Те­ма 9. Развитие фармации в странах Европы. Фармация в Салерно. Парацельс и его учение. Ятрохимия.

В атмосфере средневековья, когда молитвы и святые мощи считались более эффективными средствами лечения, чем лекарства, когда вскрытие трупа и изучение его анатомии признавались смертным грехом, а покушение на авторитеты рассматривалось как ересь, метод Галена, пытливого исследователя и экспериментатора, был забыт; осталась только придуманная им «система» как окончательная «научная» основа медицины, а «ученые» врачи-схоласты изучали, цитировали и комментировали Галена.

Деятели Воз­рождения и Нового времени, борясь с феодализмом и сковывавшими развитие философской и естест­веннонаучной мысли религиозно-дог­матическим мировоззрением, схола­стикой, противопоставляли уровень культуры своих непосредственных предшественников, с одной стороны, античности, с другой – создавае­мой ими новой культуре, оценивая пе­риод, разделяющий античность и Возрождение, как шаг назад в разви­тии человечества. Такое противопо­ставление, однако, нельзя считать исторически оправданным.

В силу объективно сложившихся историче­ских обстоятельств варварские пле­мена, завоевавшие всю территорию Западной Римской империи, не стали и не могли стать непосредственны­ми восприемниками позднеантичной культуры.

В отличие от народов Ближнего и Среднего Востока, сумевших сохранить культуру своих предшественников, народы Запада, прежде всего германские племена, опро­кинувшие западную Римскую империю (при помощи вос­ставших против Рима рабов) уничтожили культуру Рима.

Обладая самобытной культурой эпохи родоплеменных от­ношений, кельтские и германские народы предстали перед христиани­зированной позднеантичной культу­рой особым огромным миром, потре­бовавшим серьезного длительного ос­мысления. Оставались ли эти народы верными язычеству или уже успели принять крещение, они по-прежнему были носителями вековых преданий и поверий. Раннее христианство не могло просто вырвать с корнем весь этот мир и заменить его христиан­ской культурой – оно должно было его освоить. Но это означало существенную внутреннюю перестройку позднеантичной культуры.

То есть, если на Востоке культурный подъем 1 тысячелетия н.э. происходил на прочном фундаменте устоявшихся древних культурных традиций, то у народов Западной Европы к этому времени лишь начался процесс куль­турного развития и формирования классовых отношений.

Средневе­ковье развилось из совершенно примитивного состояния. Оно стерло с лица земли древнюю цивилизацию, древнюю философию, политику и юриспруденцию и начало во всем с самого начала. Единственное, что средневековье взяло от погибшего древнего мира, было христианство и не­сколько полуразрушенных, утерявших всю свою прежнюю цивилизацию, городов».

В жизни народов Западной Европы христианство в эпоху средневековья представляло собой общественный фактор исключительного значения. Вылившись в форму католицизма, оно объединяло европейский мир, лишенный единства, целой сетью крепких, трудно расторжимых свя­зей. Это объединение оно осуществляло в лице папы, являвшегося «монархическим центром» като­лической церкви, и посредством самой церкви, раскинув­шей широкую сеть во всех странах Западной Европы. Во всех этих странах церковь владела приблизительно 1/22 всех земель, являясь, таким образом, не только идео­логической, но и реальной связью между различными странами. Организовав владение этими землями на нача­лах феодальных отношений, церковь оказалась едва ли не самым крупным феодалом средневековья и вместе с тем могущественным охранителем системы феодальных отно­шений вообще. Церковь объединяла разрозненные запад­ноевропейские страны в их борьбе против общего внеш­него врага, сарацин. Наконец, вплоть до XVI века духо­венство было единственным образованным классом в За­падной Европе. Следствием этого было то, что «монопо­лию на интеллектуальное образование получили папы, и что само образование приняло тем самым преимуществен­но богословский характер».

При этом, если на Востоке устоявшиеся культурные традиции позволили длительное время сопро­тивляться сковывающему влиянию догматики организованных религий, то на Западе церковь, даже под­вергшаяся в V – VII вв. «варваризации», была единственным общественным институтом, сохранившим остатки позднеантичной культуры. С самого начала обращения варварских пле­мен в христианство она взяла под контроль их культурное развитие и духовную жизнь, идеологию, про­свещение и медицину. И далее сле­дует говорить уже не о греко-латин­ской, но о романо-германской куль­турной общности и византийской культуре, которые шли своими особы­ми путями.

