Часть 3.Вот таким макаром прошло четыре дня. За это время я успел навестить всех свидетелей, провести повторный осмотр места преступления и выяснить несколько интересных обстоятельств: Первое: Йост помог Альберту Эльбе найти оружие, которым и была застрелена Стелла. При этом Альберт не помнит, кому он это оружие отдавал. Второе: Джимми вывел меня на Рональда Уорфа – еще одного человека из банды, убившей Стеллу. Рональд арестован как соучастник преступления, т.к. его отпечатков на пистолете не было. Третье (это уже не к делу, это личное): Джинни спала с Дэвидом Йостом за год до рождения Келли. Исходя из этого, можно предположить, что это не мой ребенок. Но единственное, чего я за это время не сделал, это не помирился с Биллом. Хотя Каулитц всячески пытался сойтись. Но я не могу простить ему домогательство. Не могу, и все! На следующий день после того, как это случилось, Билл пришел ко мне в кабинет с одной целью – объясниться и извиниться. Я его даже слушать не стал – просто выгнал работать. Бедняга Билл промучился весь день и в конце смены заглянул ко мне, попросив увезти его домой. Но буквально за десять минут до этого я поменялся с Сэмом сменами, и теперь у меня была ночевка. Отказав, я пошел выпить кофе на кухню, откуда увидел, как Билл просил Сэма подвезти его. В этот же момент мне захотелось бросить все и увезти этого парня домой, но здравый смысл и обида заставили меня остановиться. Что на меня тогда нашло – не понимаю до сих пор. Вчера я, вернувшись с выходного, увидел в закрытом кабинете коробку и открытку. Вспомнив число, я понял, что праздника никакого нет. Тогда что за подарок? Оказалось, на столе лежали мои любимые конфеты, а открытка гласила: «Прости меня…». И все. Но этого хватило, чтобы понять, от кого это. И, поскольку Билла не было на месте, я положил коробку ему на стол и криво написал на открытке: «Такой поступок не достоин прощения». А потом просто ушел к себе и до конца рабочего дня никуда не высовывался. И сегодня утром меня ждало еще одно потрясение. Вчера вечером Джинни пришла домой пьяная вдребезги, поэтому я взял Келли с собой. Всегда так делал, потому что очень боюсь, как бы жена не навредила девочке. Келли сидела в небольшом уголке, который я для нее обустроил в кабинете, и играла в куклы. Я рассматривал результаты экспертизы, как зашел Билл с небольшой цветной коробкой в руках. - Привет, Том, привет, Келли, - лучезарно улыбнулся он. - Привет, Билл! – вскочила девочка. - Это тебе, - он протянул ей коробку и повернулся ко мне, подпирающему ладонью лоб. – Что случилось, Том? Молча киваю на листок. Билл аккуратно берет его со стола и внимательно разглядывает. Потом ошарашено смотрит на меня и одними губами говорит: - Не твоя… - Не моя, - спокойно подтверждаю я. - Ой, Билл, какая красота! – вскрикнула Келли, бросаясь к нему и изо всех сил обнимая. – Спасибо тебе огромное!! Я вглядываюсь в подарок. Ни фига себе кукла-мальчик! Вроде как и обычный Кен, так нет! Он весь разукрашенный, одет в рокерскую одежду и чертовски похож на Билла! Келли, по-видимому, тоже это заметила, потому что удивленно сказала: - Ой, Билл, а он на тебя похож! - Да? – Каулитц взял куклу в руки и посмотрел на нее так, словно видел впервые. – Точно я! - Теперь я буду представлять, что ты мой брат! – обрадовалась малышка, а мне ужасно захотелось выхватить у нее куклу и вышвырнуть в окно, чтобы никогда больше не видеть миниатюрного Билла. - Солнышко, выйди, пожалуйста, из кабинета, нам нужно серьезно поговорить, - промурлыкал я, гневно разглядывая парня. - Хорошо, пап, - улыбнулась Келли и упорхнула показывать всем свой подарок. - Ну и? - Что? - Зачем этот цирк, Билл? - Это подарок. Мне нельзя подарить ей что-то? - Можно. Но обязательно дарить именно такую куклу? - Да. Я