» кожей, мертвенно-бледной от большой потери крови. Несколько парней окружили ее и стояли рядом с Вейдом, смеясь и дотрагиваясь до ее лица и волос. — Она уже «кормила» слишком многих сегодня, — сказала я, отметив ее бледность и общее впечатление потерянности. Грег обхватил рукой мою шею и развернул к себе. — Они не причинят ей вреда. Мы снова вернулись к поцелуям. Потом я почувствовала похлопывание по плечу. — Роза. Я подняла взгляд и увидела Лиссу. Ее обеспокоенное выражение испугало меня, потому что я утратила способность ощущать стоящие за ним эмоции. Слишком много пива для меня. Я поднялась с колен Грега. — Куда ты? — спросил он. — Скоро вернусь. — Я оттащила Лиссу в сторону, внезапно пожалев, что пьяна. — Что случилось? — Вон что. Она кивнула на парней с девушкой-«кормилицей». Они по-прежнему толпились вокруг нее, и, когда она немного сместилась в сторону, я увидела маленькие красные ранки у нее на шее. Это было вроде как групповое «кормление», они по очереди кусали ее. Находясь под кайфом, она практически не осознавала происходящего и не препятствовала им. — Это немыслимо! — сказала Лисса. — Она просто «кормилица». Никто не станет останавливать их. В глазах Лиссы появилось умоляющее выражение, боль, возмущение и гнев переполняли ее. — И ты? Я всегда была агрессивной особой, всегда заботилась о Лиссе, еще с тех пор, когда мы были совсем маленькими. Видеть ее такой расстроенной, с надеждой и верой глядящей на меня — нет, это было выше моих сил. Я кивнула ей — не слишком уверенно — и направилась к парням. — Тебе так невтерпеж, Вейд, что ты переключился на одурманенных девушек? Не отрывая губ от ее шеи, он поднял на меня взгляд. — В чем дело? Тебе надоел Грег? Ищешь новых приключений? Я уперла руки в бедра, надеясь, что это придаст мне угрожающий вид. Суть в том, однако, что на самом деле меня начало слегка подташнивать, оттого что я перебрала. — Все наркотики мира не заставят меня быть с тобой, — сказала я. Некоторые его дружки засмеялись. — Видишь лампу над головой? Она хорошо светит? Различаешь, что уже получил достаточно? Хватит терзать ее. Послышались новые смешки. — Не суй нос не в свое дело, — прошипел он. — Она всего лишь ланч. Обзывать «кормильцев» едой было даже хуже, чем дампиров «кровавыми шлюхами». — Здесь тебе не пункт питания. Никому неохота видеть это. — Да, — согласилась со мной одна из одноклассниц Вейда. — Это неприлично. Некоторые приятели поддержали ее. Вейд обвел нас сердитым взглядом и задержал его на мне. — Прекрасно. Вы ничего и не увидите. Пошли. Он схватил девушку за руку и потащил ее прочь. Негромко хныча и спотыкаясь, она следом за ним покинула комнату. — На большее я неспособна, — сказала я Лиссе. Она в шоке смотрела на меня. — Он же просто повел ее к себе. Это обернется для нее еще хуже. — Лисс, меня от всего этого тоже воротит, но что, гнаться за ним? — Я потерла лоб. — Я, конечно, могла бы врезать ему, но теперь уж пусть все идет, как идет. Ее лицо омрачилось, она прикусила губу. — Нельзя позволить ему делать это. — Мне очень жаль. Я вернулась к Грегу, испытывая неприятное ощущение по поводу происшедшего. Мне не больше Лиссы нравилось, что «кормилицу» используют, — это было слишком похоже на то, что, по мнению многих моройских парней, они вольны делать с девушками-дампирами. Однако схватку мне не выиграть, по крайней мере сегодня вечером. Спустя несколько минут в процессе наших объятий Грег слегка передвинул меня, и тут я заметила, что Лиссы нигде нет. Я вскочила с его колен — едва не свалившись при этом — и оглянулась. — Где Лисса? — Он попытался притянуть меня к себе. — В туалете, наверно. Алкоголь мешал мне почувствовать ее эмоции через нашу связь. Выйдя в коридор, я испустила вздох облегчения, не слыша больше громкой музыки и голосов. Здесь было тихо — если не считать грохота, доносившегося