В Европе сложилась фео­дальная культура в наиболее ти­пичной ее форме; миро­восприятие и идеалы, ценностные ориентации и критерии, нравствен­ные и этические представления сред­невекового европейца сводились к ре­лигиозной догматике. Никакое мир­ское знание не шло в сравнение с по­знанием возможностей «спасения».

Поэтому средневековые художники и писатели, пренебрегая реальными окружающими явлениями, внимате­льно «всматривались» в потусторон­ний мир, типизация предпочиталась индивидуализации. Церковники ут­верждали, что все возможные зна­ния уже изложены, прежде всего, в Священном писании, а также в некоторых канонизированных произ­ведениях древности. Новые открытия отрицались, а лю­ди, высказывающие новые идеи, ста­вились под подозрение как еретики. Основой всякого знания являлось учение Аристотеля, односторонне воспринятое и поставленное на служ­бу богословию.

Всякое позитивное знание имело право на существова­ние лишь как средство для иллюстра­ции теологических истин. На этом фоне процветали различные мистиче­ские представления, заменяющие и вытесняющие рациональное знание.

Достаточно сказать, что даже в XVII веке, в период подъема материалистиче­ской философии и опытного естест­вознания, не только сохранялась вера в колдовство, но и борьба с ним являлась одной из важных функций государственных судебных органов. Известный французский судья А. Реми (начало XVII в.) гордился тем, что ему удалось приговорить к сожжению около 900 колдунов и колдуний.

И все же Средневековье не было шагом назад в культурном развитии народов Европы, прошед­ших за этот период путь от племен­ных отношений до развитого феода­лизма и создавших своеобразную культуру, во многом противоречивую и неприемлемую для потомков, но все же достаточно высокую для того, что­бы послужить фундаментом для по­следующего развития.

Кругом уже вырастали города: в Италии, Южной Франции, и в Рейне возродились из собственного пепла староримские муниципии; в других местах, особенно внутри Германии, создавались новые города; все они были обнесены для обо­роны стенами и рвами, их крепости были гораздо неприступнее, чем дворянские замки. За этими стена­ми и рвами развилось средневековое ремесло, накопля­лись первые капиталы, возникла потребность взаимного общения городов друг с другом и остальным миром».

Несомненный экономический и технический про­гресс, достигнутый средневековой Европой, обеспечил развитие ремес­ла, торговли и рост городов. Не позд­нее VIII в. народы Европы создали на­циональную письменность, приспо­собив латинский алфавит к своим диалек­там. Деятели средневековой культу­ры оставили крупные памятники литературы, архитектуры, философ­ской, юридической и экономической мысли. Появились элементы буду­щего преодоления и разрушения идеологической монополии церкви.

Подобно тому, как это было на Востоке и в Европе, горожане стали классом, который воплотил в себе дальнейшее развитие производства и обмена, просве­щения, социальные и политические учреждения.

В эту эпоху в городах стал возрождаться древнеримский институт городских врачей, которые стали назы­ваться «городскими физиками».

В связи с частыми вспышками эпидемий издаются специальные «регламенты», в которых излагаются обяза­тельные мероприятия против заноса и распространения заразных болезней. Прокаженных, например, которые во множестве появились в Европе уже после первого кресто­вого похода, в города не допускали. У городских ворот ставили привратников для задержания больных проказой. В сельских местностях прокаженных обязывали предупреждать о своем появлении звуками трещотки, рога, колокольчика.

В крупных городах, прежде всего портовых (Венеция, Генуя), приходят к мысли об учреждении «карантинов» («сорок дней») в целях предупреждения заноса заразы матросами, крестоносцами и разным бродячим людом; учреждается должность «попечителя здоровья» в портах. Эпидемии заставили организовать зачатки противоэпиде­мической службы. Вместе с тем возникает и светское (нецерковное) медицинское образование.

Потребности городской жизни дик­товали новые методы познания дей­ствительности: опытные - вместо умозрительных, критические и ра­циональные - вместо слепой веры в авторитеты.

