ТИР НА СТАНЦИИ. ДЕНЬ

 

Противно щелкали свинцовые пульки, гасили тонкие свечки. Когда третья пулька щелкнула, свечка не погасла. Здоровый водила «мерса» сплюнул, прицелился, выстрелил снова и снова промазал. Товарищи загудели.

Черноглазый весело хлопнул его по спине и забрал с барьера деньги.

В сторонке, в уголке, сидели два кавказца и какой-то спортивный, в майке без рукавов, со жвачкой. То ли хозяева шашлычной с посетителем, то ли еще кто, но явно, что в каком-то двойственном положении. Гостей они не ждали, но и делать теперь было нечего. Особенно человек в майке не понимал – выйти ему или держаться той же линии.

 

Алик вышел из машины, огляделся, быстро поднялся на перрон. Он подошел к милиционеру, они поговорили немного, Алик ему сунул что-то. Потом развернулся и пошел обратно. Подошедшая электричка догнала его и накрыла шумом.

 

– Еще? – предложил черноглазый.

Здоровяк попыхтел, посмотрел другое ружье, потом третье.

– А ружья-то пристреляны? – вдруг пристально посмотрел он на хозяина, как бы осененный страшной догадкой.

Послышались смешки.

– Обязательно… обязательно, должны быть… – уклончиво ответил тот и снова зажег свечки.

Водила шлепнул на барьер пачку купюр и достал свой пистолет. Ребята снова загоготали, он навернул глушитель, начал целиться.

 

Света тихо стояла с пивом у входа, смотрела на свечки и на белого парня с черными глазами, который играл зажигалкой и все время улыбался.

 

– Ну, кто еще? – спросил он, когда проигравший отошел от барьера.

Свете показалось, что он скользнул по ней взглядом.

– Можно мне?

– Давай, – легко согласился он. – Чего ставишь?

– Как это? – не поняла она.

– Я деньги ставлю, а ты на что играешь? Света растерялась. Кто-то хмыкнул.

– Ставь шарманку свою, – он кивнул на ящик.

– Это не мое, – сказала Света и поставила ящик на пол.

– Бывает, и чужое проигрываешь, – черноглазый взял ружье и прицелился.

 

Все присутствующие – два кавказца, ребята, спортивный фраер – внимательно следили за стрельбой, слышно было только, как цокают пульки.

С крыльца заглядывала Дина. Внутрь она не заходила, под мышкой держала футляр со скрипкой.

Когда последняя Светина свечка щелкнула и погасла, наступила пауза.

– Молодец, малая, – сказал черноглазый и протянул ей деньги с барьера.

– Как ружье-то? – тихо спросил здоровяк.

– Да так себе, – Света пожала плечами.

Ребята загалдели, но водила обвел всех уничтожающим взглядом, остановившись на хозяине.

– Понял, чурка?

 

ПЛОЩАДЬ ПЕРЕД СТАНЦИЕЙ КУРОВСКАЯ. ДЕНЬ

 

Компания весело высыпала наружу.

– В телохранители пойдешь ко мне? Света опять пожала плечами.

– Пойду.

– Забили. Подрастешь, я тебя заберу отсюда. В Москву.

Все стали садиться в машину.

Парень помедлил у двери и серьезно спросил:

– Никакая тварь тебя не обижает здесь? Света помотала головой.

– Если тронет кто, мне скажешь. Ну, бывай, малая! Машина резко взяла с места.

 

СТАНЦИЯ КУРОВСКАЯ. ДЕНЬ

 

Днем на станции мальчик купил своим сестрам йогурты и вопросительно посмотрел на Дину со Светой. Они стояли чуть поодаль.

– У нас деньги есть, – сказала Света.

Мальчик дал йогурт Дине, и они двинулись вдоль перрона.

В конце, у ограды, стояли два милиционера. Цыганские дети никакого внимания на них не обратили, а Света напряглась.

– Мы здесь постоим, – сказала она и, взяв Дину за руку, отошла под козырек, где несколько пассажиров ждали поезда.

– Вас что, менты ищут? – спросил мальчик.

– Да, – не без гордости ответила Дина.

Мальчик задумался.

Милиционеры лениво смотрели в их сторону. Света сделала шаг назад, в тень.

– Стой здесь, – сказал мальчик и зачем-то пошел прямо к ним.

– Чего это он тут командует? – неуверенно спросила Дина.

– Может, уйдем отсюда, а?.. – предложила Света и огляделась.

На подоконнике павильона жмурилась только грязная рыжая кошка.

Из-за угла вышел мальчик, а за ним милиционеры. Один был молодой, худой, из того самого «уазика», второй – капитан, здоровый дядька.

Они остановились, поглядели на девочек.

– Поди сюда, – позвал старший.

Мальчик уже на них не смотрел: тут как раз подошла электричка, он аккуратно взял у Дины скрипку, выискал глазами сестер, и они растворились в толпе.

– А деньги… – только и успела сказать Дина.