из-за третьей от меня двери. Она оказалась приоткрыта, и я вошла внутрь. Девушка-«кормилица» съежилась в углу. Лисса стояла, скрестив натруди руки, с гневным, пугающим выражением лица. Она в упор смотрела на Вейда, а он на нее словно зачарованный. В руках он сжимал бейсбольную биту и, похоже, уже успел пустить ее в дело, поскольку комната выглядела разгромленной: книжные полки, стерео, зеркало… — Теперь разбей окно, — ровным тоном приказала Лисса. — Давай. Это все пустяки. Загипнотизированный, он подошел к большому темному окну. Удивленно раскрыв рот, я смотрела, как он размахнулся и ударил битой по стеклу. Осколки полетели вовсе стороны, свет раннего утра, обычно затененный, хлынул в комнату, ударил Вейду в глаза. Тот вздрогнул, но остался на месте. — Лисса! — воскликнула я. — Прекрати! Заставь его остановиться. — Он раньше должен был остановиться. До предела огорченное, возмущенное выражение лица делало ее почти неузнаваемой, и я определенно никогда не видела, чтобы она творила такие вещи. Я, конечно, понимала, что это такое. Принуждение. Остался последний шаг — заставить Вейда использовать биту против себя самого. — Пожалуйста, Лисса. Хватит. Пожалуйста. Сквозь туман опьянения ко мне просочился ручеек ее эмоций, настолько сильных, что я еле устояла на ногах. Гнев, жестокость, беспощадность. И это обычно милая, уравновешенная Лисса! Мы знакомы с детского сада, но в этот момент я едва узнавала ее. Мне стало страшно. — Пожалуйста, Лисса, оно того не стоит. От пусти его. Она не отвела яростного взгляда от Вейда. Он медленно поднял биту и нацелил ее на собственную голову. — Лисс! — продолжала молить я. О господи! Схватить ее, что ли, чтобы заставить остановиться? — Не делай этого! — Его нужно остановить, — так же ровно ответила Лисса. Бита пришла в движение, вот-вот она наберет инерцию и… — Он не должен был так обращаться с ней. Люди не должны так обращаться с другими людьми… даже с «кормильцами» — Но ты пугаешь ее. Посмотри. Я думала, ее и этим не отвлечь, но потом Лисса перевела взгляд на «кормилицу». Та по-прежнему сидела в углу, скрючившись и обхватив себя руками. Голубые глаза стали как блюдца, лицо залито слезами. Она сдавленно, испуганно всхлипывала. Лицо Лиссы оставалось невозмутимым, но я чувствовала: внутри ее идет борьба за то, чтобы снова обрести контроль над собой. Какой-то частью души она не хотела причинять вред Вейду, несмотря на весь свой гнев. Ее лицо сморщилось, она закрыла глаза. Правая рука потянулась к левому запястью и сжала его с такой силой, что ногти впились в плоть. Она вздрогнула от боли, но боль отвлекла ее от Вейда, это я почувствовала через нашу связь. Принуждение перестало действовать, и он выронил биту, недоуменно оглядываясь. Оказывается, все это время я не дышала и только сейчас с облегчением выдохнула. В коридоре послышались шаги — видимо, грохот привлек наконец внимание. Двое служащих ворвались в комнату и замерли, увидев результаты погрома. — Что случилось? Мы смотрели друг на друга. Вейд выглядел совершенно сбитым с толку — таращился на комнату, на биту, на Лиссу, на меня. — Не знаю… Я не мог… — Внезапно, заметно разъярившись, он сосредоточил свое внимание на мне. — Какого… Это все ты! Ты хотела, чтобы я отпустил «кормилицу»! Служащие вопросительно посмотрели на меня, и в считаные мгновения я приняла решение. «Ты должна защитить ее Чем больше она использует свои способности, тем хуже будет. Останови ее, Роза. Останови ее до того, как они заметят и уничтожат и ее тоже. Увези ее отсюда». Перед моим внутренним взором возникло лицо страстно умоляющей меня госпожи Карп. Я бросила на Вейда высокомерный взгляд, прекрасно понимая, что никто не поставит под вопрос сделанное мной признание и не заподозрит Лиссу. — Ну да, если бы ты позволил ей уйти, сказала я, — мне не пришлось бы делать этого. «Спаси ее. Спаси ее от нее самой». После того вечера я никогда больше не напивалась снова — чтобы не утрачивать бдительности, находясь рядом с Лиссой. И два дня спустя, когда меня вот-вот должны были исключить за «порчу имущества», мы с Лиссой сбежали из Академии.