Под личиной теологической направленности на­чало развиваться и опытное знание. Петр Пилигрим (IX в.) первый про­водил экспериментальное изучение магнетизма, Р. Гроссетест (около 1168 – 1253 г.г.) опытным путем проверял ре­фракцию линз. Буридан (1300 – 1358 г.г.) и Орезм (1320 – 1382 г.г.) выступили с критикой аристотелев­ского учения о движении; Луллий (около 1235 – около 1315 г.г.) первый европейский алхимик-экспериментатор - много сде­лал для обоснования роли химии в медицине и других областях знания.

Отрицая Средневековье как век догматики, уничижения лично­сти и умозрительного теоретизирова­ния, они усвоили все то позитивное, что создала средневековая культура. И в этом смысле при всех контрастах и противоречиях средневековой культуры ее преемственная связь с культурой Возрождения и Нового времени несомненна: она подгото­вила тот грандиозный качественный скачок в культурном развитии чело­вечества, с которого начинается летосчисление современной науки.

XIII-XIV вв. в университетах Западной Европы развивалась схоластическая медицина с ее отвлеченными построениями, умозрительными заключениями и спорами. Поэтому в западноевропейском лекарствоведении наряду со средствами, добытыми медицинской практикой, находили место и такие, применение которых основывалось на отдаленном сравнении, на указаниях астрологии и алхимии, которые действовали на воображение или удовлетворяли потребности богатых.

На развитие фармации в Западной Европе все большее влияние начинает оказывать алхимия. В ее распространении на Западе известную роль сыграл культурный обмен Востоком. Алхимия в этот период находилась под покровительством астрологии и приобрела характер тайной науки. Испания, Италия Франция, Германия и Англия – вот страны, где она получила распространение.

Раймунд Луллий – активно изучал алхимию, делая попутно ценные для науки открытия. Страсть к обогащению сбила его с пути научных исследований. «Золото, горы золота - это то, что чарующим призраком вставало в мечтах и даровитого учителя и его восторженных последователей», - говорил о Раймунде профессор В.В. Лункевич. Р. Луллий верил во вращение металлов и много занимался проблемой «философского камня». Он считал, что все тела состоят из ртути и серы. Ему принадлежит фраза: «Если бы море состояло из ртути, я превратил бы его в золото». Луллию приписывают следующее определение алхимии: «Алхимия – весьма необходимая божественная часть тайной небесной натуральной философии, составляющая и образующая единую, не всем известную науку и искусство, которые учат чистить и очищать потерявшие ценность драгоценные камни и придавать присущие им свойства, восстанавливать немощные и больные человеческие тела и приводить их в должное состояние и в наилучшее здоровье и даже превращать все металлы в настоящее серебро, а затем в настоящее золото посредством единого всеобщего медикамента, к которому сводятся и были сведены все частные лекарства». Луллию приписывается несколько алхимических произведений, из которых «Завещание» («Testamentum»), «Сборник правил, или путеводитель по алхимии («Codicillus, seu vademecum»), «Опыты» («Experimental») и «Великое искусство» («Ars magna») приобрели громкую славу в последующие столетия. В названных сочинениях изложены взгляды Луллия на алхимию и ее задачи, основанные на учениях арабских алхимиков.

Автор наделяет «философский камень» особо чудодейственными свойствами. Он пишет: «Возьми кусочек этого драгоценного медикамента величиною с боб. Брось его на тысячу унций ртути —последняя превратится в красный порошок. Прибавь унцию этого порошка к тысяче унций ртути - и она также превратится в красный порошок. Если из этого порошка взять одну унцию и бросить на тысячу унций ртути - все превратится в медикамент. Брось унцию этого медикамента на новую тысячу унций ртути - и она также превратится в медикамент. Брось унцию этого нового медикамента еще на тысячу унций ртути - и она вся превратится в золото, которое лучше рудничного».

Совсем в ином свете представляется нам фигура Арнольдо де Вилланова (1250 – 1313 г.г.). Ученый и алхимик, он занимался медициной и фармацией в Ферраре, Болонье, Риме, Неаполе и Барселоне. Ему принадлежат такие сочинения, как: «О винах», «О ядах», «О дозах териака», «Розарий философии». Как и Луллий, он создавал рецепты «философского камня». В своих сочинениях Арнольдо не отделяет алхимию от фармации. Он упоминает различные препараты, рекомендуемые для лечебных целей, особенно яды и противоядия. Среди чудодейственных средств лечения он выделяет всеисцеляющую панацею. Арнольдо, по-видимому, первым описал винный спирт, названный им «водой жизни» (aqua vitae) и указал, что он может быть получен дистилляцией виноградного вина. Как алхимик Арнольдо не высказал новых идей. Он приобрел широкую популярность в качестве практикующего врача. Однако в результате столкновений с духовенством и Арагонским двором он принужден был бежать во Францию, где также преподавал медицину. Погиб он во время кораблекрушения по пути в Авиньон, куда был вызван к тяжелобольному Папе.

