Власть в зеркале политической науки

Жажда власти коренится не в силе, а в слабости.

Э. Фромм

Существуют различные подходы к определению власти, отражающие сложную природу этого явления. Некоторые современные ученые пытаются объяснить феномен власти с биологической точки зрения и вслед за Аристотелем приходят к выводу, что человеку присуще врожденное свойство образовывать политические общности и повиноваться своим лидерам, с одной стороны, и стремление к лидерству – с другой. Биологический подход переносит природные инстинкты животного мира на человеческое общество и, соответственно, считает, что стремление к агрессии и борьба за существование сублимируются в стремление к лидерству и подчинению слабого сильному. Многие политические психологи предупреждают: как правило, крупные политические ошибки совершаются вследствие принятия «группового решения», реализации коллективного конформизма. Группа старается игнорировать мнения членов с неконформистским мышлением. Безусловно, групповое мышление и подчинение власти свидетельствуют о том, что в человеке заложена глубоко скрытая внутренняя потребность организовываться в группы, подчиняться и действовать в соответствии с принятыми коллективно принципами и нормами. С одной стороны, именно эта черта делает возможным существование человеческой цивилизации. Но с другой стороны – именно благодаря этому стали возможны ужасы фашизма и сталинизма, где миллионы людей добровольно отказались от политической свободы, подчинившись безграничной власти небольшой кучки вождей, а миллионы других были при этом безразличны к беззаконным действиям власти.

Многие ученые рассматривают феномен политической власти с рациональной точки зрения – как проявление присущей человеку разумности. Еще Дж. Локк отмечал, что люди образуют гражданские общности, потому что здравый смысл подсказывает им: это значительно лучше анархии. В отсутствии власти в обществе начинается борьба «всех против всех», в которой торжествует грубая сила. Создатели американской Декларации независимости и Конституции были также глубоко привержены духу рационализма своей эпохи. Они выдвигали свои доводы так, будто любая политическая деятельность людей является столь же логичной, как физические законы Ньютона. Однако насколько сегодня разумна политическая деятельность того или иного государства, политического деятеля. Всегда ли их действия обосновываются доводами разума. Многие политические вопросы слишком сложны, чтобы их можно было бы объяснить только с позиции рационализма.

Вместе с тем существует и противоположная, иррациональная концепция феномена политической власти. Муссолини и Гитлер были уверены в том, что люди по своей природе неразумны, охвачены первобытными страхами, ориентируются на примитивные стереотипы, их мышление иррационально. Поэтому людьми управлять необходимо с помощью массовых драматических зрелищ, символов, мифов. По их мнению, для сохранения власти над толпой достаточно снабжать ее новыми мифами, обожествляющими человека, стоящего у власти. Для того, чтобы удобнее было манипулировать массовым сознанием, провозглашается культ вождя – «сверхчеловека». К сожалению, историческая практика показала, что иррациональная точка зрения содержит некоторую долю истины. В то же время претворение в жизнь этой теории всегда влекло за собой катастрофические последствия: деятельность Муссолини в Италии, Гитлера в Германии, Перрона в Аргентине. Политические деятели постепенно сами начинают верить тому, что проповедывают и в итоге ведут свой народ к опустошительным войнам, разрухе и рабству. Таким образом, в данном подходе стремление к власти объясняется иррациональной природой человеческого поведения.

С точки зрения психологического подхода, как, например, считал Э. Фромм, «жажда власти коренится не в силе, а в слабости». По его мнению, во власти «проявляется неспособность личности выстоять в одиночку и жить своей силой». Власть – это не что иное, как отчаянная попытка приобрести знаменатель силы, когда подлинной силы не хватает. Более того, «сила в психологическом смысле не имеет ничего общего с господством; … это слово означает обладание способностью…власть и сила - это совершенно разные вещи».[15]

Одной из точек зрения, объясняющей природу власти является телеологический подход (с точки зрения цели). Здесь власть характеризуется как способность достижения определенных целей, средство получения намеченных результатов. Человек видит во власти средство улучшения жизни: приобретение богатства, престижа, свободы, безопасности. В то же время власть – это и самоцель, позволяющая наслаждаться ее обладанием.

