Название: Богатые на пять минут 2 страница

Они зашли на какой-то пустырь, где-то впереди должен быть двор вон той многоэтажки. Любит короткие пути или просто хочет поскорее показать место, которое ему так нравится? Билл остановился, удержав за руку Тома, который продолжал идти, не заметив, что его спутник задержался.

- Постой.

Одного взгляда на Билла хватило, чтобы понять – он сейчас не просто волнуется, он с ума сходит. Что это с ним? Всё хорошо было, а тут… Билл приблизился к Тому, обвив руками шею и перед тем, как впиться ему в губы, прошептал:

- Прости.

Последним Том почувствовал поцелуй, а потом всё мгновенно стихло. Он, кажется, куда-то падал, потом его грубо дёрнули вверх, что-то говорили, но юноша не мог разобрать слов. Перед глазами мелькали какие-то картинки, там и озеро вроде было, и море, и этот пустырь, дворы. Сбивчивый сон, ничего не понятно. Он мечтал проснуться, но что-то не давало, держало в этом заточении, заставляя снова и снова наблюдать беспорядочные сновидения.

 

***

 

- Ты идиот, Каулитц!

Послышался неприятный мужской смех. Кто-то ходил по помещению из угла в угол, раздражая звуком шагов. Том попытался отрыть глаза, но ничего не увидел, его встретила та же темнота. Глаза завязаны. Что за..?

- Какое тебе вообще дело до этого?

Том насторожился и стал внимательнее прислушиваться. Это Билл. Что тут происходит? Где он? Почему руки вывернуты так, что любое движение приносит невыносимую боль? Чёрт, да он связан! Главное сейчас – молчать и слушать дальше, может, они скажут что-то дельное и конкретное. Вот попал-то.

- Ты должен был увести его в безлюдное место ещё в первый раз, после того, как почаёвничали в кафе, но упустил. Скажи, с какого? Ты хоть знаешь, что мне нагоняй устроили? Между прочим, тебя то же самое ожидает, так что не думай, будто отмазался.

Том собрался с мыслями. Казалось, что он сейчас упадёт, но это невозможно – и так на полу лежит. Голова кружилась нещадно, ещё тошнота подступала. Он хотел повернуть руку поудобнее, но стреляющая боль в лопатке заставила его оставить эти попытки да ещё и простонать.

- Проснулся малец! – радостно воскликнул мужчина.

Том почувствовал, что рядом остановился человек, и приготовился к чему-нибудь малоприятному. Впрочем, его лишь толкнули, но и это действие принесло боль всё в той же лопатке. Его не били, случайно? Мужчина опустился рядом и сдёрнул повязку с глаз. Том часто заморгал, хотя свет в помещении был довольно-таки тусклый. Над ними склонилось озабоченное лицо мужчины на вид лет двадцати восьми. Юноша принялся оглядывать его, запоминая мелкие подробности типа шрама на щеке, тонких губ и очень пронзительных глаз, даже не по себе становилось.

- Эй, ты скажи что-нибудь, - мужчина легонько похлопал его по щеке, и Том дёрнулся, снова морщась. Видимо, его всё же били.

Помещение оказалось небольшой комнатой, в которой даже стоял диван, небольшой стол, на нём покоился ноутбук. Окон нет, или они занавешены, Том не мог разобрать, взгляд плохо фокусировался. Рядом стоял Билл. Ему точно нужно лечить нервы. Такой бледный, чуть-чуть шатается, словно сейчас в обморок упадёт. Он, кажется, непрерывно вздыхал, смотрел на Тома, не отрываясь.

- Билл, что он на тебя так уставился? Свали вообще! Зачем ты сунулся в это дело, если у тебя реакция такая? Самому тошно становится.

- Я провёл столько операций, что тебе и не снилось, так что заткнись! – рявкнул Билл, усаживаясь на диван. Ноги его держать отказывались. – Знаешь ли, сложно подставлять людей, к которым удалось войти в доверие. Зачем ему понадобилось, чтобы я «подкатил для начала»?