Альберт Великий (1193 – 1280 г.г.) образование получил в Италии, после чего стал членом ордена доминиканцев, а в 1260 г. – епископом Регенсбургским. Альберт Великий был убежденным алхимиком, он поддерживал серно-ртутную теорию состава металлов, высказывал мнение, что трансмутация металлов вполне возможна, и для ее осуществления достаточно изменить лишь их плотность и цвет. Для этого следует применить нужные препараты и подвергнуть неблагородные металлы соответствующей обработке. В то же время Альберт был хорошо знаком со способами определения подлинности золота. Он умел отделять благородные металлы от не благородных.

В одном из сочинений Альберт приводит перечень правил, которые должен выполнять алхимик: он «должен быть молчаливым и скромным и никому не сообщать результатов своих исследований... Он должен жить вдали от людей, в отдельном доме, в котором две или три комнаты должны быть отведены только для сублимации, растворения и дистилляции. Он должен правильно выбирать погоду и часы для работы. Он должен быть терпеливым, прилежным и выносливым до конца... Он должен быть достаточно богатым, чтобы иметь возможность покупать все необходимое для операций. Наконец, он должен избегать всяких отношений с князьями и знатными людьми, так как они будут постоянно интересоваться результатами его труда».

Альберт написал множество сочинений, которые относятся к физике, астрономии, минералогии, химии, ботанике, логике, психологии, этике. Главные сочинения Альберта Великого: «Об алхимии», «О растениях», «О металлах и минералах». В последней работе он описывает рудники, останавливается на металлургическом производстве, дает описание ряда минералов, таблицу свойств различных металлов и драгоценных камней. Он объясняет существование горячих источников действием тепла, исходящего из глубинных недр земли.

Виднейшим алхимиком той же эпохи был англичанин Роджер Бэкон (1214 – 1290 г.г.). За широчайшие познания его звали «удивительным учителем» («doctor mirabilis»). Бэкон интересовался алхимическими проблемами, но не с целью наживы. Любознательность к природным явлениям толкала его к изучению различных отраслей техники. Он изучал свойства селитры, нашел способ приготовления черного пороха (1242 г.) и приобрел различные познания о свойствах многих химических соединений. Вследствие этого он был заподозрен в магии, осужден и долгое время отбывал заключение. Его важнейшие сочинения: «Великий труд», «Третий труд», «Зеркало алхимии», «Краткое сообщение о даре Бога».

По Р. Бэкону, алхимия - наука о произведениях вещей из элементов и о всех неодушевленных предметах, как об элементах, так и о простых и сложных жидкостях, об обыкновенных и драгоценных камнях и мраморах, о золоте и прочих металлах, о серах, солях и купоросах, о лазури, сурике и прочих красках, о маслах и горючих битумах и бесконечно многих других вещах, о которых в книгах Аристотеля не упоминается. Это определение интересно тем, что Бэкон называет алхимию наукой. Он один из первых европейцев понял и оценил необходимость эксперимента в исследованиях. В «Великом труде» он провозглашает: «Sine experientia nihil sufficienter sciri potest», - без опыта ничто не может быть вполне познано. В этом отношении Роджер Бэкон предвосхитил идеи своего соотечественника и однофамильца, известного философа Фрэнсиса Бэкона Вермского (1561 – 1626 г.г.).

Р. Бэкон полагал, что в природе при «естественном рождении» металлов сначала образуется амальгама, а уже из нее выделяются чистые металлы, так как ртуть растворяет некоторые металлы с образованием амальгам, из которых растворенные металлы могут быть выделены. Поэтому он считал ртуть «матерью всех металлов».