Я вернулась в настоящее, Ксандер обхватил меня рукой, Лисса смотрела на нас огорченно, с возмущением, и я понятия не имела, может ли она снова выкинуть что-нибудь из ряда вон. Однако ситуация слишком походила на ту, два года назад, и я понимала, что должна разрядить ее. — Всего капельку крови, — продолжал Ксандер. — Я много не возьму. Просто хочется попробовать кровь дампира на вкус. Никто и внимания не обратит. — Ксандер, — раздраженно сказала Лисса, — оставь ее в покое. Я выскользнула из-под его руки и улыбнулась, подыскивая ответную реплику, которая не спровоцировала бы драку, а свела все к шутке. — Давай! — поддразнивающим тоном сказала я. В последний раз, когда парень попросил меня об этом, пришлось его хорошенько стукнуть, а ты чертовски миловиднее Джесси. Только зря попорчу твою красоту. — Миловиднее? — переспросил он. Я сногсшибательно сексуальный, но не миловидный. Карли засмеялась. — Нет, ты миловидный. Тодд рассказывал, что ты купил французский гель для волос. Как человека сильно подвыпившего, Ксандера оказалось несложно отвлечь; забыв обо мне, он кинулся защищать свою честь. Напряжение спало. Он умело отбивал нападки по поводу своих волос. Взгляд Лиссы встретился с моим, и я прочла в ее глазах облегчение. Она улыбнулась, еле заметно кивнула мне в знак благодарности и снова переключила внимание на Аарона.
ШЕСТНАДЦАТЬ
На следующим день меня поразило, сколь многое изменилось с тех пор, как Джесси и Ральф начали распускать слухи. Некоторые, конечно, продолжали перешептываться и хихикать по моему поводу. Новообращенные Лиссы относились ко мне по-дружески и время от времени даже защищали. В целом же, поняла я, одноклассники уделяли мне теперь совсем мало внимания. Тем более что возникло нечто, интересующее их несравненно больше. Лисса и Аарон. По-видимому, Мия узнала о нашей вечеринке и рвала и метала, когда выяснилось, что Аарон был там без нее. Она ворчала на него, говорила, что если он хочет быть с ней, то нечего бегать туда-сюда и встречаться с Лиссой. Но Аарон решил, что не хочет быть с ней, и распрощался тем же утром. Теперь они с Лиссой были неразлучны. Сцепив руки, болтая и смеясь, стояли в коридоре, вместе ходили на ланч. Она смотрела на него таким взглядом, словно он был самым очаровательным парнем на планете, хотя, судя по доходящим до меня эмоциям, испытывала к нему не более чем умеренный интерес. В основном все делалось напоказ, о чем он не догадывался. Сам он смотрел на нее, как на святыню. А что я? Я чувствовала себя скверно. Мои чувства, однако, не шли ни в какое сравнение с тем, что испытывала Мия. Во время ланча она сидела как можно дальше от нас, с устремленным прямо перед собой взглядом, игнорируя утешительные замечания друзей. На бледных круглых щеках пылали розовые пятна, глаза были обведены красным. Она не говорила никаких колкостей, когда я проходила мимо. Никаких самодовольных шуток. Никаких насмешливых взглядов. Лисса растоптала ее — в точности как Мия поклялась поступить с нами. Единственным, кто чувствовал себя еще несчастнее Мии, был Кристиан. В отличие от нее, у него хватало силы духа разглядывать счастливую парочку, причем с выражением неприкрытой ненависти на лице. Как обычно, никто не обращал на него внимания. Кроме меня. В десятый раз за день наткнувшись на Лиссу и Аарона, я ушла с ланча пораньше и отправилась к госпоже Кармак, учительнице, преподающей основы контроля над стихиями. Мне нужно былo выяснить у нее кое-что. — Роза? Она, казалось, удивилась при виде меня, но не выказывала никаких признаков раздражения, как это происходило с