Немецкая оккупация

 

У нас сегодня говорят, что БНР не стоит и строчки в учебниках истории, потому что период БНР был – пусть не весь, но большей частью, – периодом немецкой оккупации.

Однако та немецкая оккупация совсем иная, чем оккупация при Гитлере. Нельзя смешивать совершенно разные вещи. Но именно такое смешивание сознательно производят враги беларуской независимости.

Во‑ первых, только при немецкой оккупации в 1918 году в Беларуси впервые государственным языком был провозглашен беларуский. Этого не позволяли ни поляки, ни россияне. А немцам было не жалко. Они в «старый спор славян» (по Пушкину) не стали вмешиваться. Наоборот, разрешили беларусам сделать свою «мову» языком государственной бюрократии. Уже за одно только это можно сказать им «спасибо».

Во‑ вторых, немцы разрешили запрещаемые ранее поляками и русскими беларуские национальные институты. За короткое время в БНР начали работать 350 беларуских школ и несколько гимназий, стали выходить газеты на беларуском языке, создавались культурно‑ просветительские общества и издательства, появились даже национальные театры. Беларусы смогли награждать своих героев беларускими орденами и медалями!

Впервые беларусы избавились от «панов» (поляков и русских), от которых у них только чубы трещали. Впервые люди ощутили себя вне «тюрьмы народов», как Ленин до революции называл Россию.

Это не восхваление немцев тех лет. Просто немцы в сложившейся ситуации – ради своей выгоды – взяли БНР под протекцию. Таков один из многих парадоксов истории.

Кстати, сей парадокс вполне объясним. В 1918 году немцы, в отличие от 1941 года, не имели плана по ассимиляции беларусов с целью превращения в «германоподобных». Поэтому они искренне удивлялись тому, как россияне на протяжении двух веков не давали возможности беларусам реализовывать себя в качестве самостоятельного народа. В отличие от русских, немцы разрешили беларуским деятелям делать что угодно со своим языком, образованием и культурой. Немного подумав, они даже не стали препятствовать работе органов беларуской администрации в центре и на местах. Разумеется, при условии главенства оккупационного командования.

Немецкая оккупация в 1918 году была куда более мягкой, чем оккупация Россией или Польшей. Потому что Беларусь как «яблоко раздора» между поляками и россиянами их не интересовала. По принципу «разделяй, чтобы властвовать», они не мешали беларусам строить национальное государство, так как это выводило Беларусь из‑ под идеологического и политического влияния и Польши, и России.

Летом 1918 года был учрежден паспорт гражданина БНР, открыты консульства БНР в Украине, Летуве, а затем еще в нескольких странах.

Дальше было вот что:

«После поражения Германии на Западном фронте и эвакуации немецких войск БНР осталась беззащитной перед большевиками и польскими легионами» (Беларуская энциклопедия, 1995, том 1, с.

90).

Главное здесь не в уходе германской армии (ушла, и скатертью дорога). А в том, что Беларусь снова осталась один на один с Россией и Польшей, которые затеяли новую войну между собой. Все повторилось в очередной раз: беларусам опять остались только два варианта: быть вместе или с Варшавой, или с Москвой.

А третьего варианта – беларуского – соседи не давали.

Возможно, кто‑ то из читателей не согласится со мной, но я полагаю, что немцы, блага беларусам не желая и не планируя, сделали Беларуси благо (векторы совпали не по мотивам, а по направлению).

В условиях немецкой оккупации (как бы «тепличных», то есть без давления польских и русских шовинистов) удалось заложить основу беларуской государственности. Именно благодаря этому Варшаве и Москве в последующие годы пришлось с ней считаться в ходе борьбы между собой.

Они стали соревноваться в том, кто больше пообещает беларускому народу. Беларусь из «пустого места» (по Пушкину) чудесным образом превратилась в прекрасную невесту, за которую спорили два «известных хлопца» (выражение поэта Яна Дюжского) – Польша и Россия. Поляки обещали западным беларусам автономию, а Москва пошла на то, что вернула Минску часть отобранной у нее Восточной Беларуси.

Многое сделали обе стороны такого, чего в царской России никогда не делалось. Но когда они поняли, что ситуация стабилизировалась, сразу начался откат, причем с ужасающей скоростью. Беларуские издания стали закрывать и в Польше, и в СССР, активистов беларуского движения (членов национальных партий и общественных объединений, интеллигентов, священников) заключали в тюрьмы (в Польше), казнили, отправляли в концлагеря и ссылку (в СССР). Беларуский язык снова стал изгоем.

Вместо национальных идей насаждалась имперская идеология в форме истории, культуры и языка Великой Польши и Великой России. В этих сферах все не просто поехало назад, а еще дальше, чем в царской России. Сам термин БНР стал запрещенным в Польше и в СССР. Упоминания о ней дружно убрали из своих учебников истории как «белополяки», так и большевики.

Когда немцы снова пришли сюда в 1941 году, они нашли беларуский народ обиженным и на поляков, и на русских. Но это были уже не те «нормальные» немцы, что 23 года назад, а национал‑ социалисты, свихнувшиеся на почве расовой теории. Воодушевленные устранением большевиков беларуские националисты требовались оккупантам только в качестве подручных.

Дважды войти в одну и ту же реку не удалось. Вот и получилось, что беларуские националисты с их идеей независимого беларуского государства (под протекторатом Третьего рейха) и всеми национальными символами (флагом, гербом, гимном и прочим) своего не добились, зато дали повод российским шовинистам уже в наше время объявить их «предателями советской социалистической Родины».

Ничего конструктивного сотрудничество с немцами на этот раз беларусам не дало. Зато трагическое заблуждение беларуских национальных деятелей периода 1941–1944 годов вооружило козырями противников беларуского государства – и россиян, и поляков. Мол, все, кто хочет беларуской независимости – это фашисты. Кинокадры шествий коллаборационистов под бело‑ красно‑ белыми флагами российские идеологи, а также их беларуские сторонники («пятая колонна») активно используют, чтобы внушать беларусам: до такой гадости, как независимое беларуское государство, могли додуматься только фашисты!

Тем не менее сегодня мы живем как раз в этой «гадости» – в независимой и суверенной Беларуси.

Я глубоко убежден, что каждый народ имеет право на свою государственность. Однако ее реализации всегда препятствуют соседи, преследующие свои собственные интересы. Так что дело вовсе не в фашистах, а в русских и польских шовинистах.

Однако вернемся к БНР.