О происхождении металлов в природе и их составных частях он пишет следующее: «Я буду говорить здесь о происхождении металлов и об их естественных началах. Заметьте, прежде всего, что начала металлов – меркурий (ртуть) и сульфур (сера). Эти два начала породили все металлы и минералы, хотя и существует большое число видоизменений последних. Кроме того, я говорю, что природа всегда имеет своей целью и беспрестанно стремится достичь совершенства, т.е. золота. Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходят разновидности металлов, как это ясно изложено многими философами».

Отсюда Бэкон делает вывод, что можно искусственно приготовить металлы, подражая природе. При этом для получения золота следует лишь применять особо чистые ртуть и серу в совершенных отношениях.

В XIV-XVI вв. алхимические занятия получили чрезвычайно широкое распространение в различных странах Европы. В этот период приобрели громкую известность сочинения некоего Василия Валентина, особенно его книга «Триумфальная колесница антимония», а также сочинения: «О великом камне древних мудрецов», «Последнее завещание» и др. Слава Василия Валентина была настолько громкой, что император Максимилиан I в 1515 г. попытался собрать сведения о его жизни и деятельности. Однако поиски результатов не дали. В настоящее время считается доказанным, что под именем Василия Валентина скрывался достаточно широко образованный монах, знакомый с медициной. По своим воззрениям Василий Валентин был алхимик. В его сочинениях приведено много, для того времени, сведений химического характера. Василий Валентин впервые обстоятельно изложил концепцию о трех началах тел — ртути, сере и соли. Эти начала, как и «стихии» Аристотеля, нематериальны и лишь символизируют соответствующие свойства металлов – металличность, окисляемость (способность переходить в состояние «земли») и способность образовывать соли. По мнению Василия Валентина, металлы образуются в земле под влиянием космических причин. Эта идея не нова: еще александрийские авторы сопоставляли металлы с планетами и обозначали их символами планет. Василий Валентин приводит много сведений о различных веществах и способах их получения. По-видимому, он впервые упоминает о «соляном спирте» (spiritus sails) — соляной кислоте, которую можно было получать нагреванием смеси поваренной соли и железного купороса. Василий Валентин описывает также действие соляного спирта на металлы. О других кислотах – купоросном масле, крепкой водке и царской водке он говорит как о хорошо известных веществах.

Из других соединений, упоминаемых в сочинениях Василия Валентина, следует назвать нашатырь, сулему, азотнокислую и сернокислую соли окиси ртути, а также соединения цинка, висмута, олова, свинца, кобальта. Как алхимик, Василий Валентин широко пользовался в своих сочинениях аллегориями и символикой. Различные вещества, применявшиеся в алхимических операциях, он обозначал так: «лебедь», «черный ворон», «лев», «король и королева», «птица феникс» и др.

Помимо Василия Валентина широкую известность приобрели такие алхимики, как Николай Фламель, Александр Сетоний, Иоганн Исаак Голланд, Леонард Турнейссер и многие другие. В этот период был получен мышьяк, хотя некоторые его соединения были известны давно. Было замечено свойство этого препарата придавать белый цвет меди. Вероятно, западные алхимики наблюдали образование диэтилового и азотноэтилового эфиров, обрабатывая алкоголь серной и азотной кислотами, но не имели представления об их природе. В этот период была уже известна уксусная кислота в виде крепкого уксуса, тогда же в качестве лекарственного препарата нашел применение основной ацетат свинца (свинца субацетат).

Следует отметить, что в своей практической деятельности алхимики были оторваны от практической химии. Они считали ниже своего достоинства общение с ремесленниками, которые были хорошо знакомы с большинством применявшихся при алхимических операциях веществ и с самими операциями. Как и на Востоке, положительное наследие алхимического периода было невелико. Оно состояло во введении в лабораторную практику некоторых видов химической посуды, аппаратуры и описании обычных химических операций.

