Глава 27. Себастьян быстро подошел к Кэдрин, схватил ее за плечо, и они кувырком полетели на кровать.

 

Себастьян быстро подошел к Кэдрин, схватил ее за плечо, и они кувырком полетели на кровать.

– Что ты делаешь? – потребовала ответа Кэдрин, но не сумела придать голосу необходимую суровость. Ведь ей хотелось, чтобы он повел себя именно так с той самой минуты, когда она коснулась его восхитительной влажной груди.

После этой ночи она знала – в нем все восхитительно.

От нее не укрылось, какими глазами он смотрел, как она одевается. Очевидно, однако, что именно разговор о научных материях довел Себастьяна до точки кипения – она чувствовала, как возбуждена его могучая плоть. Наука! Могла бы догадаться, ведь она видела все эти книги в его замке.

Он наклонился над ней. И в пещере, и прошлой ночью он доказал свою физическую силу. Сейчас, когда ее руки оказались плотно прижаты к постели, она снова начала фантазировать – как бы он взял ее, грубо, вжимаясь в нее гибким телом.

Она нахмурилась. Сегодня утром он сказал ей: «Я слишком крупный для женщин». Она посчитала это проявлением его склонности приуменьшать и заподозрила, что его обидела женщина – или женщины. Почему же сейчас ей ужасно захотелось выцарапать негодяйке глаза?

– Поцелуй меня, Катя. – Его прекрасное лицо было нежным, расслабленным. Казалось, он вот-вот улыбнется. Невозможно устоять!

– Зачем мне это делать, как ты думаешь? – спросила она срывающимся голосом.

– Тебе нравится целоваться со мной, валькирия, – гордо ответил он.

Ох, Фрейя, ведь это правда!

И тут он все-таки улыбнулся.

– Господи Иисусе, мне так хорошо с тобой.

У Кэдрин замирало сердце, когда она видела изгиб его губ, проблеск белоснежных зубов и едва различимых клыков на фоне смуглой кожи. «Не смотри на него». Она теряла голову, совершенно очарованная, и начала поспешно припоминать, что же ей в нем ненавистно.

Он пьет кровь. Он пьет кровь. Он кусается!

– Тебе и должно нравиться мое общество, – напомнила она ему. – Я твоя невеста.

Себастьян отпустил ее запястья и сел.

Разумеется, это мистическое влечение делает тебя столь привлекательной. А вовсе не тот факт, что ты только что позволила мне увидеть, как работает твой мозг. Меня восхитило то, что я увидел! И этого не может быть, потому что прошлой ночью ты дала мне самое большое сексуальное удовольствие, какое только можно себе представить.

Она изучала его серьезное лицо.

– Правда?

– До этой ночи и этого утра с тобой? Без сомнения, – спокойно признался он. Кэдрин ему поверила, но понять не могла. У них даже не было нормального сексуального сношения. Уж конечно, Себастьян знал женщин без числа, готовых удовлетворить любую его прихоть. Конечно, временами Себастьян бывал застенчив, но он был также чувственным, образованным аристократом, к тому же искусным воином.

Доведись ей встретить его, когда он был еще робким смертным, Кэдрин загнала бы его в угол амбара и проделала бы с ним все, что бы ей заблагорассудилось.

– А ты, Катя? – Его голос проникал ей в самую душу. – Скажи, что я хорошо постарался для тебя этой ночью.

Слишком смело для робкого! Теперь она покраснела и спрятала лицо.

– Поцелуй меня или ответь. Одно из двух, иначе не отпущу.

Она обреченно вздохнула:

– Ты же знаешь, что да. Ты же был тут. Молнии чуть не разбили самолет.

Себастьян наклонился к ее шее.

– Я прошел большой путь.

– Зачем ты спрашиваешь?

Он откинулся на спину.

– Хочу сделать так, чтобы ты попала ко мне в зависимость. Если ты почувствуешь вожделение, – он жарко поцеловал ее ключицу, – я хочу, чтобы ты искала меня, чтобы дать ему выход.

Высокомерный и тем не менее неуверенный. Искренний и скрытный. Помоги ей боги, но эти противоположности сводили ее с ума. Она спросила:

– А как насчет тебя?

Он погладил ее по щеке.

– Ты же знаешь, мне нужна только ты.

– Почему… почему ты хотел умереть?

Кэдрин не знала, откуда взялся этот вопрос, но ей вдруг нестерпимо захотелось узнать ответ. Почему он был один?

– Не то чтобы я хотел умереть, просто не видел смысла жить. – Заметив ее недоумение, он добавил: – Я объясню тебе когда-нибудь. Я до сих пор не понимаю, что чувствую.

Кэдрин отвернулась.

– Все хорошо. Тебе не нужно ничего объяснять.

Он обнял ее лицо, очень нежно, заставив снова повернуться к нему.

– Я скажу тебе со временем. Все, что ты захочешь знать. Не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга, потому что я… женюсь на тебе.