хочу, чтобы она помнила меня. Ведь ты, кажется, запретил мне вообще общаться с тобой, а, следовательно, и со всей своей семьей. - Бл*дь! Каулитц, ты придурок! – я вскочил с кресла. – Я же знаю, что ты просто хочешь, чтобы я тебя простил! И все! - Неправда… - тихо проговорил Билл. От его голоса я удивленно уставился на него. – Я не хочу просто твоего прощения. Мне нужна защита и помощь… И твое доверие… - Лжешь! – выкрикнул я. - Нет!! - Не спорь! Пошел отсюда! Билл, уходя, в ярости пнул стул, разбив его спинку о пол, и сильно хлопнул дверью, аж стекла задрожали. Я в бессильной злобе сел обратно в кресло и уткнулся взглядом в столешницу. - Папа… - Келли вернулась. – Вы что, с Биллом поссорились? - Да. Ты не волнуйся, все в порядке. - Нет… Я не хочу, чтобы вы ссорились… Я хочу, чтобы вы дружили… Чтобы вы общались… - вот черт. Мало того, что девочка в четыре года выговаривает все буквы, умеет читать, так еще и мысли умные выговаривает! А ведь она права… - Келли, доченька, пойми – такой поступок, который совершил Билл, недостоин простого «прости». Здесь нужно что-то особенное… - Например? - Ну… Жизнь спасти кому-нибудь из наших близких, помочь чем-то… Не знаю! Но что-нибудь масштабное… - Ты многого хочешь, папа, - что? Это я многого хочу?! – Разве недостаточно просто подойти и сказать: «Прощаю»? - Мне мало… - Эх, папа. Ты не понимаешь Билла. Ему больно без поддержки… - с этими словами девочка ушла.
Когда мы вернулись домой, Джинни сидела на диване перед экраном телевизора. Я, даже не взглянув на нее, пошел на кухню, где налил чашку кофе и сел на подоконник. В форточку, приятно холодя кожу, пролетал легкий вечерний ветерок, за окном шумели машины, несколько окон противоположного дома были темными, где-то рядом горели фонари… И всю идиллию разрушил писк мобильника, возвестивший о приходе SMS. Я свободной рукой вытащил его из кармана и посмотрел на экран. Сообщение от Билла… Так, что опять? «Помоги мне…» Еще чего. Размечтался. Минут через семь приходит еще одно сообщение: «Прошу тебя, помоги… Я боюсь, Том…». Я же сказал: обойдется! Вырубив телефон, я прошел в спальню и, потрепав мирно спящую девочку по голове, лег спать.
На работу я приехал раньше Билла, что очень сильно поразило меня. Обычно Каулитц появляется рано. Еще в шесть, когда мы все только выходим из домов, он уже сидит в кабинете. Сегодня его не было, да и дневная смена началась еще сорок минут назад. Не в его привычках опаздывать. В коридоре встретил Густава. Он передал мне результаты очередной экспертизы и важно удалился. Хмыкаю и утыкаюсь взглядом в лист, но мне мешает оглушительный удар двери о стену. Вздрагиваю и поворачиваю голову в нужном направлении. То же самое делает весь отдел. Сэм уже хотел было наорать на стоящего в проеме Каулитца за опоздание, но как-то сдавленно пискнул и опустил глаза. Вглядываюсь в Билла получше и понимаю, почему. Глаза парня мокрые от слез, растекшаяся тушь, смазанные тени, рубашка застегнута на две пуговицы из пяти, несколько мощных засосов на шее, несколько красных пятен на руках и полосы на запястье, как от наручников, а по всей длине белых брючин красуются кроваво-красные разводы. Забыв обо всем на свете, я бросился к нему и едва успел подхватить, потому что он медленно стал оседать на пол, теряя сознание. - Билл! Что случилось?! - Йост, - хрипло выдавил Каулитц. – Он изнасиловал меня. Меня словно током ударило. Изнасиловал… Не правда… Билла нельзя изнасиловать… Его можно только любить… Другого не дано… Осторожно опускаю Билла на пол (не ронять же!) и, вскочив, ухожу. Слышу, как Сэм уже вызывает «Скорую», как Густав уже отправляет наряд, как шеф пытается всех успокоить, как Шелли утешает плачущего Каулитца. Одному мне было плевать на него с высокой колокольни.
