Глобальные идеологии и их реальная влиятельность

Социализм как глобальная идеология существует в различных формах. Марксизм-ленинизм является лишь од­ной из разновидностей социалистической идеологии, оста­вившей столь властный след в жизни всех народов бывшего СССР. Марксизм-ленинизм негативно относится к другим социалистическим идеологиям - утопическому социализму, демократическому социализму. Утверждающий необходи­мость уничтожения эксплуататорских классов и революци­онного перехода от капитализма к социализму, фундаментом которого выступает общественная собственность на средства производства и землю, что, как полагается, позволяет посред­ством установления доминирующей роли государства в осу­ществлении всех форм социально-экономической жизни из­бежать «законов рынка», реализовать принцип равенства и социальной справедливости, обеспечить развитие коллекти­вистских начал, марксизм-ленинизм представляет собою прямую противоположность другой величайшей глобальной идеологии, зародившейся и утвердившейся в наиболее инду­стриально-технологически развитых странах Западной Евро­пы и Америки, — либерализму.

Либерализм составляет духовно-идеологическую основу современных западных демократий, его идеи и принципы прочно пронизывают собою весь жизненный ук­лад и всю систему социальных отношений того мира, кото­рый привычно называют капиталистическим. Как всякая значимая идеология, либерализм имеет свои идейно-теоретические и философские основы, прошел длительный путь внутреннего становления, а также отличается много­образием форм проявления в различных странах мира.

В нашей исследовательской литературе преобладало общее негативистское отношение к либерализму как идео­логическому противнику, как буржуазно-апологетической доктрине, что не способствовало его объективному осмыс­лению, раскрытию его реальных социально-жизненных оснований и характера конкретного духовного воздействия на все стороны существования многих стран и сообществ, степени участия в формировании их общественно-политического и экономического уклада. До сих пор наши обществоведы стоят перед знаком большого вопроса во всем, что касается сути содержания и значения либерализ­ма в жизни человечества, его влияния на глобальные обще­ственно-политические процессы. У нас нет специальных крупных работ, посвященных анализу этого многообразно­го явления. Кстати, это относится также к раскрытию сущ­ности других глобальных идеологий - национализма, ра­сизма, империализма, а также ряда современных фунда­менталистских течений, появившихся на религиозной поч­ве, в частности мусульманской, которые также высказыва­ют претензии на статус универсальных идеологий.

Либерализм возник на интеллектуальной западноев­ропейской основе, созданной философами-просветителями XVII-XVIII вв. в процессе духовно-идеологической подго­товки антифеодальных буржуазных революций. Первона­чально либерализм был выражением критического отно­шения к политическим и религиозным установлениям ста­рого абсолютистски-сословного режима. В ходе такой ра­ционалистической критики феодального общества и госу­дарства совершалось постепенное утверждение - в форме обоснования естественных прав человека - свободы индивида в отношении к власти (Д. Локк), что закладывало принцип зависимости самой сути и структуры власти от естественного права человека, тех свобод, которыми он об­ладает от рождения. Все люди созданы равными и свобод­ными; не государство, не правительство даруют гражданам свободы, а государство создается для защиты тех свобод, тех прав, которыми исходно наделен каждый человек.

Причем, осуществление такого принципа свободы оказывается возможным лишь в определенных обстоятель­ствах, в рамках свободы политической, которая обусловли­вается торжеством законности, а не человеческим своево­лием (Ш. Монтескье). Естественное право гарантирует всем людям важнейшие права, в том числе право на жизнь, свободу и стремление к счастью, на собственное имущест­во, на право пользования результатами своего труда. Для обеспечения этих прав люди заключают договор с государ­ством, которое создает законы, сохраняющие общую безо­пасность во имя гражданского благополучия. Граждане обязаны подчиняться закону, ему же подчиняется и прави­тельство; если же оно нарушает законы, то граждане имеют право сменить правительство.

