С амым распространенным домашним преступлением, вокруг которого крутится семейный самосуд, является посудохозяйственный бардак. Разгильдяйству, растеряйству и раздолбайству подвержены в той или иной мере все русские люди. Не пытайтесь вытравить из нас наши национальные особенности. Это еще никому не удавалось. Да вы же и дом строите чисто русский. У вас Община намечается, а не Тевтонский орден. Поэтому не уставайте внушать, требовать, казнить и миловать.
Ставим заезженную пластинку. Сквозь хрип веков церковный баритон поет:
"Стол и блюда, поставцы, ложки, всякие сосуды, ковши и братины мыть с утра, нагрев воды, истопив избу. После мытья - вытереть и высушить. После обеда и ужина - так же. Ведра и ночные горшки, бочки для квашни, корыта, сита, решета, горшки обыкновенные, кувшины, корчаги вымыть и выскрести аналогично, вытереть и высушить, положить в чистом месте". Если у вас есть посудомоечная машина, - делать нечего, пользуйтесь ею. Но хоть освятите ее, ради Христа!
"Все оборудование и посуда должны быть чисты и пересчитаны. Чашки-плошки не смеют по лавкам и двору валяться, под диванами перекатываться".
В современных семьях завелась неприятная привычка кушать у телевизора. Вреда от нее - не счесть.
1. "Телевизионная" пища усваивается неправильно. Это какая вероятность должна произойти, чтобы ваша яичница с беконом совпала с "Тремя мушкетерами"? Но "Бургундское" где? Это, что ли? И в бразильский сериал с табачным чаем вместо кофе не въедешь.
2. От экранно-пищевого несоответствия происходят многие желудочные расстройства. Особенно опасно, когда баранья лопатка с чесноком приходится на рекламу язвенных лекарств. Это чистый гроб!
3. К тому же и содержимое культурной программы переваривается непостижимым образом.
Вот Татьяна уже готова под Онегина:
"Тра-та-та-та и мокнет-глохнет,
Письмо дрожит в ее руке,
Облатка розовая сохнет
На воспаленном языке…"
Вы открываете рот в предчувствии: "Ну! Давай, давай! Сейчас!..".
Тут кусок бутерброда вываливается изо рта на кота, - крик, шум, ковер в масле, теща ревет престарелой примадонной. Татьяна вздрагивает, комкает письмо, одергивает юбку. Облом! Онегин остается при динамовских интересах, психует, стреляется. Из-за вашего беззубого бутерброда гибнет приличный человек.
Но самое неприятное в телевизионном питании, это посуда. Она остается под диваном и у телевизора, закатывается к коту под шкаф, пылится, плесневеет. Кружок колбасы сохнет розовой облаткой в кошачьем блюдце. Что ж он, скотина, даже колбасу не ест? А говорили, мышелов!
Итак, если есть у вас слуги, то один из них должен ежедневно совершать обход дома и собирать посуду.
Вымытая посуда по-древнерусски хранится "наоборот". Поверьте, это лучший способ. Я подсмотрел его в сельских домах моих деревенских прадедов. Применяю и сейчас. Оказывается, это завещано Домостроем!
Вымытые чашки, стаканы, рюмки переворачивайте вверх дном на салфетку и покрывайте все это марлей или кружевной накидкой. Технические резоны переворота таковы:
- остатки жидкости не сохнут на донышке и не кристаллизуются вперемешку с пылью;
- мухи не пикируют в винный стакан, - уж они чуют остатки запаха!
- подгулявшая мышь не залезет в чашку в поисках приюта;
- рюмка устойчива вверх ногами; а с тонкой ножки она валится уже при трех баллах Рихтера.
- и самое главное: сохраненную вверх дном посуду не нужно мыть перед следующим употреблением!
Немытую посуду с ценными объедками (о, новогоднее утро!) нужно сдвинуть на столе в сплоченную группу, покрыть штатными крышками, марлей, полиэтиленом. В двух последних случаях покрытие стоит обвязать шнурками, - от кота, сверчков и любопытных.
Как ни трудно в ночь после пира заниматься посудой, увы! - столовое серебро и антиквариат придется мыть и прятать сразу. Лебединые ножки - перекладывать с серебряных блюд в обычный фаянс и цептеровскую нержавейку.
Очень долго, десятилетиями, как британский газон, выращиваются слуги и прореживается гостевая компания, прежде чем вы сможете расслабленно вырубиться, не беспокоясь о немытом серебре.
В "избе", "тереме", других славянских апартаментах полы, лестницы, коридоры, крыльцо должны быть выметены и вымыты. Хотите, можете трубу пылесоса стилизовать под метлу.
Под нижним крыльцом полагается подстелить соломки. Чтобы, идучи к вам, Главный Гость вытер ноги, а падая от вас, не расшибся насмерть.