половиной учителей в последнее время. — Да. У меня есть вопрос насчет… ммм… магии. Она вскинула брови. Новички не изучают магию. — Конечно. Что тебя интересует? — Я слышала рассказ священника о святом Владимире… Вам известно, в какой стихии он специализировался? В смысле. Владимир, не священник. Она нахмурилась. — Странно. Притом что его так почитают здесь, этот вопрос никогда не всплывал. Я не специалист, но согласно всем известным мне источникам он не делал ничего, что позволило бы соотнести его с какой-то конкретной стихией. Ни он сам, ни пишущие о нем об этом не упоминают ни слова. — А как насчет его исцелений? Существует стихия, которая позволяет совершать их? — Нет, насколько мне известно. — Она еле заметно улыбнулась — Верующие люди сказали бы, что он исцелял, опираясь на могущество Божье, а не на тот или иной вид стихийной магии. В конце концов, все источники в один голос твердят, что он был «исполнен духа». — Возможно такое, что у него не было никакой специализации? Ее улыбка погасла. — Роза, тебя на самом деле интересует святой Владимир? Или Лисса? — Ну, не совсем… — промямлила я. — Знаю, это для нее нелегко — в особенности по сравнению со всеми ее одноклассниками, — но она должна быть терпелива, — мягко объяснила госпожа Кармак — Это придет. Это всегда приходит. — Но иногда все же нет. — Крайне редко. Но мне не кажется, что это тот самый случай. Она имеет способности выше среднего во всех четырех стихиях, пусть пока и недотягивает в какой-то одной до уровня специализации. Не за горами тот день, когда это произойдет. Ее рассуждения натолкнули меня на новую мысль: — А можно специализироваться больше чем в одной стихии? Она засмеялась и покачала головой. — Нет. Слишком много силы. Справиться сразу с несколькими видами магии… Нет, это невозможно — без того, чтобы лишиться разума. Ничего себе! — Ладно. Спасибо. — Я совсем было собралась уходить, и тут у меня мелькнула еще одна мысль, — Вы помните госпожу Карп? В чем она специализировалась? Как и у других учителей, упоминание этого имени вызвало у госпожи Кармак заметное ощущение неловкости. — А ведь правда… — Что? — Я почти забыла. Она относилась к числу тех редких мороев, которые так и не обрели специализации. Просто могла управлять всеми четырьмя стихиями, хотя на очень низком уровне.
На уроках второй половины учебного дня я размышляла над словами госпожи Кармак, пытаясь увязать их со своей объединяющей теорией «Лисса-Карп-Владимир». Еще я наблюдала за Лиссой. Сейчас множество людей жаждали поболтать с ней, и она почти не замечала, что я все больше помалкиваю. Правда, я часто ловила на себе ее взгляд, в котором читалась усталость. Весь день разговаривать и смеяться с людьми, которые были симпатичны ей лишь отчасти, — на это уходило много сил. — Миссия завершена, — сказала я ей после школы. — Можно притормозить проект промывания мозгов. Мы сидели на скамейке во дворе, она покачивала ногами туда и обратно. — Что ты имеешь в виду? — Ты добилась, чего хотела. Помешала людям превратить мою жизнь в кошмар. Растоптала Мию, отбила у нее Аарона. Позабавься с ним еще недельки две, а потом брось и его, и других королевских чад. Ты почувствуешь себя счастливее. — По-твоему, сейчас я несчастна? — Я знаю, что это так. Вечеринки — это, конечно, весело, но ты терпеть не можешь притворяться, будто дружишь с людьми, которые тебе не нравятся, — а тебе большинство из них не нравятся. Я знаю, как сильно этой ночью Ксандер взбесил тебя. — Он ничтожество, но я в силах с этим справиться. Если я перестану водить дружбу с ними, все вернется к тому, как было. Мия возникнет снова, а сейчас она не может досаждать нам. — Оно того не стоит — учитывaя, как все остальное досаждает тебе. — Ничто мне не досаждает, — как бы защищаясь, сказала она. — Да? Потому что ты безумно влюблена в Аарона и ждешь не