- Чтобы проблем ненужных не возникло.

Том переводил взгляд с одного на другого, зрение восстановилось. Что значит – «провёл столько операций»? Неужели Билл людей похищает?

«Пыльно порою бывает, но терпимо и по мне», - прозвучали в голове слова, недавно сказанные Биллом. Или давно? В голове миллион вопросов, от перегрузки не отключиться бы, а то уже хочется забыться хотя бы беспокойным сном, хоть каким-то.

- Юнец, не молчи! – снова обратился к нему мужчина. – И отключаться не смей, ты нам вообще-то живой нужен.

Билл открыл ноутбук и принялся стучать по клавишам, загоняя каждым лёгким, по идеи, ударом в виски Тома гвозди. Он мечтал о тишине, мечтал, чтобы отпустила эта тошнота. Наверное, его по голове ударили, чтобы оглушить. Или ещё какую-нибудь гадость использовали, но тошнит по-страшному.

- Воды дайте, - просипел Том. Собственный голос показался незнакомым, чужим.

Билл выудил откуда-то бутылку, но мужчина жестом остановил его.

- Лутц, это ты идиот, а не я! Мы не должны над ним подобным образом издеваться.

- Да ты над ним уже поиздевался, когда целоваться полез, - отозвался Лутц, опять хохотнув.

Том закрыл глаза, предоставляя этим двоим разбираться без его участия. Он в сознании не больше пяти минут, а уже хочет отключиться обратно. На пути попался предатель.

Случайностей не бывает, а факты нужно сопоставлять внимательнее. Он оборачивался, а потом подошёл Билл, чтобы познакомиться, и ощущение, будто его преследуют, испарилось без следа. В кафе Билл оглядывался на стойку, потом бармен что-то с ней творил. Такой сумбур, невозможно думать. С этим нужно обязательно разобраться, но не сейчас. Где телефон? Телефона нет…

- Воды дайте, - повторил Том и почувствовал, как холодные пальцы скользнули по лицу и чуть приподняли голову, чтобы он смог сделать глоток.

Кошмар. Трюмпер попал в страшный кошмар. Если ещё и отца загребут, то ему отсюда попросту не выбраться. Билл – сволочь. Тома никогда так не подставляли. Были друзья, которые впоследствии оказывались предателями, но их проделки отличались полнейшей безвредностью. Оставался неприятный осадок, дружба летела к чёрту, но ни один человек не втирался к нему в доверие, чтобы потом беспрепятственно похитить. Поступок низкий, и жалостный взгляд Билла его не оправдывает. Да как он вообще посмел! Ангелочек хренов. Вот с виду никогда не скажешь, чем он занимается, обходить темы умеет потрясающе. «…Но терпимо и по мне». Действительно, по нему, оформил работу на пять с плюсом, придраться не к чему. Том тоже хорош, поверил первому встречному, который потащил его на озеро какими-то окольными путями. Да с самого начала подстава угадывалась. Он никогда в жизни не видел в том районе парков с озёрами, а тут с чего-то решил, что Берлин плохо знает. Если его отсюда достанут, веру в людей он потеряет и, наверняка, навсегда, в крайнем случае, на большой промежуток времени.

В похищении явно делишки отца виноваты. Чёрт, слово-то какое незнакомое, отпугивающее – похищение. Да Том никогда не думал, что эта штука может его коснуться! Мама любит документальные фильмы смотреть, поэтому и Том краем уха постоянно слушал, как кого-то украли, расчленили, тело по кусочкам возвращали… Такая перспектива его не устраивала. Нет, он с собой ничего сделать не позволит, пошли они все далеко и надолго!

Том зыркнул на Билла, уткнувшегося в ноутбук, и непроизвольно скривился. Вот же с*ка. Противно становилось от одного взгляда на этого двуличного парня. Скольких он так подловил? И что с ними стало? До сих пор сложно поверить, что этот юноша, слегка озабоченный сейчас, способен кого-то похитить, а позже, может, и убить. Он оружие-то удержит? Лутц куда-то пропал, а Билл противника собою не представлял, надо бы предпринять какие-нибудь действия.