Важнейшим принципом формирующегося либера­лизма в процессе утверждения идеи естественного права человека становится обоснование права на собственность. Локк детально анализирует эту проблему, склоняясь к за­ключению, что только труд является подлинной основой права на собственность. Все то, что человек сделал сам, своим трудом и потом, принадлежит, подчеркивал Локк, ему одному. Отсюда следуют, разумеется, и прямые поли­тические выводы относительно характера государства и власти, которые должны быть направлены на защиту и ох­рану собственности людей.

Эти выработанные просветителями XVII-ХVII1 вв. идеи и принципы стали теоретическим источником фран­цузской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. и американского Билля о правах 1789 г., а также нашли отражение во многих конституциях мира, слагавшихся поз­же. К. Маркс подчеркивал роль североамериканцев и французов в выдвижении и обосновании прав человека. Впервые в общественно-политической жизни была провозглашена новая ценностная система, содержащая не какие-либо частные, а общечеловеческие нравственные и правовые установки, направленные на обеспечение свободы и утверждающие, что «цель каждого государственного союза доставляет обеспечение естественных и неотъемлемых нрав человека» (французская Декларация 1789 г.). Совре­менное звучание этих документов сохраняется до сих пор. И это не случайно, потому что универсализм провозгла­шенных принципов есть общая далекая цель, предпола­гающая постоянный многотрудный путь движения к ней. А конкретным свидетельством их жизненности является тот факт, что Всеобщая декларация прав человека 1948 г. унаследовала дух, характер и идеи французской Декларации 1789 г.

В XIX в. либерализм окончательно оформился как широкая идеологическая доктрина, и тогда же подвергся жесткой критике со стороны социалистов по ряду принци­пиальных положений, включающих принцип свободного предпринимательства в экономике, право на собственность, недоверие к государству как системе, способной противо­стоять человеку в осуществлении его прав и свобод. С тех нор либерализм значительно обогатил свой идейно-теоретический арсенал за счет новых социологических тео­рий постиндустриального и информационного общества и в современном бытовании представлен множеством проявле­ний, варьируемых в зависимости от исторических условий конкретной страны и ее традиций. Однако в целом для всех либеральных идеологических систем присуще, хотя и в раз­личной степени, признание необходимости в экономической сфере свободных отношений, в политической жизни - обеспечение приоритета прав и свобод индивидуума, прежде всего его права на собственность, а роль государства при этом определяется, исходя из принципа его невмешательст­ва в экономику, обрисовывается в рамках осуществления прав и свобод граждан и условий частного предпринима­тельства. Конечно, это только общая упрощенная схема, обозначающая лишь ведущие тенденции и установки либерализма, которые в реальности предстают в самых разнооб­разных комбинациях.

Так, важнейшими формами либерализма считаются политический либерализм и либерализм экономический. Политический либерализм отмечен постоянной направлен­ностью на ограничение власти государства и расширение и укрепление свобод и прав граждан. Многие представители либерализма не соединяют такую тенденцию с апологети­кой индивидуализма, хотя и указывают на опасность вза­имной изоляции индивидов, когда в условиях равенства увеличиваются их возможности рассчитывать только на себя; противовесом этому выдвигается создание различно­го рода объединений и ассоциаций, на что еще в минувшем веке указывал Токвиль. Политический либерализм очень рано проявился в Англии, первоначально как сопротивле­ние королевской власти от «Магны карты» (1215 г.) до «Билля о Правах» (1689 г.). Именно эта страна отмечена наиболее давними либеральными традициями; весьма ве­лик также вклад британских авторов - Д. Мильтона, Д. Локка, А. Смита, Д. Милля и др. в обоснование либераль­ной доктрины.

Следует отметить, что в общественно-политической и правовой мысли Беларуси XVI-XVII вв. достаточно вы­разительно проявились либерально-демократические уст­ремления, связанные с разработкой Ф. Скориной, С. Будным, А. Воланом, Л. Сапегой идеи естественного права. Так, согласно взгляду Л. Сапеги, выраженному в его предисловии в Статуту Великого княжества Литовского (1588 г.), в обществе должна господствовать законодательно-правовая система, способная гарантировать человеку защи­ту от посягательств с чьей бы то ни было стороны (госу­дарства, магнатов) на его безопасность, достоинство и имущество, что и составляет основные измерения свободы. Позднее, в XIX - нач. XX вв. в Беларуси в ходе разверты­вания антифеодального национально-освободительного движения получили значительное распространение либе­рально-демократические взгляды.