дождешься, когда вы с ним снова займетесь сексом? Она сердито посмотрела на меня. — Я уже говорила, что иногда ты ведешь себя как последняя сука? Я проигнорировала ее выпад. — Я просто хочу сказать, что тебе есть о чем беспокоиться и без всего этого дерьма. Ты так часто применяешь принуждение, что можешь просто выжечь себя изнутри. — Роза! — Она взволнованно оглянулась. — Потише! — Но это правда. У тебя крыша поедет, если ты и дальше будешь применять его. — По-моему, ты несешь чушь. — А как насчет госпожи Карп? Лицо Лиссы застыло. — Что насчет нее? — Ты в точности как она. — Нет! В зеленых глазах вспыхнуло возмущение. — Она тоже умела исцелять. — Услышать от меня такое — уже одно это повергло ее в шок. Эта тема очень долго тяготила нас, но мы почти никогда не затрагивали ее. — Это ничего не означает. — Ты так считаешь? Тебе известен еще хоть кто-то, способный делать такие вещи? Или использовать принуждение применительно к дампирам и мороям? — Она никогда не применяла принуждение таким образом, — возразила Лисса. — А вот и нет. Тем вечером, когда ее забрали отсюда, она пыталась применить его ко мне. И у нее начало получаться, но ее увезли прежде, чем она успела закончить. Или она все же закончила? В конце концов, всего месяц спустя мы с Лиссой сбежали из Академии. Я всегда считала, что это была моя собственная идея, но, может, внушение госпожи Карп подспудно действовало на меня? С выражением вызова на лице Лисса скрестила руки на груди, но, судя по ее эмоциям, она испытывала при этом беспокойство. — Прекрасно. Ну так что? Хорошо, она такая же ненормальная, как я. Это ничего не означает. Она сошла с ума потому, что… ну, просто потому, что сошла. Это не имеет никакого отношения ко всему остальному. — Но речь идет не только о ней, — медленно сказала я — Есть и еще кое-кто сродни вам обеим. — Я заколебалась. — Знаешь, святой Владимир… Ну, тут я ей все и выложила. О том, что она, госпожа Карп и святой Владимир могли исцелять и использовать принуждение таким образом, какое другим мороям и не снилось. Видя, как она поеживается, я тем не менее рассказала ей, что они все чаще впадали в депрессию и даже причиняли себе вред. — Он пытался совершить самоубийство. — Я отвела взгляд. — И я заметила шрамы на коже госпожи Карп — она царапала собственное лицо. Она прикрывала царапины волосами, но при желании их можно было разглядеть и даже отличить свежие от старых. — Это ничего не означает, — стояла на своем Лисса. — Просто совпадение. Чувствовалось, она верит в это, хочет верить. Но частью души она давно и отчаянно хотела убедиться в том, что это не ненормальность, что она не одна такая. И пусть сказанное мной не радовало, по крайней мере, теперь она знала, что есть и другие такие же. — Это тоже совпадение — что никто из трех не имел специализации? Я пересказала Лиссе разговор с госпожой Кармак, изложила свою теорию о специализации во всех четырех стихиях. Я также сообщила ей замечание госпожи Кармак о том, как, используя сразу несколько стихий, можно сгореть. Когда я закончила, Лисса потерла глаза, слегка размазав макияж, и улыбнулась мне бледной улыбкой. — Прямо и не знаю, что безумнее: то, о чем ты рассказываешь, или тот факт, что ты читала, пытаясь разобраться во всем. Ее способность шутить вызвала у меня чувство облегчения. Я улыбнулась. — Я вообще-то умею читать. — Знаю, знаю. Но также знаю, что ты целый год читала «Код да Винчи». Она засмеялась. — Это не моя вина! И нечего менять тему разговора. — Я и не меняю, — Она вздохнула. — Даже не знаю, что обо всем этом и думать. — А что об этом думать? Просто не делай того, что тебя огорчает. Держись в стороне. Так тебе будет легче. Она покачала головой. — Не могу. Пока не могу. — Почему? Я уже говорила тебе… — Я оборвала себя, удивляясь, как не догадалась прежде. — Дело не просто в Мие. Ты ведешь