– Что? – Кэдрин вскочила, охваченная неподдельным страхом. Вот почему нельзя было допускать того, что случилось прошлой ночью. И сегодня утром, когда они вместе собирались. Они вели себя как супруги, собирающиеся утром на работу. За исключением того, что они с Себастьяном не едят и не спешат в офис.

Но она ведь не думала, что возникнет разговор о супружестве. Не так скоро.

«Ужас! Хватит играть с вампиром».

– Ты не можешь на мне жениться! – закричала Кэдрин. Она была близка к панике. – Я язычница, – пролепетала она. В любом случае это безумие!

«Я скоро умру. А если и не умру, если сумею вернуть сестер…»

От внезапной догадки у нее оборвалось сердце.

Если она спасет сестер, история изменится. И Кэдрин даже не узнает о существовании Себастьяна.

– А я был католиком, – медленно сказал он, ничего не понимая. – И все еще хочу на тебе жениться.

Соскочив с постели, Кэдрин начала хватать свои вещи, засовывая их в сумку. Кажется, у нее дрожат руки?

– Послушай, Себастьян. Думаешь, что ты мне нравишься? Да, ты меня получил. Но не хочу тебя обманывать. Прошлая ночь была… прекрасной. Я рада, что мы были вместе. Но это не значит, что последует продолжение. И еще менее вероятно, что я выйду за тебя замуж.

– Что может заставить тебя изменить решение?

– Я должна быть абсолютно уверена, что хочу прожить с тобой вечность. Ты же понимаешь, что бессмертным приходится соблюдать особую осторожность в таких делах. А мы с тобой до сегодняшнего дня и не разговаривали как следует. И по правде говоря, я тебе не доверяю. И не могу я зачеркнуть опыт всей жизни ради двухнедельного знакомства.

– Почему бы просто не попытаться жить вместе?

– Потому что необращенные вампиры подобны атомной бомбе. Сама по себе бомба еще ничего. Страшны разрушения, которые она может принести. В любом случае тебе не захочется иметь ее на своем заднем дворе.

– Дай мне шанс доказать, что ты ошибаешься.

– Себастьян, ты видел когда-нибудь настоящего вампира? Если видел, то поймешь, почему я пойду на все, лишь бы не пробудиться в один прекрасный вечер вампиршей только потому, что ты съехал с катушек и захотел пошалить.

– Я всегда буду честен с тобой, – сказал Себастьян и почувствовал настоятельную необходимость признаться. – Я их видел в твоих снах.

Как мило, что он напомнил! Кэдрин начала терять терпение.

– И не все вампиры превращаются. Мой брат, например, хотя он пьет из живого тела.

Кэдрин изумленно раскрыла глаза.

– Отлично, глоток-другой из Мист, так, что ли? Вот обрадуются в ковене.

– Он никогда ее не предаст.

Николай не безгрешен, но в его верности сомневаться не приходилось.

– Даже если ты никогда не превратишься, я приму тебя и мы станем жить вместе, что нас ждет в будущем? Одно из двух. Я потеряю семью, или они тебя убьют.

– Но мой брат и Мист.

– Побегут со всех ног, спасая свою шкуру, когда вернется королева.

– Фурия?

– Позволь мне самой догадаться. Ты и ее видел?

– Да. – Его лицо помертвело. – Она сломала тебе руку.

– Значит, ты видел, что с ней шутки плохи.

– Я ее не боюсь. И я всегда смогу тебя защитить.

– Тебе следует ее бояться, – сказала Кэдрин устало. – Все вампиры боятся. Орда взяла ее в плен и заковала в цепи на дне океана. Она там уже пятьдесят лет. И все эти пятьдесят лет она раз за разом тонет, каждые несколько минут, стоит ее бессмертной натуре воскреснуть, как все происходит снова. Никто не может ее найти. Но круг наших поисков сужается, и когда королева поднимется на землю, она не станет разбирать, где какой вампир. Доводы разума не для нее. Она и раньше не отличалась взвешенностью суждений, еще до того, как ей пришлось умирать четыре с лишним миллиона раз.

– Об этом мы подумаем, когда придет время.

– Замолчи! Ты знаешь, каков второй мужской грех? Давление. Когда на меня давят, добра не жди. – Кэдрин подхватила сумку и перебросила ее через плечо.

– Подожди, прежде чем ты уйдешь… – Себастьян теле– портировался в ее квартиру, осторожно вынул яйцо из ящика письменного стола и вернулся назад. – Держи.

– Разумеется. – Кэдрин заправила за ухо прядь волос и взяла яйцо. – Я как раз хотела тебе напомнить.

– Нет, не хотела, – возразил он и как-то понял, что прав.

Была слишком занята. – Она подняла яйцо, и оно исчезло, обдав их запахами далекого храма. – Я хотела спросить, потому что мне интересно – ты убил остальных двух василисков или нет?

«Не могу ей лгать». Пусть считает его слабаком. Себастьян пригладил волосы на затылке и отвел взгляд.