Экономический либерализм предполагает свобод­ное, без всякого вмешательства извне развитие промыш­ленности и торговли. Однако, как это ни странно, именно в Англии, стране столь прочно укорененных либералистских представлений, появились и обоснования необходимости участия государства в экономической жизни. Да и кон­кретная внутренняя политика многих стран, исповедующих либеральную идеологию, отмечена большим или меньшим вмешательством правительства в сферу экономики посред­ством разного рода регламентации. И в этом ряду такие страны, как США, Франция и др. В то же время существу­ют страны, придерживающиеся принципов либерализма в экономике, однако влияние этой идеологии никак не рас­пространяется на политическую жизнь, и, конечно, в этом случае можно говорить лишь о частичном воплощении либеральных начал.

Относительно же возникающего противоречия меж­ду провозглашаемым свободным рынка и реальными по­пытками государственного вмешательства в него следует сказать, что в данном случае встает вопрос о границах та­кого вторжения и, следовательно, о том, что именно делает государство либеральным. Сторонниками либерализма да­ется такой ответ на этот вопрос. Поскольку частная ини­циатива является двигателем экономики, постольку всякие ограничения в этой сфере, будь то выбор профессии, соз­дание предприятия или фирмы, несовместимы с принци­пом либерального государства. Таким образом, признавая возможность экономического вмешательства государства, либерализм исключает государственный монополизм в экономической области, полагая, что либеральным являет­ся такое государство, которое не препятствует инициати­вам и возможностям частного предпринимательства.

Возникнув на идейно-теоретической основе, разра­ботанной философами-просветителями XVII-XVIII вв., ли­берализм в процессе своего становления и развития пре­вратился во влиятельнейшую идеологическую доктрину, принципы которой получили реальное воплощение в об­щественно-политическом и социально-экономическом ук­ладе многих стран мира. Это привело к тому, что в самом обосновании либерализма появилась тенденция выйти за уровень его политической и экономической обрисовки и придать ему статус определенной жизненной философии. В утвержденности доктрины в действительности ее сто­ронники видят свидетельство подлинности либерализма, его соответствия существующим стремлениям к свободе и ответственности людей, которые опираются на собствен­ные возможности и выражают позицию действия и актив­ности. При этом либералы отвергают упреки в навязыва­нии обществу «игры без правил», где побеждает сильней­ший, настаивают на том, что их учение является совокуп­ностью правил и дисциплин. Причем особо выделяется и подчеркивается то исключительное, преимущественное внимание, которое либерализм всегда уделял человеческой личности, осуществлению принципа ее свободы, предпола­гая, что усилия в этом направлении есть путь к осуществ­лению свободы всех.

В ряду других глобальных идеологий либерализм и социализм занимают особое место, обусловленное прежде всего содержательным объемом своих доктрин. Будучи по­следовательными идеологическими антиподами, исповедуя противоположные ценности и установки, и либерализм, и социализм отличаются от иных идеологий широтой и тща­тельностью идейно-теоретической разработки своих док­трин, вниманием к фундаментальным реальностям соци­альной жизни, включая экономику, общественно-политическую систему, государственное устройство. Это придает и либерализму и социализму особую степень уни­версальности и самодостаточности. В сравнении с ними другие глобальные идеологии - национализм, империа­лизм, расизм значительно менее содержательны и сводятся, по существу, к нескольким основным идеям. И в этом, воз­можно, кроется источник определенной связи каждой из таких идеологий с другими идеологиями, что как бы ком­пенсирует ее некую внутреннюю недостаточность.

Это, однако, не означает, что степень теоретической разработанности доктрины находится в какой-либо прямой связи с ее жизненностью и широтой влияния. Всякая идео­логия вмещает различные элементы, и кроме идейных, особое место и значение имеют в ней начала внерационалистические, эмоциональные, которые, собственно, и обу­словливают ее влиятельность. Это хорошо видно на при­мере национализма, который из всех идеологических сис­тем является, пожалуй, наиболее распространенным.