себя так, потому что испытываешь ощущение, будто обязана. Все еще пытаешься быть Андреем. — Родители хотели бы чтобы я… — Твои родители хотели бы, чтобы ты была счастлива. — Все не так просто, Роза. Нельзя вечно игнорировать этих людей. Я тоже принадлежу к королевской семье. — Большинство из них подлизы. — И тем не менее именно они помогут мороям править. Андрей понимал это. Он был не в восторге от них, но делал то, что должно, зная, насколько они важны. Я откинулась на спинку скамьи. — Ну, не исключено, что это тоже проблема. Мы решаем, кто важен, а кто нет, основываясь исключительно на происхождении, вот и пришли к тому, что нами правят люди с вывихнутыми мозгами. Именно поэтому число мороев неуклонно сокращается, а королевой у нас сука Татьяна. Не исключено что требуется совсем новая королевская система. — Перестань, Роза. Это освящено веками. Ничего другого нам не дано. Я бросила на нее сердитый взгляд. — Ладно, ладно, а как ты отнесешься к этому? — продолжала она — Ты беспокоишься, что я могу стать похожа на них — на госпожу Карп и святого Владимира. Ну, она сказала чтобы я не использовала свои способности, от этого будет только хуже. А если я перестану их использовать? Откажусь от принуждения, исцеления и всего такого? Я прищурилась. — А ты можешь? Собственно говоря, именно этого я и добивалась все время. Ее депрессия возникла одновременно с первыми проявлениями этих сил, сразу после аварии. Я была убеждена, что одно с другим связано, в особенности в свете последующих событий и предостережения госпожи Карп. — Да. Ее лицо дышало спокойствием, уверенностью и серьезностью. Со светлыми, заплетенными в аккуратную французскую косу волосами и в замшевом блейзере поверх платья, она выглядела так, словно прямо сейчас могла занять в совете место своей семьи. — Но только ты должна отказаться от всего, — предупредила я. — Никаких исцелений, каким бы милым и достойным сожаления ни выглядело животное. И никакого принуждения, чтобы затуманивать головы королевским отпрыскам. Она серьезно кивнула. — Это я могу. Так тебе будет спокойнее? — Да, но я чувствовала бы себя еще спокойнее, если бы ты не только отказалась от магии, но и вернулась к обществу Натальи. — Знаю, знаю, но этого не обещаю. По крайней мере, пока. Я никак не могла сдвинуть ее с этой точки — пока не могла — и все же чувствовала облегчение оттого, что она готова отказаться от использования своих сил. — Ладно, — сказала я и подхватила рюкзак. Я опаздывала на тренировку. Уже в который раз. — Поиграй с ними в популярность, если тебе так хочется, но только пока все остальное держишь в узде. — Я на мгновение заколебалась. — И знаешь, что касается Аарона и Мии, ты уже добилась, чего хотела. Чтобы продолжать общаться с этими королевскими подлизами, вовсе не требуется держать его около себя. — Почему у меня все время такое чувство, будто он тебе разонравился? — Он мне нравится, сносно, я бы сказала: ровно в той степени, что и тебе. Просто не думаю что ты обязана изображать страсть по отношению к тем, к кому относишься всего лишь «сносно». Лисса в притворном изумлении широко распахнула глаза. — И это говорит Роза Хэзевей? Ты изменилась? Или у тебя есть кто-то, к кому ты относишься больше чем «сносно»? — Ты не забыла — я присматриваю за тобой, — смущенно сказала я. — Кстати, я никогда раньше не замечала, какой Аарон нудный. Она усмехнулась. — Тебя послушать, все нудные. — Кристиан — нет. И как только это вырвалось у меня? Она улыбнулась. — Он псих. В один прекрасный день просто перестал со мной разговаривать. Без всякой причины. — Она скрестила на груди руки. — А мне казалось, ты его терпеть не можешь. — Да, я по-прежнему терпеть его не могу, но признаю — он интересный. Вообще-то к этому времени я считала, что совершила ошибку насчет Кристиана. От него бросало в дрожь, он был мрачный