Глава 16. Женя: И пусть мир остановится
Я, кажется, не дышал. Он пел. Пел на сцене под офигевшие возгласы из зала. Я знал, что это не та песня. Ее я слышал много раз на репетициях. Эта была адресована мне. И я готов был поклясться, что во время исполнения на его глазах блестели слёзы. Как грустно светят звезды с небес, Не можем что-то в прошлом изменить, В моем сердце осела тоска, Ты можешь не верить теперь. Последнюю фразу он пел еще несколько раз, постепенно все тише и тише, пока не осталась лишь звонкая мелодия, которая тоже спустя пару мгновений стихла. Через минут пять позвонил Ник. - Видел? Я молчал. - Окей, понял, что смотрел. И что думаешь? - Зачем? - Затем, что я не могу спокойно жить, пока мой брат превращается в растение. Живо ему позвони. Или он сам позвонит, мне похер. - А с какой стати ты вдруг этим заинтересовался? Кто мне говорил, что геи - это плохо, мерзко и в жопу еб… - Да-да-да, говорил, но все же могут изменить свое мнение. - И кто же тебя заставил его поменять? Не Минаев ли? – я улыбнулся, когда увидел, как дернулся при упоминании Ярика брат. В точку, значит, попал. - Ты же ничего такого не планировал, правда? Он тебе нравится. Признайся! - Как можно вот так, за нефиг делать, сменить тему? Мы о тебе говорили, если помнишь! И вообще, идите-ка вы нафиг со своими гейскими страстями. Я посмотрел на телефон, взял его в руки и вновь набрал номер. Гудок. Еще один и еще… Ответа не было. Я уже успел подумать, что зря набрался этой глупой храбрости. Не стоило мне звонить, и песня эта была не для меня, а так, может, для Кости очередного или… - Женька… - прошептали в трубку таким голосом, что все сомнения отпали. Он ждал. Этот голос… Как же я по нему соскучился… - Поговорим? – зажмурив сильно глаза, я выдавил из себя это слово. Услышать правду было все так же страшно. ***
Впервые за прошедшие пару недель я проснулся в хорошем настроении. Глупая улыбка появилась на лице еще до того, как открылись глаза. Я со стороны, наверное, выглядел наивным дураком, который настолько втрескался, что умудрился простить измену. Но… зачем юлить перед самим собой? Все так и было. Втрескался, да. Наивный… скорее всего. Но… я решил дать Тёмке шанс. Все ведь его заслуживают? Все! И Минаев тоже! За этот благотворительный энтузиазм, я уверен, Ник надавал бы мне по шее, но я решил не отступать. Не надает он мне по ней. Физически не получится. Далеко ведь. Перекусил овсянкой, поцеловал маму, посмеялся над ее реакцией. - Я что, умираю, а вы решили мне не говорить? – спросила она, не дожевав бутерброд. - Нет, я просто счастлив! – ответил я стоя у дверей и, уже закрывая их, услышал громкое: - Когда же я её увижу уже? Улыбнулся. Представил возможную ее реакцию на Орлова. Фантазия меня послала куда подальше. Хоть убей – не представлялось. Заиграла Ария, полюбившийся мне «Беспечный ангел». - Привет, - раздалось сонным голосом. Послышался зевок, и мои губы растянулись в глупой улыбке. - Доброе утро, Тём. ***
- Прохоров, сделай мину проще. А то я на тебя смотрю и так завидно, что аж тошнит, - Саша Вишнёв был в своем репертуаре. Правда теперь в мою сторону звучали лишь нелепые шуточки и подколки, которые я в большинстве случаев отбивал. - Не нравится – не смотри. Вождь ваш где? - Ярик, что ли? - Не, Ленин. - Жека, если бы меня Яр не попросил, то ты уже был бы пятном на этой стенке, - он ткнул пальцем на заднюю стену. Я кивнул и посмотрел ему за спину. В раздевалку вошел Минаев. - О, мне пора! - Мы еще не договорили! - Саня, свои пошлые фантазии насчет меня можешь записать, я потом прочитаю. ***
- И что это? – Ярослав скептически смотрел на оборванный листик в моей руке. - Глаза разуй, умник. Это, - я ткнул пальцем в бумажку, – адрес Никитиного скайпа. - На кой он мне? - Как на кой? Ты же не собираешься все вот так оставить? Вы же нравитесь друг другу, чего морозитесь оба? - Жека, никто. Никому. Не. Нравится! Понял? Могу повторить, если что. - Но, Яр, ты же… - Прохоров, пошел в жопу, - он развернулся и ушел. Я сжал губы. Неужели ошибся? ***
