Схема 17
А — нецентрализованная сеть коммуникации, Д, С, В — централизованные сети коммуникации.
В сети Д периферийный член посылает свою информацию в центр, откуда и получает ответ. В сети С член, занимающий центральную позицию, получает всю информацию, потом отсылает ответ каждому члену коммуникации. Как показали исследования, организации, группы, имеющие такие же сети коммуникации, развивались медленно, но потом стабилизировались и оставались неизменными. Группа с сетью В не такая устойчивая, как сети С и Д, функция центрального члена выполнялась то одним, то другим членом группы. Группа развивалась много медленнее, чем группы, имеющие сети коммуникации С и Д. Сеть А не имеет четких, одних и тех же каналов коммуникации, не имеет центральных позиций. Члены коммуникации обмениваются информацией, по желанию посылая сообщения любому члену сети, не всегда получают ответы на них, работают с помощью собственных решений. Такие различия в сетях коммуникации определялись многими факторами: 1) расположением в сети лидера; 2) вероятностью ошибок при решении задач; 3) общей удовлетворенностью группы характером данной информационной сети. Эффективность сети определяется по трем критериям: 1) количество сообщений, необходимое для выполнения задачи; 2) время, требуемое для решения задачи; 3) удовлетворенность данной сетью коммуникации. Оказалось, что члены сети А (менее централизованной) делают больше ошибок, требуют больше времени и информации для решения задачи. Централизованные же сети облегчают выполнение установленных задач, усиливают позицию лидера и быстро стабилизируются в процессе взаимодействия членов группы. Моральное состояние участников коммуникации во многом определяется степенью централизации. Те, кто находится в центре информационной сети, получают большее удовлетворение, чем те, кто находится на периферии. В сети А все располагаются одинаково по отношению к центру и, по-видимому, имеют равные шансы на то, чтобы быть руководителем, а в сети Д один член находится в центре и всегда рассматривается как руководитель. Однако при сравнении централизованных и нецентрализованных сетей по степени эффективности решения задач, по удовлетворенности всех членов группы трудно установить наиболее оптимальные варианты. Так, централизованные сети коммуникации четко организованы, оставляют мало возможностей для ошибок в поисках оптимального решения задачи. В нецентрализованных сетях каждый член имеет доступ к такому же числу каналов, что и другой, так как каждый снабжается по меньшей мере двумя каналами информации. Но все члены нецентрализованной сети коммуникации обнаруживают большую готовность к действию, легко реагируют на новшества, находят большее удовлетворение в процессе принятия решений и выполнения поставленных задач. Эффективность решения задач в группах с широкой сетью и уровнем циркуляции потока информации находятся в обратной зависимости от степени различий между членами группы по статусу. Однако в отдельных случаях эти различия могут быть нивелированы поведением лидера, если он не препятствует циркуляции информации в группе. Исследование сети групповых коммуникаций предполагает и характеристику стимулов общения. Стремление к единообразию в группе и стремление к групповому передвижению определяется как стимул к установлению коммуникации (Л. Фестингер). Стимулирование коммуникаций объясняется также необходимостью решать задачи и получать оценки. Стремление к общению при решении задачи обычно стимулируется ожиданием поощрения в случае ее успешного решения. К числу факторов, влияющих на характер восприятия информации, относятся, по мнению ряда зарубежных авторов, следующие моменты: статус члена группы, степень правдоподобия информации, количество сообщений, иерархическая структура группы, степень организованности и характер психического состояния и т. д. Соотношение вербальных и невербальных способов информационной связи. Вопрос о соотношении вербальных и невербальных средств информационной связи в процессе общения представляет несомненный интерес и имеет большое самостоятельное значение. Во-первых, любая форма вербальной связи содержит в себе элемент эмоционального значения. Это находит выражение в подтексте, дополнительном смысловом значении вербального общения или в модальности речи. Во-вторых, в условиях непосредственного информационного контакта огромное значение приобретает его невербальное сопровождение. Это нисколько не ставит под сомнение ранее высказанный тезис о решающей роли речи в системе средств межиндивидуального общения. Вместе с тем нельзя недооценивать или тем более игнорировать как выразительные психосоматические движения человека, так и имеющие большое смысловое значение отдельные акты человеческого поведения. При этом язык, как правило, тесно связан со всеми остальными элементами системы межличностной