Если сейчас с ним заговорить, он отвлечётся от своего занятия и будет за Томом наблюдать, что лишнее. Ладно, пробовать нужно все возможные способы, так что пусть этот мастер перевоплощения сидит, печатает, а Том о себе пока позаботится. Он принялся вращать кистями, чтобы ослабить верёвку, несмотря на то, что в лопатке с каждым поворотом появлялась ужасная боль. Если он не выпутается, то станет ещё хуже, так что можно и потерпеть ради такого случая. Завязали крепко, верёвка никак не поддавалась. Том прекратил издевательство над собой. Он сосчитал до десяти, каждую цифру сопровождая неглубоким вздохом, боль потихоньку отступала. Один рывок, и, возможно, получится высвободить руки, только бы Билл раньше времени не заметил, со связанными ногами Том его точно не скрутит. Юноша ещё раз глубоко вздохнул, мысленно уговаривая себя потерпеть ещё чуть-чуть, и дёрнул правую руку из кольца пут. Всё, чего он достиг, случайно вырвавшийся стон, на который незамедлительно отреагировал Билл.

Он захлопнул ноутбук и подбежал к Тому, опустился на колени рядом.

- Что с тобой?

Что с ним? Что с ним?? Да ничего, просто едва наметившийся план сорвался, а верёвка ни на миллиметр не ослабла, только кисти теперь саднят ещё больше, чем до этого! Вот и всё. А больше с ним ничегошеньки не случилось. Последнее событие чуть ли не мирового масштаба произошло два дня назад, когда ранним утром Том повстречал Билла, бредущего… «Да вот… Жертву искал». Нет. Нет, нет. Он не отказывался от своей истинной цели, выдал всё, как есть, а Том так легко принял её за шутку. Воистину, чтобы обмануть человека, надо сказать ему правду.

Хотелось накричать на этого гада, который склонился над ним с выражением деланной заботы на лице. Пошёл он к чёрту со своими напускными эмоциями! Зачем сейчас-то притворяться? Из роли тоже выходить следует, знаете ли, а то маска плотно пристанет. Но вместо крика Том заставил себя успокоиться и слабым голосом попросил:

- А можно меня с пола убрать? И с верёвками что-то сделать, вы мне лопатку повредили.

Билл сомневался. Он закусывал нижнюю губу, с опаской поглядывая на дверь. Интересно, кто у них главный? Лутц вполне походил на главу, но и к Биллу он, видимо, прислушивался. И вообще, не вдвоём же они работают! Стопроцентно есть кто-то третий, а может, и четвёртый.

- Ну… С пола можно, - нерешительно протянул Билл, кидая взгляд на единственный диван. – А вот верёвки…

Казалось, губу он себе прокусит до крови. Мыслительный процесс в красках отражался на его лице, картину дополняла очень живая мимика. Похоже, внешность – единственная приятная вещь в этом человеке, всё остальное пропиталось фальшью. Как он так живёт? Самому от себя противно должно быть.

Том ждал. Терпеливо ждал своего приговора. Если ему освободят руки, шансы сбежать резко увеличатся, но Билл не такой дурак, чтобы их приумножать. Но кисти-то действительно ноют невыносимо, а двигаться вообще невозможно. Где же та капля милосердия, которая в нём была обязана остаться?

- Давай сначала кровать, или Лутц диван передвинет, - «Барышня», - подумал про себя Том и еле сдержался от усмешки. А ведь считал, что бабских замашек у него нет. Зато двуличие в полном объёме. Лицемер поганый. – В тот угол. А потом мы тебя к трубе наручниками пристегнём, - миролюбиво предложил Билл.

Возникло непреодолимое желание рассмеяться. Просто залиться хохотом, чтобы этот придурок ничего не понимал. Другой на его месте обязательно врезал бы, чтобы заткнуть. Проверим на деле, пока ещё не поздно.

- Наручниками?