Многие ученые рассматривают феномен политической власти как особый тип поведения, при котором одни люди командуют, а другие подчиняются. Представители данного бихевиористского подхода Лассуэлл, Мерриам и др. Стремление к власти объявляется доминирующей чертой человеческой психики, поскольку, человек – это властолюбивое существо, в основе поступков и действий которого лежит стремление к власти. В таком случае, власть отождествляется с силой, обладание которой дает право на повелевание.

Для бихевиористов характерно также рассмотрение политических отношений как рынка власти. Правила рыночной торговли: учет спроса и предложения, стремление к выгоде, конкуренция продавцов и покупателей – они и только они выступают регуляторами функционирования политической системы. Таким образом, бихевиористский подход индивидуализирует понимание власти, сводит ее к взаимодействию реальных личностей, обращая особое внимание на субъективную мотивацию власти.

В середине ХХ века большое влияние в политической науке получил структурно-функциональный подход, разработанный американским ученым Т. Парсонсом. Он попытался представить политическую жизнь в виде системы, где все политические элементы – государство, партии, общественные организации – образуют функциональные взаимосвязи. Власть в политической системе выполняет самую главную функцию – организующую. Т. Парсонс сравнивал ее с ролью денег в обществе, которые проникают всюду и становятся главным мерилом и стимулом экономического развития. Таким образом, в этой концепции власть рассматривается как систематизирующее начало политической системы общества, без которой невозможны коллективное существование человека, совместная жизнедеятельность многих людей. К. Дойч власть представляет как одно из «платежных средств» в политике, которое применяется там, где не срабатывает влияние или добровольное согласие.

Большой интерес вызывают сегодня теории, пытающиеся объяснить феномен политической власти, аппелируя к культуре. Известный немецкий ученый М. Вебер в своей работе «Протестантская этика и дух капитализма» пытался доказать, что вся система политических отношений в Европе сформировалась под влиянием культуры протестантизма. Культура протестантизма формирует мораль успеха, утверждает дух соревновательности, индивидуализма и высоко возносит человека, достигшего политической власти. Сторонники данной концепции полагают, что политическая система начинает разрушаться, когда перестает соприкасаться с национальной культурой. Можно вспомнить события в Иране в конце 1970-х годов, когда шах Ирана предпринял попытку модернизировать исламское общество в западном стиле. Иранцы отвергли западные ценности, изгнали шаха и приветствовали приход к власти религиозного лидера аятоллы Хомейни.

Следующий интересный подход – реляционный - рассматривает власть как межличностное отношение, при которой один из участников процесса оказывает определяющее влияние на второго. Здесь можно выделить три разновидности: «теория сопротивления», «обмена ресурсами» и «раздела сфер влияния». Например, представители концепции «раздела сфер влияния» (Д. Ронг), соглашаясь с ассиметричным характером властных отношений, указывали, что в различных ситуациях объекты власти могут превращаться в субъекты, и наоборот. Например, человек, обладающий властью на работе, может не обладать ею в семье, и наоборот, рядовой исполнитель, придя домой, может превращаться во всесильного повелителя по отношению к своим близким. Покупатель и продавец, посетитель ресторана и официант, портной и заказчик – все обслуживаемые и обслуживающие могут меняться местами в соответствии с изменениями социальной ситуации. Следовательно, властные отношения не следует рассматривать как иерархически односторонние, поскольку господство одних в конкретной сфере уравновешивается контролем других в иных сферах.

Французский политолог Дюверже выдвигает бинарную концепцию власти. Он дает образное определение власти и утверждает, что изображение двуликого Януса есть правдивое представление о власти. Дуализм власти обусловлен наличием двух аспектов. С одной стороны, она является инструментом господства одних групп над другими, используемым первыми к их выгоде и в ущерб вторым, но одновременно, с другой стороны, власть выступает эффективным средством интеграции и сохранения социального порядка, обеспечения социальной солидарности всех членов общества. Пропорция между одной и другой стороной зависит от эпохи, условий и стран, но обе эти стороны существуют всегда.

Тем не менее, и данный подход не в состоянии объяснить все проявления феномена политической власти. Возможно, только синтез различных школ и точек зрения позволит полнее понять источник и природу политической власти.

Все подходы в своей сущности сходятся на том, что власть начинается там, где возникает подчинение. Иначе говоря, власть – это один из сложнейших видов социального взаимодействия, проявляющийся в возможности и праве одного субъекта или группы принимать решение, приобретающее обязательный характер для другого субъекта или группы.