Через два часа стало известно, что Йост изнасиловал Билла в своей машине, когда подвозил того на работу. Густав предлагал Каулитцу посадить насильника, но парень отказался. Зачем, не понимаю. За решетку его надо было! Стою в дверях кабинета, смотрю, как врачи измеряют давление и температуру у Каулитца. Шелли успокаивающе держит его за руку, что-то шепча на ухо. Билл кивает ей в ответ и растерянно разглядывает комнату. Неожиданно его глаза натыкаются на меня. Я встречаюсь с ними и… теряюсь от той боли, от обиды, от беззащитности, с которыми он теперь смотрит на этот мир. И понимаю, что я должен что-то сделать. И внезапно осознаю, что. Молча возвращаюсь в кабинет, беру сумку и диктофон и выхожу, направляясь к лифту. - Том… - голос Билла заставляет меня обернуться. – Куда ты? - Не важно. Потом скажу. - Том, Билл прав. Куда ты собрался? – это уже Сэм. - Я же говорю – все потом. - Томас! Остановись! – это шеф. Но я не собираюсь его слушать. Захожу в лифт и спускаюсь на первый этаж. Потом иду к машине и смотрю по карте намеченный мною маршрут. Завожу двигатель и сматываюсь со стоянки.
Особняк, к которому я подъехал, отличался от всех особняков вокруг только одним – в нем жил известный наркодиллер и заказной убийца Дэвид Йост. Приехал я сюда только с одной целью – чисто по-мужски поговорить. Дверь мне открыл невысокий мужчина. Его квадратное лицо обрамляли темные волосы, левый глаз наискосок рассекал розовый шрам. Из-под воротника футболки торчали наушники, в которых играла какая-то тяжелая музыка. Конец провода пропадал где-то в карманах джинсов. - Детектив Трюмпер? – удивленно уставился на меня Дэвид. – Что-то случилось? - Я думаю, вы знаете, что случилось, - включая в кармане толстовки диктофон, ответил я. - Не догадываюсь даже. - Не лгите, герр Йост. Намекну – мой визит связан с Биллом Каулитцем. Дэвид замер, стоя ко мне спиной. Потом он повернулся с крайне раздраженной миной на лице. - Что эта шл*ха вам рассказала? – прошипел он. - Билл очень ясно объяснил нам, что вы сделали с ним в своей машине. - Это ложь. - Тогда как вы объясните кровь на его брюках, полосы от наручников на запястьях и порванную одежду? Йост замолчал, сверля взглядом пол. Потом он поднял голову, гневно разглядывая меня. - Хорошо. Да, я изнасиловал его. - С какой целью? - Он говорил когда-нибудь, что мы были любовниками? – я кивнул. – Говорил, значит… Так вот, четыре года назад он признался мне, что мы не можем быть вместе, поскольку он любит кого-то. Имя его возлюбленного я даже не попытался узнать – в порыве гнева и боли я его избил. Он подал заявление. Меня осудили на год. Пока я сидел, они просмотрели мою биографию и, сволочи, нашли информацию о том, что я незаконно поставлял оружие за границу. Мне прибавили еще три года. И вот полторы недели назад меня наконец-то выпустили… - Почему вы не давали Биллу знать о себе после выхода из тюрьмы? - Не то чтобы мне не хотелось видеть его, нет… Просто я должен был дать ему время, чтобы узнать о моем выходе, чтобы успокоиться и прийти в себя… - И чтобы дать ему расслабиться, чтобы потом неожиданно нагрянуть? - Ну… Да, наверно. - Хорошо. Вы вчера были у него? - Да, я приехал в начале десятого, - у меня в голове щелкнуло: в это время Билл писал мне сообщения с просьбой о помощи. Он чувствовал, что этот визит для него плохо обернется. – Пробыл у него всего два часа и отчалил. А утром приехал, чтобы завезти его на работу. - А изнасилование? - По дороге к участку я расспрашивал у него про личную жизнь. Он сказал, что влюблен. Я, держа себя в руках, поинтересовался, кто это. Ответом