Социально-экономический механизм распределения благ

Систематизация теоретических представлений различных научных школ на формирование экономических систем показывает, что в их основе лежит взаимодействие двух базовых системообразующих элементов: собственности и формы экономической координации. В условиях постоянно усиливающейся социальной ориентации развития экономики необходимо выделять третий конституирующий элемент экономических систем – социально-экономический механизм распределения доходов, обеспечивающий реализацию экономических интересов субъектов экономики. Механизм распределения благ определяет уровень мотивации к экономической деятельности всех субъектов экономики.

В традиционной экономике при отсутствии или незначительной величине прибавочного продукта не было условий для сколько-нибудь существенного дифференцирования потребления. Это ярко проявляется на ранних стадиях существования человеческого общества. Первобытный альтруизм был условием выживания человечества в то время. Археологические изыскания и литературные источники, например Древней Греции, свидетельствуют о скудости и единообразии «потребительской корзины» того времени. Особенно это заметно при рассмотрении традиционного общества в горизонтальном разрезе. Ф. Бродель, глубоко исследовавший проблемы потребления в средневековой Европе, в работе «Структура повседневности» указывал на незначительность различий в потреблении крестьян не только внутри страны, и в целом на континенте.

Вместе с тем, рассматривая традиционное общество по вертикале (в разрезе наследственных статусов) мы находим существенную дифференциацию потребления. Характерно, что проектируя свое идеальное государство, Платон посчитал справедливым разграничить потребление благ для каждой из трех выделенных им групп населения (философов, стражей, земледельцев и ремесленников).

В рыночной экономике в условиях преимущественно частной собственности на экономические ресурсы осуществляется пофакторное распределение. Попытки теоретического обоснования такого распределительного механизма мы находим уже у А. Смита и, особенно, у французского экономиста начала XIX века Ж. Сэя. Для него пофакторное распределение доходов, а значит, и благ носит естественный характер, являясь логическим следствием существования частной собственности на ресурсы. Так, рассматривая фигуру предпринимателя, Сэй считал, что его доход — это «вознаграждение за его промышленные способности, за его таланты, деятельность, дух порядка и руководство»[4]. Пофакторное распределение обеспечило в течение двух последующих столетий высо­кие темпы роста благосостояния населения, привело к созданию в рамках западной цивилизации «общества массового потребления» (по У. Ростоу) или «общества изобилия» (по Дж. Гэлбрейту), снизило социальное напряжение в обществе.

Следует, однако, заметить, что вещное (материальное) насыщение; потребностей вызвало качественно иные проблемы социально-экономической жизни человека. Среди них - проблему стимулирования эффективного труда в условиях высокого уровня материального обеспечения. Таким образом, уже сам механизм распределения нуждается в совершенствовании, поиске принципиально новых решений.

В этой связи методологически важными являются мысли А. Маслоу по поводу обновления механизма трудовой мотивации. В работе «Новые рубежи человеческой природы» он отмечал, что «классическая экономическая теория... может быть революционизирована, если при­нять реальность, высших человеческих потребностей, включая стремле­ние к самоактуализации и любовь к высшим ценностям»[5]. Причем Маслоу ведёт речь не о замене одних приёмов эффективного манипулирова­ния трудом на другие, а о смене одной базовой модели на более совер­шенную, предполагающую осмысленный труд индивидуума, его ответ­ственность, творчество и справедливость.

Одной из важнейших целей создания и развития командной эко­номики яви лось выравнивание и рост уровня жизни членов общества. Ложное понимание категории социальной справедливости приводило в этой системе к реализации идеологии уравнительного распределения благ. Однако, добиваясь и, в целом, добившись через механизм распре­деления выравнивания уровня потребления, командная экономика сде­лала неразрешимой задачу обеспечения динамичного роста потребления.

Тем самым оказывался неработающим социологический закон возвышения потребностей. Уравнительность уничтожала стимулы к росту эффективности труда, а следовательно, и возможности к наращиванию потребления. Поэтому, оставаясь стратегической целью, [6] уравнительное распределение на протяжении всего периода существования командной экономики дополнялось системой материальных стимулов. Определенная дифференциация в уровне материального стимулирования труда разной значимости и качества, однако, не давала весомых результатов, так как высокие доходы отдельных групп работников оказывались не реализованными, во-первых, в силу ущербности рынка потребительских товаров, а во-вторых, в силу отсутствия возможностей по капитализации части дохода.

В современных условиях формирование доходов участников хозяйственной деятельности в соответствии с вкладом экономических ресурсов и их отдачей создает, с одной стороны, основу для повышения технико-экономической эффективности деятельности предприятий, общего макроэкономического роста, а с другой стороны, увеличивает возможности для социально-экономической эффективности. В этой связи затяжной кризис отечественной экономики во многом связан с тем, что переход к частнособствснническим формам предпринимательства (при свертывании государственного регулирования социальных процессов) нарушил баланс интересов участников производства в сторону новых собственников средств производства в ущерб непосредственным работникам. Особенно наглядно это проявилось в аграрном секторе экономики, где среднемесячная заработная плата работников в течение 1998 - 2004 гг. составляла около 40% от среднего ее уровня по РФ, что снизило заинтересованность занятых в сельском хозяйстве в результатах своего труда, превратило живущих в сельской местности в социальных аутсайдеров. Кроме того, это привело к искусственному занижению себестоимости сельскохозяйственной продукции (на величину недоплаченной заработной платы и отчислений в социальные фонды из нее) и соответствующему завышению эффективно­сти производства.

Итак, мы рассмотрели ряд принципиальных подходов к систематизации экономической жизни человеческого общества. Несмотря на существенные отличия в выборе системообразующих признаков, а значит, и конечном системном восприятии экономической жизни, можно заметить, что все они велись в русле общесистемной методологи. И если отбросить идеологические, политические и личные пристрастия авторов, их разрабатывавших, а также учесть разновременность этих разработок, то оказывается, что во многом они выступают как взаимодополняющие и взаиморазвивающие друг друга. Например, выделенные К. Марксом способы производства достаточно логично вписываются в триаду представленных в данном параграфе экономических систем:

Таблица 3. Взаимосвязь способов производства материальных благ

и экономических систем

Здесь мы наблюдаем своеобразный «эффект вложенных структур», когда способы производства как бы вкладываются в экономические системы.