Деятельностная природа психики. Психика как образ и как процесс

Выше мы уже говорили, что категория деятельности была введена в психологию для преодоления постулата непосредственности. При сохранении данного постулата невозможно было научно объяснить наблюдавшиеся различия в субъективных переживаниях одного и того же объективного стимула разными субъектами. Вводя в психологию категорию деятельности, школа А. Н.Леонтьева рассматривала деятельность не просто как «третье звено» в системе отношений «субъект — объект», а как реальность, объединяющую в единое целое эти «два полюса» взаимодействия. Поэтому, чтобы понять субъективные переживания, необходимо изучение деятельности субъекта в мире объектов. При этом субъект, действуя в мире, отражает его «через призму» деятельности. Психическое отражение поэтому не просто активно — оно деятельно-стно. Именно посредством деятельности субъект психически отражает мир, т. е. психика и деятельность онтологически тождественны. А. Н.Леонтьев утверждал, что деятельность составляет субстанцию сознания [62] — и психики в целом, добавим мы. Психика, таким образом, неотделима от деятельности как ее характеристика или функция (функциональный орган).

Более конкретно психика в школе А.Н.Леонтьева определяется как ориентировочная функция деятельности. Уже говорилось, что одна и та же деятельность субъекта может решать (и решает) как задачи ориентировки, так и задачи исполнения. При этом,

делая что-то (раскалывая орех, решая в уме математическую проблему и т.п.), субъект не просто решает какую-то значимую для себя задачу, а одновременно познает мир и себя в нем.

Так, раскалывая орехи разной степени твердости, субъект (особенно если это ребенок и он впервые решает подобную задачу самостоятельно) на собственном опыте, буквально «в действии», узнает свойства орехов разного вида, как нужно держать молоток, чтобы попасть им по ореху, а не по пальцам, и, может быть, даже собственные черты характера — насколько долго я могу выполнять эту довольно нудную работу — и т.п. Решая математическую задачу в «уме», субъект точно так же, одновременно с решением этой задачи, приобретает новые знания о возможностях или ограничениях того или иного способа ее решения, открывает для себя (а может быть, и не только для себя, а для человечества в целом) новые математические законы и на собственном опыте познает свои особенности как субъекта (например, может сделать вывод о том, что он «имеет некоторые математические способности» и т.п.).

Конечно, не следует понимать вышесказанное так, что ориентировка и исполнение всегда одновременны. Они совпадают лишь на ранних стадиях развития деятельности субъекта, когда, например, ребенок приступает к выполнению того или иного действия (скажем, тянется за привлекающей его хрустальной вазой, стоящей высоко на шкафу) без предварительной ориентировки в мире, которая происходит либо одновременно с исполнением¹, либо после него². На более поздних стадиях развития субъекта он приобретает (благодаря накопленному опыту деятельности) привычку сначала сориентироваться в мире, а потом уже — на основе созданного образа — действовать в нем, чтобы избежать печальных последствий исполнения без адекватной ориентировки.

Таким образом, психика как ориентировочная «часть» деятельности абсолютно неотделима от нее, даже когда приобретает, казалось бы, самостоятельное существование. Ориентировка в мире инициирована мотивом соответствующей деятельности, образ мира строится субъектом, ставящим перед собой конкретную цель, при этом могут быть использованы исследовательские операции, которые уже доказали свою применимость при решении аналогичных задач другим человеком. Общий вывод таков: психическое отражение мира имеет деятельностную природу.

Теперь рассмотрим еще одну проблему: в психике как особом типе отражения могут быть выделены две ее формы — образ и

¹ Оказывается, можно сколько угодно прыгать — но не достать вазу, потому что она стоит слишком высоко, — и ребенок в процессе выполнения серии прыжков приходит к выводу о необходимости «коррекции» своих действий: надо пойти попросить маму, а лучше (вдруг мама будет ругаться?) взять стул и попробовать влезть на него.

² Ура! Ваза в руках! Только через мгновение она почему-то в виде блестящих осколков лежит на полу, а из кухни бежит мама и, конечно же, ругается!

процесс. Вспомним о классической эмпирической психологии сознания. Ведь и она, не придерживаясь деятельностного подхода, пришла к тому же различению в сознании «образной» и «процессуальной» его сторон. Образ как определенная «картина мира» изучался в структурализме и близких к нему направлениях, сознание как процесс — в психологии акта Ф. Брентано и созданном на ее основе функционализме. В деятельностной психологии сохраняется это различие психики как процесса и психики как образа, однако обе ипостаси психики имеют деятельностную природу и рассматриваются в единстве. Психика, таким образом, представляет собой неразрывное единство психики как процесса (т.е. активного отражения мира посредством различных форм внешней и внутренней деятельности субъекта) и психики как образа (представляющего собой «накопленное движение», «свернутую деятельность», т.е. накопленный опыт ориентировки и деятельности субъекта в мире). В этом единстве процессуальной и образной сторон психики процессуальная сторона оказывается ведущей в генетическом плане (имеющийся у субъекта образ является результатом предыдущей деятельности субъекта), в то время как в функциональном плане психика-образ предшествует актуально разворачивающейся психике-процессу (когда субъект приступает к новой деятельности, у него уже имеется более или менее адекватный образ реальности, в которой предстоит действовать).

Остановимся еще на одном важном моменте деятельностного подхода к психике. Иногда можно встретить утверждение, что в нем психика определяется как внутренняя деятельность, возникающая в результате интериоризации внешней деятельности¹. Это не так. У любой формы деятельности (как внешней, так и внутренней) имеется как исполнительная, так и ориентировочная функция. Если понимать психику как ориентировочную функцию (функциональный орган) деятельности, то тогда надо сказать, что в результате интериоризации психика, как и деятельность вообще, просто меняет форму своего существования.

Психика появляется одновременно с деятельностью и субъектом как носителем этой деятельности. В этом смысле нельзя говорить, что психика порождается деятельностью — она сама есть сторона этой деятельности. А вот образ мира действительно рождается в процессе решения задач ориентировки субъектом, т.е. является результатом психики как процесса, в свою очередь, неотделимого от конкретной деятельности субъекта. При этом, даже существуя как ориентировочная часть внутренней, скрытой, свер-

¹ Это происходит потому, что не всегда четко дифференцируются внутренняя и собственно психическая деятельность. На наш взгляд, отождествление внутренней и психической деятельности не соответствует самому духу деятельностного подхода школы А.Н.Леонтьева. Подробнее о «букве» и «духе» деятельностного подхода см. [110].

нутой формы деятельности (т.е. деятельности во внутреннем плане), психика не теряет своего внешне-предметного характера. Поэтому единственный путь изучения психики — изучение деятельности субъекта в ее особой (ориентировочной) функции.

Теперь перейдем к характеристике психического отражения через категорию «смысл». Для этого обратимся к проблеме возникновения психики в ходе эволюции живой материи.