Национализм относится к глобальным идеологиям не столько по признаку универсальности общего рецепта социальной жизни (как социализм и либерализм), вбираю­щего экономику и государственность, сколько по утвер­ждению общего понимания устройства мирового целого по принципу самоценности его национальных слагаемых, по приоритету национального интереса. В данном случае за­являет о себе национальная пестрота мира, тенденция утверждения фундаментальности именно такого его проявле­ния и существования.

Несмотря на определенную содержательную узость национализма относительно других глобальных идеологий, его доктрина отмечена очень высокой степенью влиятель­ности. И проявляется это прежде всего на уровне отдель­ных стран, государств и регионов; а посредством осущест­вления определенной внешней политики выходит в между­народную сферу. Выступая в очень многоликом облике, национализм является весьма действенным фактором всей современной общественно-политической жизни и, несмот­ря на усиливающиеся в мировом сообществе интеграцион­ные процессы, общая идеологическая ситуация отнюдь не свидетельствует о каком-либо ослаблении его позиций.

Многообразные социальные институты и сама об­щественно-политическая жизнь разных стран пронизаны его принципами и установками, будь то ощущение своей принадлежности к определенной нации, отождествление себя с нею, вызывающее чувство взаимной солидарности и кристаллизацию общего национального интереса, или на­личие национальной государственности, в которой люди рождаются, воспитываются в духе любви в своей стране, ее истории, национальным традициям, культуре и языку. Причем все это относится к исторически утвердившимся реальностям общественной жизни, которые продолжают существовать и развиваться.

В этом отношении унаследованное нами от маркси­стской традиции сугубо негативное отношение к понятию и явлению национализма достаточно односторонно и не соответствует тем процессам, которые происходили и про­текают в действительности. Марксисты считали нацию и ее культуру принадлежностью буржуазной эпохи и в своей практике строительства социализма в СССР исходили из тезиса о «слиянии» наций и культур, в соответствии с которым всякое проявление национального начала считалось препятствием на пути создания нового общества и утвер­ждения социалистической идеологии. Но, как показала ис­тория, такая политика не оценивала объективно и не учи­тывала глубинную укорененность и живучесть националь­ных чувств, равно способных питать столь необходимый стране патриотизм, так и в сочетании с иными факторами -агрессивно-империалистическими или компенсаторными -порождать нетерпимо-наступательные шовинистические настроения и действия.

Именно XX в. оказался отмеченным мощным взрывом национализма. Причем национализм не в последнюю очередь выявил свою причастность к развязыванию жесто­чайших войн нашего столетия. И здесь нередко встает во­прос о его связи с другими идеологиями, в частности с фашизмом. Конечно, гипертрофированное национальное чув­ство, пронизанное тенденцией исключительности и превос­ходства над другими нациями (а здесь, собственно, в нацио­нальную сферу уже вторгается расизм), может направляться к фашизму; так было, как отмечают историки, в Италии и Франции. И со своей стороны фашизм склонен использовать и собственных целях националистические настроения. Вме­сте с тем исследователи этих явлений разграничивают национализм и фашизм. Указывается, во-первых, что в своем существовании национализм независим от фашизма и имеет множество форм проявления. Во-вторых, подчеркивается, что национализм отличается идеей первенства блага нации, что способно порождать широкий спектр заинтересованно­сти - как экономической и культурной, так и политической, в том числе и способной сочетаться с принципом социаль­ного прогресса, в то время как фашизм представляет собою однозначно-определенную жесткую доктрину власти и по­литического действия. (Дэбаш Ш., Пант'е Ж.-М. Уводз!ны у пал!тыку. Мн., 1996, с.101.).

В наше время национализм проявил возможность и склонность соединяться и с другими идеологиями, в част­ности с социалистическими.