Билл слабо, уже менее уверенно, кивнул. Том расхохотался, стараясь не обращать внимания на лопатку. Хорошо хоть тошнота прошла, голос вернулся, а то трюк бы потерпел сокрушительный провал.

Билл взирал на всё это представление с непонимающим видом, потом черты его лица стали жёстче, он плотно сжал губы и выгнул бровь. До Тома дошло, что он уговаривает себя подождать окончания спектакля, держится под этим истеричным хохотом, который мечтает прекратить. Оскорбляется, наверное. Ладно, ещё один заход, последний акт игры в нервостеника…

Удар пришёлся по скуле. Внезапно, ощутимо, отрезвляюще. Кажется, он переборщил с концертом или с выводами, но мнение о барышности мгновенно улетучилось, ибо удар был вполне мужской. Да уж, глупая затея, всё-таки парень-тряпка с женскими замашками с подобными делами работать не станет, воли не хватит, да и человечность не подрезать будет. А в этом если и есть гуманность, то проявляется она приливами.

- Наручниками. Скажи спасибо, что согласился тебя с пола убрать. Знаешь, мне ничего не стоит тебя на полу оставить, просто почему-то волнуюсь, как бы ты не подцепил воспаление лёгких. Придурок, - процедил сквозь зубы Билл и поднялся.

Том смотрел на его спину, пытаясь определить, что испытывает. Появилось отвращение теперь не от Билла, а от самого себя. Откуда оно взялось только? Глупая идея определять силу характера своего похитителя подобными истериками. Как же глупо. Билл так ощетинился сразу, будто Том его реально оскорбил. Хотя мало ли каким законам и канонам он подчиняется, может, у них кодекс свой составлен.

- Лутц, - гаркнул Билл в трубку. – Где тебя, чёрт возьми, носит? Ещё и мобильник не берёшь.

Том старался прислушаться к ответам на том конце провода, но ничего не слышал, довольствуясь лишь раздражённым голосом Билла. Кажется, его удалось обстоятельно вывести из себя.

- Лутц, немедленно вали сюда. Мне плевать! Между прочим, тебе за это тоже нехилую долю отваливают. Да! И скажи там кому-нибудь, чтобы притащили что-то, на чём можно спать. Не мне, с*чонку этому. А где я сидеть буду, по-твоему? Может, на стол с ногами взгромоздиться? И наручники… Я всё сказал!

Билл отключился и, кинув телефон на диван, сел сам и снова открыл ноутбук. Похоже, обозлился не на шутку. Одно радует – небольшую просьбу всё же исполнил. Как приказы-то раздавал! Всё-таки он здесь заправляет. Вот только двуличность в нём действительно присутствует, очень обстоятельная двуличность. Вначале подкалывать себя позволял, держался совсем иначе, а переменился в одночасье. Всё же Том погорячился со своей проверкой дурацкой. Вот как теперь контакт налаживать?

- Билл… Билл, послушай, не знаю, что на меня нашло. Ты извини, бывает.

- Бывает у него! – Билл усмехнулся, не отрываясь от экрана. – Лежи и не рыпайся. Что заволновался-то так?

Том не ответил. Прежний контакт потерян. Или прежнего и не было, то всего-навсего игра. Просто Билл из роли с трудом вышел, вот и держал за кулисами ту же маску на себе. Надо бы привыкать к этому обличию, милый щеночек теперь точно не появится.

Нужно подумать о другом. Билл говорил по телефону. Вопрос: в подвалах есть связь? Том почему-то всегда был уверен, что если там и ловят сотовые, то невероятно слабо, разговаривать невозможно. И вообще, это подвал? Куда ж его притащили? В городе это место, или увезли куда-нибудь подальше? Вопросы никак не хотят кончаться, их только больше становится, а в голове уже чёрте что творится от мыслей.

Интересно, а что решили родители? И решили ли уже? Если Том не проторчал здесь больше суток, то они, наверняка, уверены, что сын развлекается у друзей. Значит, один день вылетает сразу. Пока подадут заявление, пока… А если не подадут? Ведь отец поймёт, что случилось, да и должна же эта шайка позвонить. Если не они конкретно, то чувак, задумавший всё. Конкурент отца.