- Жека, нет! - Ник, ну пожааалуйста, - я состроил милое личико, Кита перекосило. - У тебя сейчас выражение лица такое, будто ты сильно в туалет хочешь, а не просишь о чем-то. - Блин, ну Никит! Ну что тебе стоит? Ну давай обратно меняться. У меня там Артём. Я соскучился уже так. Дрочить зае… - Так, стоп! Не хочу слушать! – он закрыл уши руками. – Пару месяцев потерпите, не отвалится ничего. Я туда не поеду. - Тебе же нравилось у меня в школе. Ничего же не изменилось? – я сделал акцент на последнем предложении. Ник сцепил зубы. - Евка, не нарывайся, сводник фигов! - А что делать, если вы два тупых барана? - Сам ты… баран, - он обиженно повторил последнее слово и отключился. Как всегда, в общем. Я психанул и набрал Тёмку. - Не, ну как его уломать? – Орлов улыбнулся и подпёр щеку рукой. - Всё не унимаешься? - Нет, конечно. Ты бы видел Никиту, он сам на себя не был похож. - Его можно понять. Все время с девчонками, а тут на те, парень понравился. Не у всех же осознание этого проходит так легко, как у тебя. - Да, ты прав. Но я же не заставляю его в койку прыгать к нему. Могли бы просто пообщаться… - И как ты себе это представляешь? О чём они разговаривать будут? Я задумался. А действительно? - Ладно, допустим, ты прав. И что делать? - Отстань от них, - Тёмка засмеялся и уже тише зашептал. – Я соскучился жутко просто. Я немного смутился, но тут же одернул себя. Мы спали не раз, а я смущаюсь. - И я. Но Ник меняться отказывается. - А это было бы странно сейчас. Ты себя в зеркало видел? Вы теперь совсем не похожи. - Не нравится? - Очень нравится. Даже слишком, - сказав последнюю фразу, он как-то подозрительно улыбнулся и стянул с себя футболку. – Пошалим?
- А почему бы и нет? – и стянул с себя свитер. Виртуальный секс у нас не задался. Ни я, ни Тёмка понятия не имели, как это вообще делается, поэтому мы обменялись взаимными пошлостями, обещаниями, а в итоге дрочкой перед камерой. - Мы два извращенца, - я сделал вывод. Артём не согласился. - А пофиг, я все равно тебя люблю. Я всё так же не был готов сказать ему эту фразу в ответ. Думаю, что мое чувство взаимно, но сказать это вслух язык еще не поворачивался. Мучало сомнение, и не вылезала из головы картина, как он целовался с Костей. Да, мы поговорили, он объяснился, и я простил, но осадок-то остался. ***
Близился канун Нового года. На календаре многообещающее тридцатое декабря, а настроения так и не прибавилось. - Жень, ну чего ты? Ну да, заболел я, не смогу приехать. Но это же не конец света, - Ник утешал меня, как мог. - Ты предатель! Не мог ангину подцепить после праздников? - Ну спасибо, - буркнул он. – Нет, чтобы сказать «бедный, как же тебя вообще угораздило?». Так ты: «болей, хоть сдохни. Только после пьянки». - Не утрируй, умник! Ничего такого я не хотел сказать. Просто мама уходит Новый год встречать куда-то, кстати, так и не выпытал ее, куда именно. Ты не знаешь? - Здрасти, с какой стати я должен знать? – Ник закашлялся и взялся за горло. Это его больное место. Чуть что – сразу ангина. Он даже пиво холодное не пьет. - И бабушка к соседке идет, а все потому, что они думают, что я приведу сюда потенциальную невесту, блять. Брат что-то хрюкнул, скорее всего заржать хотел, только не вышло. - Даа, невеста у тебя что надо. - Тёмка тоже с родителями уезжает… - Так пригласил бы его, - Кит пожал плечами. - Да я думал, только он с родителями в горы едет на лыжах кататься. Он мне все уши прожужжал этим. - И ты, добрая душа, ему наврал, что один не останешься, - я кивнул. Правда же. Не хотел навязываться. - Валенок ты, Евка. Ладно, я пошел, мне надо лекарства выпить. Он отключился первым. Закономерно. Я упал на кровать и закрыл глаза. Перспективное начало года, ничего не скажешь… ***