Резкая критика марксизмом национализма как идео­логического противника и конкурента не помешала доста­точно широкому распространению после Второй мировой войны в странах Третьего мира своеобразного симбиоза марксистских идей и антиколониального национализма. Это весьма противоречивое, эклектическое сочетание раз­нородных идеологических начал было воспринято рядом развивающихся стран, получивших независимость и по­ставленных перед необходимостью решения проблемы мо­дернизации. Причем в этих условиях национализм благо­даря эмоциональной окрашенности ряда своих положений достиг особой степени влияния и проявляет большую жизнеспособность, чем его социалистический конкурент. Можно отметить также, что аналогичную тенденцию со­единения марксизма с национализмом демонстрирует по­сле распада СССР ряд политических движений в России.

Существуют очень разные проявления национализ­ма. Есть национализм жесткий и агрессивный, однако он способен представать и в мягкой духовно-культурной обо­лочке. В целом национализм выступает противоположно­стью интернационализму, поскольку в диалектике национального и общечеловеческого делает преимущественный акцент на моменте особенного. Однако степень такого про­тивопоставления весьма различна в разных националисти­ческих доктринах и зависит от общего социально-культурного уровня развития народа, совокупный духовный опыт которого и рождает ту или иную идеологиче­скую форму его собственного утверждения в сообществе других народов. Вполне возможна формула национального достоинства, сочетающаяся с уважением к другим нациям и народам. Очевидно также, что национализм представляет собою весьма значительное явление современной общественно-политической жизни, явление с глубокими истори­ческими и мировоззренческими корнями, которое не вмещается в рамки однозначных определений и нуждается в серьезном многоплановом изучении.

Сама идеология национализма родилась в процессе распада средневековых государственных образований, формирования наций и образования национальных госу­дарств в Новое и Новейшее время. Первое значимое прояв­ление и формирование национальной идеи относится к эпохе Великой Французской революции. Именно тогда был четко выражен принцип суверенности нации как субъекта государственной жизни, которому только и принадлежит право устанавливать законы для граждан; человек же дол­жен быть предан нации и наряду с правами имеет и опре­деленные гражданские обязательства. Стремление утвер­дить эту связь человека и нации, указать на важность его обязанностей перед нею даже привело во Франции в 1795 г. к попытке наряду с Декларацией прав человека создать декларацию обязанностей граждан.

Именно в период Французской революции утверди­лось стремление действовать во имя блага нации, возникло убеждение, что люди одной истории, культуры и языка должны жить на своей родине и сами распоряжаться своей судьбой. Тем самым в основу национальной идеи заклады­валось воззрение, согласно которому человечество состоит из своеобразных культурно-исторических общностей, каж­дая из которых уникальна и вносит свой неповторимый вклад в мировую культуру и цивилизацию. Отсюда и по­нимание особого значения связи человека с нацией, ее ис­торией, культурой, традициями и обычаями, которые яв­ляются фундаментальной духовной средой, формирующей личность. Таким образом, самоопределение индивида про­исходит - в плане национальной идеи - посредством приобщения к опыту предков и предшественников, событиям национальной истории. Утверждение принципа нацио­нального единства, опирающееся на общность истории, культуры, языка, неотрывно от владения землей, тем тер­риториальным пространством, на котором жили поколения предков. Это неизбежно ведет к очерчиванию того кон­кретного жизненного места, которое является для нации своим, кровным, которое принадлежит ей по праву исто­рии, самого бытия и является своей землей, своей родиной. При этом потребность реализации принципов националь­ного единства, солидарности и блага родины естественно вовлекается в политику, в стремление самим управлять своей страной, что ведет к идее национального суверените­та, воплощаясь в практику образования собственного госу­дарства.

В период Французской революции французы в дос­таточной степени осознавали свою культурную и истори­ческую общность, и их утверждение нации субъектом по­литической и исторической жизни, совершавшееся в про­цессе борьбы против абсолютистского режима, естествен­но вылилось в стремление распространить этот принцип культурной и языковой общности на все регионы своей страны, уничтожить все препятствия, мешающие этому объединению. Однако другие народы, например, немцы, итальянцы, греки, которые достаточно быстро восприняли национальную идею, были территориально раздроблены, не имели выработанного чувства общей истории и культу­ры, так что у них эта идея должна была пройти свой путь становления, чтобы стать фактором объединения Германии или Италии в одну нацию и государство.