- Билл, а я тут давно?

- Часа четыре.

Том чертыхнулся. День вылетает. Он часто так внезапно исчезал, никого не предупредив, поэтому все волнения были родителями отброшены уже давненько. Кстати, могут подумать, что на этот раз Том завис где-то дольше обычного, и пропадёт ещё полдня. Обзвонят знакомых, чьи номера знают. Чьи не знают, спросят у кого-нибудь. Хотя в том положении, в которое попало их семейство, могут и сообразить, что передряга-то серьёзная, и одним пьяным чадом не отделаться.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли два человека, Лутц и ещё какой-то парень. Они несли узкую кровать, на которой, видимо, и расположат Тома. Не свалиться бы с неё, Трюмпер всегда ворочается, когда спит. А если и руки будут прикованы… Что-нибудь сломает, это точно.

- Привет, Даниель, - поздоровался Билл с пареньком. Они были примерно одного возраста, да и Том – их ровесник, получается. Чудесно. – Я уж думал, сменщика мне сегодня не дождаться. Всё, я пошёл.

Билл поднялся и, даже не обернувшись на Тома, вышел из помещения. Комнатой это называть язык не поворачивался, ибо малочисленность предметов интерьера всё ещё удручала.

- Ну, что, малец? Баю-бай? – издевательским тоном произнёс Лутц.

Том скривился.

- Да пошёл ты..!

Лутц приблизился, и Том пожалел о своей последней реплике. Получить ещё разок по морде в его планы не входило, так его всего изобьют, надо бы попридержать язык, как бы ни хотелось разразиться гневными криками, перемежающимися с потоком ругательств.

- Нельзя меня посылать, мальчик.

Обошлось. За ними наблюдал Даниель, медленно вставляя ключ в замок наручников. Он не промолвил ни слова, как зашёл, словно оценивал обстановку и предполагал своё дальнейшее поведение с похищенным. А тот был с норовом, от этого Том никогда не сможет отказаться, наверное.

- Лутц, ты как думаешь, его одной парой наручников пристёгивать или двумя? – задумчиво крутя в руках блестящие браслеты, спросил Дэн.

Лутц обречённо вздохнул и глянул на плотно закрытую дверь.

- Одной, а то Билл опять беситься начнёт. Не понравилось ему тебя красть, - эта фраза была обращена к Тому.

Внутри что-то ёкнуло, но Том отнёс это к неопределённости момента. Его вроде как жалеют, но при этом не отпускают и всё-таки собираются пристегнуть. Неужели Билл так резко поменялся оттого, что переживает из-за похищения?

- А ноги? – поинтересовался Дэн.

Бить эти двоё его не будут, видимо, такое право предоставлено только Биллу, и то он его не слишком-то желает использовать. А на этом можно сыграть причём сыграть хорошо, ведь он Тому всё-таки нравится, пусть и не характером. Но что-то же вынудило Билла сделать такой шаг! Да уж, задачка не из простых, нужно попробовать решить на досуге. А его у Тома ох как много теперь.

- Даже не знаю. И Билл уже упорхнул отсюда. Пристегнём и ноги… Ногу.

Том обречённо выдохнул. Потрясающе ему будет житься в таком положении. Нижнюю конечность, наверное, к спинке кровати прикуют.

- А может, расскажете, как собираетесь меня кормить? Мне бы ещё поссать… - совсем осмелел Том.

- А ты не много хочешь? – мгновенно вскинулся Лутц.

Ошибочка вышла. Эти двое тоже могут его бить. Чёрт.

 

***

 

В маленьких радостях жизни ему не отказывали. Хотя радостями они были только в его положении, а так – обычная потребность. Из этой, как оказалось, комнаты Тома выводили в ванную, но только с перевязанными руками и повязкой на глазах. Что там за такой секретный объект был, юноша даже не догадывался, но считал эту меру огромной глупостью и тратой времени для этих… У него-то свободных часов было предостаточно, жаль, в ход не пустить.