коммуникации, находя в них соответствующий способ выражения и усиления. Язык, по мнению Б. Г. Ананьева, " всегда взаимодействует с неязыковыми средствами общения, в том числе с экспрессивными реакциями поведения (мимико-соматическими, интонационными и жестикулярно-тоническими и т. д.), семантикой поведения, то есть смыслом и значением поступков людей в определенных обстоятельствах, процессом совместной деятельности в сложных трудовых актах" [24, с. 320]. Вербальный диссонанс. Будучи подчиненными языку, экспрессивные средства невербального поведения человека вместе с тем обладают известной, хотя и относительной, самостоятельностью. Последняя особенно наглядно проявляется в случаях рассогласования между коммуникативными функциями речи и ее смысловым значением. Подобные явления могут наблюдаться как у коммуникатора, так и у реципиента в случаях различных психических расстройств. Так, одним из симптомов болезни Пар-кинсона является масковидное лицо, когда у больных отсутствует способность к голосовым модуляциям во время речи. Поскольку, однако, познавательные процессы не затронуты, то больные могут разговаривать и легко вступают в коммуникацию. Но госпитальный персонал при этом жалуется на чувство неуверенности в том, насколько адекватно им воспринята и понята информация, идущая от больных, лишенных способности сопровождения речи выразительными движениями (мимика, пантомимика и т. д.) [25, с. 138]. Другим примером рассогласования коммуникативной и семантической функций речи является болезненный симптом, свидетельствующий об истерии и других неврозах, а также наблюдаемый при местных нарушениях в лобных долях головного мозга и называемый эхолалией. Суть последнего состоит в том, что на команду или вопрос больной отвечает точным повторением, но не исполнением или осмысленным ответом. Как справедливо замечает в данной связи Б. Ф. Поршнев, " эти словесные реакции речеподражательного, эхолалического типа представляют картину отщепления речи как инструмента общения от смысловой информации" [7, с. 142—143]. Уже в самом факте рассогласования функций речи или речевого диссонанса можно видеть два различных аспекта общения, один из которых связан с осуществлением и поддержанием межиндивидуального контакта, в то время как другой — с пониманием смысла и значения этого контакта. Хотя в самой речи функции налаживания и регулирования человеческого взаимодействия, как правило, неотделимы от функций выражения и понимания смысла этих отношений и психического состояния общающихся индивидов, однако в научной психологической и социологической литературе принято различать эти два основных аспекта общения. Модальность вербальной связи. В словесном высказывании необходимо различать предметную информацию и информацию, которая несет модальность высказывания. Модальность речи показывает, является ли то, о чем говорится, существующим или возможным, желательным или необходимым. Предметная информация включает информацию о предмете, цели, задачах, условиях деятельности, сроках выполнения и т. д. Предметная информация может быть производственной, бытовой, научной, культурной, политической и т. п. Это обстоятельство уже неоднократно отмечалось в научной литературе. При этом в одних случаях говорилось о том, что следует различать рациональную (о предмете деятельности) и эмоциональную информацию, то есть информацию о творческой энергии, настроении индивида или группы. В других случаях также подчеркивалось, что информация может быть о предмете деятельности и о партнере по общению, о себе самом и т. д. Высказывание может обозначать некоторый факт действительности, может выражать различные особенности и состояния говорящего, его мысли, чувства, эмоции, его интерес или отсутствие такового и т. д. Вопрос о различии в высказываниях по их модальности впервые поставил В. Н. Волошинов, который пришел к выводу о том, что каждой отдельной группе свойственны своя форма речевого общения, свои формы высказываний. Разные формы общения, разные формы высказывания функционируют в городе и деревне, в коллективе рабочих, в очередях и т. д. Особый тип высказывания выработан в легкой и ни к чему не обязывающей болтовне. Здесь вырабатываются особые формы слова-намека, недосказанность в маленьких и заведомо несерьезных разговорах. Совершенно по-другому строится речевое общение между мужем и женой. Другая форма высказывания строится в очереди. Производственные процессы знают свои формы речевого общения [26, с. 115—116]. Кроме отношения к действительности модальность высказывания выражает отношение к партнеру по общению. Она показывает, побуждает ли говорящий кого-либо к действию, или предполагается только возможность этого действия. Модальность может также выражать повеление или убеждение, разную степень доброжелательности, искренности и т. п. Модальность высказывания несет информацию о говорящем.
