ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

 

Кейтлин медленно открыла глаза. Тело разрывала дикая боль. Яркий свет слепил глаза, словно в лоб втыкали ножи. Кейтлин зажмурилась, хотя помещение освещал лишь тусклый свет факелов.

Всё тело болело и ныло. Кейтлин попыталась пошевелиться и поняла, что её руки и ноги были прикованы цепями к стене. Она стояла прямо, уперевшись спиной о холодную стену. Руки и ноги были выпрямлены в стороны. Холодный металл врезался в запястья и лодыжки. Кейтлин дёрнула оковы и поняла, что они были сделаны из серебра.

На щеке болел синяк. Кейтлин поняла, что, видимо, это был синяк от удара Сэма. Мысль эта причиняла ей больше боли, чем сам кровоподтёк. Сэм. Её брат. В голове не укладывалось, что он полностью перешёл на сторону зла и напал на собственную сестру.

Но это было так. Эти мысли причиняли Кейтлин невыразимую душевную боль. Она поняла, что Сэм больше не был её братом. Их родственные узы были разорваны. Он стал для неё незнакомцем. Хуже: он стал для неё врагом. Кейтлин никогда не чувствовала себя такой одинокой.

Она попыталась вспомнить, как она здесь оказалась. Она помнила тайную вечерю… Иуду, уходящего из сада… Иисуса… темнеющие облака… Сэма… Кейтлин вдруг подумала о Скарлет. Она заставила себя полностью открыть глаза, чтобы осмотреть комнату.

Она была в большой, пещерообразной, каменной комнате. Здесь было темно. Освещали помещение лишь факелы. Здесь было душно. Единственный шум, который она слышала, был стоном других пленников. Оглядев стены, Кейтлин заметила других вампиров и людей, закованных в цепи. Они кричали от боли и пытались освободиться. Кейтлин прекрасно понимала, что они чувствовали: оковы так плотно обвивали её руки и ноги, что боль становилась невыносимой. Кейтлин гадала, как долго она уже здесь находилась.

Продолжая оглядывать комнату, Кейтлин с болью в сердце ждала, что найдёт здесь Скарлет. К своему большому облегчению, она наконец её увидела. Девочка была прикована к противоположной стене. Видя дочь, Кейтлин испытывала и облегчение, и страх.

Видеть её в муках, прикованную к стене, было больнее, чем осознавать собственную беспомощность. Кейтлин дёрнула наручники ещё раз, пытаясь освободиться, но всё тщетно. Рядом с девочкой, в наморднике и прикованная к стене, сидела Рут.

По крайней мере, Скарлет была рядом с Кейтлин. И она была жива.

«Скарлет», – прошептала Кейтлин.

Скарлет не реагировала, и Кейтлин забеспокоилась. Неужели она умерла? в панике подумала она.

«Скарлет!» – с усилием сказала Кейтлин.

Веки Скарлет затрепетали и начали медленно открываться. Она выглядела одурманенной. Или измождённой. Или больной. Кейтлин гадала, как давно они находились в этой камере.

Первым желанием Кейтлин, как матери, было ринуться к Скарлет, обнять её и помочь освободиться. Вновь дёрнув цепи, она прокляла тот факт, что они были серебряными, и что это обнуляло все её силы.

Она понимала, что что-то страшное случилось в мире, раз дошло до такого. Она позволила солдатам схватить Иисуса. Она позволила Сэму себя выследить и упрятать сюда. Интуиция подсказывала ей, что подобный хаос мог произойти только по одной причине: Эйден и его армия потерпели поражение, и тёмные силы заполучили себе всю власть.

Такое могло произойти только, если им удалось найти какое-то секретное оружие.

Кейтлин похолодела от ужаса: неужели они нашли щит первыми?

Она понимала, что нужно выбираться и как можно скорее. Ей нужно найти Калеба и убедиться, что он жив. Ей нужно понять, насколько всё плохо. Ещё ей нужно найти Иисуса до того, как его убили, ведь он был её проводником, единственным, кто мог привести её к отцу. Через несколько часов он будет мёртв. Распят на кресте.

Это был её последний шанс.

В очередной раз дёрнув оковы и в очередной раз убедившись, что все её усилия были напрасны, она вдруг услышала какой-то шум наверху. Подняв глаза, она увидела, как на голову одного из вампиров у дальней стены опустился бочонок. Бочонок медленно перевернулся. И на голову пленника полилась какая-то жидкость.

В ужасе Кейтлин смотрела, как жидкость льётся вампиру прямо на голову, вызывая крики и агонию. Его крики оглушали камеру.