Определяющую роль в медицине и фармации играла церковь. В VI веке при западноевропейских монастырях начинают создаваться первые боль­ницы – богадельни: в VI веке – в Ли­оне, в 529 г. – в Монте-Кассино, в 651 г. – в Париже, в 794 г.- в Лон­доне, около 1000 г.. - в Сен-Бернаре. Идея создания стационарных учреж­дений при монастырях для лечения больных и призрения стариков и инвалидов была заимствована, по-видимому, из Византии. Однако пер­вые монастырские больницы Западной Ев­ропы по уровню лечения и ухода за больными существенно уступали больницам Византии и араб. Востока. Если не считать Салерно, где ко вре­мени открытия госпиталя имелась корпорация врачей, лечебная помощь в этих больницах оказывали монахи, медицинская подготовка которых была крайне недо­статочной. По мнению многих исто­риков медицины, монахи лечили главным образом «постом и молитвой», хотя не исключено, что в монастырских больницах использовались и рациональ­ные средства, почерпнутые из народ­ной медицины и работ античных авторов. При монастырях стали складываться медицинские школы, подготовка в которых, по мнению В. Розанова (1936), первона­чально ограничивалась обучением методам оказания первой помощи при ранениях и ухода за ранеными и больными.

На базе соборных и круп­ных светских школ возникли университеты в Париже (1215), Болонье (1158), Оксфорде (12 в.), Падуе (1222). Кембридже (1209), Неаполе (1224), Саламанке (1218), Монпелье (1289), Праге (1348), Кракове (1364) и других городах. Сама идея университета — высшей общеобразовательной школы — не была новой. В период эллинизма про­тотипами университетов были Афинская академия и Александрийский музей он, в средние века высшие школы имелись в Константинополе и странах мусульманского мира.

В 1231 г., во Франции, преподаватели отдельных спе­циальностей — медицины, юриспруденции и т. д. — полу­чили право выделяться в особые коллегии, получившие название «факультетов» (от слова facultas — способность, в данном случае — способность преподавать ту или иную специальность). Позднее под словом «факультет» стали понимать отделение университета, на котором преподает­ся определенная специальность. Члены факультета выби­рали себе главу—декана (decanus — десятник). Препо­даватели имели ученые степени бакалавра, магистра и доктора наук; с 1600 г. появляется звание «профессор», заимствованное из древнего Рима, где профессорами называли публичных учителей грамматики и рито­рики.

Учащиеся университетов назывались «студентами» (от глагола studere—учить, заниматься, изучать), они объединялись (вместе с преподавателями) в «земляче­ства» или «провинции» и в «нации» и выбирали главу всего университета — ректора (rector — правитель). В эпоху средневековья ректорами университетов были, таким образом, студенты, требовалось только, чтобы кан­дидат в ректоры имел духовный сан, хотя бы низших сту­пеней. Это требование диктовалось отнюдь не религиоз­ными, а юридическими соображениями. Дело в том, что среди студентов того времени было много духовных лиц (монахи, дьяконы, священники, иногда даже епископы), Они тоже совершали проступки, подлежавшие суду («юрисдикции») ректора. Но духовные лица не подле­жали суду светских лиц. Ректор же, имевший духовный сан, одинаково мог судить студентов и светского, и ду­ховного звания — отсюда необходимость выбирать в рек­торы лиц, имевших духовный сан.

Средневековые университеты пользовались большой автономией: они управлялись собственными законами, имели свой суд и полицию. B общем, средневековые университеты, имея в себе черты цеховой организации (типичной для городов сред­невековья), являлись вместе с тем автономными своеобразными федеральными республиками в своих городах и даже в государствах.

С самого их ос­нования и вплоть до 15—16 вв. университеты были главным образом учебными заведениями для духовенства. Это было вполне естественным явлением, поскольку духовенство в этот период монополи­зировало все сферы деятельности, требовавшие образования. В некоторых университетах ведущее положение занимали сту­денты, в других — преподаватели.

Во время расцвета арабской культуры на Востоке, единственным центром медицинской мысли на Западе была школа, основанная в IX веке в старинном портовом городе Салерно. Школа в Салерно имела светский характер и продолжала лучшие традиции античной медицины. Слава о ней так была далека, что даже после появления в Салерно школ юристов и философов город продолжали называть городом Гиппократа.

До этого времени фармация Запада не выделялась как особая профессия: врачей обучали в медицинских школах искусству составления лекарств, сбору лекарственных растений. В 1076 году Салерно был занят крестоносцами, и школа была превращена в центр подготовки врачей, которые должны были сопровождать армию во время крестовых походов и организовывать госпитали в Европе. Возникла необходимость унификации преподавания и унификации самих методов медицины. В 1140 г. ректором Салернской школы была составлена первая в Европе фармакопея (антидоторий), т.е. сборник противоядий, для которой была проделана следующая работа: учитывая, что прописи лекарств составлялись в таких мерах, как «крупинка», «горсточка», «щепотка» и т.д. была произведена проверка, насколько опытные фармацевты фактически берут материала соответственно каждому из этих терминов. В результате была избрана весовая система и установлена единица этой системы: гран – granum = вес пшеничного зерна, 20 гран = 1 скрупул.

