Глава 13. СДАЧА ФРЕГАТА

 

Несколько минут спустя отрад из двадцати отборных стрелков экипажа осторожно спустился на нижнюю палубу и, прячась за выступами и разбросанными тут ящиками, занял позицию в противоположном от кубрика конце.

Понятно, что Черный Корсар не имел намерения жертвовать ими в этой новой атаке – их задачей было лишь отвлечь на себя внимание испанцев. Решающий удар предполагалось нанести через главный люк, вокруг которого собрались все остальные флибустьеры.

– Главное, поднимите побольше шума, – сказал им Корсар. И тут же поднялся оглушительный крик, сопровождавшийся треском выстрелов и топотом. А отряд, занявший позицию, тут же открыл огонь по испанской баррикаде, подняв еще более страшный шум, заставлявший думать, что флибустьеры решились на общий приступ.

Испанцы тут же ответили оружейным огнем. Флибустьеры, растянувшиеся на полу, не двигались и на их выстрелы отвечали своими, стреляя наугад, поскольку все помещение тут же заволокло дымом, густым и удушающим. Стоя возле еще не открытого люка, Черный Корсар с беспокойством прислушивался к пальбе и яростным крикам, которые раздавались в чреве большого корабля. Казалось, он старается посреди оглушительной перестрелки уловить какой-нибудь крик, который свидетельствовал бы о сдаче испанцев. Но испанцы не просили пощады.

Внезапно, когда дым уже начал пробиваться сквозь отверстия в палубе, он повернулся к стоявшим за его спиной пиратам:

– Приготовьте гранаты.

– Они готовы, капитан.

– Поднимите люк и бросайте их вниз. Через несколько минут эти люди будут в наших руках.

Четверо матросов подняли тяжеленный щит на палубе, и люк был открыт. Тотчас же оттуда вырвалось густое облако порохового дыма и, рассеиваясь, поднялось до верхушки грот-мачты. Внизу среди белых клубов, виднелись сверкающие вспышки и слышались выстрелы.

Не дожидаясь, пока дым рассеется, матросы принялись бросать вниз гранаты, особенно туда, где виднелись вспышки от выстрелов.

Сначала испанцы из-за густого дыма не заметили, что люк открылся, но когда услышали разрывы гранат и увидели падающих товарищей, то заметались из угла в угол, ища спасения.

Эта неожиданная атака вызвала безумную панику в их рядах. Даже самые смелые растерялись, не видя для себя никакого выхода. Осколки гранат летели повсюду, поражая множество людей и наполняя кубрик удушливым дымом. От непрерывных взрывов расщеплялись доски, падали разломленные переборки, загорелось все, что могло гореть. Языки пламени угрожающе змеились по деревянным обломкам, распространяя вокруг кровавый свет.

И тут, посреди этих воплей, криков раненых, разрывов гранат и грохота выстрелов, прозвучал над их головой мощный голос Корсара:

– Сдавайтесь, или мы вас всех перебьем!..

– Довольно!.. Довольно!.. – завопили оставшиеся в живых.

– К дьяволу их всех! – закричал боцман, уже готовый швырнуть вниз полный ящик гранат.

Но Черный Корсар повернулся к нему и выхватил свою шпагу.

– Уходи! – приказал он. – Одно движение – и я убью тебя. Бомбардировка прекратилась, как затихла и пальба внизу. Черный Корсар снова наклонился над люком:

– Вы складываете оружие? – громко спросил он.

– Да, – послышались торопливые голоса. – Да, мы сдаемся.

– Высылайте парламентера.

Через несколько мгновений на палубу поднялся человек. Это был лейтенант, единственный оставшийся в живых из всех командиров большого корабля. Несчастный был бледен, взволнован, одежда его висела лохмотьями, рука была перебита осколком гранаты. Рукоятью вперед он протянул Черному Корсару свою шпагу, пробормотав еле слышно:

– Мы побеждены.

Сеньор ди Вентимилья отвел протянутое ему оружие.

– Сохраните свою шпагу для лучшего случая, сеньор лейтенант, – сказал он. – Вы храбрец!

– Благодарю, кабальеро, – ответил испанец. – От Черного Корсара я не ожидал подобной любезности.

– Перед вами дворянин, сеньор.

– Я знаю, кабальеро. Как вы поступите с нами?

– Вы останетесь пленниками на моем корабле до конца экспедиции. Позднее мы высадим вас где-нибудь на мексиканском берегу без всякого выкупа.

Потом, взяв офицера за руку и отведя на корму, спросил мрачным тоном:

– Вы знаете герцога Ван Гульда, не так ли?

– Да, кабальеро.

– Он находится в Веракрусе?

Испанец посмотрел ему в лицо, не отвечая.

– Я подарил вам жизнь, хотя, по праву победителя, мог бы бросить вас в море вместе со всеми вашими людьми. Неужели вы не можете сделать мне в ответ такое небольшое одолжение?

– Хорошо, – после небольшого колебания произнес испанец. – Да, герцог находится в Веракрусе.

– Благодарю, сеньор, – сказал Корсар. – Я рад, что вы дали мне возможность проявить великодушие по отношению к вам.

