Ценностные ориентации

Ценностно-ориентационная деятельность складывается из двух направлений. Во-первых, это собственно мировоззренческое воспитание, как целенаправленная деятельность тех социальных институтов, которые в данном обществе занимаются разработкой мировоззренческих вопросов и направляют воспитательные процессы. Во-вторых, это внутренняя духовная деятельность личности. Как показывает практика мировоззренческого воспитания, сведение последнего к ознакомлению людей с уже готовыми знаниями, мировоззренческими идеями, идеологическими принципами, научными законами с целью их превращения в убеждения людей не дает должных | практических результатов. Как отмечал И. А. Ильин: «Ни жить, ни творить за других нельзя. Жить и творить должен каждым сам. И это удается ему тем больше и тем лучше, чем глубже он укоренится в своем собственном, выстраданном и вымоленном духовном опыте...».[79] Убеждения — это всегда продукт индивидуального жизненного опыта, часто несознаваемого, а не результат одного лишь обучения, сознательного усвоения рациональных конструкций, которые к тому же имеют тенденцию к схематизации действительности и, как правило, «запаздывают» с отражением актуальных жизненных противоречий.

Готовые ответы на неактуальные для личности мировоззренческие вопросы (не возникшие естественным образом из ее индивидуального опыта) никак не затрагивают уже сформировавшегося у нее мировоззрения. А то, что основания мировоззрения закладываются в гораздо более раннем возрасте, чем тот, который становится объектом сознательного внешнего воздействия, как правило, не учитывается в сложившейся практике воспитания.

Между тем, мировоззрение формируется как отражение и выражение всего богатства взаимоотношений личности и мира. Отношения эти начинаются с первых моментов существования индивида в социуме и культуре. Они запечатлеваются во всегда уникально складывающимся опыте человека, и именно этот опыт становится фундаментом для всех последующих форм самоопределения и познания бытия. Мировоззренческая направленность этого опыта зависит от множества, в том числе и случайных факторов, но главным определяющим моментом является конкретный образ жизни, который можно определить как способ поведения, выбираемый субъектом в определенных объективных условиях на основе ценностей культуры.

Образ жизни обладает специфическими, никогда до конца не отражаемыми в теории характеристиками, уникальное сочетание которых создает неповторимость мировоззренческого опыта личности. В то же время образ жизни в своих культурных, социальных, национальных и других параметрах обладает достаточной стабильностью, что дает возможность индивиду сочетать в своем переживании собственный и всеобщий родовой опыт мировоззренческого самоутверждения.

Следует отметить, что мировоззренческий опыт начинает вырабатываться уже тогда, когда индивид еще не обладает личностными качествами и не способен к сознательным оценкам. Поэтому усваиваемые им ценности воспринимаются неосознанно, некритически и содержание собственного сознания переживается как нечто вполне естественное и достоверное. Особое влияние на личность в этом случае оказывает так называемая группа ближайшего воздействия, определяющая развитие индивида.

Такой группой может быть как реальная группа (существующая в общем пространстве и времени и объединенная реальными отношениями, например, учебная группа, воинское подразделение, рабочая бригада, семья), так и референтная группа (реальная или условная, с которой индивид соотносит себя как с эталоном и на нормы, мнения и ценности которой он ориентируется в своем поведении). У каждого индивида обычно имеется значительное число референтных групп в зависимости от разных видов отношений и деятельности (например, семья, спортивная секция, дворовая компания, музыкальный ансамбль и т. д.).

В отличие от реальных групп референтные группы зачастую даже не подозревают о своей значимости для того или иного индивида. Возможны также ситуации, когда референтные для одного индивида группы имеют противоположно направленные ценности, что может привести к переживанию тяжелых внутриличностных конфликтов.

Одной из наиболее распространенных реальных групп выступает семья. Здесь, как правило, задается направленность мировоззренческого развития личности. Надо сказать, что семейное воспитание строится в основном на первообразах так называемого обыденного сознания или мифо-фольклорного слоя мировоззрения, который опирается на стереотипы бытового поведения, а не на научные теории.

Но мировоззрение вполне может функционировать и не обогащаясь теорией, не применяя для выверки очевидности и достоверности своих положений научные критерии истинности. И реальное функционирование мировоззрения личности как раз опирается на эти очевидности жизненного опыта, а не рефлексивно-теоретический подход к миру. Кроме того, мировоззрение — это не только то, что человек может вербально выразить, рационально помыслить о себе и о мире. Развитие мировоззрения подразумевает усвоение человеком таких ценностей, которые могут быть не задействованы в его самосознании, являясь, тем не менее, весомой и существенной частью переживаемого им самоопределения.