В особую, первородную русскую непогоду солому нужно менять по нескольку раз за вечер. В сенях также переменяется войлок (ковролин).
Итак, все в порядке. На дворе чисто, снег раскидан в стороны, и даже на улице подметена стоянка для машин. Дрова и щепки сложены у камина, слуги стоят во фрунт. Кони в конюшне перебирают копытами, - просятся в санную упряжь. "В такой дом, - вздыхает наш Протопоп, - как в рай войти!". Аминь!
Какой аминь? А преступление? А наказание?
А, ну да.
Разве не преступление - нарушить сию райскую благодать? Сожрать хозяйское яблочко? Заползти в спальню к горничной, домогаться у нее познания добра и зла?
Приходится хозяевам рушить собственный райский отдых, освежаться рассолом и громыхать на виноватых.
Сразу изгонять из рая неразумных малых не стоит. Нечего выносить сор из "избы".
Давайте сначала судить и осуждать условно.
Если добром не понимают, - можно влепить оплеуху. Особенно обидно получать пощечины от хрупкой хозяйки здоровенным мужикам.
Но вот замечено, что и хозяйка "по учению и наказанию не живет, по сей книге не творит, сама ее текста не знает, слугам не читает". Тут уж мы обижены, так обижены! Мы с Протопопом толкаем "государя" в ребро, чтобы он призвал-таки глупую бабу к ответу! Что мы, зря надрывались, тиская гусиные перья? Зря барабанили по клавишам?
Хозяин вынужден подчиниться. Он тащит "государыню" в укромное место и "пользует страхом наедине, и, наказав, - жалует, жалеет, и дальше наказывает любовию". То есть, по-нашему, трепка за волосы, срывание дорогих побрякушек, рев оскорбленного достоинства: что ж ты, бл…удница вавилонская в гараже околачиваешься, когда у тебя мышь в микроволновке!? - плавно переходят в "любовное пожалованье". Тут тоже меру нужно знать, чтоб не повалить эдемские декорации.
И слуг так же нужно наказывать, "смотря по вине и делу". Разве что: чуть меньше церемоний, чуть короче уговоры, чуть грубее "предварительное расследование", чуть естественнее "любовное наказание".
Короче, схема проста: расследование, чистосердечное признание, кнут, пряник.
Кнут работает исключительно по мягким тканям. Строго запрещается бить казнимого кулаком в ухо, глаз, под сердце, пинать ногами, колотить посохом, железом, деревом, другими тупыми и твердыми предметами.
Кто так срывается в сердцах, наживает многие "притчи". Тут даже не в судебных исках дело. Кому нужны домашние с выбитым глазом, зубом, тугие на ухо, хромые. У беременных баб от тяжкого боя бывает "повреждение детям в утробе".
Ноябрьской непогодой 1581 года наш Государь Иоанн IV Васильевич "Грозный" вот так же разнервничался на невестку, - жену старшего сына Ивана. Что-то ему подозрительным показалось в ее посудном построении. На тихое замечание "батюшки", что ж ты, тварь облезлая, брезгуешь дворцовым обиходом? - эта, без пяти минут царица, задрала нос и прошипела, что пора тебе, старый хрен, в психушке командовать. Оскорбленный Государь врезал стерве правым крюком под дых. Вот тебе наследник, вот тебе царский род!
Беременная дура убежала страдать бездетно. Выскочил Великий князь Иван Иванович: что вы, папа, руки распускаете? - и получил острым деревянным предметом в височную кость. "На хрен ваши претензии! - ругался монарх, - пусть лучше Димка малолетний будет царем!".
А ведь книга сия, уж тридцать четыре лета, как была написана! Не читал-с! Вот и грешен. По греху и суд Божий: смерть Димке, конец династии.
Пороть виновных нужно плетью, ваше величество! Любовно, стащив ночную рубашку, - чтобы в кровь не выпачкать. И пусть ребята держат жертву за руки-за ноги врастяжку, - чтоб не дрыгалась, не подставляла под плеть нежные места. Вот и не повредит вашего наследника.
Плеть вообще дает оптимальное соотношение боли, страха и здорового румянца.
После порки полагается объявить прощение, примолвить, чтоб не обижался человек, что ничего личного, закон есть закон, jedem das seine, кесарю - кесарево. И нечего жаловаться, стонать по соседям. А сунешься в ментовку, запорю!
Во время внутреннего расследования применяйте все известные со времен Сильвестра штуки - презумпцию невиновности, доказательную базу, смягчение наказания при явке с повинной, и еще одно смягчение - при согласии сотрудничать со следствием.
И если уж зараза не кается, "не плачется о грехе своем", то наказание применяется самое жестокое - по делом; чтобы "виноватый был в вине, а правый в правде: а всякому греху соответствовало покаяние". И тогда настанет истинный аминь!