Единицы аптечного веса, употреблявшиеся до введения метрической системы мер: 1 гран = 62,209 мг; 1 скрупул = 1,244 г; 3 скрупула = 1 драхма (3,732 г); 8 драхм = 1унция (29,86 г).

Итак, гран - скрупул - драхма - унция. Салернская школа выпустила учебник «Circa instans», где описаны многочисленные лекарственные растения, их применение и культура. По велению императора священной Римской империи Фридриха II (1212 – 1250 г.г.) ей (т.е. Салернской школе), единственной было дано право присвоения звания врача, без лицензии этой школы, заниматься медициной было запрещено. В 1213 году Салернская школа была преобразована в университет. Обучение продолжалось 5 лет и обязательная врачебная практика в течение 1 года.

В 1224 году Фридрих II издал декрет о правах и обязанностей врачей и фармацевтов. Этот год считается годом отделения фармация от медицины. Этот декрет запрещал врачам извлекать прибыль от снабжения лекарствами своих больных, т.е. врачи не могли быть содержателями аптек или вступать в торговую связь с аптеками, аптекарь запрещалось лечить больных. Вводилась ревизия аптек. Были установлены – клятва фармацевтов, правила хранения и отпуска ядов. Фармацевтам запрещалось торговать лекарствами, не будучи проэкзаменованными медицинскими факультетами и не имея удостоверения.

Салернская школа установила 4 ученые степени для выпускников:

1 степень – лиценциата – узкая специальность (уход за больными, приготовление лекарственных смесей из готовых материалов). Эту степень получали лица, прошедшие курс какой-либо дисциплины.

2 степень – бакалавр (наставник) – получали лица, которым доверялось обучение других.

3 степень (магистр) – учитель, в последствии мастер - лица, широко овладевшие наукой и могущие передавать знания другим.

4 степень – доктора – получали лица, самостоятельно развивающие доктрину (учения), теорию или самостоятельно на базе общей теории развивающие практические выводы.

Также Салернская школа знаменита тем, что Арнольд(о) де Виланова, знаменитый средневековый врач написал «Салернский кодекс здоровья».

Увеличение количества и ассортимента применяемых лекарств и развитие медицины привело к возникновению аптек, что в свою очередь способствовало развитию фармации как науки. Первая регламентированная аптека была открыта арабами в 754 г. в Багдаде. В Европе впервые аптеки возникли в VIII - X вв. (Салерно, Кордова). В дальнейшем аптеки стали открываться как частные предприятия в городах Франции, Англии, Голландии (XIII – XIV вв.)

С появлением аптек изучение новых лекарств, заготовка лекарственного растительного сырья и переработка его в простые и сложные препараты была сосредоточена в них.

Упоминание об аптекарях в XII – XIII вв. мы встречали в летописях различных городов.

В начале XII века впервые упоминается об аптеках, входивших в гильдию перечников в Лондоне. В первой четверти XII века французские аптекари упоминаются в гильдии булочников и торговцев пряностями.

В этот же период в цеховых списках г. Кельна упоминаются аптекари, унгвентарии и гербарии. Существовал еще целый ряд профессий, имевших отношение к аптекарскому делу - пестатории - толчение корней, специонарии - торговали специями.

Уже в начале XII века в Венеции было учреждено ведомство «совет старейшин». Этому совету были подчинены аптекари, контроль был строгий, недоброкачественные товары конфисковывались и виновные лишались права торговли на отдельные сроки.

Средние века характеризуются крупными эпидемиями острозаразных болезней. Хотя опустошительные эпидемии и пандемии инфекционных болезней имело место во все периоды человечества, число их жертв превышало потери во время войны. Самой печальной страницей в истории инфекционных болезней являются средние века в странах Западной Европы.

Возникновение эпидемий зависело от многих факторов:

· великое передвижение народов,

· крестовые походы,

· антигигиенические условия жизни в средневековых городах (весь мусор и пищевые отходы выбрасывались прямо на улицы: узкие и кривые, они были недоступны для лучей солнца),

· пренебрежение чистотой тела, культивировавшиеся церковью.