мне были слова: «Не беспокойся, это не ты». Я разозлился, остановил машину в переулке рядом с участком и, пристегнув его наручниками с его же пояса к сидению, просто тр**нул. После этого я отослал его и уехал. - Зачем вы его изнасиловали? - Вообще я его рвать не хотел. Я люблю его, понимаете? Я хотел подарить ему любовь, а он стал сопротивляться. - Вы же сказали, что разозлились на него. - Да. Но, несмотря на это, я хотел любить его, а не калечить. Поверьте мне. - Билл не собирается подавать на вас заявление, - от этих фраз прилично загрузившийся Дэвид свободно выдыхает. – Как вы думаете, почему? - Не знаю… Честно, не знаю. - Еще вопрос. Вы в курсе, что у вас есть дочь? Йост удивленно уставился на меня, словно услышал какую-то чушь. - Дочь? У меня? С чего вы взяли? - Вам знакома Джинни Орем? - Нет. - А Джинни Трюмпер? - Вот ее я знаю, - облегченно говорит Дэвид. Не дошел, что я имею в виду. Ладно… - Так вот. Джинни Орем и Джинни Трюмпер – одна и та же девушка. - Да? – удивленно переспрашивает Йост. - Да. Мне известно, что вы спали с ней за четыре месяца до того, как вас посадили. - Ну да. Было дело. - Через 9 месяцев после вашего секса у нее родилась дочь. От вас. - Я рад, правда рад, но… Постойте, а откуда вам это известно? - Джинни – моя жена, - с легкой улыбкой говорю я. - О, черт… - Честно говоря, только недавно я сообразил проверить гены девочки. И они оказались ваши. Я не ее отец. - Из-за меня вы лишились дочери… Я сожалею, но, увы, ничего не могу сделать. - Понимаю. Спасибо, что согласились поговорить со мной. - Да-да, конечно. На этом мы и расстались. И выстрела мне в спину, как я того ожидал, не последовало.
Мое возвращение в участок произвело настоящий фурор. Меня облепили со всех сторон и наперебой стали расспрашивать. Я, заставив всех заткнуться, поинтересовался: - Где он? - Кто? – выдохнула толпа. Я закатил глаза, поражаясь этой тупости, и пояснил: - Билл где? - А… - разочарованный гул. – Он на месте. Уже более менее пришедший в себя. Я растолкал народ и прошел к его кабинету. Открыв дверь, я робко вошел. Билл, сидевший за столом, поднял на меня свои чистые глаза, в которых я мгновенно утонул. Без макияжа он казался маленьким и беззащитным. Я встретился с его упрекающим взглядом и пристыжено опустил свой, понимая, за что мне этот укор. - Зачем ты пришел? – спросил он. Я подошел к нему и честно-честно проговорил: - Билли, прости меня, пожалуйста… Я не верил тебе, не слушал, не понимал… И не сберег… Прости, пожалуйста… - Том… - на его глазах стали назревать слезы. – Тебе не надо извиняться! Это я виноват! - Я тоже отчасти виноват… Прости… - И ты меня прости… - Билл встал с кресла и, подойдя ко мне вплотную, обнял. Я прижал его к себе, как родного. Так мы и стояли, обнимая друг друга. Я чувствовал приятное тепло внизу живота, но не хотел отходить, чтобы разорвать объятия. И тут до моего мозга дошло – если Билл захочет, только я смогу его… Так, что за мысли, Трюмпер? С каких пор ты стал думать своим членом, а не головой? Доходит – с тех пор, как наладил отношения с Каулитцем… - Билл, - отстраняясь, проговорил я. Он поднял голову. – У меня кое-что есть. Секундное замешательство. - По делу, - сразу поясняю, Билл заметно расстраивается. Так, надо срочно что-то ему сделать приятное! – Слушай. Достаю диктофон и включаю запись разговора с Йостом. Когда она кончается, Билл взрывается: - Он наврал!!! Он любит меня, да, может быть, но в машине он не собирался любить меня!!! Ему нужен был только секс и все!!! - Билл… Не ори так! – повышаю на него голос. Замолкает и подавленно смотрит