Проводили по мягкого ковру и заталкивали в ванную, правда, не одного. Быть может, дело в том, что присутствовало окно, и Том мог попробовать смыться, быстро и почти безболезненно. Руки развязывали, нянчится, расстёгивая ему джинсы, с ним никто не собирался, чему Том безмерно радовался. Всё-таки подобной пытки он бы точно не выдержал, даже если учесть, что раньше он был совсем не против того, чтобы кто-нибудь снимал с него штаны.

Ну, а второй радостью являлась еда. Кормили нормально, наверняка, исключительно из-за Билла, который то суетился, то становился каким-то грубым, когда Том делал или говорил что-нибудь из разряда «мне не нравится». Каулитц – Лутц его по фамилии случайно назвал, вызвав, кстати, большой скандал; но Том-то знал, что мужчина в этом вопросе невнимателен уже второй раз – не принимал никаких подколов, вечно находился в состоянии боевой готовности, чтобы мгновенно заткнуть смельчаку рот. В общем, Том сошёлся на том, что молчание – действительно золото. И всё бы ничего, если бы не бешеное желание поговорить. Он и раньше отличался общительностью, но сейчас жажда разговоров почему-то усилилась. Вроде наоборот должно быть, а он стремится похитителей разговорить.

Надо признать, что четвёрка «не старше тридцати» мало походила на преступников, коими являлась. Возможно, именно поэтому их ещё не загребла полиция, а по спокойному Биллу никогда не скажешь, чем он на досуге занимается. О правоохранительных органах Том думал с осторожностью. Он не особо им доверял, будучи не в заточении, а теперь и совсем разуверился. Да и как-то странно было представлять эту шайку за решёткой. Казалось, в них ещё до хрена человечности, просто что-то заставило пойти по наклонной.

Том никогда не понимал, что способно повлиять на кардинальное изменение судьбы в отрицательную сторону. Конечно, обстоятельства разные бывают, но всему есть предел, большинство действий можно остановить, развернуться и попробовать что-либо сделать. Не факт, что они своей жизнью дорожат, любят работу и всё такое, но Том за эти два дня ярого рыпанья не заметил, только Билл вечно в ноутбуке копался. Сегодня шёл третий день пребывания в этой тёмной комнате, где его днём и ночью кто-то караулил. Хотя сбежать с пристёгнутыми ногой и рукой, очень сложно. Какое же сумасшедшее желание освободиться необходимо тому психу, который будет рваться с браслетов, рискуя оторвать узкую трубу. Это, естественно, проблематично, но при серьёзных дёрганьях обязательно получится. Вот только что с ней потом делать, неизвестно.

Том не творил глупостей. Он с самого начала не стал разводить панику и нервно оглядываться в поисках лучшего варианта для побега. Убивать его пока никто не собирался, пожить пару дней в такой состоянии вполне возможно, поэтому не стоит на себя гнев обидчиков напускать. Том продумывал, как это будет. Во-первых, совершенно точно, что сбежит Трюмпер при смене Билла, он тут самый лояльный по отношению к нему. Всё-таки тот поцелуй не просто так был, но об этом размышлять ещё рано, ибо побег не проработан. Как свалить от Каулитца, когда он его в туалет поведёт, придумывалось плохо. В доме всегда есть кто-то второй для подстраховки, они, кажется, не запланировали проколов в своей подготовке. Всё с иголочки, придраться не к чему. И эта двойная смена устроена интересно: Лутц и Билл – худощавый, молодой и крепкий, постарше, Дэн и Кирк – то же самое. Кирк недавно заявился, Том в первый день его не видел. Он с трудом вливался в этот кружок юных и не очень похитителей. Внешность тут не при чём, поведение настораживало. Кирк скорее походил на вора или убийцу, в крайнем случае, - молчаливый, движения практически бесшумные, осматривается часто. При его смене хотелось удавиться, как-нибудь извертевшись на эти блестящих железках. Кирк не отвечал на вопросы, предпочитая делать вид, что не слышит. Том грешным делом решил было, что он глухонемой, но с остальными тот разговаривал нормально, хотя и мало. В общем, не растрачивался по мелочам, часто погружался в себя и спокойно нёс смену, мог просидеть несколько часов без движения. Наверное, философствовал о жизни своей и окружающих его людей, хотя в его случае и мысли бесполезны. Обратно в горку он вряд ли с такой хромающей коммуникацией поднимется.