Офицер вернулся к люку и закричал:

– Сложите оружие: кавалер ди Вентимилья всем сохранит жизнь!

Два отряда флибустьеров под командой Моргана тут же спустились вниз, чтобы разоружить пленных.

Какое же страшное зрелище представляла собой внутренность фрегата! Повсюду дымящиеся обломки, разбитые доски, разбросанные снасти, люди, убитые или страшно израненные осколками гранат; повсюду кровь и страшные разрушения. Несколько раненых умирали на полу в лужах крови.

Десятка два или три испанцев, безмолвные, бледные, в лохмотьях, посреди этого хаоса ожидали флибустьеров. Все остальные пали от страшного дождя гранат.

Получив их оружие, Морган приказал своим заняться ранеными, а остальных перевести на «Молниеносный», заперев их в трюме и поставив часовых возле двери.

Осмотрев корабль, он убедился, что фрегат безнадежен. Основания мачт были разрушены, они в любой момент могли рухнуть, а в трюме все больше разгорался пожар, который скоро должен был охватить весь корабль.

– Капитан, – сказал он, представ перед Черным Корсаром. – Корабль погиб. При первом же порыве ветра мачты рухнут на палубу, но главное – пожар быстро распространяется.

– Прикажите перенести на борт нашего корабля все, что может пригодиться, и предоставим его судьбе, – ответил Корсар.

Разграбление судна не принесло больших плодов, поскольку оно было чисто военное. Оружие и боеприпасы, однако, перенесли на борт «Молниеносного», как и казну капитана, содержащую двадцать тысяч пиастров, которые были поделены между экипажем флибустьерского судна.

В полдень «Молниеносный» снова поднял паруса, торопясь к берегам Мексиканского залива.

А фрегат, остающийся за кормой, уже горел с невероятной быстротой. Языки огня и густые столбы дыма вырывались из портов батарей и из люков. Смола, расплавившаяся от жара, черными ручьями извивалась по палубе, стекая в море через клюзы.

– Жаль, что погиб такой прекрасный корабль, – сказал Корсар, стоя на своем капитанском мостике. – Он бы мог сослужить нам ценную службу.

– Он пойдет ко дну? – спросила за его спиной девушка, подошедшая так тихо, что он не заметил.

– Ты, Яра?

– Да, мой сеньор. Я поднялась, чтобы увидеть агонию этого корабля, одного из тех, на которых приплыли убийцы моего отца.

– Сколько ненависти сверкает в твоих глазах! – покачал головой Корсар. – Твоя ненависть равна моей.

– Но ты не испытывал ненависти к испанцам, сеньор мой. – Это правда, Яра.

– Если бы я их победила, я бы убила их всех, – сказала девушка с яростным блеском в глазах.

– Они и так жестоко поплатились, Яра. Не следует делать месть беспредельной.

– Да, но человек, который уничтожил мое племя, еще жив.

– Этого человека ты можешь считать мертвым, – мрачно произнес Корсар. – Его гибель предрешена.

– Но сколько он еще проживет?

– Его дни сочтены, это я тебе говорю.

– Мне не терпится увидеть его бездыханный труп.

– Берега Мексики недалеко, Яра. Сегодня вечером мы причалим.

– В Веракрус?

– Нет, это было бы неосторожно. Мы высадимся раньше прибытия всей эскадры, чтобы помешать Ван Гульду скрыться. Если он заподозрит хоть что-нибудь, то тут же сбежит в Панаму.

– Значит, он боится тебя?

– Да. Он знает, что я ищу его, чтобы убить.

– А если он опять ускользнет? Вспомни Маракайбо! Корсар не ответил. Он оперся о поручень и смотрел на фрегат, который полыхал уже на глади моря, как вязанка сухих дров в печи. Гигантское пламя, точно багровая завеса, поднималось до самых топов его мачт. Все было охвачено огнем: от носа до кормы – море огня. Черное облако дыма вставало над обреченным судном, точно гигантский гриб.

Зрелище было страшное и в то же время величественное. Минуты этого гордого фрегата была сочтены. Его бушприт наклонился в море, затем вся передняя часть скрылась в воде. Вода и огонь боролись за его останки, заставляя вскипать море вокруг. Свистя, поднимались от горящих бортов облака пара.

– Все кончено, – сказал Корсар, оборачиваясь к Яре.

Тем временем парусник продолжал погружаться, все больше наклоняясь на нос, в то время как высокая корма поднималась. Колокол на юте под действием качки мрачно звонил, как бы возвещая близкий конец плавучего гиганта.

«Он звонит по концу испанского флота», – прошептал Корсар.

Внезапно нос корабля резко пошел вниз, а корма показала киль. Огромное туловище его, вставшее почти вертикально, быстро погружалось в воду. Исчезло основание фок-мачты, потом пылающий ствол грот-мачты, потом и вся масса исчезла, выбросив в воздух последнее облако пара, последний сноп искр.

Стена воды расступилась, закружилась, подобно огромной воронке, и растеклась по морю, теряясь вдали.