Иначе говоря, становление мировоззрения — это усвоение и таких мировоззренческих ответов, вопросы к которым индивид мог никогда себе сознательно не задавать и никогда их не рефлексировать.

Сюда следует добавить и архетипы бессознательной сферы. Мы часто принимаем решения, не зная и даже не желая осознавать их подлинные мотивы. К. Юнг ввел понятие коллективного бессознательного — архетипов, т. е. первородных образов, специфических для духовной жизни того или иного сообщества и создающих основу индивидуального бессознательного. Человек порой не знает, почему он именно так относится к своим близким, к природе, к войне и миру, к политике и т. д. Разное истолкование этих и других явлений во многом определяется не только его индивидуальным опытом, но и теми архетипами, которые вошли в его сознание из окружающей духовной атмосферы.

Все сказанное выше свидетельствует о том, что мировоззрение — это онтологический феномен, а не сугубо рациональная, сознательная конструкция. Поскольку его нельзя до конца рационализировать и концептуализировать, оно не может быть и подвергнуто какому-либо радикальному изменению или тотальному планированию, как не может быть произвольно изменено или полностью спланировано само бытие. Всегда остается некий участок (чаще всего — преобладающий), не поддающийся однозначной рефлексии. Мировоззрение способно изменяться только с изменением бытия (так же, как изменения в мировоззрении свидетельствуют об изменениях в бытии). Любые попытки навязать ту или иную форму или содержание мировоззренческого сознания, не подкрепленные реальной жизнью, превращаются в произвол, призванный оправдывать соответствующие формы политической, управленческой и идеологической практики и чреватый социальным насилием.

Таким образом, можно сделать важный в методологическомплане вывод о том, что основания становления и выработки мировоззрения следует искать в реальных условиях общественной и индивидуальной жизни, а не в различных мировоззренческих и идеологических теориях. Отсюда следует, что результаты сознательной деятельности господствующих в обществе социальных сил по формированию определенного типа мировоззрения всегда ограничиваются теми параметрами данного образа жизни, которые в силу тех или иных причин не учитываются в воспитательных программах и в самом процессе выработки мировоззрения (все они не могут быть учтены ни в одной из актуальных мировоззренческих концепций и теорий).

Это значит, во-первых, что нельзя создать такую систему воздействия на человека, результатом применения которой стал бы заранее «высчитанные мировоззренческий субъект, не располагающий никаким непредвиденным «довеском». История знает примеры того, как население целых стран, становясь объектом активного идеологического воздействия, в своем большинстве принимала пропагандируемые ценности, т. е. поддавалась довольно однозначному сознательному мировоззренческому формированию (например, население фашистской Германии в годы Второй мировой войны). Однако подобные успехи идеологии становились возможными лишь в силу того, что в программе ее воздействия были уловлены те бытийственные тенденции (архетипы), развивая которые можно было утвердить нужную систему ценностей. Но даже в этих случаях разработанные мировоззренческие установки не исчерпывают как всего объема реально бытующего мировоззрения, так и его глубины — они сами (установки) являются жизнеспособными лишь в той мере, в какой опираются на укорененные в самом способе человеческого бытия смысловые структуры и механизмы, не поддающиеся рационально спланированному устранению или однонаправленному изменению.

Во-вторых, бытовавший до сих пор подход, согласно которому существует некое, заранее известное (выработанное) мировоззрение и воспитательная задача состоит лишь в том, чтобы перенести его в сознание каждого индивида с тем, чтобы получить идеологически лояльного, «политически грамотного» субъекта (т. е. личность, обладающую «мировоззренческой культурой»), себя не оправдал. Иллюзия о возможности существования «спланированного сознания», что по существу тождественно отрицанию индивидуальной свободы, должна быть навсегда оставлена. Реалистический взгляд на мир требует исходить из того онтологического факта, что в раз-витии мировоззрения всегда присутствует довольно значительный элемент спонтанности, непредсказуемости, выводящий результаты этого развития за любые заранее установленные пределы, с какими бы благими намерениями они не создавались.

