Социальная структура. Процесс модернизации, индустриальное развитие России в начале ХХ века не получили правового оформления в социальной сфере

Процесс модернизации, индустриальное развитие России в начале ХХ века не получили правового оформления в социальной сфере. Население страны по-прежнему делилось на сословия.

Но по реальному положению в обществе накануне 1917 г. можно выделить четыре социальные группы (страты):

1) высшая государственная бюрократия, генералитет, помещики-землевладельцы, крупные и средние предприниматели, высшее духовенство, профессоры – вместе с семьями составляли примерно 3% населения;

2) мелкие предприниматели, городские обыватели, офицерский корпус, кустари, ремесленники, мелкие чиновники, духовенство – около 8% населения;

3) крестьянство – 69 % населения (в том числе зажиточное – 19%, среднее – 25%, бедное – 25%);

4) промышленные рабочие (3-3, 5 млн. человек), транспортные, строительные, сельскохозяйственные рабочие, батраки (2 млн. чел), прислуга, люмпены и т.д. – около 20% населения.

Т. о., в социальной структуре общества преобладали малоимущие и неимущие слои, причем как в городе, так и в деревне.

Серьезной социальной силой являлась армия. К 1917 г. на фронт было мобилизовано около 16 млн. человек. В составе действующей армии к марту 1917 г. находилось 7 млн. человек. Потери России в войне составили около 2 млн. убитыми и пропавшими без вести, 3 млн. находились в плену. К весне 1917 г. довоенная русская армия (1, 5 млн. кадровых солдат и унтер-офицеров, 70 тыс. – офицерский корпус, 40 тыс. – гвардия, лучшие казачьи части) перестала существовать. Практически в строю не осталось никого из 5 млн. человек запаса первой очереди, мобилизованных в первые месяцы войны.

В условиях нарастания разрухи, снижения жизненного уровня неуклонно увеличивалось число массовых выступлений трудящихся. В городах помимо рабочих в социальное противоборство постепенно втягивались средние слои – низшие служащие, ремесленники, мелкие торговцы. Это они стали основными участниками голодных бунтов, вспыхивавших в канун Октября в разных районах страны.

В послефевральской России усиливалось солдатское движение. Происходил лавинообразный рост революционных выступлений в армии и на флоте. Сведения командиров и комиссаров Временного правительства о солдатском движении на фронте существуют лишь за период с августа по октябрь. В августе было зарегистрировано 84, в сентябре – 214, в октябре – 512 выступлений, в том числе на первые два месяца пришлось 3 солдатских восстания, потребовавших применения вооруженной силы, а на октябрь – 7 восстаний. Самые крайние формы принимал социальный протест матросов. Так, матросы Балтийского флота жестоко расправились с адмиралами и офицерами в Гельсинфорсе и Кронштадте.

Мощным фактором социальной дестабилизации страны стала вспышка крестьянского движения. Ожидание крестьянами аграрной реформы к лету 1917 г. сменилось актами прямого действия, захватами помещичьих земель, разгромами барских усадеб. В мае-июле в ряде районов страны крестьянские комитеты брали дворянские имения в свое управление. Крестьяне грабили не только помещиков, но и хуторян – под видом “возвращения в общину”. Не менее бесцеремонно обходились крестьяне со священниками, забирая у них землю.

Социальные движения 1917 г. при всей своей агрессивности носили не наступательный, а защитный характер – низы думали о проблемах элементарного социального выживания. На фоне всеобщей усталости от войны и снижения жизненного уровня в обществе сформировался устойчивый стереотип сознания: во всем виноваты буржуи. Углубление антибуржуазной составляющей массового сознания вело к стремлению отнять у буржуев все и разделить “по справедливости”.