– Одного мне пришлось убить. Но я решил… не убивать маленького.

Он мог ожидать какой угодно реакции, но не вздоха отчаяния. Ее указательный палец ткнул его в грудь.

– Разумеется, ты так и поступил, – сказала она с отвращением. – Оставайся, уходи, делай что хочешь. А у меня дела.

Себастьян вдруг почувствовал, что начинает злиться. Милосердие имеет право на существование.

– Ты бы предпочла, чтобы я убил обоих?

Тыча в него пальцем, как мечом, она резко сказала:

– Нет! Но тебе непременно нужно было проявить благородство и… понимание. А ты… вампир! – Она сердито нахмурилась, словно припоминая что-то еще. – И ты мог бы мне раньше сказать, кто ты!

Это еще что, черт возьми?

– Я сразу же сказал, как меня зовут.

– Но не сказал, кем ты был!

Себастьян отказывался что-либо понимать, а Кэдрин тем временем выскочила на яркий солнечный свет в главной каюте.

Она уходила, а он не мог с ней пойти, хотя желал этого всем сердцем. Проклятое солнце! Он даже взглядом не мог ее толком проводить.

Когда Кэдрин ушла, у него возникло чувство, что она унесла с собой часть его самого. Очень важную, жизненно необходимую.

Он оказался в западне, потерпел крушение. Что было сил Себастьян хватил кулаком по переборке, пробив в ней дыру.

«Черт возьми, я хочу идти за ней, куда бы она ни пошла!»

 

Африка

Пустыня Намиб

Одиннадцатый день

Приз: вода из фонтана Молодости, неограниченное количество, семь очков

Она прошла двадцать миль, прежде чем наткнулась на оазис с фонтаном Молодости. Зачерпнула волшебной воды в пустую фигурную бутылку из-под «Аквафины» и поднесла к груди чуть выше сердца.

Все обитатели Закона знали, что фонтан постоянно перемещается из одной пустыни в другую по всему миру. В болотах полуострова Флорида, к примеру, его было не найти. Черт бы побрал конкистадоров и их бредовые идеи! В свое время ее сестры немало повеселились.

Сегодня Кэдрин могла позволить себе пуститься в обратный путь не спеша, под музыку айпода Реджин, который та оставила для нее в самолете. Через пустыню не только что бежать, идти было трудно. Солнце раскалило песок до предела. Температура здесь никак не опускалась ниже ста тридцати по Фаренгейту. Казалось, песок содрогается в предсмертной агонии и шипит на солнце.

И все-таки день выдался замечательный. Хотя бы потому, что она все еще была жива.

Сегодня утром из машины она снова позвонила Никс, надеясь застать ее в более спокойном состоянии ума. Пусть подтвердит то, что сказала. Но, как обычно бывало в таких случаях, Никс не могла сказать ничего вразумительного. Прорицательница оживленно толковала про «бумажные игрушки, все в ряд» и «идиотские книги про мир Закона». Разумеется, Кэдрин пришлось выслушать все это с непременными замечаниями типа «как мило» и «неужели?».

– Дорогая, передай трубку кому-нибудь, кто есть поблизости, – попросила она наконец.

Даже находясь под впечатлением зловещего предсказания, Кэдрин была в веселом расположении духа. Прошлой ночью она так хорошо выспалась в теплых объятиях Себастьяна! Ни разу ей не приснился кошмар. Не говоря уж об удовольствии, которое она с ним испытала.

Кроме того, что еще делать, зная о неминуемой смерти?

Наслаждаться любовью вампира. Вампира-джентльмена, вампира-воина, который оказался настолько силен, что расправился с ее врагами, словно они были хрупкими прутиками на его пути. Удобно иметь под рукой такого яростного защитника. И еще ему хватило чуткости пощадить молодого дракона.

Когда она уходила, он был несчастен лишь оттого, что они должны расстаться. Вероятно, он и сейчас рвет от отчаяния волосы, вспоминая ее глупую болтовню.

Эта мысль очень понравилась Кэдрин.

Поднявшись на гребень следующего бархана, Кэдрин задумалась, не влюбилась ли она в Себастьяна. Если так, время было выбрано крайне неудачно. Найти наконец мужчину, которого она могла бы любить, но не иметь будущего, чтобы разделить его с ним…

Если она не погибнет и сумеет спасти сестер, она изменит ход своей истории. Никогда не погрузится в иссушающий холод бесчувствия и как вывод не отправится в далекое путешествие в Россию, чтобы убить одинокого вампира. Она инстинктивно знала, что ни в какой реальности не встретит Себастьяна, который, так или иначе, когда-нибудь погибнет.

С ума можно сойти, пытаясь все это осознать.

Она не станет и пытаться. Лучше вспомни сцены прошлой ночи.

Внезапно у нее возникло ощущение его присутствия за спиной. В следующее мгновение послышалось: «Черт возьми!» – и он исчез.

Так и не увидев ее улыбки.