В-третьих, иллюзией также является вера в возможность достижения содержательной однородности мировоззренческого сознания. Любой человек представляет собой систему противоречивых взаимоотношений социокультурных общностей, национальных, расовых, региональных и других образований. Все они характеризуются различиями в образе жизни, традициях, интересах, духовных установках, что неизбежно сказывается на неоднородности их ценностных ориентации, основанных на различиях жизненного опыта. Все это свидетельствует о том, что естественным состоянием современного демократического общества является мировоззренческий плюрализм, позволяющий реализоваться всем наличествующим в культуре мировоззренческим традициям, исключая лишь те, которые претендуют на исключительность и угрожают существованию всех остальных. Мировоззренческая культура в демократическом обществе может стать реальностью только тогда, когда будут созданы действительные условия для утверждения мировоззренческого плюрализма, представляющего собой конкуренцию различных мировоззренческих ценностей.

Поэтому в основе мировоззренческой культуры, как вытекает из нашего определения мировоззрения, лежит выбранная и свободно принятая личностью система ценностей, а не навязанная или бессознательно усвоенная. Вот почему мировоззренческий плюрализм является необходимым условием \ развития мировоззренческой культуры. Человек должен иметь возможность выбора, причем возможность, обеспеченную законодательно.

Следовательно, основные усилия по формированию мировоззренческой культуры необходимо сосредоточить не на просветительских и пропагандистско-агитационных акциях (хотя полностью от них отказываться не надо), а на создании таких условий социализации индивидов, которые обеспечивали бы свободное развитие мировоззренческого сознания во всех наличествующих в обществе мировоззренческих направлениях.

Такой подход не означает полное отрицание необходимости воздействия каких-либо общественных структур, содержательно направляющих мировоззренческое развитие. Однако это должно быть воздействие совсем иного рода, нежели то, о котором велась речь выше. Регулятором и направляющей силой становления мировоззренческого сознания должна стать не система идеологических догм и навязываемых ценностей, а культура общества во всей совокупности составляющих ее элементов и механизмов. Культура является критерием и показателем надлежащего мировоззренческого развития человека. Именно культурные ценности способны стать теми органичными компонентами внутреннего мира личности, которые обеспечат подлинно гуманную направленность мировоззренческого развития. Поэтому только культурная личность, а не идеологически «выдержанный» субъект, может стать носителем мировоззренческой культуры.

Только освоив мировую культуру, превратив ее в неотъемлемую часть своего опыта, человек может сознательным путем прийти к необходимости активно утверждать в своей жизнедеятельности те гуманистические ценности, которые составляют основу подлинно культурного мировоззрения: достоинство и свободу человеческой личности, социальную справедливость и равенство всех людей, стремление к всеобщему миру и единению человечества.

Кто же, в первую очередь, является «производителем» духовных ценностей? Мы разделяем по этому вопросу позицию многих мыслителей современности, которые считают, что «каждая эпоха — сознательно или подсознательно — живет тем, что родилось в головах мыслителей, влияние которых она на себе испытывает»[80]. «Творчество духовной культуры, — считает Н. А. Бердяев, — духовных ценностей, религиозных, познавательных, моральных и эстетических — аристократично и предполагает существование духовной аристократии. Но это не значит, что духовная культура существует лишь для немногих. Творчество великих творцов, например, у нас А. Пушкина и Л. Толстого, имеет всенародное значение»[81].

Известно на этот счет высказывание Платона о том, что мыслители должны быть кормчими государства. С этим утверждением можно согласиться, но следует уточнить, что характер господства мыслителей над обществом отличается от простого издания законов и распоряжений и осуществления официальной власти. Их влияние нельзя сводить, как в свое время считал Т. Карлейль, «к поклонению со стороны масс и руководству со стороны героя»[82]. А. Швейцер сравнивал мыслителей с офицерами генерального штаба, «которые в уединении глубоко и всесторонне обдумывают предстоящие сражения. Те же, кто играет роль в общественной жизни, являются нижестоящими офицерами-практиками, воплощающими содержание директив генерального штаба в конкретные приказы частям и подразделениям: в такое-то и такое время выступить, туда-то и туда следовать, такой-то и такой пункт занять»[83]. Отмечая влияние известных философов на развитие истории, М. Шелер отмечал: «Вся история есть в сущности произведение злит и подражаний им. Достаточно только вспомнить о влиянии Платона и Аристотеля на учение церкви или о мощном, потрясающем и обновляющем человеческие души влиянии, которое И. Кант, И. Г. Фихте, Шеллинг, Гегель оказали на Германию эпохи Освободительных войн и на ее политических, военных, литературных и педагогических вождей, достаточно вспомнить это, чтобы иметь перед глазами пример такого влияния философской элиты»[84].