От тела вампира поднимался дым, сопровождаясь ужасным шипящим звуком. Кейтлин сразу поняла, что было в бочке – йодноватая кислота. Последний раз она сталкивалась с ней в Нью-Йорке. Она знала, что за пытками стоял Рексиус, ведь это был его излюбленный метод казни.

«Не смотри!» – крикнула Кейтлин, обращаясь к Скарлет.

Но девочка продолжала смотреть широко открытыми от ужаса глазами. Кейтлин не могла ничего с этим поделать.

Кейтлин смотрела, как кислота сжирает вампира заживо. Вампир кричал, не переставая. После долгих мучений, половина его лица и тела была разъедена кислотой, но он был всё ещё жив, потеряв сознание и мучаясь от невыносимой боли.

Вновь раздался шум, и из потолка показался новый бочонок. Этот предназначался вампиру, находящемуся совсем рядом с Кейтлин.

Она понимала, что подобная казнь кислотой ждёт каждого вампира в камере. Когда перевернулась очередная бочка, и раздались крики вампира, Кейтлин поняла, что она была следующей.

А потом настанет очередь Скарлет…

«Мамочка! Помоги нам! Пожалуйста! Сделай что-нибудь!» – кричала девочка.

Кейтлин была в панике. Она не знала, что делать.

И тут она вспомнила её последнюю тренировку с Эйденом. Она закрыла глаза и заставила себя сконцентрироваться. Она сфокусировала внимание на вновь обретённой способности, о которой рассказал ей Эйден. Она могла менять свойства веществ и превращать серебро в обычный металл.

Кейтлин заставила себя расслабиться и сконцентрироваться, чтобы собрать все силы.

Через какое-то время она начала чувствовать просыпающуюся внутри энергию, распространяющуюся теплом по всему её телу от головы до ног и рук. Кейтлин сконцентрировалась на форме серебряных оков и их составе. Усилием воли она заставляла этот состав поменять свои свойства.

И тут наручники начали меняться. Они по-прежнему сковывали её руки и ноги, но прямо на глазах их цвет стал меняться с серебряного на тёмный, как у железа. Когда новая бочка опустилась сверху, готовясь вылить едкую жидкость ей на голову, Кейтлин поняла, что сделала то, что хотела – превратила серебро в железо. Теперь это были обычные наручники, которые она могла с лёгкостью сломать.

Не теряя времени, Кейтлин дёрнула цепи, освобождая каждую руку и ногу. Свободная, она бросилась вперёд.

И сделала это как раз вовремя. Долю секунды спустя, из бочки на то место, где она только что стояла, полилась кислота.

Кейтлин бросилась через камеру к Скарлет. Сконцентрировавшись на наручниках, сковывающих руки и ноги девочки, она силой воли старалась изменить их свойства. Добежав до Скарлет, Кейтлин поняла, что и на этот раз ей всё удалось, поэтому она быстро сорвала их и освободила дочь. Нагнувшись, она сорвала цепи и намордник с Рут.

Взяв Скарлет за руку, Кейтлин отдёрнула её в сторону за секунду до того, как на них вылилась кислота.

Втроём они бросились через камеру. Впереди Кейтлин увидела серебряную дверь, изменить свойства которой ей удалось в течение нескольких секунд. Добежав до двери, Кейтлин ударила по ней ногой, и они выбежали из камеры.

Они оказались на улице, где-то в сельской местности, на вершине горы.

«Забирайся!» – скомандовала Кейтлин.

Скарлет запрыгнула ей на спину, Кейтлин взяла Рут и взмыла в воздух.

Секундой спустя они уже летели высоко в небе, удаляясь всё дальше от злосчастного места.

Взглянув через плечо, Кейтлин поняла, что они только что покинули древний языческий храм. Он чем-то напоминал римский Пантеон, но был меньших размеров и украшен демоническими скульптурами и статуями.

Было видно, что их побег вызвал переполох: десятки вампиров в чёрном – люди Рексиуса – взбирались на холм. Они трубили в рожки и сигнализировали об опасности, а через несколько секунд взмыли в небо, направившись вслед за Кейтлин. Она знала, что для того, чтобы её поймать, Рексиус был готов собрать всю свою армию.

Ей было всё равно. Они сумели сбежать. Сейчас они были свободны.

Кейтлин понимала, что ей следует отправиться на поиски Иисуса и продолжить поиски отца, но она не могла вынести разлуку с Калебом. Ей нужно было с ним увидеться. Ничто не могло остановить её – она должна была найти мужа и сделать всё в её силах, чтобы они больше никогда не расставались.