на меня. Глаза такие больные, ранимые, большие, и лицо такое, как у Кота из всем известного мультфильма. - Какой же ты еще ребенок! – не могу сдержать улыбку. Скромно улыбается в ответ и возражает: - Я не ребенок. - Я вижу. Маленький, хороший, вредный ребенок, но… мой. - Что? – переспрашивает он. Я прикусываю язык. Ну, кто меня тянул за него? Щас откушу и немым стану. Но приходится отвечать. - Мой ребенок. Ты же не против? - Нет! – у него такое красивое лицо сейчас от счастья, что я чуть не кончил себе в штаны. – Ты такой милый! - Я знаю, Билл. Я знаю… - Ты ведь меня защитишь, да? – а, и еще. Он наивный. Очень. Наивный и ранимый. - Да… - Обещаешь? - Обещаю…
- Томми… - Да, Билл? - Приедь, пожалуйста… Ты мне очень нужен… - Что случилось? - Просто приедь… Потом объясню… - Хорошо… Жди через пять минут. Быстро подрываюсь с места и молча иду в прихожую. Джинни смотрит мне вслед с самым оскорбленным выражением на лице. Она только-только начала меня разводить на секс, от чего ее оторвал звонок от Билла. И я был даже рад, что у нее ничего не получилось, потому что я ее ненавидел. Она соврала мне насчет ребенка, и, если бы не ситуация с Йостом, я бы никогда не узнал бы о том, что моя любимая Келли – не мой ребенок. Теперь я жену за это ненавидел. Ни сказав ни слова, я вышел из дома и пошел к машине, размышляя, зачем я понадобился Биллу. Но до самого его дома я ничего не надумал, поэтому просто выкинул все мысли из головы. Мое внимание привлек черный «Мерседес» последней модели, стоящий неподалеку от въезда во двор дома Билла. Я, по-хозяйски припарковав машину на подъездной дорожке у гаража, пошел к крыльцу. И замер в замешательстве. Из-за прикрытой двери доносились голоса. Самый громкий принадлежал Биллу, а второй, более тихий, я не смог узнать. Но когда Билл что-то закричал, а второй человек закричал в ответ, я понял, кому он принадлежит. В доме Билла находился Дэвид Йост. Я немного еще постоял под дверью и хотел было уже уйти, как услышал истошный ор Каулитца: - Не лезь ко мне, извращенец!!! Развернувшись, я с удара ноги распахнул дверь и ворвался в дом. Мое появление заставило Йоста замереть в ступоре. Билл этим воспользовался. Вырвавшись из схвативших его рук Дэвида, он рванул ко мне. Я прижал его к себе и тихо проговорил: - Я с тобой. Он тебя не тронет. - Что вы здесь делаете? – Йост очнулся. Что, начнем пикировку? Улыбаюсь. - Встречный вопрос – что здесь делаете вы? - Я первый задал! - На вопросы полиции всегда отвечают первыми, - Билл сдавленно фыркает мне в футболку, продолжая плакать. - Я приехал к Биллу! - Я тоже, верите или нет? - С чего бы это? - Он позвал, - киваю на прижимающегося ко мне Каулитца. – А вы без приглашения приехали, не так ли? - Вы абсолютно правы, детектив! - Логика ищейки не подводит, - улыбнулся я. - Шли бы вы лесом отсюда, детектив! Я, между прочим, поговорить приехал! - Говорите. Я вам разве мешаю? - Еще как! - Ну, это не мои проблемы! - Уходите! - Это вы уходите, герр Йост. Не видите – вы Билла до слез довели! Да вас за решетку надо снова! Пожизненно! За изнасилование полицейского! - Я вам голову с плеч за это сниму! - Попробуйте, - угрожающе понизил голос я. - Ой-ой-ой, напугали! – засмеялся Йост и тут же подозрительно сощурился. – Билл… Это что, твой любовник? Я отодвинул Каулитца от себя и посмотрел ему в глаза. Но он с самоуверенным лицом повернулся к нему и ответил: - Я разве говорил, что человек, которого я люблю, - парень? По-моему, нет. Это девушка. - Но… Билли… - Йост замялся. – Ты же вроде как гей? - За четыре года я сменил ориентацию, Дэвид. Поэтому