Убеди шахиню

Мусульмане-советники Акбара люто ненавидели индуса Бирбала и только и думали, как бы убрать его с должности главного советника. Уже не раз его завист­ники брались за это дело, но ничего у них не выходило. Теперь никто не осмеливался открыто бунтовать про­тив вазира.

Потолковали царедворцы и решили вовлечь в за­говор шахиню. Подослали к ней её брата. Пришёл он в гарем, рассказал сестре про план придворных и говорит:

— Обидно очень! Столько при дворе вельмож-мусульман, а в дарбаре главный советник – индус. Бес­честье это для нас. Бирбал издевается над исламом, чи­нит мусульманам обиду, а индусы по всей империи голову поднимают. Надо, чтобы падишах назначил меня на место Бирбала, я быстро порядок наведу.

— Правда твоя, братец, но ведь уже трижды пади­шах учинял тебе проверку, а ты проваливался. Как же допустит он тебя на место вазира? Кто же не знает, как умён падишах? Не будет он слушать всякие наветы да по чужой указке действовать. Лучше пусть твои друзья примирятся с Бирбалом: бороться с ним трудно и даже опасно.

И индусские и мусульманские жёны падишаха всег­да были довольны Бирбалом. Только некоторые из них – дочери мусульман – иногда помогали привести в исполнение коварные планы врагов Бирбала.

Долго уговаривала брата шахиня, но всё напрасно, он твердил своё. Наконец она уступила и обещала по­толковать с падишахом.

Когда пришёл падишах в гарем, шахиня с обижен­ным видом повернулась к нему спиной и даже не поздо­ровалась. Стал падишах расспрашивать её, а она даже слова не вымолвила, слезами заливается. После долгих упрашиваний она сказала:

—Хочу, чтобы вы сместили Бирбала и назначили главным советником мусульманина, только тогда я ус­покоюсь, порадуюсь.

Акбар сразу понял, в чём дело. Помолчав, он отве­тил шахине:

—Тебе хорошо известно, что в дарбаре нет чело­века, который по уму мог бы с Бирбалом сравниться. Никто не может с ним рядом встать. Кто лучше его с делами управится?

Шахиня ответила хмуро:

—Всё равно, сместите Бирбала и поставьте на его место моего любимого брата. Иначе я выпью яду и отравлюсь.

Сдался падишах, не мог с упрямой шахиней сладить. Встревожился он, но виду не подал, а только сказал:

—Хорошо, я согласен, но нельзя сместить Бирбала без причины. Придумай способ обвинить Бирбала, тогда он и сам уйдёт.

Шахине понравился совет падишаха, лицо её про­яснилось:

—Придумала, придумала я способ! Вы сегодня рассердитесь на меня и уйдёте в сад. Потом позовёте Бирбала и скажете: «Уговори шахиню прийти ко мне, а не уговоришь – не быть тебе вазиром. А станет вазиром тот, кто её уговорить сумеет». Да смотрите, ос­терегайтесь, как бы он вас не провёл.

—Ох, и хитра ты! Что и говорить, ловко придума­ла! – воскликнул падишах. – Раз ты сама это средство нашла, как же сможет он тебя уговорить?

Всю ночь не могла шахиня уснуть, всё тревожилась. Наутро падишах ушёл из гарема и отправился в сад.

Приметили придворные, что падишах в саду один, что лицо у него мрачное, а шахиня из дворца не вы­ходит. «Видно, вышла у них ссора», – догадались они и побросали все свои дела, ждут – что-то будет. Вскоре падишах послал слугу за Бирбалом. Тот явился.

—Бирбал! Придумай средство, чтобы шахиня пришла и у меня прощения просила. Говори сразу, сколько дней тебе потребуется, – сказал падишах.

—Ну, какие там дни, разве может женщина долго ссору с мужчиной терпеть! Сегодня же к вечеру всё и уладится, не зря говорят: «Муж с женой лишь до заката ссорятся», – спокойно ответил Бирбал.

Потом пошёл в гарем, к шахине, а по дороге сообра­зил он, что дело тут нечисто, и договорился с кем надо было. Вежливо сделал салам, стал спрашивать о её здоровье. Она отвечает, а про себя твердит: «О Господи! Если этот плут не надует меня, я сегодня же вечером принесу тебе в дар сладости. О, сердце моё! Остерегай­ся! Не верь ему, не поддавайся на хитрости, а не то всё дело провалится».

Тут пришёл соглядатай – а Бирбал заранее научил его, что говорить, – и сказал негромко, но так, чтобы шахиня услышала:

—Господин вазир, это пустая распря, и вы больше ради того дела не старайтесь. Его величество твёрд в своём слове, поэтому не особенно усердствуйте, а поторопитесь поскорее закончить дело.

Шахиня уши навострила, к словам соглядатая прислушивается, а когда он ушёл, спрашивает Бирбала:

—Господин вазир! Что сказал вам этот человек?

—Как видно, вы досадили падишаху, он сердится и, кажется, задумал взять новую шахиню, – ответил Бирбал.

Так Бирбал напугал шахиню и поспешно ушёл. А её охватило волнение. «Я вечно пристаю к падишаху: смес­тите да сместите Бирбала. Вот он и разгневался на ме­ня, хочет взять себе другую жену. Сама рублю сук, на котором сижу... Пойду скорее, подольщусь к падишаху и упрошу не гневаться, простить меня, глупую».

Шахиня переоделась, велела подать паланкин и отправилась в сад к падишаху. Начала она вымали­вать прощение за своё упрямство и дерзость.

Удивился падишах такому её унижению и спросил:

—Что это ты, голубушка, совсем другим голосом запела?

—Как же я могла сидеть во дворце, если вы, вместо того, чтобы завести нового советника, задумали променять меня на другую жену?

—Ах вот как! – улыбнулся падишах. – Значит, пе­рехитрил тебя Бирбал?

—Господин мой! Я не так глупа, чтобы Бирбал мог меня обмануть. Сама понимаю, что мне во вред, а что на пользу. Я не позволю другой завладеть вашим сердцем. Простите меня, господин мой, впредь я никогда не буду вам досаждать.

Падишах стал шахиню расспрашивать, и она рас­сказала про свой разговор с Бирбалом и про весть, что принёс соглядатай. Акбар раскусил хитрость Бир­бала и долго смеялся. Тут шахиня и сама поняла, что попалась в ловушку Бирбала. Но поздно, теперь уж дела не поправить. Пришлось ей признать, что Бирбал и умён, и хитёр.

С того дня, когда ей наговаривали на Бирбала, она и слушать не хотела и никогда больше не вмешива­лась в придворные интрига.