Сиплая с размаху опускает голову в таз с водой. Чужие быстро отходят. К остальным словно возвращается слух и зрение.

 

БЕЛЫЙ (бросается к Сиплой). Что с тобой? Опомнись, Сиплая!

СИПЛАЯ (поднимая голову из воды). Ничего… Ничего… Уже прошло.

БЕЛЫЙ. Сидела, сидела и тут – на тебе: бултых!

СИПЛАЯ (улыбаясь). Это так, воспоминания нахлынули.

ЛЫСЫЙ. Ты больше не дури. Перепугала всех.

СИПЛАЯ (смеётся). Теперь не буду. (Заливается счастливым хохотом.) Теперь не буду! (Подсаживается к свече рядом с Сутулым и Лысым.)

Чужой хочет подойти к Длинному. Белый загораживает дорогу.

БЕЛЫЙ (Чужому). Не подходи к нему.

ЧУЖОЙ. Почему? Я хочу побеседовать с ним.

БЕЛЫЙ. Хватит на сегодня бесед. Ты слишком много хочешь знать.

ЧУЖОЙ. Я хочу помочь.

БЕЛЫЙ. Твоя помощь – достала! Если надо, мы сами поможем ему.

ЧУЖОЙ. Я это умею делать.

БЕЛЫЙ. Не сомневаюсь. Но Длинный в ней не нуждается.

ЧУЖОЙ. Я настаиваю.

ГОМЕР (становясь рядом с Белым, Чужому). Тебе же сказали, отойди!

ЛЫСЫЙ (не отрывая глаз от свечи). Чужой, не буди во мне зверя! Хоть я и покаялся, не раздумывая, возьму на себя новый грех, если ты не успокоишься.

ГОМЕР (Чужому). Слишком много на себя берёшь.

ДЛИННЫЙ. Отпустите его… Покаюсь я, не покаюсь, - моей душе легче не станет. Разговор бесполезен. (Гомер и Белый расступаются.)

ЧУЖОЙ. Ты не веришь в покаяние?

ДЛИННЫЙ. Я не верю ни в покаяние, ни в прощение. Кто меня может простить, если я сам себя не прощу? А я себя не прощу никогда.

ЧУЖОЙ. Нельзя жить. Чувствуя себя виноватым.

ДЛИННЫЙ. А я живу!… И вообще, хватит философии! Чтоб ты угомонился, слушай: я убил своего отца, всё ясно? Теперь ступай. (Отворачивается.)

БЕЛЫЙ (Длинному). Что ты перед ним отчитываешься? Кто он такой?

ДЛИННЫЙ. А мне всё равно, кто он такой. Мне скрывать нечего. Грех мой вам известен. Пусть и он знает. (Чужому.) Что тебе ещё рассказать? Славную биографию моего папаши? Значит, так: алкаш, бабник, четыре судимости. Одна – за изнасилование, одна за грабёж и две за хулиганство. Жену свою, то есть мою мамашку, покалечил во время одного из недолгих пребываний на воле. Меня лупил регулярно и со вкусом. Моя умственноотсталая сестрица появилась на свет в результате одного из пьяных насилий над моей мамашей. Был тому невольным свидетелем, поскольку был загнан свирепствующим родителем под диван… Далее продолжать жизнеописание этого «достойнейшего» представителя рода человеческого?… По выражению лица догадываюсь, что достаточно… Развязка произошла быстро и неожиданно. Во время очередного появления блудного папаши, подросший и окрепший сынок схватил топорик и трижды отблагодарил своего неразумно разбушевавшегося предка… Такая вот замечательная история приключилась… Хочешь что-нибудь посоветовать?

 

Чужой молчит, уставившись в пол. К Длинному подходит Рыжая, протягивает надкусанное яблоко. Тот откусывает, медленно пережёвывает и передаёт яблоко Чужому. Чужой пробует яблоко, морщится и выплёвывает. Гомер подсаживается к свече, смотрит на огонёк. В пространстве начинает звучать его голос, хотя губы его не шевелятся.

ГОЛОС ГОМЕРА. Я думаю, что мой самый большой грех – это приходящее иногда желание самоубийства. Я начинаю думать о том, как поведут себя родители, родные, все, кто меня знают, когда услышат о том, что я выпрыгнул из окна. Что они будут делать? Что они будут делать? Что? Иногда мне просто интересно узнать, есть ли на самом деле ад, рай, Бог? Я понимаю, что узнать это можно только после смерти. И тогда мне хочется умереть побыстрее, чтобы разрешить для себя эту загадку. Я думаю, что мой самый большой грех – это приходящее иногда желание самоубийства. Я начинаю думать о том, как поведут себя родители…

 

Постепенно голос Гомера затихает, и звучит «живой» голос Белого.

БЕЛЫЙ. Ты слишком много думаешь, Гомер. Я не знаю, о чём, но… мне бывает страшно за тебя.

МОЛЧУХА. Греховные мысли намного опаснее греховных поступков.

БЕЛЫЙ. Не понимаю.

МОЛЧУХА. Не важно. Главное, чтобы Гомер понял.

ГОМЕР. Я всё понимаю… И к счастью, не настолько сумасшедший… (Улыбается Молчухе.)

СИПЛАЯ. Молчуха! А ведь ты опять промолчала. Не в чем покаяться?

МОЛЧУХА. Простите, я не могу. Мне, конечно, есть в чём каяться. Но делаю я это иначе… Не обижайтесь на меня… Может быть, я чуть-чуть старше вас… Не обижайтесь… Я молюсь… Не держите на меня зла… Я просто научилась молиться.