13.6. Средства массовых коммуникаций в структуре общения [17]
Средства массовых коммуникаций как специфический фактор общения. В структуре общения как информационного процесса видное и все возрастающее по своему удельному весу место занимают массовые коммуникации и их специфические средства. Известные современному обществу средства массовых коммуникаций — газеты и журналы, радио, кино, телевидение и т. д. — явились логическим следствием развития человеческого стремления усилить свои естественные вербальные (устное общение и письмо) и невербальные (мимика и пантомима) средства сообщения и общения при помощи новейших технических достижений и усовершенствований. Будучи порождены потребностью в расширении сферы общения, средства массовых коммуникаций сами теперь превратились в органическую потребность современного человека. Дело не только в том, что человеку интересно знать то, что знают другие. Этим способом он и группа, к которой он принадлежит, участвуют в обмене информацией с другой частью общества. Если бы по каким-то причинам вдруг прекратился обмен информацией, это грозило бы распадом общности. Нельзя не согласиться с мнением известного французского социолога Б. Вуайена, который отмечал, что группа может в крайнем случае обойтись без обмена материальных богатств. Но если нет обмена идеями, эмоциями, сведениями, социальная связь совершенно исчезает, нет более ничего общего между членами группы, и, следовательно, нет больше общности. Значимость средств массовых коммуникаций определяется именно этой функцией, которую они выполняют в обществе: функцией организации и поддержания социальной информационной связи между индивидами в обществе и между различными элементами общественной структуры. В настоящее время три больших вида техники распространения используются как средства массовых коммуникаций: письмо, слово и звуковое изображение. Основное различие визуальных и вербальных средств массовых коммуникаций определяется способом восприятия сообщения, а также средой, помещением, временем, в которое осуществляется восприятие. Такие средства, как газета, журнал, воспринимаются только индивидуально, театр, кино — в больших аудиториях, а радио и телевидение, как правило, в малых группах, семье, среди друзей. С тех пор, как промышленная жизнь сконцентрировала в городах очень большие людские массы, средства массовых коммуникаций стали играть все большую роль. Природа средств массовых коммуникаций. 6 понимании природы средств массовых коммуникаций в зарубежной литературе очевидно наличие противоречивых концепций. Одна из них заключается в выведении природы этих средств только из технического прогресса, что ведет к подмене их содержательной, социально-психологической и идеологической сути чисто техническими функциями. Такая точка зрения, развиваемая в трудах канадского профессора М. Маклюэна, дала название целому течению — маклюэнизму, суть которого заключается в сведении всех социальных проблем массовых коммуникаций к изучению технических средств и возможностей последних, в их влиянии лишь на психофизиологию человека, на его органы чувств. Так, развитие визуальных и аудиовизуальных средств (радио, телевидение) дает, согласно данному подходу, большую нагрузку зрению и слуху, развивая эти органы для специфического восприятия информации, тем самым увеличивая ценность этих органов чувств. Подчеркивая важность технических средств массовых коммуникаций, исследователи этого направления сознательно уходят от рассмотрения содержательных, социально-психологических проблем общения как информационного процесса. Главное в информации, с их точки зрения, — средства ее передачи, а не содержание. Логическим следствием такой ложной позиции является и вывод о нейтральности якобы этих средств, об их полной независимости от политических или социальных сил. Часть зарубежных исследователей все же вынуждена признавать социальную природу массовых коммуникаций. Но при анализе этого явления они не затрагивают вопрос об интересах, в пользу которых осуществляется информация. Социальные функции средств массовых коммуникаций. функции средств массовых коммуникаций вытекают из их социальной природы. В предельно широком смысле они являются эффективным инструментом человеческого общения, информации и социально-психологического воздействия, рассчитанного на большую аудиторию. Своей масштабностью эти средства отличаются от обычных способов непосредственного общения лицом к лицу. Реализация специфических функций массовых коммуникаций осуществляется не сама собой, автоматически, безотносительно к тому, как воспринимает человек — читатель, слушатель