Все было кончено. Могучий военный корабль, еще вчера горделивый и величественный, превратившись в обугленные обломки, опускался сквозь прозрачные воды залива в его бездонные темные глубины.

Черный Корсар обернулся к Яре, которая неотрывно смотрела на расходящиеся круги, словно стараясь все еще разглядеть исчезнувшее в гигантской воронке судно.

– Разве не страшно все это? – спросил он.

– Да, мой сеньор, – прошептала девушка. – Но я еще не отомщена.

– Это скоро случится, – ответил Корсар, направляясь к трапу капитанского мостика, где находился Морган.

Лейтенант, заметив капитана, поднялся, протягивая ему карту залива.

– Сегодня вечером мы увидим берега Мексики, – сообщил он. – Где я должен высадить вас, кабальеро?

– Вы знаете Веракрус?

– Да, конечно.

– Он охраняется?

– Мне говорили, что берега здесь постоянно патрулируются.

– Тогда высадка будет затруднена.

– Я бы сказал, невозможна, капитан. Едва вы высадитесь, вас схватят.

– Что бы вы посоветовали?

– Выбрать пустынное место, подальше от Веракруса, и двигаться к городу, переодевшись погонщиками мулов или охотниками.

– Вы знаете место, где можно высадиться незаметно? Мне очень важно, чтобы никто не знал о моем появлении в этих местах.

– В заливе к югу от Тампико. Там, скорее всего, нет сторожевого поста, в тех местах царствует желтая лихорадка.

– Залив далеко от Веракруса?

– Четыре или пять дней ходьбы, если идти не слишком быстро.

– Это хорошо. Эскадра не придет в Веракрус раньше, чем дней через десять.

– Итак?

– Мы высадимся в заливе, – ответил Корсар через несколько мгновений. – Оттуда я пойду в Веракрус.

– Берегитесь, чтобы вас не обнаружили, кабальеро. Испанцы более подозрительны, чем вы думаете.

– Я смогу обмануть их, Морган.

Через четыре часа после этого разговора «Молниеносный», который все время держал курс на север, свернул к западу, чтобы приблизиться к мексиканским берегам.

Ночь была очень темной, что помогало ему избежать встречи с испанскими сторожевыми судами, которые патрулировали здесь побережье. И все-таки Корсар ни на минуту не покидал капитанский мостик, желая собственными глазами убедиться, что никакая опасность не грозит его кораблю. Но за ночь ни одна светящаяся точка, свидетельствующая о приближении вражеского корабля, не появилась на темном горизонте.

На другой день «Молниеносный» оказался вблизи места высадки. Но поскольку днем высаживаться было бы неосторожно, корабль снова повернул в море, обогнув полуостров в направлении Тампико.

Чтобы обмануть испанские корабли, которые могли встретиться по пути, Корсар велел замаскировать орудийные порты, скрыть в трюме половину экипажа и поднять флаг Кастилии.

Берег казался пустынным и низким. Но время от времени появлялись небольшие леса, состоящие в основном из величественных пальм, листья которых, однако, были желтые и повисшие.

– Похоже, что на этом берегу произошло какое-то неожиданное наводнение, – сказал Морган, который разглядывал его в подзорную трубу. – Никогда не видел, чтобы пальмы поднимались из моря, наравне с водорослями.

– Эти берега подвергаются резким изменениям, – пояснил Корсар. – Землетрясения нередко понижают значительные участки их, подвергая затоплению.

– Вы хотите сказать, что из-за них берег понижается?

– А иногда и повышается, Морган.

– Это кажется мне очень странным. Понижение еще представляется возможным, но повышение…

– Вас это удивляет?

– Да, кабальеро.

– Тем не менее, Морган, подобные вещи происходят не только здесь. На многих берегах Европы, даже удаленных от вулканов и не подверженных землетрясениям, происходит заметное изменение уровня. Я не говорю, что эти повышения и понижения происходят каждый день – наоборот, они обычно так медленны, что понадобятся века, пока их заметят. В моей Италии, например, за несколько десятков лет были отмечены значительные изменения.

– Должно быть, это правда, кабальеро. Я слышал, что берега Перу и Чили медленно повышаются.

– У нас тоже, особенно в Сицилии и Калабрии, берега повышаются, в то время как в Венеции, напротив, все время понижаются.

– Однако это, должно быть, очень незначительные изменения.

– Они такие небольшие, что не должны пугать нас, Морган. Наши берега в Венеции, например, понижаются на три-четыре сантиметра в год, в то время как берега Сицилии за тысячу двести лет поднялись всего на четыре-шесть метров. Как бы то ни было, но едва ли мы с вами увидим, как эти берега будут затоплены полностью или станут такими, что смогут соперничать с горами. А сейчас прикажите приготовить мою шлюпку, Морган.

– Кто отправится с вами, капитан?

– Кармо, Ван Штиллер, Моко и молодая индианка.

– Яра тоже! – с удивлением воскликнул Морган.

– Она мне будет полезнее всех, – с улыбкой ответил Корсар. – Она знает многое, о чем мои люди и понятия не имеют.

– Место, где прячется ваш смертельный враг?

– Да, Морган, место, где я убью его, – ответил Корсар мрачным голосом.