Нравственностьи наука.

Проблема соотношения нравственности и науки имеет два аспекта: нравственно-содержательный и формальный.

Первый касается значения нравственности для науки, а именно важность моральных принципов для ученого.

Для науки главной является информация об изучае­мом объекте, а не отношение людей к нему или по пово­ду него. Специфика научного мышления требует от ис­следователя определенной дистанции от изучаемого объекта. Субъективные моменты в процессе познания (личные желания, стремление кому-то угодить, сделать приятное и т.д.) зачастую приводят к ошибкам и поэтому должны быть сведены к минимуму. Высшая нравствен­ная ценность для ученого — объективная истина, т.е. адек­ватное отражение действительности.

Второй аспект касается значения науки для нравствен­ности, а именно — возможности научного обоснования нравственных принципов и создания научной теории нрав­ственности. Стремление философов подняться над изменчивым миром «мнений», обыденностью, поиск ими общезначимых оснований в тех или иных нравственных требованиях и привели к возникновению этики. Этика — это вид гуманитарного знания. Как и любая другая на­ука, она имеет собственный понятийный язык, собствен­ную предметную область исследования и собственный метод. Не секрет, что в наши дни предпринимаются попытки создания и совер­шенствования специальных структур и механизмов, задачей которых является этическое регулирование научной и образовательной деятельности. Необходимость такого регулирования, например, в науке, обусловлена в первую очередь тем, что наука и порождаемые ею новые технологии оказывают все более глубокое и мно­гообразное воздействие на жизнь человека и общества. Тем самым могущество и возможности человека неиз­меримо расширяются. Вместе с тем сегодня уже для всех стало очевидным, что прогресс науки и техники дает людям отнюдь не одни только блага, что многие порож­дения научного гения несут с собой угрозы для суще­ствования и человечества, и всей жизни на Земле.

Далеко не все, однако, согласны с тем, что мораль­ные суждения и оценки следует распространять на сферу науки. Считается, скажем, что процесс научно­го познания протекает либо в мышлении ученого — как взаимодействие между различными идеями и представ­лениями, либо посредством активности ученого, на­правленной вовне — когда он организует и наблюдает взаимодействие между объектами, явлениями и про­цессами природы. Согласно этой точке зрения, коль скоро мораль­ные суждения и оценки уместны лишь тогда, когда дело касается взаимоотношений между людьми, то в обоих этих случаях для них попросту нет оснований. И, тем не менее, наука сегодня, равно как и сфера образования действительно являются объектом этического регулирования.

Для этики вопрос о том, является ли нечто плохим или хорошим, предо­судительным или достойным, имеет первостепенное значение, т.е. она регистрирует, фиксирует, описывает, объясняет не столько сами явления, сколько то или иное отношение к ним, их оценку. Этика как изучение мира должного позволяет понять динамику взаимодействия человека с миром сущего и, стало быть, изменения этого мира. Соответственно, если говорить об этике науки, то есть все основания считать ее од­ним из направлений изучения того, как устроена и как развивается наука. Если говорить об этике образования, то важно понимать, что должен делать преподаватель в своей деятельности, чтобы она соответствовала требованиям морали.

Долг и обязанность ученого, преподавателя, во-первых, зафиксиро­ваны в нормах права (например, в законодательстве), так что невыполнение или ненадлежащее выполнение нормы будет караться юридическими, административ­ными или дисциплинарными санкциями. Во-вторых, долг и обязанность могут быть не пра­вовой, а моральной природы. В этом случае иным будет и источник, из которого исходят санкции, и их харак­тер. Если правовые санкции налагаются лицом или органом, имеющим на то специальные, четко зафиксированные полномочия, то вершить моральный суд и выно­сить моральную оценку может каждый, хотя оценка одних людей может быть более значимой, чем оценка других. Про первых говорят, что они обладают мораль­ным авторитетом. Можно сказать, что за правовыми санкциями всегда, в конце концов, стоит власть госу­дарства, в то время как за моральными — авторитет общества.

Источником моральных санкций может быть, к примеру, профессиональная научная организация, если она выступает с неодобрением, осуждением ка­кого-либо поступка одного из своих членов. Но таким источником может быть и отдельный ученый, даже если он не занимает административных постов, но при этом коллеги признают его своим неформальным ли­дером.