у меня теперь обычная жизнь, обычные отношения. Это все было сказано с такой уверенностью, что поверил Биллу. Но где-то далеко в сердце я был уверен – он лжет. Потому что не мог верить в его слова. - Но я думал, что… эх… Ну ладно… - Прости, Дэвид. Прости. - Все нормально… Дэвид с поникшими плечами вышел из дома. Я видел из окна, как он закрыл за собой калитку, и как через минуту отъехал «Мерседес». И только тогда решился спросить: - Билл… Ты правду сказал? - Ты поверил? - Да… - я опустил глаза в пол, не в силах смотреть на него. - Я солгал… - Тогда как выглядит истина? Билл минуту смотрел на меня. И взорвался: - Не могу! – он забегал по комнате. – Не могу я сказать это! - Почему? – безжизненно поинтересовался я. - Потому что боюсь тебя потерять! - Ты потеряешь меня молчанием. Билл остановился прямо передо мной и глубоко вздохнул: - Ты же знаешь – я влюблен. Но ни в какую-то девушку, ни в Дэвида, а в… в тебя. Я несколько секунд смотрел в пол, осмысливая сказанное, после чего медленно опустился на диван. Он любит меня… ОН. МЕНЯ. ЛЮБИТ. Сердце резко подскочило в горло и забилось там. Я поднял на него глаза. - Ты… любишь меня? - Да, Том, да! Люблю, - он аккуратно опустился мне на колени, положив руки мне на плечи. Я по привычке положил руки ему на попу и пододвинул к себе. Билл перекинул ноги через мои бедра и поудобнее устроился у меня на коленях. - Я люблю тебя, Томми… Я наклонился к его шее, чуть заметно касаясь ее губами. Билл убрал свои черно-белые сосульки дред с плеча, и я тут же начал осыпать поцелуями его ключицу. Топ мешал мне, поэтому я, недолго думая, стащил его с худого тела Билла и снова стал его целовать.
Он сидел, заворожено глядя на меня, и тяжело дышал. Я честно посмотрел в его карие глаза и прошептал ту правду, которую только что понял: - Я люблю тебя… И медленно поцеловал его губы… Возникло такое ощущение, что я никогда в жизни не целовался. Потому что настолько сильным был поцелуй, подаренный мною Биллу. Яркий, болезненный, страстный, тягучий… Я вложил в него всю любовь и душу, которая теперь принадлежала только Ему. Я захватил нижнюю губу Билла и чуть прикусил. После переключился на верхнюю и осторожно коснулся их языком. Рот его приоткрылся, чем я незамедлительно воспользовался. Мой язык по-хозяйски прошелся по его зубам, поиграл с шариком пирсинга, что заставило Билла сдавленно застонать. Потом прошелся языком по губам несколько раз и просто стал жадно впиваться в эти пухлые губы, которые в ответ дарили мне такую же любовь. Оторвавшись, я положил голову на его плечо, тяжело дыша. Джинсы очень сильно давили на член, который уже нещадно молил меня поскорее закончить с этим делом. - Томми… - Да? - Останься со мной… Я поднял голову и посмотрел в его глаза. Потом слизнул с его щеки капельку пота и улыбнулся. - А где я буду спать? Билл густо покраснел и пробурчал: - Если хочешь, то со мной… - Хорошо, - я резко встал, и Билл взвизгнул, прижимаясь ко мне еще сильнее, из-за чего я почувствовал, что он возбужден не меньше меня. – Только покажи, где тут душ. - Джинсы давят, а? – игриво спросил он. - Как будто тебе они не давят! - парировал я. - Можно с тобой в душ? - Э-э-э… Нет, спасибо! Я думаю, пока рано нам с тобой… - Я понимаю… Ванная на втором этаже, вторая дверь справа, - сказал он, вставая на ноги. Перед тем, как уйти, я приблизился к нему и поцеловал. - Я люблю тебя, Билли…