На основании вышеизложенного можно предположить, что те, кто занимает общественные (политические, командные и пр.) посты, могут реализовать на практике только то, что имеется в мышлении эпохи. В данном случае уместно использовать аналогию с действиями музыканта, на которую указывал А. Швейцер: инструмент, на котором ему надлежит играть, изготовлен не им — он просто приставлен к нему. Исполняемую вещь тоже кто-то сочиняет, музыканту же предлагают уже готовые ноты. Он ничего не может изменить в предложенной пьесе, его задача — воспроизвести ее (в зависимости от способностей и таланта). Если пьеса лишена смысла, он не
в состоянии сделать ее лучше; если она хороша, он не сможет сколь-нибудь
значительно ухудшить ее.

Следовательно, на вопрос о роли личности в истории следует отвечать, что именно от личностей эпоха получает свои идеи. Если мыслители определенного исторического периода создают представляющее ценность мировоззрение, опирающееся на лучшие образцы мировой культуры, то эпоха получает от них для разработки идеи, содействующие прогрессу. Если они оказываются неспособными к этому, то наступает выражающийся в той или иной форме упадок. Мировоззрение всегда черпает для себя выводы в истории.

Анализ общественного развития показывает, что в вопросе о соотношении категорий «мировоззрение мыслителя» и «мировоззрение практика» (политика, полководца, революционера и пр.) прослеживаются три основных позиции.

Первая: мыслители выдвигают идеи, которые воспринимаются обществом и затем реализуются на практике. Так было в XVIII в., в эпоху Просвещения, когда мыслители сформировали мировоззрение, наполненное гуманистическими ценностями и которое получило распространение и восприятие в обществе.

Вторая: мыслители выдвигают идеи, которые по тем или иным причинам не понимаются или отвергаются обществом, как это было в России в 20 — 30-е гг. XX в. с духовно-нравственными ценностями, предложенными С.Л.Франком, Н.А.Бердяевым, В.С.Соловьевым, И.А.Ильиным и многими другими русскими философами.

Третья: мыслители не могут предложить ценности, которые бы легли в основу общественного развития, как это происходит, например, в современной России, где идет борьба между ценностями либерального мировоззрения и монархического мировоззрения, христианского мировоззрения и коммунистического мировоззрения и т. д.

Некоторые теоретические разработки имеются в отечественной литературе, но то, что привнесено в мировоззренческую проблематику исследователями, больше интересует ученых-гуманитариев, их последователей и учеников. Эти концепции, к сожалению, не стали инструментом современной государственной политики.

В итоге мы начинаем внушать себе, что можно обойтись и без мировоззрения. Постепенно глохнет потребность выдвигать вопросы о сущности мира и смысле жизни и давать на них ответы. В итоге мы принимаем для собственной жизни и жизни общества случайные идеи, подсказанные нашим чувством реальности. Но жить без мировоззрения нельзя, ибо отсутствие всякого мировоззрения так же опасно, как и навязывание искусственных идей, что испытали на протяжении своей жизни многие поколения советских людей.

Вот почему мы полагаем, что возрождение России должно начаться с возрождения ценностей, которые станут основой нового мировоззрения. Что же может послужить нам материалом для создания такого фундамента? Полагаем, что основу нашей работы могут составить, прежде всего, труды выдающихся мыслителей мировой и отечественной культуры, в которых в разные исторические времена исследовались проблемы духовной жизни общества, в частности вопрос о роли и значении высших ценностей в структуре мировоззрения личности.

Таким образом, мировоззрение — это духовная основа жизненной позиции личности, ядром которой являются свободно принятые базовые ценности, реализуемые в ее поведении и выражающие собой целостное отношение к миру. Формирование мировоззрения личности является результатом воздействия внешней макро- и микросреды, итогом ценностно-ориентационной деятельности, которая складывается как из собственно мировоззренческого воспитания, так и непосредственной духовной деятельности социального субъекта. Ядром мировоззренческих взглядов и убеждений личности являются высшие ценности.