Лутц любил помахаться. Нет, не бил, просто часто замахивался, на что Том уже реагировать перестал, всё-таки за прошедшие два дня мужчина своими невыполняемыми угрозами обстоятельно достал. Лутц злился и угрожал снова с тем же результатом, словно специально давая бесплатное представление с непременным условием приковать зрителя, чтобы не сбежал, не вытерпев дерьма, разыгрывающегося на сцене. Не будь этот субъект непосредственным участником преступления, его свободно можно было бы назвать весёлым мужчиной, правда, легко заводящимся. В нём страсть присутствовала, которая когда-нибудь ему на руку не сыграет, Том не сомневался.

Дэн оставался труднопонимаемым объектом компании. Не сказать, что мягкотелый, но особой яростью в характере не отличался, озлобленности в нём не намечалось. Том вообще во всех не видел похитителей. Вот Даниэль – обычный дворовый парнишка, вероятно, любящий поиграть в баскетбол или ещё что-нибудь с мячом сотворить. Он казался спортивно сложенным. Относился к Трюмперу равнодушно, ровно, без всяких угроз и излишней мягкости.

Последнее порою проявлялось в Билле. Том уже подметил его потрясающую двуличность, лица менялись с довольно высокой скоростью. Вот он осторожный, пытается проявлять заботу, что получается, а вот – холодный, грубый и отталкивающий одним своим внешним видом. И всё бы ничего, если бы не проскальзывали моменты, в которые он притягивал своей отстранённостью. Том, будто под гипнозом, следил за ним, выхватывал взглядом различные детали и понимал, что предварительная игра со знакомством его зацепила. Глупо сейчас об этом думать, но что есть, то есть, тут бесполезно спорить, а лгать себе Том не привык. Он считал, что надо быть откровенным и искренним хотя бы с собой, вокруг и так много обмана, от которого человечество никогда не избавиться, можно смело гарантировать.

Билл часто орал на Лутца. Лутц часто орал на Билла. Они грызлись, но, похоже, между ними когда-то установилась прочная дружба, пусть и таким вот странным образом. Остальных общее занятие мало сплотило, но товарищество в их общении проглядывалось. Заправлял всем Каулитц, каким бы щуплым и не способным к этому делу не казался. Его слушал даже противоречивый Лутц, любящий протестовать абсолютно во всём. Потому-то Билл сумел заставить его относиться и к Тому более-менее приемлемо, чтобы тот не убил парня, а то ведь уже давно бы оформил мокруху, если бы Билл не останавливал.

- Что, в потолок пялишься? Уже минут пятнадцать лежишь трупом. Ты жив вообще? Может, жрать изволишь?

- Не хочу, - как можно бодрее отозвался Том.

Выслушивать очередную гневную тираду по поводу апатичности и отсутствия аппетита не хотелось. А как прикажите себя вести, когда ты прикован наручниками к трубе, целыми днями не имеешь возможности размять мышцы, кроме как прогулки до ванной и перемещения в сидячее положение при еде?!

- Если ты чем-то заболеешь, тебе же будет хуже, понял? Мы тут все условия предоставляем, живёшь, как в гостинице, да ещё бесплатно.

Лутц любил возбухать. Он много молол языком, правда, от этого приязни к нему Том не испытывал. Мужчина иногда смешил своими манерами, но Трюмпер старался сдерживаться, дабы не вызывать новую волну ярости. Просто Лутц себя со стороны не видел. А дружки его будто и не замечают, привыкли, наверное.