Посреди ночи меня разбудил мобильник. Я, стараясь не пробудить Билла, потянулся к тумбочке, где вечером оставил телефон. - Ну? - Том, просыпайся, немедленно! - Что опять? - У нас еще одно убийство, но мы их почти поймали! Они приближаются к вашему кварталу, черный «Мерседес», номер… Я уже не слушал, потому что будил Билла. - Солнышко, вставай. - А? Что? - У нас ЧП. - В смысле? – он приподнялся на локте и недоуменно уставился на меня. - Сэм сказал, что у них еще одно убийство, но преступник известен, они его преследуют. Он в нашем квартале. - Да? Ну ладно… Мы быстро встали и оделись. Я на минутку притянул Билла к себе. Он посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на губы, потом снова в глаза и осторожно чмокнул меня. - А я думал, ты надолго целовать меня вздумаешь, - улыбнулся я. – Ну все, пошли. Когда мы выехали на дорогу, у меня сработала рация. - Том! Он сворачивает на улицу Билла! Твоей машины мы во дворе не обнаружили, поэтому решили, что ты за ним поехал! Вставайте поперек дороги, будет перестрелка! - Перестрелка? – удовлетворенно проговорил я. Что-что, а перестрелки я любил. - Она самая! Все, они завернули к вам! Билл посмотрел на дорогу и резко побледнел. - Что? - Дэвид… - выдавил он, судорожно сжимая пистолет. Я пригляделся к машине. Точно. Его. За рулем тоже он. Офигеть. Поняв, что он в ловушке, Йост затормозил. Потом открыл окно и выстрелил. Я нагнул Билла к приборной доске. Стекло треснуло осколками. - Ай, Том, можно было поаккуратнее? – заскулил Каулитц, потирая ушибленный лоб. - Когда все это кончится, я тебе компенсирую ущерб, - соблазняющее проговорил я, вываливаясь из машины. Билл стал стрелять из своего разбитого окна, а я – и из-за капота автомобиля. Из «Мерседеса» выскочили еще парни (всего их было около семи), которые стали обстреливать полицейских по другу сторону. Воспользовавшись этим, я слегка подстрелил двоих. Билл тоже попал в кого-то. Собираясь задеть Йоста, я по неосторожности высунулся слишком сильно из-за капота. Дэвид, заметив меня, резко развернулся и выстрелил. Острая боль пронзила мое плечо, отчего я выстрелил. Крик, донесшийся до моих ушей, дал понять, что я все-таки попал. Медленно сполз за колесо машины, чтобы меня не убили совсем, и стянул футболку с плеча. Пуля прошла насквозь, я ее увидел около своих ног. когда бродил ими по асфальту. И хорошо, что насквозь, а то мне бы грозила операция. Кровь уже пропитала футболку, но мне было как-то по барабану. Услышав, что перестрелка закончилась, я расслабленно откинулся на машину. Медленно начинаю терять сознание. Черт, как же больно… Похоже, задета мышца, я не могу пошевелить рукой. Еще пистолет в этой руке. Черт… - Ура! Мы их взяли! – радостный голос Сэма заставил меня вздрогнуть и тихо застонать сквозь зубы от боли в плече. – Класс! Э-э-э… Билл! - А? - Где Том? - Там… Том! Том! Услышав шаги около машины, я закрыл глаза, потому что ничего другого мне не оставалось. - Том? – его голос, совсем рядом. – Том, посмотри на меня. Я открыл глаза и протянул здоровую руку к его щеке. - Все хорошо, Билл… Все хорошо. Он погладил меня по щеке в ответ и положил ладонь на раненое плечо. Я взвыл от боли, а он испуганно отпрянул. - Том… Ты ранен? Нет!!! – Каулитц вскочил. – Сэм! Вызывай «Скорую»! У Тома прострелено плечо! - Ох, бл*дь… - выругался Сэм. Билл снова присел рядом со мной. - Я с тобой, любимый, я с тобой… - Я люблю тебя… - Я знаю, я тоже люблю тебя… Ты будешь жить… Я только горько ухмыльнулся и закрыл глаза. - Том! Том, нет, открой глаза! Тоооом… И больше я ничего не слышал.
|
Откинув голову, Каулитц сжал мои плечи руками и сдавленно застонал. Я улыбнулся про себя и прошелся губами по его шее вверх, перебираясь на скулу и щеку. Поцеловав подбородок, я слегка отодвинулся, разглядывая его.