- Сына, я тебе там приготовила вкусняшек, все в холодильнике. Шампанское тоже, - мама обувала высокие сапоги и давала нехитрые указания. Я послушно махал головой и соглашался со всем. – Только не шалите здесь очень и… предохраняйтесь. - Боже, мама! - Что «мама»? Я, конечно, внуков хочу, но для бабушки еще молода очень. Дверь захлопнулась. Из комнаты вышла бабуля. - Так, я тоже ушла. Уже девять, нет твоей девочки что-то долго. - Она ждет, пока вы уйдете. Стесняется, - я даже разозлился немного. Бабуля улыбнулась, потрепала меня по голове и, одевшись, ушла. А я включил телек, открыл бутылку шампанского, сел на пол и скрестил ноги. Ну и пусть. Значит, весь год пробухаю. Но моим наполеоновским планам на будущее помешал звонок. Настойчивый, громкий. Наверное, мама. Я распахнул дверь, не смотря в глазок и не поднимая глаз, выдал: - Опять колготки порвала? - Эмм… - мама ответила грубоватым голосом с тихим смешком. – Я колготки не ношу вообще-то… На пороге стоял Орлов собственной персоной. С двумя большими пакетами в руках и широкой лыбой на физиономии. - Ты чего здесь? - А ты чего не с компанией? – какой вопрос, такой и ответ. - Впустишь? У меня руки отваливаются, - он пихнул мне один пакет и вошел в квартиру. - Все уже ушли? – он мне подмигнул, и тут до меня дошло. - Ник?! Вот гад! - Эй, ну ты чего? – Тёмка, не раздеваясь, обнял меня за талию и притянул к себе. – Ты не рад? - Нет, рад, правда, просто ты так хотел поехать. - Не убегут от меня эти горы. И вообще я за тобой больше соскучился, чем за ними. Он немного наклонился и поцеловал. Мягко, нежно, заставляя закрыть глаза и податься навстречу. - Ты холоднющий, - прошептал я, отрываясь на секунду. - Раздевайся, голодный, наверное. - Голодный, - он кивнул и быстро стянул ботинки и куртку. – Сейчас тебя съем. - Не ешь, я тебе еще пригожусь, - икнул я, когда он схватил меня за ноги и забросил себе на плечо. - Где спальня? - Поставь на место, идиот! Откуда силы-то столько взялось? Мою комнату под мои же вопли Орлов нашел сам, бросил на постель и навис сверху. Посмотрел в глаза захмелевшим взглядом и поцеловал, сжимая мои бока, вырывая тихие ахи, стоны, заставляя вцепиться в его свитер и сжать до боли в костяшках теплую ткань. - Сними это, - я потянул края кофты, он немедля меня послушался, а затем и мою футболку потянул вверх. Я гладил его спину, выступающие позвонки, подставлял под поцелуи шею и сам ловил каждую возможность поцеловать, облизать, укусить… С каждой минутой поцелуи становились все сумасшедшее, он зарывался рукой в мои волосы, слегка тянул назад, заставляя больше выгибаться ему навстречу. Вслед за кофтами в ход пошли и штаны с бельем. Отброшенные куда-то в угол, неважно куда. Главное, чтобы не здесь. В тот момент вообще ничего не имело значения. Только он и я, обнаженные тела, которые хотели максимум ласки, касаний, поцелуев, по которым толпами бегали мурашки… Внизу живота скапливалось томящее желание чувствовать это горячее тело еще больше, в себе, на себе… - Хочу тебя, - шептал Артём, опуская руку к моему паху, поглаживая, обхватывая член рукой, делая несколько поступательных движений, заставляя прогнуться, закусить губы и зажмурить от удовольствия глаза. Почувствовать его поцелуй на своих губах и ответить со всей страстью, пылкостью, так, чтобы звезды в глазах заплясали, и двинуть немного бедрами, давая понять, что до жути хочется большего… - Подожди секунду, - он спрыгнул с кровати, и я даже взгляд не успел сфокусировать, как он вернулся с тюбиком смазки и квадратной пачкой презервативов. - Подготовился, поросенок? – я больше утверждал, чем спрашивал. Он ухмыльнулся, бросил лубрикант на постель, а сам сел верхом, расставив ноги по обе стороны от моих бедер, надел резинку. - Я тебе сегодня уснуть не дам, так и знай, - шептал он мне на ухо, открывая тюбик, нанося вязкую жидкость на пальцы, а потом