тип, которому нравилось поджигать людей, все правда. С другой стороны, он был умный, забавный на свой извращенный лад — и каким-то образом успокаивающе действовал на Лиссу. Но я на все это наплевала. Позволила злости и ревности взять верх над собой и добилась того, что они расстались. Если бы тем вечером я не помешала ему увидеться с ней, может, она не расстроилась бы так сильно и не стала бы резать себе запястья. Может, сейчас они были бы вместе, в стороне от школьных политических махинаций. Судьба, по-видимому, придерживалась на этот счет того же мнения, потому что буквально через пять минут после того, как я рассталась с Лиссой, мне попался во внутреннем дворе Кристиан. На мгновение наши взгляды встретились. Потом мы разошлись. Я продолжала идти, но все медленнее. Сделала глубокий вдох и остановилась. — Постой… Кристиан! — окликнула я его. Проклятье, я и так опаздывала на тренировку. Дмитрий убьет меня. Кристиан повернулся ко мне — руки в карманах длинного черного пальто, общее впечатление подавленности и заброшенности. — Чего тебе? — Спасибо за книги. Он не отвечал. — Те, которые ты передал через Мейсона. — А, а я-то думал, ты имеешь в виду какие-то другие книги. Какая самоуверенность! — Тебе неинтересно, зачем они мне понадобились? — Это твое дело. Наверно, скучно в своем заточении. — Чтобы читать меня знаешь какая скука должна одолеть? Он не откликнулся на мою шутку. — Что тебе нужно Роза? У меня полно дел. Я знала, что это неправда, но весь мой сарказм куда-то подевался. — Я хочу, чтобы ты… ну… снова начал встречаться с Лиссой. — Ты это серьезно? — Он внимательно, с подозрением вглядывался в мое лицо. — После того, что ты мне тогда сказала? — Ну… Мейсон передал тебе?.. Губы Кристиана изогнулись в усмешке. — Он передал мне… кое-что. — И? — И я не хочу слышать это от Мейсона. — Его усмешка стала шире, и я вперила в него сердитый взгляд. — Ты послала его извиняться за себя. Прояви мужество и сделай это сама. — Ты ничтожество. — Ага. А ты обманщица. Я хочу посмотреть, как ты проглотишь свою гордость. — Я уже две недели жую свою гордость, — проворчала я. Он пожал плечами, повернулся и двинулся дальше. — Подожди! — Я положила руку ему на плечо. Он остановился и снова повернулся ко мне. — Хорошо, хорошо. Я наврала насчет ее отношения к тебе. Она никогда ничего такого не говорила, понял? Ты ей нравишься. Я сделала это, потому что мне ты не нравишься. — И однако ты хочешь, чтобы я встречался с ней. Когда следующие слова сорвались с моих губ, я просто ушам своим не поверила. — Думаю, может… может, ты… подходишь ей. Несколько долгих, трудных мгновений мы пристально смотрели друг на друга. Его усмешка немного увяла. Все-таки я удивила его. — Извини, не расслышал. Повтори. Я чуть не треснула его. — Может, хватит? Я хочу, чтобы ты снова встречался с ней. — Нет. — Послушай, я же объяснила, что соврала… — Дело не в этом. Дело в ней. Думаешь, я могу теперь заговорить с ней? Она снова принцесса Лисса. — Его слова истекали ядом. — Я не могу даже подойти к ней — когда вокруг толкутся все эти королевские особы. — Ты тоже королевская особа, — сказала я больше для себя, чем для него, поскольку постоянно забывала, что Озера тоже принадлежат к двенадцати избранным семействам. — Какое это имеет значение для семьи, из которой вышли стригои? — Но ты же не… Постой. Вот почему она связалась с тобой, — внезапно поняла я. — Потому что я собираюсь стать стригоем? — ехидно спросил он. — Нет… Потому что ты тоже потерял родителей. И оба вы видели, как они умирают. — Это она видела, как ее родители умирают. А я видел, как моих убивают. Я вздрогнула. — Знаю. Извини. Это, должно быть… Ну, я даже представить себе не могу, на что это похоже. Взгляд его льдисто-голубых глаз устремился в пустоту. — Это было похоже на то, будто целая Армия смерти вторглась в наш дом.
|