В науке главной позитивной санк­цией является признание со стороны коллег — как современников, так и особенно ученых последующих поколений. Напротив, того, кто допускает отклонения от при­нятых в науке норм (фальсификация результатов экс­перимента, приписывание себе чужих достижений, плагиат) ожидают негативные санкции вплоть до са­мых жестких — игнорирования всеми коллегами того, что делает данный ученый. Ведь если в научной лите­ратуре нет упоминаний — цитат или ссылок на его работы, то это значит, что для науки его попросту не существует.

Механизм действия моральных норм, впрочем, не исчерпывается санкциями, налагаемыми извне. Этот внешний контроль является, по сути дела, продолжени­ем того контроля, который исходит изнутри личности. Психологи и социологи в этом случае говорят о том, что моральные нормы бывают интернализованы (т. е. как бы вмонтированы, впаяны внутрь) личностью, становясь ее убеждениями и ценностями, в том числе самыми глубо­кими, во многом определяющими ее характер. Действо­вать вразрез с ними для человека бывает чрезвычайно сложно, а зачастую и вовсе невозможно. Этот внутрен­ний контроль, самооценку собственного намерения или поступка с точки зрения его соответствия нормам мора­ли принято называть совестью.

Таким образом, нормы морали представляют со­бой как бы среду, в которой происходит общение и взаимодействие между людьми. Благодаря им, это об­щение и взаимодействие оказывается упорядоченным, организованным. Наличие разделяемых людьми норм обеспечивает взаимопонимание, позволяет заранее знать, чего ожидать от другого, т. е. от партнера по общению или взаимодействию, в той или иной ситуации. Следует, однако, иметь в виду, что далеко не все наши действия и поступки подлежат моральной или правовой оценке, но лишь те, которые так или иначе затрагивают интересы другого (или других).

Следует отметить, что в говоря об этических принципах науки и образования, мы в первую очередь пониманием подходы, определяющие социальную природу человека, его включенность в общество, в частности — теории социального контракта (общественного договора), В них предполагается ситуация — конечно, условная, гипотетическая, когда разумные люди, каждый из ко­торых преследует свои собственные интересы, заклю­чают между собой соглашение, позволяющее сдержи­вать эгоистические устремления каждого. Тем самым оказывается возможным предотвратить всеобщее ис­требление друг друга — ту «войну всех против всех», о которой как о естественном, т. е. в данном случае — дообщественном — состоянии говорил английский философ Т. Гоббс. Эти теории ставят во главу угла не чувственное, не интуитивное или инстинктивное, а рациональное начало.

Рациональное начало считается определяющим и в таких теориях обоснования морали, которые счита­ют, что она должна базироваться на естественных законах разума. При этом предполагается, что идя рациональным путем, т. е. опираясь именно на законы разума, мы можем придти к таким основаниям, кото­рые будут, безусловно, признаны всеми здравомысля­щими людьми. Многочисленные теории, руководствующиеся такой посылкой, принято относить к весьма влиятельному течению, называемому этическим раци­онализмом.

Итак, научная деятельность и, естественно образовательная деятельность - с неизбежностью включают в себя то, что касается социальных взаимодействий и взаимоотношений. И это обстоятельство позволяет сделать принципиальный вывод — научная деятельность и сфера образования могут быть объектом моральных суждений и оценок. Можно, впрочем, не ограничиваться этим утверж­дением, а пойти дальше и говорить о том, что этичес­кая составляющая не только допустима и возмож­на, — она представляет необходимое ус­ловие научной и образовательной деятельности.

Доверие играет ключевую роль в научной деятельности, в организации и жизни научного сообщества. А, следовательно, наука, будучи не только познавательной деятельностью, но и систе­мой упорядоченных взаимоотношений и взаимодей­ствий между людьми, т. е. социальным институтом, опирается, помимо всего прочего, и на некоторые мо­ральные основания. Каждый член научного сообщества несет ответственность — перед своими коллегами, перед своей областью научного знания, наконец, пе­ред наукой в целом прежде всего за достоверность, за качество тех результатов, которые он предлагает на суд научного сообщества. Эту ответственность при­нято называть профессиональной ответственностью (иногда говорят о когнитивной ответственности) уче­ного; изучением ее занимается внутренняя этика науки. Следует, впрочем, заметить, что она отнюдь не ограничивается проблематикой доверия во взаимоот­ношениях между учеными.