и зритель —воздействующую на него социальную информацию. В этой связи несомненный интерес представляют предпринимаемые за последнее время как в отечественной, так и в зарубежной литературе попытки осмыслить сам психологический механизм восприятия и переработки социальной информации индивидом. Средства массовых коммуникаций и теория когнитивного диссонанса. Любое сообщение (в процессе передачи социальной информации средствами массовых коммуникаций) состоит из комплекта визуальных или звуковых символов. Тот, кто воспринимает это сообщение, расшифровывает эти сигналы в формулах, имеющих для него смысл, то есть подходящих для него. Восприятие знаков сообщения преломляется через воспроизведенный прошлый опыт, мышление, чувства, эмоции, умонастроение воспринимающего. Поэтому на одну и ту же совокупность символов различные люди формируют различную реакцию. Если имеется соответствие между знанием, которое воспринимающий получает о предмете, и его прежним представлением об этом предмете, то такое сообщение сопровождается, как правило, положительным настроем. Но если от коммуникатора исходит сообщение, не соответствующее прежним представлениям о предмете, это вызывает отрицательные эмоции, которые нарушают внутреннюю уравновешенность. Появляется неуверенность, состояние недовольства собой, определяемое как состояние " психологического дискомфорта". А само несоответствие взглядов, понятийных структур, имевшихся и полученных, дает так называемое положение познавательного, или когнитивного, диссонанса, впервые специально рассмотренное в работе одного из американских исследователей массовых коммуникаций Л. Фестингера [27]. Согласно этой концепции, вполне возможно предположение, что часто испытываемое состояние " когнитивного диссонанса" приводит к неврозам, а постоянное несоответствие между двумя или тремя основными элементами понятийной структуры иногда кончается сильными психическими расстройствами. Индивид старается забыть полученную им неприятную информацию и надолго запоминает приятную. Конечно, объективно он заинтересован в более точном и полном знании мира. Но в первую очередь все-таки он заинтересован в удовлетворении осознанных интересов и потребностей. Поэтому он часто защищает себя от внутреннего конфликта. Однако, на наш взгляд, ни проблема психологических по» следствий массовых коммуникаций, ни тем более проблема внутреннего конфликта личности не могут быть объяснены с подобных позиций. Конечно, в процессе восприятия и переработки информации, идущей по каналам массовых коммуникаций, человек может испытывать в ряде случаев известную психическую напряженность. Тем не менее из этого вовсе не следует фатальной неизбежности того драматического конфликта, который бы требовал поиска искусственных средств внутренней защиты. Задача средств как раз и состоит в том, чтобы преодолеть диссонанс и способствовать формированию такой ценностной ориентации, которая бы обусловливала оптимальную активизацию личности, а это вело бы к изменению ее отношения к окружающему миру. Но это связано и с внутренним миром самого индивида, который ищет дополнительную информацию, чтобы сделать новые выводы и обобщения и привести в соответствие свою понятийную структуру. В этом ему и оказывают помощь средства массовых коммуникаций. Средства массовых коммуникаций как фактор изменений в структуре общения. Средства массовых коммуникаций намного увеличивают возможности вербального общения людей. Они стали настоящей индустрией, осуществляющей сбор, обработку и выдачу социальной информации, а также ее комментарий. Рассматривая средства массовых коммуникаций в качестве важного фактора активизации и развития личности и человеческого общения, нельзя вместе с тем недооценивать тех объективных противоречивых тенденций, которые могут быть заложены в самом процессе развертывания названных средств в современном обществе. С одной стороны, средства массовых коммуникаций во много раз увеличили возможность человека приблизиться к обществу, к миру других людей, получить знание об этом мире, о мыслях и чувствах других людей, почувствовать себя частью общности. Но с другой — бурное развитие этих средств внесло изменения в структуру межличностных человеческих отношений. Первичные отношения (дружеские, соседские) стали с развитием массовых коммуникаций все больше дополняться вторичными связями между людьми, друг друга не знающими, но тем не менее составляющими одно целое общество. Все более забирая свободное время индивида, они уменьшают непосредственные людские контакты. В начале XX в. горожанин тратил на общение 70% своего свободного времени. Сейчас