Как выражение духовно-культурных, социальных и политических потребностей народов, осознающих себя субъектом исторического действия, национализм проявил чрезвычайную гибкость и способность использовать различные элементы других доктрин, благодаря чему до сегодняшнего дня сохраняет свою влиятельность и способность к обновлению.

Национализм прошел в своем становлении романтический период в конце XVIII - нач. XIX в., связанный с изучением языческого прошлого, этнических обычаев, языка; затем во время войны против Наполеона отмечен выдвижением на первый план идеи национального единства и политической независимости. Если до середины XIX в. paзвитие национальной идеи в большинстве европейских стран было связано с идеями либерализма, то во второй половине столетия картина меняется. Появляется новый вид национализма с сильными милитаристскими тенден­циями, оказавший значительное воздействие на европей­скую государственно-политическую жизнь. Особенно влиятельны были позиции милитаристского национализма и Германии времен Бисмарка; проявился он и у русских славянофилов. В противоположность такой наступатель­ной идеологии сильного государства подчиненные народы выдвигали идею права на самоопределение и образование собственного государства. Этой тенденцией в различных проявлениях характеризуется также национально-освободительное движение народов Средней и Восточной Европы, в том числе и Беларуси.

В целом сегодня из форм национализма отмечают: политический национализм как выражение тенденции соз­дать собственное государство на основе осознания единст­ва нации, ее истории, культуры, территории, интересов; культурный как проявление стремления к сохранению сво­ей духовной неповторимости и определенности; языковой как защита важного фактора единства нации, укрепления и развития отношений между людьми, что связано с укреп­лением политического единства, и связь эта наглядно вы­является в проблеме государственного языка; экономический, который направлен на обеспечение приоритета своим национальным промышленным и сельскохозяйственным производителям в международной экономической конку­ренции и который чаще всего принимает форму протек­ционизма.

Империализм как идеология появился намного ра­нее национализма, однако, после возникновения последне­го обе доктрины обнаружили настойчивую склонность к взаимному соединению. Само понятие империализм имеет много значений, возникло от давнего римского термина империя как обозначения формы государственности, до­минирующим признаком которой является расширение пределов власти. В истории существовало множество им­перий, которые по-разному классифицируются - от оче­видно завоевательских до таких, где невидимо осуществля­ется экономическая экспансия. Сегодня под империализ­мом понимается, прежде всего, такая политика государства (или какой-то общности), которая направлена на политиче­ское, экономическое и культурное подчинение других на­родов. Империализм как идеология основывается на идее господства (политического, военного, экономического, культурного) над иными народами, и определяющим при­знаком ее является агрессивно-экспансионистская, завоева­тельная тенденция.

Исследователи отмечают, что именно в Великобри­тании к концу XIX в. в наиболее отчетливой форме сложи­лась империалистическая идеология как проявление завое­вательного национализма, основой которой стал захват но­вых рынков, особенно колониальных. Это общая агрессив­ная тенденция империализма чаще всего маскируется раз­личными аргументами, однако сущность доктрины и ее цель остаются неизменными - господство над другими нациями и народами, независимо от того, в какой форме оно прояв­ляется - откровенно насильственной или предельно запрятанной в цивилизаторские одежды. Идеология империализ­ма, основывающаяся на принципе господства и завоевания, склонна поддерживать определенную доктрину власти, опирающуюся ни воинственный национализм. Так, в пангерманизме конца XIX - нач. XX в. разрабатывалась идея, соглас­но которой только великое и сильное государство является пышным, а один из признаков его могущества - владение чужими территориями, колониями (Г. Трейчке). Позже эти идеи стали приближаться к расизму и сочетаться с геополитическими построениями, провозглашавшими особую миссию в мире белой расы, особенно германцев,