- Я не просил меня вылавливать и содержать.

- Ты не просил… - Лутц замолчал. Теоретически он мог легко проболтаться, но почему-то до сих пор этого не сделал, видел грань, которая его успешно останавливала. – В общем, не разводи меня, мальчик. Я таких, как ты, знаешь сколько перевидал?!

Том ухмыльнулся. Несущественная фраза, но будет что сказать в полиции, когда его отсюда вытащат. Значит, это похищение далеко не первое и работают они, наверняка, вместе. Обычно подобные команды долго не меняют состав, оставаясь с проверенными людьми, странно привязавшись друг к другу.

- Может, посчитаешь? Мне интересно.

- Заткнись, щенок! – закричал мужчина.

Ну, сейчас либо Билл прибежит, либо Лутц вовремя заткнётся. Он Каулитца уважает очень сомнительно, несмотря на всё ранее перечисленное. Всё-таки по сути, Билл такой же щенок для него, как и Трюмпер.

- А то что?

Если Том собрался дерзить, значит, этот чувак его конкретно достал, просто так ничего не делается. Сегодня ещё настроение отвратительное, пора бы им уже действия какие-то предпринимать, а они сидят сложа руки. Или Тому просто ничего неизвестно, такой вариант нельзя отметать. Он тщетно пытался понять, что от него требуется. Ясно, что в деле замешан конкурент отца, но он пока себя никак не проявил. Хотя кто знает, что происходит дома, и как сходят с ума родители.

Лутц молчал. Том даже удивился тому, как быстро он взял себя в руки, раньше обороты сбавлялись тяжелее и медленнее. Может, Каулитц опять воспитательную беседу проводил на тему «Как обращаться с похищенным». Да впрочем, это не так уж и важно, не угрожает – и замечательно, Тому же спокойнее. Он никогда не любил подобных выскочек, которые языком попусту чешут.

- В любом случае, ты обязан поесть, - стараясь проявлять спокойствие, сообщил Лутц.

Плохо, если его будут кормить насильно. Еда нормальная, он и дома в большинстве своём на фаст-фуде сидел. Изредка приносили животную или растительную пищу, чтобы «не загнулся». Билл, видимо, был вегетарианцем, ел всегда что-то без мяса, и вообще пища выглядела вполне здоровой. Остальные себе в различных удовольствиях не отказывали. Благо, что не пили. Тогда бы никакой Билл не помог, по крайней мере, Лутц бы точно его избил.

- Да не хочу я есть! – воскликнул Том. – Лутц, на кой я вам нужен? Вы же ничего не делаете, кормите меня только.

Лутц присел на подлокотник дивана и прищурился, словно сканируя парня, выискивая какую-то информацию. Но это по большей части Тому и надо было, он в неведении ненавидел пребывать. Любопытство – плохая и сложная черта, но когда дело касается себя… В общем, иногда проявляется как нечто нужное, всегда достанет необходимые сведения. Из кожи вон вылезет, но достанет.

- А тебе откуда знать, что мы делаем, а что – нет? – Лутц замолк, нацепив на себя выражение жуткой задумчивости. – Надеюсь, Билл не развякается, но ты молчи, хуже не будет. Папаше твоему уже позвонили, в ближайшее время он должен тебя выкупить.

- А если нет? – осторожно поинтересовался Том.

Позвонили и ничего не сказали, скоты. Словно и не касается его это. Хотя тут, скорее всего, присутствует какой-то резон. Может, хотели Тома поизводить?

- Куда он денется? – Лутц вскочил. – Не думаю, что он пожелает увидеть своего сыночка на ближайшей к дому свалке.

Тома передёрнуло. Он судорожно сглотнул и решил больше ничего не спрашивать пока. Пусть в нём уляжется мысль о том, что его убийство вовсе не исключено. Тут не от этого квартета всё зависит, крыша раздаёт свои команды, и против них никто не пойдёт. Убьют, как миленькие.

- Почему мне трубку не дали? Я бы лучше убедил.