и на меня. Я вздрогнул. - Холодная… - он поцеловал меня в губы, отвлекая, заставляя потеряться в чувствах, в головокружении. Вводил палец за пальцем, увеличивая до трех, двигал ими, немного разводил, заставлял сцеплять зубы от саднящей, тупой, неприятной боли и еле слышно стонать, когда он мягко проходился ими по бугорку простаты. Когда сил терпеть уже не осталось, я, собрав в кулак всю силу, перевернул его на спину и сам оседлал. Провел рукой по слегка влажной, вспотевшей груди, остановился в районе сердца, почувствовал, как бешено оно стучит… Он нетерпеливо облизывал пересохшие губы, смотрел на меня затуманенным взглядом из-под полуопущенных ресниц и гладил по бокам, бедрам, ягодицам, недвусмысленно намекая на продолжение моей инициативы. И я продолжил. Немного привстав, опустился на него медленно, но уверенно, до упора, вызвав глухой стон и у него, и у себя, дал пару минут на «привыкнуть» и двинулся вверх… Дальше было что-то невообразимое. Резкие движения, смены поз и поцелуи до головокружения. Нам, казалось, крышу снесло полностью. И плевать было на соседей, на то, что могут услышать, мы даже, кажется, кричали, рычали, стонали. Соскучились… просто соскучились друг за другом… ***
На часах была половина первого. Мы лежали без сил и желания двигаться. На нас и места живого не было. Царапины и засосы на каждом сантиметре. - Капец, - я повернул голову и посмотрел в зеркало возле кровати. – И что теперь мама подумает, когда увидит? - Скажешь, что невеста понаставила. - Черт, Ник и здесь удружил, - Тёмка хихикнул и, обняв меня, притянул к себе. - А что, они же думают, что ты сейчас с ней. - Думают, да. А как мы объясним твое загадочное появление, когда они придут? - Ммм… Спрячешь меня в шкаф? – предложил он. - Давай лучше на балкон, а? Может, мозги немного на место встанут. Какой нафиг шкаф? - Вон тот, - он ткнул в шкаф, в зеркале которого отражались два голых, раскрасневшихся тела с горящими глазами и опухшими от поцелуев губами. - Мда… красавцы. - А то, - Орлов что-то добавить мне не дал. Просто повалил на постель и вновь втянул в поцелуй. Сколько времени прошло, как мы целовались впервые? Кажется, будто всего лишь день или два… Я никогда не свыкнусь с мыслью, что мы вместе, что могу вот так запросто чувствовать на себе его влюбленный взгляд. - Так, стоп, лично я уже не могу. Давай в душ и отдохнем чуть? – он согласился, и мы по очереди пошли смывать следы недавнего сумасшествия. В час ночи, когда я, уже чистый и пахнущий, валялся на постели, позвонил Ник. - С Новым годом! – просипел охрипшим голосом он и помахал перед камерой бенгальским огнем. - И тебя, - я лениво растянулся на животе и положил перед собой ноут. - О, а ты чего, дрыхнешь? - Неа, мне не дают, - как раз после этой фразы я услышал, как дверь в ванную открылась и в комнату вошел Артём. С полотенцем на бедрах, мокрый, с явным намерением не давать мне спать и дальше. - Елки-палки! – Ник прикрыл глаза и опустил голову. – Вот не мог мне сразу сказать, что он у тебя сейчас? - А ты разве не знал? - Не, ну я ему говорил, но… Ты зачем, сволочь, морозилась? – это он рыкнул уже довольному Тёмке, но тот только пожал плечами, плюхнулся рядом, обнял меня и коротко поцеловал в губы. - Вы отвратительные… - пробубнил Ник. – Когда натрахаетесь, позвоните, животные озабоченные. - Завидуй молча! – засмеялся Орлов и закрыл крышку ноута. – Ну, спать или… - он пробежался пальцами по моей груди и заглянул в глаза. - Спать, - кивнул я, а потом, подумав, решил… - А может, и «или». Уснули мы только под утро. Вымотанные, усталые, довольные. - Ты простил меня? – уже на грани сна услышал я от Артёма. - Да. Я же говорил… - Я хотел услышать это еще раз. Люблю тебя. - И я… Я получил нежный поцелуй в висок и крепкие объятия перед тем, как провалиться в сон. Сладкий, цветной, в котором я был счастлив. И пусть даже мир остановится.
|