Наиболее широкое распространение во время крестовых походов получила проказа.

Другой страшной повальной болезнью была чума. Известны несколько пандемий, особенно:

>; «Чума Юстиниана», которая опустошила почти все страны Средиземноморья и держалась около 60 лет.

>; «Черная смерть» (середина XIV века) - самая зловещая в истории Западной Европы – гибель наступала через несколько часов после заражения. В городах умирало от 50% до 90% населения. Завезена была из Северной Африки командой торгового судна. Всего на земном шаре от этой эпидемии в XIV веке погибло более 50 млн. человек.

Опустошительные эпидемии вынудили власти к принятию мер против их распространения: в Европе стали применять задержание людей и товаров на пограничных пунктах в течение 40 дней, откуда и возник термин «карантин», были организованы первые лазареты для заболевших во время карантина.

Эпоха Возрождения – заключительная стадия феодализма с XV по XVII век, переход к более высокой общественно-экономической формации – капитализму. Это эпоха великих географических открытий, введения книгопечатания с середины XV века вместо переписывания книг, зарождение молодой буржуазии, которая была заинтересована в развитии разных отраслей естествознания. В области культуры, идеологии противостояли друг другу традиционная средневековая схоластика и официальное благословие – с одной стороны и гуманизм – с другой, который использовал культурное наследие античной древности. Отсюда – термин Возрождение. На основании большого фактического материала, собранного алхимиками и под влиянием социально-политических сдвигов сформировалось новое направление в медицине и химии, давшее начало современной научной фармации. Это направление известно под названием ятрохимии (иатрохимия) или лечебная химия. Существовали ятрофизика, ятромеханика. Создателем и ярким представителем которого явился Парацельс.

Парацельс – настоящее имя – Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (24.10.1493 г., Швиц – 24.09.1541 г., Зальцбург), врач эпохи Возрождения, «первый профессор химии от сотворения мира» (А. И. Герцен). Образование получил в Ферраре (Италия). Около 1515 г. присвоено звание врача, был профессором университета (1526 г.) и городским врачом в Базеле, много путешествовал по Европе. Резко выступал против схоластической медицины и слепого почитания авторитета Галена, противопоставляя им наблюдение и опыт. Отвергал учение древних о четырёх соках человеческого тела и считал, что все процессы, происходящие в организме, - химические процессы. Изучал лечебное действие различных химических элементов и соединений; сблизив химию с медициной, Парацельс явился одним из основателей ятрохимии. Выделял лекарства из растений и применял их в виде тинктур, экстрактов и эликсиров; развил новое для того времени представление о дозировке лекарств, использовал минеральные источники для лечебных целей. Указывал на необходимость поисков и применения специфических средств против отдельных болезней (например, ртути против сифилиса). Материалистические, хотя и примитивные, взгляды Парацельса и его практическая деятельность не были свободны от средневековой мистики, религии. Создал учение об «архее» - высшем духовном принципе, якобы регулирующем жизнедеятельность организма.

Самая существенная часть учения Парацельса заключается в том, что живой организм представляет собой сочетание определенных химических веществ, химическое отклонение состава организма от нормы провоцировало болезнь. Чтобы восстановить это равновесие надо действовать химическими составами. Задача химии не в том, чтобы делать золото из серебра, а в том, чтобы готовить лекарства. Его вполне можно назвать основателем химиотерапии, он утверждает, что при лечении сифилиса надо применять ртуть, таким образом, первой болезнью в борьбе с которой люди попытались использовать известные химические средства, был сифилис.

Это был XV век, век географических открытий, именно в это время сифилис был завезен в Европу. И завезли его моряками великого мореплавателя Христофора Колумба с острова Гаити. Вернувшись домой, за сравнительно короткий промежуток, они успели заразить большую часть испанских проституток. Зимой следующего года французский король Карл YIII отправился воевать с Италией, его армию во время похода сопровождало множество женщин легкого поведения, в т.ч. испанских. Так потянулась цепь: Гаити – Испания – Франция – Италия и другие страны Европы и Азии, Африки между которыми процветала торговля. В тот период царила полная свобода нравов, было много домов терпимо