резко сократилось число посещений друзей, приемов гостей, посещения ресторанов, кафе, в некоторых странах стала менее активной деятельность союзов и ассоциаций. Люди все больше и больше становятся домоседами. Однако возникает вопрос: что больше дает для воспитания личности — передача слухов, пустая беседа ни о чем или для человека полезнее израсходовать время на газету или телевидение, на книгу или просмотр фильма? Сейчас человек больше времени тратит на накопление информации, чем на передачу ее. И средства массовых коммуникаций, произвели резкое смещение обмена информацией в сторону опосредованных контактов. Но сказывается ли это отрицательно на социальном воспитании личности, зависит от конечных целей, которыми определяется работа средств массовых коммуникаций. Вообще же говоря, область восприятия индивидом массовой информации — это область, где поразительно переплетаются, смыкаются сферы непосредственного и опосредованного общения. Точка зрения индивида при восприятии сообщения тесно связана с нормами группы, в которой он живет, и не учитывать этого нельзя. Но сами эти вкусы группы определяются и формируются средствами массовых коммуникаций. Социальное воспитание или манипуляция? Цифры статистики никогда не смогут заменить качественный анализ приема информации. Один и тот же приемник может служить для одного индивида лишь музыкальным фоном его жизни, а для другого он является настоящим " ухом, чтобы слышать мир". Объяснить такую разницу можно только с помощью социально-психологического анализа личностей, воспринимающих информацию. Средства массовых коммуникаций несут возможности как блага — подключение к ценностям мира, так и зла — замыкание в себе, явное ослабление непосредственных контактов. Они несут человеку массу информации. Но оборотная сторона этого очередного " блага" связана с вопросом: какая это информация, как она может влиять на личность? Разнообразные факты и знания, получаемые человеком, могут ему помочь углубить и расширить представления о мире, о других людях, а тем самым знание о себе, понимание им своего места в обществе. Но это происходит в том случае, если индивид обладает определенными взглядами, если у него есть прочные убеждения, с точки зрения которых он воспринимает идущую к нему информацию. Но если этого нет, то информация из орудия знания и воспитания может легко превратиться в орудие манипуляции. Если средства массовых коммуникаций выдают факты и не приучают личность задумываться над причинно-следственной связью этих фактов, над пониманием их природы, то они легко могут создать малосведущую личность. Такой личностью можно легко манипулировать. Так, по словам французского критика А. Дилижана, всего за один вечер передача способна убедить миллионы граждан в том, что такое-то учреждение плохо, а такое-то хорошо. Несколько репортажей, к примеру, могут убедить подавляющее большинство в необходимости национализации, несколько других репортажей без труда убедят их в обратном. Следует заметить, однако, что социально активную личность трудно так быстро заставить поверить в совершенно противоположные точки зрения. И тем не менее средства массовых коммуникаций способны с большой силой психологического пресса влиять на мнения, оценки аудитории, предлагая всем одну и ту же норму, меру и стереотип впечатлений. Не случайно поэтому сейчас ставится вопрос о ближайших и отдаленных психологических последствиях влияния средств массовых коммуникаций. Действительно, нельзя не учитывать того обстоятельства, что воздействие таких средств обладает большой санкционирующей силой, способной активизировать механизмы социально-психологического подражания и заражения, моды и увлечения, что уже само по себе открывает известный простор для стандартизации мыслей и чувств, потребностей и вкусов массового потребителя информации. Опираясь на эти социально-психологические механизмы, средства массовых коммуникаций могут возбуждать даже мнимые, ложные потребности (как это бывает при их исполнении для рекламы товаров, предлагаемых каждому и всем). На этом основано мнение, что средства массовых коммуникаций обедняют и нивелируют личность. Однако окончательное решение данной проблемы лежит на путях не абстрактного соотнесения тенденций и возможностей современных средств массовых коммуникаций, а на путях конкретного анализа их места и роли в условиях изменяющегося мира. В этих условиях открываются наиболее благоприятные перспективы для реализации все возрастающих возможностей средств массовых коммуникаций в качестве эффективного инструмента межличностного общения и развития человеческой индивидуальности.
|