Очевидно, что империализм находится в резком противоречии с нравственно-гуманистическими идеалами, провоцируя и утверждая тенденции неравенства, господ­ства и подчинения в жизни мирового сообщества народов. Еще в большей степени этим идеалам противоположен расизм, бороться с которым считает своей обязанностью вся­кое цивилизованное демократическое государство. Идео­логия расизма возникла в Европе в XVIII в, на основе тези­са о иерархии культур, рас и цивилизаций, вершину лест­ницы которой занимают европейцы. Именно принцип не­равенства рас, утверждение наличия рас и культур высших и низших и стремление обеспечить господство «высшей» расы над другими составляет ведущий постулат расизма -идеологии, тезисы которой не выдерживают никакой кри­тики, не соответствуют данным науки - социологии, пси­хологии, культурологии и прежде всего биологии, счи­тающей, что различия между людьми одной расы являются большими, чем различия между расами, что свидетельст­вует о единстве человеческого рода. Тем не менее, расизм как идеология ненависти и агрессивной нетерпимости су­ществует, и проявления его бывают самыми различными.

Таковы в общих чертах глобальные доктрины, опре­деляющие собою в совокупности современное идеологическое состояние мира. (Правда, эта характеристика может быть расширена за счет влиятельных фундаменталистских течений на почве ислама, получивших значительное распространение в мусульманских странах, однако степень их влияния все же не превосходит региональный уровень).

Сила и влиятельность глобальных идеологий не от­носится к сугубо духовной, надматериальной сфере, а представляет собою в подлинном смысле этого слова кон­кретную реальность наличия в жизнедеятельности стран и регионов, в политике и экономике которых воплощены принципы и начала определенных идеологических док­трин. Поэтому реальный процесс взаимодействия и проти­воборства разных идеологий получает в действительности конкретное проявление в специфическом характере миро­вого политического и экономического взаимодействия, вне которого не может существовать ни одна страна, ни одно государство. Эта воплощенность определенных идеологи­ческих начал в политическом и экономическом могуществе разных государств и регионов есть важнейшая предпосыл­ка влиятельности и возможности дальнейшего развития, а также распространения этих начал в мировом сообществе.

Собственно говоря, такому критерию политико-экономической овеществленности своих постулатов соответ­ствуют три глобальные идеологии - либерализм, социализм и национализм. При всех различиях именно эти идеологии оп­ределяют сегодня политический, социально-экономический, а в ряде измерений также культурный облик человечества. Именно эти идеологии, каждая по-своему, в весьма противо­речивом взаимодействии внесли определяющий вклад в со­зидание многообразных политико-экономических и социаль­но-культурных институтов современного мира.

Вот эта созидательно-структурирующая роль и функция либерализма, национализма и социализма и должна быть объектом первостепенного внимания политиков-идеологов молодых утверждающихся государств, особенно тех, которые вышли из социализма и несут в себе его наследие. Определение духовно-идеологических основ существования и развития новых государств, в том числе Республики Беларусь, - как необходимый фактор политического самоутверждения - должно исходить из осознания ими того обстоятельства, что спектр выбора возможностей социального развития весьма ограничен, по существу очер­чен указанными идеологиями созидательного плана, и может строиться только на четком понимании реальной эко­номической и общественно-политической эффективности, действенности положений той или иной доктрины, а также возможности их сочетаемости в выработке и осуществле­нии конкретной политики. И в этой связи нужно отметить следующее. Возможные попытки найти свой, совершенно особый путь, принципиально отличающийся от того, что уже выработало человечество, имеют все основания так и остаться чисто умозрительными построениями.

Идеологии же агрессивные и воинственно-экспансио­нистские - империализм и расизм, деструктивные по своей природе и результатам действия, по существу не касающиеся фундаментальных устоев социальной жизни и озабоченные лишь идеей сильного авторитарного государства, являют со­бою негативный пример разрушительных побуждений, борьба с которыми также должна быть осознанным элементом поли­тического и духовного самоутверждения молодых государств.

Знание и внимательный учет современных идеоло­гических реальностей - первейшая необходимость и пред­посылка выработки конкретных духовно-идеологических основ внутренней и внешней политики новых развиваю­щихся государств. Как говорил Конфуций, учиться и не думать - бесполезно, думать же, не учась, опасно.